Латору.
- И тебе, - сказал Орик. - Понял что-нибудь, Митя?
- Быстроногий брат - это тот гелл.
- Верно. Это гелл Алург.
И тут же опять заработал коммуникатор Орика.
- Куда вы пропали, уль Орик? - Это был голос Горгонерра. - Я звонил
вам тыщу раз. Я беспокоюсь за вас и наших гостей.
- Все живы-здоровы, - сказал Орик. - Вы же знаете, уль Горгонерр, мы
прокатили их к морю. Мой аппарат был в машине.
- Можете вы прилететь ко мне, когда доставите гостей?
- Пожалуй. Они хотели посмотреть ночной город. А мне неплохо бы
залететь в редакцию "Огней Тарнфила".
- Что-то случилось?
- Мне пока неловко говорить об этом: это касается меня лично.
- Но это все же не секрет, если это будет в газете?
- Во время охоты уль Митя моим старым лучевым пистолетом спас мою
дочь. Крупная криспа напала на нее. Горгонерр долго молчал.
- Откуда взялась эта дрянь? - наконец сказал он. - Они же только в
северных водах... А вы понимаете значение случившегося?!
- Я ее отец, - сухо сказал Орик.
- Это мне ясно. Но мальчик станет героем Политории.
- Он им и является, - чуть мягче сказал Орик. - Это я вам говорю уже
не только как отец.
- Я понимаю, - сказал Горгонерр. - По сути дела, завтра будет
большой праздник. Это отлично. Может быть, мальчик выступит перед детьми? Их
машина рядом?
- Недалеко, но по-моему, он спит, - сказал Орик.
- Хорошо, - сказал Горгонерр. - Не станем его будить.
- Я буду у вас. Что-нибудь важное? - спросил Орик.
- Достаточно.
Горгонерр отключился от разговора первым.
Стал накрапывать дождь. Папа и Орик подняли плексовый верх и включили
мощные фары.
- Мне грустно от ощущения, что Орик очень одинок, хотя у него и есть
чудесная дочь, - сказал папа Пилли.
- Его жена погибла в той же космокатастрофе, что и мои родители, -
как сквозь тугую пелену, как сквозь ватный занавес, услышал я голос Пилли,
засыпая.
Горгонерр, конечно, сработал умно: моя встреча с детьми на следующий
день была организована с помпой, бездна цветов, фотографов, кино- и
телеоператоров... И детишки были всех "сословий", были и геллы. И вся эта
толпа вполне помещалась в зале, потому что зал - в этом и заключался "ход"
Горгонерра и шик - был залом Дома правительства; зал-цирк, на "арене" -
стол, за которым сидел сам квистор, папа, Орик и я. Расчет квистора был
точным: впервые в истории планеты дети собрались в Дом правительства для
встречи с пареньком тринадцати лет. Конечно, этот паренек не то чтобы открыл
новую звезду или новый принцип движения в космосе, но был инопланетянином,
живущим не поймешь где и оказавшимся здесь впервые с тех пор, как политоры
перестали быть птицами. Два момента делали тему прилета инопланетян особой:
уж очень они были похожи на политоров, а этот, помладше (не жаба, не
осьминог с блестящим мозгом), проявил себя прежде всего как истинный
политор: спас политорскую девочку от зубов страшной криспы. Чужое существо
(я) сделалось (да еще при похожести) абсолютно своим, близким... Поначалу
политорские дети вели себя как нормальные дети, то есть шумели и задавали
вопросы все вместе, а уль Горгонерр (думаю, специально), как добрая няня,
хлопал ладонью по столу, призывая всех к порядку. И милые детишки осознали
наконец, что ими командует не строгий добрый учитель, а добрейший Глава
Правительства.
- А когда вы улетаете? Зачем вообще? Оставайтесь!
- Через семь дней. Жалко, конечно.
- Вот ужас-то, так быстро? Нет, правда, зачем?!
- Земля нас ждет. Мама ждет!
- А нельзя ей сообщить, что вы у нас задержитесь?
- Нельзя. Сигналы не доходят - Земля очень-очень далеко.
- А ваша мама двухглазая, как и наши?
- Ага. В точности. Очень строгая.
- А как это вы не напугались криспы? Это же чудовище!
- Не знаю. В тот момент я ничего не боялся. Я просто действовал, как
было нужно. Это не храбрость. Так было нужно.
- Это ваш папа научил вас такой скромности? Или вы сами?
- Нет, - сказал папа. - Я ничему его не учил. Митя вел себя по
ситуации, как и вы бы себя вели.
- Вы бы хотели, чтобы сделали искусственную криспу, все повторили под
водой и отсняли на пленку? На память.
- Не-а. Если бы просто кино, а так... глупо.
- А если мы сделаем вам подарки, куда это все тащить?
- А прямо в Дом правительства, - сказал я весело. Все хохотали, но
особенно - уль Горгонерр. Такой миляга!
- Я пошутил, - сказал я. - На корабль к улю Карпию.
- А какие животные есть на Земле?
- Разные. Я думаю, другие, чем у вас, хотя птицы есть и у вас, и у
нас. У нас есть слон, тигр, жирафы, змеи...
- Непонятно! Непонятно! Ничего не переводится!
- Да у вас нет похожих. Улетая, я оставлю слайды, такие цветные
прозрачные фотографии. Я снимал их в зоопарке.
- Слайды знаем! А вот что это - зоо-парк?
- Это когда звери не на свободе. Или окружены канавами с водой...
- Ой, не на свободе. Мне их жалко. (Нам их жалко!)
- И мне, - сказал я. - Но в зоопарках их изучают и часто сохраняют
редкие виды.
- А как вы думаете, почему мы так похожи внешне, хотя и не совсем?
- Ну не знаю. Чтобы в этом разобраться, нужно, чтобы встретились
ученые Политории и Земли!
- А когда, где? Это возможно? Как?!
- Эту проблему вам и решать, - сказал уль Горгонерр. - Вы - наше
будущее.
- А летучие мыши - это как геллы?
- Нет, - резко сказал я и почему-то встал. - Летучие мыши, это
маленькие такие... ну, мышки, с зубками, но у них есть крылышки, вроде
птичьих. А геллы - это очень разумные и очень красивые политоры. Это
огромная разница! (Краем глаза я заметил, что Горгонерр одобрительно
кивнул).
- В газетах сказано, что у вас больше нет войн, что у вас было такое
оружие на Земле, что все бы погибли, вся Земля. И вы тогда это оружие
уничтожили. Это правда?
- Да. Это правда. Осталось только мощное оружие защиты, оно
принадлежит не одной стране, а специальному Всемирному, ну, Всеземному,
комитету.
- А зачем оружие, если никто не воюет?
- Но одна планета может напасть на другую.
- Например, Земля на Политорию?!
- Нет, этого не будет никогда!
- Вот здорово! И мы на вас никогда не нападем! Вы спасли нашу девочку
от криспы, зачем нам нападать на вас?
- Но есть же и другие планеты с разумными существами. Говорят, что
давным-давно, - продолжал я, - какие-то разумные и добрые существа спасли
моро от катастрофы и перевезли их на Политорию. Но могут быть разумные и
злые существа.
- А моро очень темнокожие и воинственные. Вы их видели?
- Это ничего не значит, они вовсе не хуже вас и нас. Воинственные? Это
потому что они охотятся, но ведь на вас они не нападают? Нет, я не видел
моро, но очень надеюсь...
- Не нападали. У них и оружия нет такого, как у нас.
- Если бы им пришлось защищаться, - сказал я, - им бы хватило и
копий с ножами.
- Они бы все погибли. Копья и ножи - не оружие.
- Возможно. Но они бы сражались.
- А если бы у вас в руках был под водой только нож, а не старый
лучевой пистолет, вы бы тоже бросились на криспу? Наступила полная тишина...
- Не знаю точно... Конечно, я бы очень боялся, но, я думаю, я бы
бросился на криспу с ножом, - сказал я.
- Почему? Это же бессмысленно! Верная гибель!
- Не знаю... но так бы надо было поступить.
- А почему?
- Ну, не знаю. Если бы я этого не сделал и остался жить, я бы никогда
не простил себе этого. Так мне кажется.
- Вы бы хотели, чтобы политоры сделали вашу фигуру из камня или
металла?
- Нет, - сказал я. (Горгонерр улыбнулся.)
- А вы учитесь? Хорошо? И где?
- Нормально учусь. Но в специальном технициуме. Через четыре года меня
будут считать ученым.
- Вот это да! А что вы будете делать?
- Конструирование космических кораблей.
- А сейчас они у вас хорошие, быстрые?
- Да, но хуже ваших. Мы летели, правда, на маленьком космолете, но и
на большом мы не смогли бы долететь сами.
- А почему? Высокие нагрузки для конструкции?
- Нет. Мы так далеко от вас, что нашего топлива просто не хватило бы
до Политории, нужное количество просто не поместилось на корабле. Нас к вам
любезно доставил уль Карпий, приняв к себе на борт.
- Неужели мы больше не увидимся?!
- Ну, почему? Когда мы доберемся до Земли, мы пошлем в космос другой
корабль и оставим в космосе межпланетную станцию, через которую будем
общаться и дальше.
- Ура! Ура! Ой, надо же!
- Так что ждите наших сигналов. А через эту станцию мы можем обдумать
и нашу новую встречу в будущем.
- Здорово! А вам нравится девочка Оли, которую вы спасли?
- Нравится. Она очень красивая!.. Вообще, все политоры и геллы очень
красивые.
- Вы сказали: политоры и геллы. Геллы - тоже политоры.
- Но они умеют летать, они особый вид политоров.
- А у вас-то есть на Земле криспы? Вернее, в воде.
- Есть. Но я их никогда не видел. Только в кино.
- И все равно не испугались?
- Да, испугался я. Все вышло как-то само.
- А когда вы закончите ваш технициум, вы сразу женитесь?
- Ну как это сразу вот так?! Не думаю.
- А почему?
- Я женюсь на девочке, если сильно ее полюблю.
- А если она очень-очень богатая?
- Но ведь не полюблю же я ее из-за богатства, верно?
- А у нас по-всякому бывает. Сколько угодно.
- И у нас тоже, - сказал я.
- Значит, вы очень хороший?
- Со стороны виднее. Не думаю. Я, например, обжора, и однажды съел
десять пирожных - это такие сладкие длинные и круглые штучки. Чуть не умер!
Чтобы специально услышать детский политорский хохот, я на пару секунд
оторвал от себя присоску плеера.
- А еще ваш папа может вам запретить жениться так быстро, да? И мама.
- Запросто, - сказал я. - Папа у меня строгий, отшлепает по попе -
и все дела. - И я показал, как это выглядит. Опять хохот, и среди него:
- А нас родители не бьют. Когда наказывают, запирают на целый день в
комнату, совершенно темную. (Горгонерр напрягся.)
Разумеется, вопросов и ответов было куда больше. О Сириусе - тоже.
Одна девчушка-гелла никак не могла понять, что такое "корова" и как можно с
ней управляться. Никто не мог понять, зачем корову доить руками или даже
механическим способом, что она, дура, что ли, что не может отдать молоко
сама. Кое-как я понял, что в лесах Политории водится нечто вроде коровы, да
еще с длинным острым рогом над носом. "Буйвол" этот свиреп и опасен, и
окажись он под водой, то еще неясно, кто бы кого победил: криспа этого хурпу
или хурпу ее.
Я ничего уже не слышал, кроме шума в зале, и тут же мне в голову
буквально ввинтилась некая мысль о Латоре и об Ир-фа...
4
Думая, что я плохо слышу с балкона, Пилли сказала:
- Не знаю, как совпадают наши виды генетически, и если бы вы не были
полны (в этом я уверена) любви к Митиной маме, я бы согласилась стать вашей
женой, уль Владимир. Что-то в вас, землянах, есть... такое...
- Вы чудо, Пилли, - смущенно сказал папа. - Так приятно слышать ваш
голос.
- Не мой, а ваш, человеческий, - сказала ядовитая Пилли.
- Я бы полюбил и выучил и ваше чириканье, но у меня ощущение, что вы
все равно должны стать женой Орика...
- Но, - сказала Пилли, - вы сместили акцент в моей мысли...
- Простите, - сказал папа. - Тема сильнее логики. Меняем ее. Они
замолчали, а тут и я появился. А через час - и Орик.
- То, что я узнал от Горгонерра, я расскажу по дороге, - сказал он.
- Пошли смотреть подземный Тарнфил.
... Лестницы в подземный Тарнфил были каменными и широкими, когда
лестница скрывалась под землей, она вскоре переходила в широкую, достаточно
длинную, а потому не с очень большим углом наклона ленту-эскалатор, чуть
приподнятую относительно краев тоннеля, те же дополнительно были специально
заглублены: дождь стекал по ступенькам лестницы, а после, искусственным
барьерчиком разделяясь на два крайних рукава тоннеля, вода текла по каналам
"вниз"; сама "проезжая часть" была наклонена, и вода протекала весь город до
центра, до слива вниз, смывая таким образом грязь с "проезжей части", а
грязь с тротуаров "сметалась" в канальчики воздушным потоком, идущим из
узких щелей в фундаментах домов. Сами дома, разумеется, стояли прямо, не
наклонно, их фундаменты к центру постепенно становились все выше и выше.
Дома были высокими, пятиэтажными, с большими окнами, сейчас, ночью, кое-где
горевшими. Другие дома были гораздо ниже и все ярко и цветасто освещены -
магазины. Над домами было "небо" - огромное поле искусственного дневного
света; сейчас, конечно, горели лишь отдельные секции и был полумрак,
основной свет, как и во всяком ночном городе, шел от реклам и магазинов.
Это был удивительный и страшный город. Днем - ярко освещенный город
без солнца. Смесь роскоши и убожества. Я сказал (а Орик подтвердил), что это
город для безродных и геллов. Платили им гроши, но город выглядел шикарным:
этакая пыль в глаза себе самим. Я представил себе выходящего из дома гелла,
который тут же мог взлететь в небо, мог - но не мог. Мы прогуливались
молча, пока Пилли наконец не сказала: "Ну же!", и Орик тихо заговорил.
- Квистор вызвал меня одного, как наименее посвященного в ситуацию.
Теперь известно, что повстанцев больше впятеро, чем думал квистор, и это
число увеличивается. "Орик, вы знаете, кто такой а,Тул?" - спросил он у
меня.
- Нет, - сказал я.
- Это их руководитель. Рабочий с завода космического топлива. Он
звонил мне сам, еще раз подтвердил их условия и добавил, что они ждут, но не
назначают нам день нашего ответа; они, видите ли, выберут его сами и начнут
действия внезапно. Вы представляете, Орик, как это неудобно?
- Странно, - сказал я ему. - Допустим, мы примем их условия, заверим
их в повышении зарплаты, что дальше?
- Они вернутся к своим обязанностям.
- А мы их арестуем? - Я играл, как мог.
- Вы наивный политор из древнего рода, политикан-оппозиционер с
идеями, но не более того. Всех мы не арестуем. Арестуем, скажем, сотую
часть, а остальные тут же бросят работу, и тогда войны не миновать.
- Да, - сказал я ему серьезно, - как-то я не подумал. Вы, квистор,
смотрите вернее и дальше меня.
- Я держу войска наготове, но мне известно, что одна из подлодок
перешла на сторону повстанцев. Это как раз та подлодка, которая способна
снимать наличие своего поля и для других подлодок неуловима.
- Это плохо, - сказал я серьезно. - Очень плохо!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг