Кроме того, если она умрет, то куда я дену ее тело, скажите-ка? Но, честно
говоря, мне действительно НЕ ХОТЕЛОСЬ, чтобы она погибла. Я уже чувствовал
уважение к любому из белых призраков, а королева находилась вне
конкуренции. И сейчас, стоя с ней у балконной двери, я с ужасом смотрел на
разгоравшийся рассвет.
Ыккщщер скривил рот, но, бросив последний взгляд на сияние пробуждающейся
зари, быстро нырнул за дверцу в темном коридоре. Небо приобрело
бледно-голубой оттенок. Алая полоса прокатилась по горизонту, видневшемуся
в разрывах крыш. Где-то на границе синего с голубым протянулась кавалькада
желто-серых облаков. Утро вступало в свои права.
Я посмотрел на Лауру. Вместо монстра там снова оказалась девушка. Не
изменились только роскошные белые волосы. На бледном лице лежала маска
томительного тревожного ожидания. Глаза были закрыты, королева не могла в
секунду отбросить тысячелетние представления о Солнце - Смерти для любого
белого призрака. Её руки напряженно вцепились в подоконник.
Красная полоса на северо-востоке нестерпимо запылала. Показался краешек
темно-багрового светила. Оно поднималось, осматривая владения, меняя цвет
на светлые оттенки, словно расставалось с безудержным гневом и спокойно
принималось за обыденную работу.
Краешком глаза я осторожно смотрел на королеву, мучительно содрогаясь от
мрачных предчувствий. Наконец, Лучи солнца коснулись её лица, окрасив его
в нежные розовые тона. Теперь Лаура ничем не отличалась от нас, людей.
Опасность миновала. Солнце приняло под свою опеку королеву чужого мира.
Глава шестнадцатая
Знакомство вслепую
Давайте жить, давайте жить
По солнечным часам,
Чтоб стало на земле
Еще светлее.
(А ведь мы ещё не забыли эту песню)
Лаура с тоской смотрела на полусогнутую фигуру возле окна. Раньше королеве
не доводилось испытывать подобной боли. Даже изнурительная, разрушающая
ломота, когда энергия из границ призрачного мира срывалась с места и
вливалась в тело, не могла сравниться с всепоглощающим отчаянием
наступившего утра. Прошлые боли закончились и ушли в забытье, а новая
только зарождалась и конца ей не предвиделось.
Когда-то она хотела бросить все и оказаться здесь, рядом с Ним. И что? Вот
он, стоит рядом. А толку? Ведь мысленно он далеко-далеко. Лаура
присмотрелась, ища глазами предмет его внимания. Так и есть. Его взгляд не
мог оторваться от двух стройных фигурок симпатичных девушек, дружно
шагавших по залитому солнцем асфальту. Она ему совершенно не нужна.
Почему? Ведь Лаура так стремилась проникнуть в Его душу. Временами даже
казалось, что у нее получается. Но здесь совсем другая жизнь. И в ней нет
места для чужестранки. Нет, и все тут.
Да, сейчас Он рядом. Ему хорошо и спокойно. Но легче ли от этого королеве?
Нет, ей еще больнее, еще изнурительнее. Он с ней постольку поскольку.
Смысл рифмы ускользал, но Лаура чувствовала, что он соответствует текущему
положению дел. Почему она никак не может стать для него большим, чем всё
вокруг? А кем королева является сию минуту? Неким предметом обихода, с
которым можно поговорить, опереться, послушать о чем-то необычном, а можно
просто выкинуть из души и забыть навсегда. Хотелось сказать так много, но
не находилось слов, а если бы и нашлись, то все равно их никто не ждёт.
Как ни грустно. И ничего тут не поправишь. И никто не в силах помочь. Ни
ее воины, ни Ыккщщер. Даже чудом вернувшийся из небытия Желвин не смог бы
вытащить королеву из-под груза навалившихся проблем. Нет, сейчас ей никто
не нужен. Никто и ничто! Только... Ну, хватит о несбыточном.
Королева встряхнулась, но боль никуда не ушла. Тягучая, странная боль, от
которой вроде бы ничего и не болело. Боль жила сама по себе и покидать
королеву не собиралась. Где-то там, в переплетениях печальных покалываний,
в глубинах тоскливых пульсаций, зажглись и замерцали таинственные
черточки, сложившиеся в строгие фигуры. Лаура чувствовала, они еще
потребуются, пригодятся непременно. Надо только их зафиксировать,
зарисовать. Нужны четкие контуры. Теперь Он должен помочь ей. Пусть не
чувством, не словом. Пусть просто сидит рядом и смотрит на нее, не видя
боли, правящей скорбный бал в душе королевы...
... - Сядь за стол, пожалуйста, - донесся до меня звучный голос. Я с
сожалением оторвался от окна. Эх, когда же мне доведется пройтись по улице
с прекраснейшей из девушек, вроде только что скрывшейся за углом соседнего
дома. А вдруг по окончании миссии королева перенесет меня в мир,
наполненный прекрасными принцессами? Тогда не надо отвлекаться, и ноги
сами затопали в гостиную к столу, так и оставшемуся посреди комнаты.
На сей раз королева села рядом. Она положила перед собой лист бумаги,
взяла в руки прозрачную японскую ручку с черным наконечником и задумалась.
Неужели она собралась писать кому-то неведомому срочное послание? А я в
таком случае зачем?
Может, меня выберут курьером? Ноги тревожно заныли.
- Сейчас я нарисую план, - сказала королева, словно читая мои мысли.
- Какой план?
- Не знаю, - пожала плечами Лаура. - Но он пригодится.
Что ж, план так план. Искоса поглядывая на меня, королева выводила
черточку за черточкой. Неожиданно в голове потеплело, и ласковые волны
охватили все, что только можно. Я замер, боясь прогнать тихие, невесомые
поглаживания. Неужели за всю жизнь окружающие дарили мне так мало
внимания? Ведь я поплыл лишь оттого, что кто-то начал рисовать для меня
какой-то неведомый план. Лично для меня. Неплохо звучит. Именно так: для
меня, а не для остальных. Только для меня. Эксклюзивно.
Капелька участия мигом растопила мозг. Не хотелось уже ничего, только
чтобы план, вычерчиваемый Лаурой, никогда не кончался, чтобы линия
прибавлялась к линии, и листок, который вручит мне королева, заполнялся до
бесконечности. Ведь стоит появиться последней точке, как очарование
растает. Затихнут теплые волны. Разве я дождусь другого такого раза, когда
кто-то нарисует мне подобный план или напишет письмо, пронизанное участием
и эмоциями? Я так хотел, чтобы кто-то искал встреч со мной, чувствовал бы,
когда мне плохо, и старался бы хоть капельку улучшить настроение. Такого
не бывает, это уж точно! Но пока достаточно и того, что рядом сидит Лаура
и продолжает старательно выводить все новые линии исключительно для меня...
...Лучи солнца упорно старались добраться до нас сквозь непрерывно
колышущуюся листву тополей. Деревья безуспешно стремились уберечь нас от
навязчивого света. Под ногами в густой зелени травы пестрели яркие детали
детского конструктора. Где-то далеко протарахтел мотоцикл, на шум
разлаялись собаки.
- Тепло, - тихо выронила королева.
- Удачное лето, - согласился я. - А бывает, что все три месяца дожди.
Тогда и лето не в радость.
Лаура и я тихо шли через поляну, чудом сохранившуюся в обрамлении серых
пятиэтажек. Широкая дорога расположилась в метре от нашего курса, но
королева пожелала идти не по камню, а по траве, пересекая разбегающиеся во
все стороны тропинки. Молчание затянулось. Требовалось срочно найти тему
для разговора.
- Лето - мое любимое время года, - вдруг захотелось раскрыться мне. Раньше
я побоялся бы высказаться подобным образом. Но теперь я не изливал душу, а
словно давал экскурсионные пояснения, надеясь, что никому они не покажутся
навязчивыми. - Если хорошая погода, то лето - праздник жизни. Солнце...
Чувствуешь его жаркие лучи? А можно взять и спрятаться в тень, - я махнул
рукой в сторону пятиэтажек, оставшихся за спиной. - Какое-то странное
чувство. То же голубое небо. Яркая, освещенная трава совсем близко. Но в
тени уже не так. Посмотри: темно-серые кирпичи, темно-зеленые листья,
темная белизна простыней на балконах. Тень объединяет все, лежащее в ее
границах. И сам я чувствую, что нахожусь в некоем укрытии. Но у меня
свобода! Захочу - останусь, а нет - так пять шагов вправо - и вот тебе
опять солнце.
- Пройдемся по тени? - повернулась ко мне королева. Оказывается, она
слушала мои слова! Я даже растерялся немного. Честно говоря, речь
произносилась для поддержания разговора. Я ведь так, номер отрабатывал.
Кто мог подумать, что Лаура заинтересуется?
- Обязательно, но немного дальше, - я чуть не повернул обратно, но вовремя
вспомнил, что любой дом отбрасывает тень.
Мы шли по направлению к школе, огороженной невысоким деревянным заборчиком
зеленого цвета, к стандартному трехэтажному зданию из серого кирпича. Нет,
не серого. Солнце передавало серым стенам частичку своего света. Каждый
кирпичик из тех, что не прятались в тени, излучал тепло. Какой же цвет
имели стены школы © 116 в три часа пополудни? Желтый? Вряд ли. Золотистый?
Ну уж нет! Светло-серый? Никогда! Палевый? Может быть, хотя... не могу
сказать, но ласковый, располагающий к себе, уютный. Возможно, Лаура метко
охарактеризовала бы его. Но я опасался спрашивать. Зачем же сбивать чужую
сказку глупыми вопросами.
Я пытался сравнить королеву с какой-нибудь из своих кассет. Наверное,
лучше всего её охарактеризовала бы AGFA. Не красотка, но притягивающая
внимание, словно девушка в униформе. Казавшаяся неприступной за холодным
стеклом витрин в своём одеянии из красного целлофана, она не теряла
великолепия даже когда целлофан был торопливо содран. Вкладыш был таким же
красным: ярким, но строгим, разлинованным почти незаметными квадратиками.
А две полоски - оранжевая и синяя - казались орденской лентой за подвиг,
который никому из нашего мира не совершить. Чёрный корпус был уникален.
Его, словно сказочный замок, сложили из тысяч крохотных кубиков, плотно
прижавшихся друг к другу. Наклейка тоже была чёрной. Разве что белая
надпись AGFA FeI (что я всегда читал , как "феи"), да оранжевая одиночная
полоса, словно пояс. А рядом две голубые медали - "9" и "0". И, самое
главное, орден - апельсиновый ромбик. Он словно пришёл из детства, когда
на апельсинах лепили чёрный значок с золотой надписью "Maroc". Я осторожно
отдирал хрупкие наклейки и украшал неожиданными наградами самые любимые
игрушки. Но отодрать логотип с кассеты... Нет, на это рука не поднялась бы
однозначно. А ещё у "Агфы" мне нравилась лента. Её коричневый оттенок был
ярким, насыщенным, особенно если рядом поставить МК-60-1-е с их унылыми
полосками наждачной шкурки. То же самое, что вспоминать праздничный день
свадьбы и тоскливые будни. Как бы Вы не кривились от подобных сравнений,
смею заметить, для королевы я подобрал весьма неплохой экземплярчик.
Наши ноги ступали по незастроенной по каким-то причинам территории. Вокруг
росли раскидистые деревья и густые, непроницаемые кусты. Они не тянули
даже на редкую рощицу, но создавали лирическое настроение. По крайней
мере, мне. Поэтому я и привел сюда Лауру. Судя по всему, ей здесь
понравилось. Она пыталась легкими толчками хрупких рук сдвинуть с места
шершавые морщинистые стволы, бережно и осторожно прикасалась к листочкам
кустов, нагибалась и внимательно рассматривала стебельки травы. Ее
удивляли и кошки, и собаки. Королева не могла вникнуть в то, что и
длиннющая коротколапая такса, и могучий сенбернар, и свирепо-отважная
лайка являлись по сути одним и тем же существом. Для меня же обстановка
оставалась привычной, но настроение взмывало ввысь, стремилось в
недостижимую голубую даль. Я горел желанием показать как можно больше
красивых мест и ликовал, когда первое же из них захватило и очаровало
королеву. Я не думал, что кто-то в наше время мог так увлеченно впитывать
все краски, все запахи, все оттенки. Я замолк. Разговор уже не требовался,
он мог только спугнуть зарождавшуюся легенду. Королева призраков познает
мир людей (не без моего участия, между прочим).
Несколько горделивые мысли прогнало ласковое прикосновение к плечу.
- Как ты думаешь, где спрятан талисман?
Просто "Ну, не знаю" не подходило. От меня ждали идею. Напросился на
приключения, значит, пошевели извилинами.
- Музыка, - глубокомысленно произнес я. - Может, все дело в звуках? Хотя
бы в твоем голосе.
- Нет, - не согласилась Лаура. - Мой голос не имеет к талисману ни
малейшего отношения.
- Почему так категорично? - попробовал было поспорить я, так как идей
больше не возникало.
- Каждое слово я проверяю, твое тоже.
- У тебя есть детектор лжи?! - восхитился я.
- Я не знаю, что такое "детектор лжи". У меня есть тьма, и есть цель. Если
слово повернуто к цели, то становится светлее.
- Игра "холодно-горячо", - отметил я.
- Не играла. Хотя смысл ясен. Хорошо, давай пользоваться твоими
определениями.
- Тогда, - я задумался, - инструменты! Музыкальные инструменты.
- Холодно.
- Жаль. Что там у нас есть еще? Ноты!
- Нет.
- Да, голос я уже называл. Дискотеки? Концерты?
- Стой! Маленький лучик. Слово вблизи истинного направления.
- Концерты, концерты... А, билеты!
- Нет.
- Ну, здания, что ли. Здания, где проходят концерты.
- Светлее!
- Отлично! Стадион?
- Нет.
- Как нет? Тогда дворец культуры, цирк, дом политпросвещения, клуб...
- Да, клуб.
Тут следовало немного притормозить, чтобы оценить достигнутое. Значит,
талисман находится в клубе. Я порадовался нестандартным способностям
королевы. Страшно подумать о миллиардах вещей в миллионном городе, каждая
из которых могла оказаться талисманом. Теперь же круг заметно сужался.
Очень неплохо.
- Клуб имени Дзержинского, клуб железнодорожников, - стал перечислять я
известные мне очаги культуры, но на каждое название следовал решительный
отказ.
Пришлось приниматься за решение проблемы с другой стороны. Может,
определить сначала название вещи, а уж потом выяснять, в каком клубе она
имеется.
- На концерты в клуб собирается тусовка, - продолжал я выдавать слова.
- Не совсем, - с напряжением выдавила Лаура. - Что есть тусовка?
- Народ!
- Светлее.
Неужели придется обыскивать каждого зрителя?
- Зритель?
- Не лучше, не хуже.
- Фэн, поклонник?
- Клуб поклонников! - радостно сверкнули голубые глаза королевы.
Надо же, а разве такие есть? По крайней мере, у нас. Видимо, название вещи
придется выяснять на месте, так как даже местонахождение любого клуба
поклонников было покрыто тайной.
Я вновь обратился с вопросами к себе, а Лаура продолжала любоваться
тополями. Возможно, не пройдёт и двух лет, как их срубят. Прямо посередине
взметнется в небо шестнадцатиэтажная свечка. А хмурые прохожие (в том
числе и я) будут вспоминать молодость, косясь на парочку вытоптанных
газонов и упорно отводя взгляд от высотного здания, а может быть и двух.
Время всегда берет свое. Но пока ещё шелестели листья, и рядом стояла
самая настоящая королева.
Правда, вид у нее теперь, прямо скажем, был не королевский. Разумеется, я
не выпустил ее подметать пыль шикарным белым платьем. Ткань его - высший
класс, но покрой... мало того, что длина до земли, так еще рукава и подол
заканчивались рваными лохмотьями. Вот только всеобщего внимания нам и не
хватало. Возможно, такой пошив завоевал бы главный приз в Париже или, на
худой конец, в Москве, но в одежде подобного стиля у нас по городу ходить
не принято.
Однако, Вы-то, может, и забыли, а я помнил, что не далее как вчера мои
капиталы пополнились более чем на полторы тысячи. Кроме того, с утра я
сбегал к Борьке и притащил ему кучу левых коричневых "Maxel" и
желто-черных "CONCEPT" - приобретения предлиберализационного периода.
Тогда я вложил в кассеты все лишние деньги. Вот и настал их черед.
От "Консептов" Борис сразу отказался, заявив, что такого добра у любого
идиота хватает, а "Макселки", подумав, принял. В городе чувствовался
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг