дома. Много домов. От приземистых двухэтажек до гигантов, точное
количество этажей которых на таком расстоянии Виктор подсчитать
затруднялся. Над ними и сверкали предсказанные сполохи. Далеко-далеко. В
душе проснулась печаль, окончательно вытеснившая страх. В этой печали
Виктор набрел на столб автобусной остановки. Скамеек не планировалось.
Виктор опустился на небрежно кинутый бетонный блок и стал ждать. Через
несколько минут автобус приехал.
Виктор устал удивляться несуразностям шестого круга. Виданное ли дело,
чтобы автобусы ходили по ночам. Тем не менее, он залез в почти пустынный
салон, опустил шесть копеек в кассу, открутил странный полупрозрачный
билет с выдавленными красными квадратиками и рухнул на одиночное сиденье
ближе к хвосту. Одинокий пассажир на передней паре сидений не заметил
пополнения. Он переменил позу, всхрапнул и вновь повалился на
потрескавшуюся обивку. Общественный транспорт двигался на диво быстро. Не
прошло и минуты, а в окне замелькали стены домов. Спать не хотелось, и
Виктор тупо глядел в окно на проносившуюся мимо панораму ночного города. У
одного из светофоров затормозил ещё один автобус. В его салоне
разместилась внушительная группа угрюмых ребят. Хоть они не походили на
встреченных ранее плохих парней, Виктор пригнулся. Так, на всякий случай.
- Конечная, - объявил водитель через два квартала. Двери раскрылись.
Пришлось вылезать с удобного рыжего сиденья, обитого продранным
кожзаменителем. После прогретого салона Виктор продрог за пять секунд. Но
далеко идти не понадобилось. У перекрестка Виктора поджидала длинная
чёрная машина, на раскрытую дверцу которой изящно облокотился главарь,
имевший непривлекательные прогнозы на будущее Виктора.
- Как вы меня отыскали? - вырвалось у Виктора. В конце концов, надо же
было хоть что-то произнести. Не стоять же молчком в угрюмой задумчивости.
Главарь загадочно улыбнулся:
- Бывали у тебя мгновения полного осознания, что мир вращается вокруг
тебя? Будто бы ты ось всей вселенной?
- Бывали, - признался Виктор.
- Значит, тебе приходилось ощущать себя тем человеком, из-за которого и
существует весь этот мир? - спросил он.
- Приходилось, - признался Виктор. Конечно же, он понимал, что смерть его
пройдет незамеченной для широких слоёв населения, но в душе продолжал
надеяться, что это не так.
- Значит, ты чувствовал единение со всем миром?
- Чувствовал, - не стал врать Виктор.
- И чувствовал, что ты и есть этот самый мир?
- Да, - согласился Виктор, дико надеясь, что смеяться над ним все же не
станут. Зря. Из машины тут же понеслось непристойное хрюканье, которое
главарь оборвал одним грозным поворотом головы.
- Вот видишь, - продолжил главарь, - если принять во внимание, что ты и
есть весь этот мир, то чтобы найти тебя нам следовало всего лишь отыскать
мир, которым ты являешься. Что особого труда не составляло, если
вспомнить, что мы находились в этом мире с самого начала. А зная, где
находится мир, мы узнаем соответственно, где в этом мире существует твоя
персона.
Виктор не понял. Был бы рядом богатырь, он бы объяснил. Но Виктор не
обладал ни опытом, ни широким кругозором, поэтому он стоял и молчал, чуть
задрав голову кверху. Желанные сполохи переливались неподалёку, словно на
крыше соседнего дома кто-то установил радужный прожектор с преобладанием
красного.
- Ну что же, - прервал его раздумья большой босс, - пора.
Виктор посторонился, пропуская бандитов вперед.
- Нет, дружок, - радостно не согласился главарь, - ты первый.
Виктор кивнул и полез в мягкие внутренности автомобиля. Там он довольно
невежливо захлопнул дверь перед носом какого-то из плохих ребят и заорал
водителю:
- Вперед!!!
- А... - непонимающе посмотрел на него шофёр, кивая головой на оставшихся
снаружи. Те замерли в недоумении.
- Живо!!!!! - голос Виктора теперь вполне подходил для объявления
воздушной тревоги. Он взмахнул рукой так, как никто не махал никогда ни в
каком из всех существующих и несуществующих миров. Пальцы чуть не пробили
верх кабины, и Виктор, яростно растирая ушибленные места, подумал, что
подобным образом больше уже не махнет и он сам.
Машина сорвалась с места так резво, что даже время осталось позади. По
крайней мере, так показалось Виктору, полностью ослеплённому светом,
расплескавшимся за окном. В какой-то миг он даже подумал, что автомобиль
пронзил небо и ворвался в самый центр солнца.
16. Светлая половина.
"Вероятно, желания выплыли самые затаенные.
Те, что раньше дремали в неясной животной тоске.
А теперь пробудились и требовали одновременно:
и прибавки к зарплате, и хода в горисполком, и
чтоб мастер подох, и чтоб мастер, напротив, -
проникся, и чтоб выселить, к черту, и чтоб -
обратно вселить, и чтоб всё провалилось, и чтоб
всё мгновенно наладилось, кто-то требовал
женщин, а кто-то - хозяйственного мужика,
кто-то - сахар, а кто-то - дешёвого вермута,
и навоза на дачу, и новый автомобиль..."
(А. Столяров "Монахи под Луной")
Когда мы говорим, что все высказанные и невысказанные желания подчиняются
вышеупомянутым законам, то мы вовсе не хотим сказать, что первооткрыватель
теории желаний или законы этой теории заставляют творящееся во вселенной
вести себя подобным образом.
Мы просто подразумеваем, что все именно так и произойдёт - так показал
эксперимент. И это пример того поведения, которое описывают три главных
закона и великое множество им сопутствующих. Слово "закон" заводит наши
мысли в ненужные ассоциации, связанные, например, с увесистым томом,
озаглавленным "Уголовный кодекс". Значение же слова "закон" для теории
желаний заключается в создании характеристики зависимости или поведения
объекта желания, которое установлено и имеет общий характер. Также всё
вышеперечисленное должно представляться нам простым и важным.
Большинство законов теории желаний найдено на основе эксперимента
индуктивным путём. Процесс, обычно, идет от простого к сложному.
Начинается он с пожелания немедленного получения вкусной вещички типа
конфеты, а заканчиваться должен чем-то, по объёму сравнимым с вселенной. К
сожалению, длительность цикла жизнедеятельности не позволяет большинству
разумных существ достичь таких громадных объёмов. Поэтому вершина желаний
ограничивается чем-то вроде президента какой-нибудь планеты. Вершина долго
притирается, корректируется и останавливается на уровне, характерном для
общей массы населения, окружающего желающего. К сожалению, встречаются и
неприятные для общей массы исключения, которые она пытается устранить
всеми доступными средствами. Но даже тогда у единичных представителей
вспыхивают в мозгу желания, которые они называют, вследствие слабого
знакомства с теорией желаний, "несбыточными".
Законы суммируют то, что мы обнаружили или что по нашему мнению может
происходить на просторах вселенной. Законы не командуют желаниями и их
свершением подобно ловкому распорядителю. Они возникли из экспериментов, и
вряд ли их можно считать ниспосланными свыше, если, конечно, существа,
которые наш разум желает считать высшими силами, не согласятся нести за
них полную и исключительную ответственность. Законы - это простые правила,
которые мы извлекаем из изучаемых нами явлений. Теория желаний не
состоялась бы, как наука, если бы знания, накопленные в её объёме, были бы
просто сборищем туманных фактов или случайных наблюдений.
К примеру, в лихие времена средневековья на площадь является таинственный
бородач, потрясающий увесистой разукрашенной палкой, собирает окрестный
народ и объявляет себя могучим колдуном. Через весьма непродолжительное
время он прибирает к рукам всю городскую казну, от которой не отказались
бы и Ваши руки, и получает в жёны дочь бургомистра, на которую Вы давно и
прочно положили свой глаз. Вскипая праведным гневом от творящейся
несправедливости, Вы тёмной ночью выкрадываете волшебный посох и бежите с
ним в ближайший лес, где, размахивая обретённым сокровищем над головой,
начинаете творить чудеса. Обычно хватает пяти минут, дабы удостовериться в
непригодности украденного имущества для великих дел. После чего
переломленная на несколько неравных частей палка используется для
разжигания не слишком большого костерка. Если, проделав подобную операцию,
Вы получили точно такой же результат, не спешите выводить новые
всеобъёмлющие правила. Возможно, Вы так и не прониклись духом великой
теории желаний с её нерушимыми и верными при любой политической обстановке
законами.
Если после ознакомления с законами теории желаний Вы посчитали, что
существуют простые правила, которые мы ищем, и что каждое из них должно
давать верное описание дел, творящихся во вселенной, то автор хочет
удержать читателя от излишнего ликования. Приведённые в понятную для нас
форму законы теории желаний неизменно содержат допущения, отражающие наши
надежды. Многообразие желаний, сведенное в систему законов, есть отражение
наших представлений о желаниях и способах их претворения в жизнь.
Даже такое, казалось бы простейшее желание, как "Хочу быть счастливым!",
вызывается совершенно разными предпосылками в организмах представителей
маленькой планеты Земля и жёлтых бородавчатых смолд-тоарров с вогнутой
чёрной кометы, несущейся в невообразимых далях от указанной планетки. Да
что там говорить. Понятие "счастье", сформулированное одним субъектом,
покажется крайне нелогичным и противоречивым любому другому субъекту,
выбранному для эксперимента. Начнутся великие споры, брызганье слюной,
обсуждение физических и умственных недостатков всех родственников по всей
биологической ветви развития, пускание в действие кулаков и стыковка их с
наиболее болезненными точками противника. Может исключительно поэтому
жёлтые бородавчатые смолд-тоарры никогда не высказывают желания быть
счастливыми. Видимо, им хватает насущных проблем и без того...
...Лихо затормозив, шофер прогнулся назад и плавным, почти неуловимым
жестом открыл дверцу для Виктора. Смущаясь, пассажир полез в кошелек и
извлек наружу три помятых жёлто-коричневых бумажки, пестревшие
стандартными "Бир Сом, Бир Сум, Бир Манат". Загадочные и для Земли слова,
по всей вероятности, имели здесь ещё меньшее влияние. Внимательным
взглядом шофер изучил предложенные к оплате государственные казначейские
билеты и скривил рот. Виктор начал впадать в панику. Ему пока ни разу не
доводилось оказываться на месте клиента, не уплатившего по счётчику. Но он
не сомневался, что меры воспоследуют быстрые, грозные и суровые.
- Нету? - в последний раз поинтересовался водитель.
Бледнея на глазах, Виктор вспотевшими руками скомкал ненужные бумажки и
засунул влажный комок в карман брюк. Водитель ждал. Его единственный
пассажир робко мотнул головой в отрицательном ответе. Впрочем, на всякий
случай, данный жест больше напоминал непроизвольное движение по отгону
невидимой, но крайне назойливой мухи.
- Не переживай, - ослепительно улыбнулся водитель и задорно подмигнул
Виктору. - Рад доставить на другую половину. Если что, забегай.
Ошеломленный Виктор на ватных ногах выбрался из уютного салона. Мягко
щелкнула дверца, ласково зафырчал мотор, и средство передвижения укатило в
неизвестность, оставив Виктора осознавать случившееся в лучах тёплого
восходящего солнца.
Чувство всепроникающего счастья окутывало сознание Виктора, как воспетый
народным творчеством Оренбургский пуховый платок. Виктор не мог поверить,
что мрачная пропасть, в которую он падал из-за полного отсутствия
надлежащей валюты, обернулась сверкающей вершиной. Ноги, хотя и
подгибались, но продолжали медленно и верно тащить тело Виктора куда-то
вперёд и чуть-чуть вправо. Метров через двадцать этого чуть-чуть как раз
хватило, чтобы Виктор состыковался с пористой отвесной стеной цвета
графита.
Никогда не бывший приверженцем "Клуба кинопутешествий", Виктор не мог
определить, откуда же его самосознание выдрало окружающую панораму. Но
никаких стандартных, с детства знакомых строений вокруг не обнаружилось.
Каким выстроили дом, послуживший опорой для Виктора, не представлялось
возможным выяснить, поскольку великое видится издалека. А где находится
верхний этаж, Виктору так и не удалось определить, несмотря на
непрестанное задирание головы к безоблачно-голубому небу.
Зато противоположный дом предстал во всей красе. Он напоминал рояль
апельсинового цвета, поставленный на бок. Множество эллипсовидных окошек с
нежно-салатовыми стёклами беспорядочно разбросали по яркой стене. Почти в
самом центре темнела громадная овальная дыра непонятного предназначения.
Далее расположился дом, похожий на огромный детский барабан, раскрашенный
радужной спиралью. Затем улица оборачивалась в аллею из развесистых
деревьев с тёмно-синей листвой, над которой, то поднимаясь в небеса, то
опускаясь до самых верхушек, парили три матово-белых шара.
За аллеей виднелась череда небоскрёбов, в щели которых проглядывало
восходящее солнце. Два из них выгнулись острыми клыками навстречу друг
другу. Остальные поражали разве что своей высотой. Может у Виктора,
наконец, пробудилась фантазия? Путешественник горделиво улыбнулся и
возрадовался, что рядом нет богатыря, который немедленно опроверг бы
данную гипотезу гневными возражениями.
Рядом с тротуаром бесшумно затормозил полосатый двухэтажный автобус,
какие иногда показывает в западных рекламных роликах вражеская пропаганда.
Мелодичный девичий голос пригласил Виктора по имени отчеству пройти в
салон. От охватившей его робости Виктор так и не решился подняться на
второй этаж. Но и внизу, где Виктор сидел в совершенном одиночестве, было
неплохо. На месте водителя никого не виднелось. Более того, отсутствовало
и само водительское кресло. Вместо сложной панели управления, рулевого
колеса и всевозможных рычагов и рычажков расположился плотно закрытый
двухстворчатый шкаф. Туда Виктор заглядывать не рискнул. Он осторожно
опустился в кресло и прильнул к стеклу.
В течение трех часов Виктора возили по городу, рассказывали про
мелькавшие за окном удивительные дома и проплывающие мимо конструкции
стадионов, совмещённых с бассейнами. Памятники на улицах отсутствовали. Да
и народа наблюдалось не слишком много. За время двух коротких остановок
Виктор успел пообедать в пустом зале ресторана без каких бы то ни было
капиталовложений со своей стороны и подробно осмотреть маленький храм в
стиле близком к готическому. Из-за нахлынувших чувств все впечатления
смешались и смазались, в памяти задержались лишь витражи цветного стекла в
сумрачном коридорчике.
Творившееся вокруг напоминало самую настоящую сказку. Раньше кусочки
знакомой реальности то и дело прорывались сквозь творящиеся вокруг чудеса.
Здесь же привычные предметы отсутствовали. Вроде всё было в ресторане на
месте - и столы, и стулья, и вилки, и тарелки. Но иные, не похожие на
своих земных собратьев. Пятизубые вилки, шестигранные тарелки,
колбообразные стаканы. Предназначение их было простым и понятным, но вид
постоянно указывал, что ты в особом месте, не похожем на любые другие.
Нечто подобное, наверняка, испытывал Незнайка, очутившись со своими
друзьями на просторных улицах Солнечного города, когда архитектор Кубик
таскал их повсюду, не проходя мимо ни одной местной достопримечательности,
заслуживающей хоть малейшего внимания.
Всю экскурсию Виктора сопровождал мелодичный голосок невидимой девушки.
Наконец, волшебное путешествие завершилось. Когда Виктор в третий раз
вышел из автобуса, то двери за ним закрылись, и умная машина укатила в
неизвестность. Оглядевшись, путешественник нацелился на маленькое кафе, за
ближним столиком которого сидел кто-то невидимый в тени, но пристально
изучавший Виктора. Как только Виктор сделал шаг навстречу, тот прямо с
ногами вскочил на стол. Увидев, что от такого хитрого манёвра рост
незнакомца практически не изменился, Виктор узнал его, и на сердце сразу
же потеплело, словно ему довелось окунуться в ряды старых, проверенных
друзей. Богатырь радостно махал рукой, приплясывая на мозаичной
столешнице, и не спешили наперерез грозные стражи порядка, нарушаемого
столь неэтичным поступком.
Через три минуты друзья уже сидели за другим столиком и слаженно
отхлёбывали из кружек. Виктор - чешское пиво, а богатырь густое бурое
варево с алыми прожилками. Что за напиток предпочитал инопланетный воин,
Виктор уточнять не решился, да и не успел. Его прорвало, и теперь поток
отчаянных жалоб на покинутую половину шестого круга непрерывно изливался
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг