настороженно перешёптывались.
Дверца кареты легонько скрипнула, и принцесса выбралась наружу. Наверное,
она тоже была немного напугана, но по внешнему виду это не смог бы
заметить и талантливый психолог. Она галантно улыбнулась хозяину замка, а
потом чуть теплее всем присутствующим.
- Вот! - довольно заурчал людоед.
Сделав несколько громадных шагов он очутился возле принцессы, казавшейся
сейчас крохотной птичкой, приземлившейся около почерневшего пня.
- Ну же, герой, действуй! - раздался в правом ухе Виктора свистящий
шепот, а спина почувствовала лёгкий толчок. Чуть развернув голову, Виктор
обнаружил рядом с собой знакомого глашатая.
- А что делать? - зашептал ему Виктор.
- Откуда мне знать, - донёсся ответ, - Я всего лишь глашатай, а герой -
ты.
- Угу, - согласился Виктор.
- Тогда иди, - заворчал глашатай, - иди скорее, а то ведь съедят
принцессу.
На этот раз толчок выкинул Виктора из общего строя. Людоед медленно
перевел тяжёлый взгляд с принцессы на смельчака.
- Ну, - поинтересовался он.
Дальнейшее молчание не поощрялось.
- Не ешь её, - сказал Виктор как можно жалостливее.
- Это ещё почему? - удивился людоед.
- Нехорошо.
- А что я голодный - хорошо? - возмутился людоед.
- Нет, - опустил голову Виктор. Больше умных мыслей у него не нашлось.
Потом он понял, что абсолютно все мысли напрочь покинули его голову. Такое
положение дел страшно разозлило Виктора, пока он смотрел в чёрные дыры
глаз с тупым покорством.
- То-то же! - радостно заявил людоед и вновь повернулся к принцессе.
- Не смей! - завизжал несостоявшийся герой.
- А что ты мне сделаешь? - проникновенно спросил людоед. Все напряженно
смотрели на Виктора.
- Там увидишь, - объяснил Виктор, чтобы не молчать.
Людоед опустил свою тяжелую лапу на плечо Виктора, отчего что-то внутри
Виктора испуганно хрустнуло.
- Может, мне голову отрубишь? - лохматая голова оказалась напротив
Виктора, и тот понял, что людоед никогда не чистил своих страшных,
обломанных зубов. Виктор молчал, как пионер, попавшийся с огурцами в руках
сторожу на колхозном поле.
- Может, сердце вырвешь? - глаза буравили душу Виктора так, что хотелось
оказаться за много-много километров от чёрного замка.
- Может, такую песню споёшь, что... - волосы бороды больно кольнули шею
Виктора.
- Спою! - заорал Виктор, только чтобы эта ужасная физиономия отодвинулась
подальше.
- Отлично! - возликовал людоед. - Тогда не буду. Пока.
Из уст всех присутствующих послышался весьма ощутимый вздох облегчения.
Виктор тоже перевел дух. Петь он любил. В первые школьные годы он усердно
выводил в общем классном хоре: "Мы ребята-октябрята". Правда, случился в
его жизни и творческий перерыв, когда на фестивале третьих классов он
позабыл слова песни про хлопок, представляя солнечный Узбекистан. После
этого ему доверяли разве что центральные роли. Когда одетые в цветастые
шали девочки плавно распевали "Цыгане любят деньги, а деньги не простые, а
деньги не простые, а деньги золотые", Виктор изображал того самого
финансолюбивого цыгана, молча стоявшего в самом центре сцены, сжимая в
вспотевших от волнения руках поводья коня, слепленного из двух
первоклассников. Повзрослев, он был реабилитирован и сурово пел среди
стоявших по стойке смирно старшеклассников на общешкольном комсомольском
собрании: "Ты только будь, пожалуйста, со мною, товарищ Правда". И сейчас,
придя в гости, Виктор любил взять в руки гитару, мастерски проверить
каждую струну, поднастроить, извлечь высокую протяжную ноту и поставить
нежный инструмент на место, потому что играть на нём он так и не научился.
- Гитару... - взволнованно прохрипел он.
- Ага, - хмыкнул людоед, - полцарства за гитару.
Последняя строчка показалась Виктору странно знакомой.
- Тогда не могу, - заявил Виктор, - как без музыки-то?
- Будет тебе музыка, - мрачно пообещал людоед.
Потрепанного вида мужичок вытащил деревянный короб, напоминавший
покосившийся ящик для транспортировки помидор, и извлёк оттуда мощный
агрегат, называвшийся "Юпитер - 202".
- Ого, - не сумел сдержаться Виктор. - Откуда у вас ЭТО? Откуда ЭТО
вообще взялось в вашем мире?
- Чёрт его знает, - честно признался людоед. - Королю одному, то ли
Артуру, то ли Фартуру, подарили. Понятно, всем сразу захотелось такие же.
Вот торговцы и засуетились. А откуда они ЭТО достают, кто ж знает. Ты
гляди, осторожнее, - заорал он мужику, - Ты там не крути ничего. Поломать
- раз плюнуть. Видишь, человек образованный прибыл, тоже понимает, что
видит ЭТО, а не фиговину или штукенцию, как ты её зовешь.
Виктор не ответил на похвалу. Его распирало от гордости, что
отечественная продукция наконец-то обрела свое истинное экспортное
призвание. Заодно становилось понятно, почему в магазинах днём с огнём не
найти высококачественную технику родных заводов.
Мужичок, не обращая внимания на ругань, установил агрегат на мощную
столешницу, осторожно поставил катушку с лентой и умело завернул конец
ленты на свободную катушку. После этого он щелкнул боковым выключателем, и
в воздух полилась музыка, знакомая, родная. Только не было тех великих и
главных слов, выводимых голосом всенародно известной певицы.
- А где сама песня-то? - спросил Виктор, - Музыку слышу, а слов нет.
- Вот, - горестно подтвердил хозяин удивительных записей. - Слов нет. Со
словами в пять раз дороже требуют. Разве ж я стал бы тебя просить спеть,
если бы слова имелись?
- Но тут женский вокал нужен, - попробовал спорить Виктор с видом
специалиста.
- Будет тебе бокал. И кубок будет, - пообещало лохматое чудище. - Хоть
женский, хоть кобылий. Мне уже без разницы, я привередничать не стану, -
начал жаловаться людоед. - Спой, как сумеешь. Главное - песня
замечательная.
И Виктор запел. Зазвучала торжественная песня, в которой плавные строчки
собирались в грустное повествование о непростой жизни, которую уже не
развернёшь. Но отчаиваться не стоило, потому что главные часы ещё шли,
несмотря на свой солидный возраст и то, что время остановить они тоже не
умели.
Придворные замерли. Принцесса слушала, не отводя взор от Виктора. Людоед
смахивал слезу за слезой. Голос Виктора крепчал с каждой удачно взятой
нотой. После он спел про загадочный айсберг, вырастающий из тумана, про
алые розы, которых набралось целый миллион, и про розовые, которых и был
то всего один букет, но и его следовало подарить на тридцатилетний юбилей.
- Всё! Всё! - завопил людоед, и Виктор испуганно смолк.
- Хватит, а то сердце не выдержит, - пояснил поедатель принцесс. - Люблю
искусство, что уж тут поделать...
- Принцессу не есть, - робко напомнил Виктор.
- Ладно, - махнул рукой людоед. - Режьте баранов, - распорядился он
мужику, старательно сматывавшему пленки и укладывающему их в футляры,
обтянутые змеиной кожей. - Но только это ещё не конец, только ты мне
завтра ещё споёшь. Да что споёшь! Ты мне завтра целый концерт организуешь.
Рот Виктора автоматически раскрылся, готовый выплеснуть поток возражений.
Проницательный взор людоеда моментально углядел надвигающуюся опасность и
пресёк её в самом корне.
- А то съем, - пообещал он.
И поток возражений так и остался невысказанным...
... Поток контролируемых и неконтролируемых желаний ежечасно, ежеминутно,
ежесекундно несёт нас по жизни. Этот процесс достойно отразили в себе
строчки великого поэта, звучащие в сердцах миллионов: "Желай - всегда,
желай - везде, до дней последних донца. Желай! И никаких гвоздей..." И
действительно, пока миллионы школьников заучивали и читали это
стихотворение наизусть, их родители, зайдя в учреждение под скромным
названием "Хозяйственные товары", не могли обнаружить там никаких гвоздей,
сметенных с прилавков всеохватывающей силой желания. Люди, помнящие суровый
процесс поиска требуемых хозпринадлежностей, и сейчас недовольно хмурятся.
Однако, не стоит упускать тот факт, что отсутствие гвоздей в одном из
магазинов спасло большеухого друга весёлого крокодила Гены от мучительного
прибивания к стене. Бедняга никак не мог избавиться от трансвенерианского
акцента при произношении слова "Апельсины", а продавщица терпеть не могла
инопланетян. Да что мы о мелочах!.. Родись этот великий поэт примерно две
тысячи лет назад и попади его стихотворение в школьную программу уже в те
времена, кто знает, может вся человеческая история пошла бы по иному
пути...
... Утром Виктору долго спать не дали. Сначала в покой протиснулся низкий
согбенный лохматый и нечёсанный субъект неопределённого возраста.
- Уплатить бы надо, - заявил он с настойчивыми нотками.
- За что? - не понял Виктор.
- Чтобы промысел хорошо шёл, - пояснил незнакомец. - Мы, колдуны, тут со
всех собираем. И со знахарей, и с певцов, и с предсказателей погоды.
- А зачем? - удивился Виктор.
Колдун хмуро посмотрел на него непонимающим, но крайне суровым взглядом.
Видя, что Виктор не лезет за кошельком, он уныло произнес:
- Положено.
- Кем положено? - не сдавался Виктор.
- Не будешь! - прорвало колдуна, - не будешь платить?! Не хочешь, так и
скажи! Только я тебя предупреждал!
Он плюнул и покинул покои. Озадаченный Виктор откинулся на подушки, но
сон как рукой сняло. Не прошло и пяти минут, как в дверь, опять-таки без
предупреждения, по-хозяйски ввалился вчерашний мужичок с огромным тазом, в
котором плескалась вода, и безразмерным полотенцем.
- Умываться, - заявил он беспрекословным тоном, и Виктор полез из-под
одеяла. После того, как Виктор вытер раскрасневшееся лицо мягкой материей,
мужичок придирчиво оглядел его со всех сторон и спросил:
- Бриться будем?
Виктор подергал за мягкий пух на подбородке, который никак не желал
трансформироваться в приличную бороду, и отрицательно замотал головой.
- Вот и хорошо, - обрадовался утренний гость и покинул покои будущей
звезды эстрады.
Через полчаса всех собрали на завтрак. Принцесса выспалась и похорошела.
Придворные уже успокоились и даже начали организовывать хозяина замка на
охоту. Тот призадумался, с отвращением жуя прожаренное ребро барашка, но
так и не решился.
- Делов много, - заявил он. - Да и концерт на вечер намечен.
После завтрака все придворные, за исключением принцессы и Виктора,
поехали на пикничок к ближайшему озеру, пообещав вернуться к концерту.
Принцесса удобно устроилась на балконе, где изучала толстенную рукописную
книгу. Виктор принялся с ужасом наблюдать, как в огромном зале
сколачивается сцена, на которую по мере заполнения помоста водружаются
горы электронной, невесть откуда взявшейся техники. Процессом руководил
небритый лохматый человек с подвязанными чёрной лентой волосами. Он с
видом специалиста двигался по сцене, ловко перебирая длинными худющими,
как у циркуля, ногами. Наконец, Виктору удалось наткнуться на людоеда.
- Я это... не знаю... в общем... не смогу... - слова застряли в горле, и
ему только удалось махнуть рукой на все увеличивающуюся гору усилителей,
микшеров и динамиков.
- Не боись, - успокоил его людоед проникновенно-добрым тоном. - Вон
Толян. Он нам весь музон обеспечит, - узловатый палец проткнул воздух в
направлении длинноволосого. - Я его в долю уже взял, - доверительно
закончил хозяин замка. - Главное, голосом не подведи.
К вечеру весь огромный зал был заполнен до предела. Те, кому не хватило
места на широких дубовых скамьях, сиротливо жались возле стен,
переругивались, но не уходили. Увидеть великого певца для неизбалованных
изысканными зрелищами крестьян и ремесленников значило не меньше, чем
прожить долгую и достойную жизнь. В отдельной ложе на возвышении сидели
все дальние родственники хозяина замка и их соседи. Они мрачно косились на
гудящий зал и отчаянно завидовали. Не каждый непутёвый братец, не съевший
за всю жизнь ни одной принцессы, мог удивить чем-то невообразимым.
Виктор с ужасом взирал на происходящее из-за занавеса. Волнение не давало
сидеть на месте. Что ему теперь предстоит? Выйти и запеть? Это перед
огромной-то толпой? Такой поступок казался сверхъестественным.
Лихорадочный взгляд перескакивал с одного предмета на другой, пока не
остановился на глашатае, сидевшем на задворках сцены и усердно начищавшим
свое орудие труда. Рядом с ним расположилась вместительная, почти что
полная кружка с пивом, напоминающая прозрачный бочонок. Верная мысль
мелькнула в голове Виктора, а в следующую секунду ноги несли его к
обладателю голосистой трубы.
- Слушай, - проорал Виктор, едва сдерживая эмоции.
Глашатай заинтересованно уставился на него.
- Хочешь со мной выступать?
Озорные огоньки в глазах глашатая потухли.
- Куда уж нам, - сказал он с рассудительной обидой. - Мы люди простые,
звёзд с неба не хватаем, соловьями не заливаемся.
- Не в том дело, - оборвал его Виктор, опасаясь утерять удачную идею. -
Чем ты занимаешься в рабочее время?
Вопрос поверг глашатая в замешательство. Он кинул тревожный взгляд на
кружку, а потом осторожно взглянул на Виктора.
- Ну, у меня такая работа, что требует не... - протянул глашатай, а потом
взорвался. - Что, даже нельзя пивка попить? Сразу работа, да работа. Да
может в те редкие минуты, когда я провозглашаю королевские указы, у меня
душа горит. Я в это дело всего себя вкладываю, чтобы люди поверили.
- Это мне и нужно, - оборвал горячий порыв Виктор. - Сможешь ли ты так
объявить мой выход, чтобы люди поверили, что к ним явился действительно
потрясающий певец?
Глашатай встал в презрительно-обиженную позу.
- Что же мы совсем уже уважение к себе потеряли? - вопрошающе произнес
он. - Что же нам зря ежегодное жалование капает?
- Отлично, - успокоил его Виктор. - Тогда возвести обо мне так, чтобы
даже я уверился в своей исключительности.
- Будет, - с деловым видом кивнул глашатай. - Только смотри, больше
никого, я сам...
- Разумеется, - кивнул Виктор, у которого на примете вообще никого не
было. - Но если подведёшь...
- Ни в коем разе, - уверил его глашатай и, озарённый, убежал готовиться.
До начала концерта оставалось четыре с половиной минуты.
9. Кавалер скрещённых косточек.
"Капитан нахмурился. Он машинально вынул
спичку из коробка, переломил ее и швырнул
на стол.
- Послушать вас, Зайцев, - не человек вы, а
прямо голубь. Хотелось бы мне, чтобы вы
таким голубем стали. Да не получается...
... И в ту же секунду с пола взвился белый
голубь.
(Юрий Томин "Шёл по городу волшебник")
Кроме наличия силы желания и её величины нельзя не учитывать направление
исследуемого нами объекта. Например, желающий построить прекрасный каменный
дом и ежедневно выходящий для этого к местному болоту, чтобы для
собственного удовольствия поковыряться в трясине большой совковой лопатой,
имеет довольно значительную силу желания, но прикладывает её не в том
направлении. В рассматриваемом случае совковая лопата, как инструмент
воплощения желания, более применима к рытью котлована для закладки
фундамента. Хотя направление - штука неимоверно тонкая. И никто не может
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг