Последние дни страшно занятый, немало поволновавшийся, Новосельский забыл
о Карасаевой, о том, что она там делает - вернее, не забыл, а просто не
беспокоился: ничего опасного там нет, а при необходимости Карасаева и
Дольц поставят его в известность. Надо непременно сегодня же все
выяснить... А сейчас Новосельскому хотелось узнать, как будет реагировать
<Стебельков> на имя - Руис. И он сказал:
- Отец Дина Руиса - Пат Руис - жив.
Очевидно, имя это связывалось в программе у <Стебелькова> с чем-то
важным, имело значение для альвинов - он тем же холодным тоном сказал:
- Пат Руис мог знать.
- Что? <Желтое облако?>.
- Да. - <Стебельков> помедлил, он словно что-то подсчитывал. - Пять,
семь, десять... Прошло семнадцать лет и два месяца... Значит, он не знал.
Как ни интересен был разговор, но подходило время очередной
радиопередачи. <Стебельков> умолк. Теперь он не будет отвечать на вопросы.
У него свой порядок, который он не сможет нарушить, что бы ни говорили ему
с Земли.
Передатчик спутника снова заработал, и Земля стала слушать голос из
космоса.
ИСЧЕЗНИ, ОРУЖИЕ!
1
Я хотел пойти встречать Дина Руиса один. Кайбол не разрешил. Со мной
пошел Тэл. Я спросил его:
- Магистр думает, что я один не справлюсь?
Тэл, поскучневший в последнее время, промолчал.
- Или мне все еще не доверяют? Это обидно.
- Не совсем так.
- Вы боитесь, что я улечу вместе с Руисом на Землю?
- Магистр опасается необдуманного поступка, - ответил Тэл. - Ты
можешь сделать это с тоски.
- Нет, я не улетел бы. - Наше благополучное возвращение кое-кто
расценил бы как возможность создать военную базу на Луне. А вы не
допустите этого. Сюда полетели бы атомные бомбы. Я понимаю...
- Нет, не все ты понимаешь, Ник. Никуда вы не улетели бы.
- Ах, вот что! Как я мог позабыть! Нас догнало бы <желтое облако>.
Значит, ты идешь со мной для того, чтобы предупредить Кайбола, если мы
вздумаем улизнуть.
- Верно. На Земле никто не должен знать, что здесь живут люди, есть
готовая база. Но я иду еще и для того, чтобы помочь тебе. Ты готов?
- Идем.
На Луне наступила долгая ночь, но было почти так же светло, как и
днем. Яркий голубоватый диск Земли висел над зубчатым горизонтом. Звезды
плыли позади нее, исчезали за огромным диском и вновь появлялись. Мы, в
скафандрах с терморегуляторами, не ощущали холода. Разница между днем и
ночью для нас была лишь в том, что с неба исчезло солнце и лунные пейзажи
еще больше помрачнели, в них господствовало черное и белое.
- Здесь ночь в сто раз светлее, чем на Земле в ясную погоду при
полной Луне, - сказал я.
Тэл никак не отозвался, он не хотел говорить о Земле.
Мы выбрались из расщелины и остались здесь, за каменными глыбами
кратера. Выходить на открытое лунное поле было рискованно - можно попасть
под огненную струю, отбрасываемую двигателем ракеты. По расчетам корабль
Дина Руиса вот-вот должен появиться, но на черном небе не виднелось ни
одной движущейся огненной точки.
Дин Руис должен сделать посадку только в этом месте, если вправду он
хочет разыскать след русского парня. Я услышал голос Кайбола - магистр
сказал что-то Тэлу. И в это время показался <Сириус>. Корабль появился не
со стороны Земли, а из-за горизонта. Как и я, Дин Руис сначала облетел
Луну по орбите и теперь шел на посадку. Пока был виден только короткий
световой луч, как хвост кометы.
Хвостовое пламя разворачивалось, описывая плавную дугу. На какое-то
время оно замерло, как маятник остановившихся часов, и затем медленно
стало снижаться. Теперь можно было разглядеть и сам корабль - длинный
цилиндр с тупым носом, светлый с одного бока, черный, еле заметный, - с
другого. Тучи пыли поднялись на Луне, затмили пламя и скрыли ракету, как
будто неожиданно открылся вулкан и начал выбрасывать пепел. И все это без
единого звука и шороха - словно кадры немой кинокартины. Только дрожали
ноги, потому что вибрировала лунная поверхность. Стало темно, исчезли
звезды и Земля.
<Неужели взорвался?> - подумал я.
Пользуясь тем, что поднявшаяся пыль затрудняла видимость, мы пошли к
тому месту, где прилунился корабль Руиса.
Нет, <Сириус> не взорвался. Сквозь редеющую пыль виднелось его
длинное тело, стоявшее вертикально, как памятник.
Тэл подал мне знак молчать. Мы пошли быстрее.
Пыль постепенно улеглась. Стало светло. Ракета возвышалась не далее
как в двухстах метрах. От нее пролегла длинная черная тень, и мы вошли в
эту тень. Трудно двигаться в сплошной темноте, но другого незаметного пути
не было.
Мы подошли к <Сириусу> вплотную. Руис не показывался, только открылся
люк. Потом нас оглушил ликующий голос. Дин торопился передать на Землю о
своем подвиге.
Но вот наконец и сам герой. Неуклюжий в скафандре, он выбрался из
люка спиной к нам, цепляясь за скобы на гладкой поверхности ракеты, стал
спускаться вниз. Сбоку у него болтался на ремне портативный киносъемочный
аппарат. Ступив на Луну, Руис принялся за работу. Прежде всего он
нацелился аппаратом на свой корабль, а затем уже обратился к лунным
пейзажам. Нас он не замечал, отошел от ракеты довольно далеко, и этим
воспользовался Тэл. Он быстро вскарабкался по ракете, исчез в люке: надо
было прежде всего вывести из строя радиостанцию <Сириуса>.
Мне не следовало дальше таиться в тени - Руис мог заметить,
перепугаться. Я окликнул его:
- Хэлло, Дин! Поздравляю с удачным рейсом на Луну! - и приветливо
помахал рукой.
Руис пошатнулся и упал на колени. Он что-то забормотал дрожащим
голосом - вероятно, начал читать молитву. Я подошел к нему, Дин растянулся
и замычал.
- Верующим не рекомендуется покидать Землю, - с насмешкой сказал я,
нагнулся и тронул Руиса за плечо. - Слушай, Дин! Я не черт и не ангел. Я
Стебельков.
Руис не верил, он боялся поднять голову. Чего он боялся больше, черта
или человека, трудно было понять.
- Ты, Дин, кажется поторопился сообщить на Землю о том, что
прилунился точно на месте гибели Стебелькова и не увидел ни ракеты, ни его
самого. Но ошибку исправить, наверно, уже нельзя. Тэл, иди сюда! С парнем
плохо...
- Я уже покончил с этой штукой, - отозвался Тэл, спускаясь вниз. -
Будет молчать... Что с ним?
- Принял нас за чертей и перепугался до смерти. Неприятная предстоит
дезинфекция...
Дин постепенно пришел в себя. Голосу моему он не поверил, подумав,
что это говорит дух погибшего Стебелькова. Его привел в чувство Тэл,
говоривший, как герой кинофильма: <Мой кольт бьет без промаха>, - он не
мог быть чертом. Руис приободрился, встал. Нельзя было за толстым стеклом
скафандра разглядеть выражения его лица. Мы с Тэлом посмеиваясь,
перебрасывались словами, чтобы ободрить Дина, он молчал, прислушиваясь.
Наконец, подал голос.
- Хэлло, парни! Я что-то не слышал о тебе, Тэл? Брось шутить,
рассказывай, как попал сюда. Я очень рад вас видеть.
- Видим, видим! Чуть не умер от радости. - Я похлопал его по спине. -
На сколько здесь у тебя кислорода?
- Часа на два.
- На дорогу хватит. Мы идем в гости к Тэлу. Это недалеко...
Дин, кажется, отличался способностью быстро переходить от крайнего
аффекта в состояние добродушия, но удаляться от ракеты он не решался. Мне
пришлось рассказать кое-что о себе и об альвинах. Тогда он согласился.
- Пошли.
Но чем дальше мы уходили от ракеты, тем беспокойнее вел он себя:
пустынно, мертво было вокруг.
2
На Луне снятся только земные сны. Я часто видел мать, каждый раз за
одним и тем же делом - она собирала меня в дорогу, укладывала чемодан.
Ничего не говорила, перекладывала рубашки и что-то считала на пальцах, как
неграмотная. Я отправлялся не на Луну, а, кажется, на войну. Все уехали. Я
опаздывал. Мать задерживала, молчаливо перебирая пальцы.
Еще снился спортивный зал, момент прыжка и медленное, бесконечное
падение, оно вызывало замирание сердца...
Я спал плохо, беспокойно. В доме альвинов не происходила смена дня и
ночи, всегда стоял вечерний сумрак. Жизнь тут шла не по земному времени, и
я как-то не мог приспособиться к необычному распорядку - это больше всего
касалось сна. Прикинув по своим часам, я определил, что суточный цикл
альвинов в полтора раза меньше земного. За это время альвины дважды
ложились спать. То же приходилось делать и мне, но уснуть удавалось не
всегда. А если и засыпал, то некрепко. И непременно что-нибудь видел во
сне, чаще всего несуразное, иногда страшное: испепеленные города,
одичавших людей в звериных шкурах, видел Землю, превратившуюся в круглый
булыжник, на котором человеку не было места.
Но теперь мне стало легче. В моей комнате поселился Дин Руис.
Мы с Тэлом остригли его наголо, хотя он и сопротивлялся, прополоскали
желудок, промыли и продезинфицировали носоглотку, уши, глаза, и еще Дин
купался в специальном растворе. Вышел он из ванной комнаты на себя не
похожий: голый неровный череп, большие уши, пристыженный взгляд
покрасневших глаз...
- Вы будете жить вместе, - сказала Ильмана Дину и мне. - Ведь вы с
одной планеты и должны дружить. Гуд бай, мистер Руис! До свидания,
гражданин Стебельков.
Дин посмотрел ей вслед восхищенным взглядом, покачал стриженой
головой и прищелкнул языком.
- Вот это чудо! Если бы Ильмана попала в руки ловких художников и
режиссеров, она быстро бы сделала миллион долларов. Для цветного кино и
телевидения одни глаза что стоят!
Мы с самой встречи стали на <ты>. Я сказал Руису:
- Давай, Дин, сразу же договоримся: ни одного оскорбительного слова о
наших хозяевах. Я не придаю значения твоей шутке, но пусть она будет
последней. Это - условие нашей дружбы.
- Идет! Слушай, Ник! А чертовски здорово, не правда ли?
- Что именно?
- Да все это! - Дин показал рукой на стены и потолок. - Что мы
встретились и здесь люди... Никак не ожидал!
Дин ознакомился с обстановкой комнаты, заглянул в шкаф, попробовал
дверь и не нашел ничего оригинального.
- Как ты думаешь, - спросил он, - разрешат мне сообщить на Землю пару
слов?
- Забудь пока об этом. - Твоя радиостанция не работает. Это сделал
Тэл по указанию магистра.
- Вот как! Коварный прием... Нет-нет, помню и молчу.
- Расскажи лучше, что нового на Земле? - попросил я.
Дин начал рассказывать. По его словам, на Земле ничего не изменилось.
Война немыслима, но угроза ее продолжает оставаться. Коммунисты
несговорчивы...
У нас стал назревать спор, но я вовремя спохватился.
- Знаешь что, Дин, давай кончим этот разговор. Получается сказка про
белого бычка.
- Согласен, Ник, разберутся без нас.
- Но мы скажем свое слово, когда потребуется. Ведь мы договорились с
тобой о дружбе?
- Да, да и незачем повторять. Мое слово твердо. Послушай, Ник! Твоими
стараниями мой желудок превращен в вакуум. Когда у них это самое?..
- Скоро. Через полчаса. Имей в виду - за столом без лишних слов.
- Не привык, но постараюсь, - пообещал Дин.
3
Альвины приняли Руиса с тем же равнодушием, как и меня на первых
порах. Но он оказался более общительным парнем. За столом хозяева обычно
хранили молчание, Дин сразу же нарушил его.
Лишнего стула не было, и Руису пришлось как-то примоститься между
мной и Тэлом. Он отпустил удачную шутку по этому поводу.
- Между двух стульев - это все-таки не между Землей и Луной.
Шутку приняли. Впервые улыбнулся Кайбол. Дина отлично понимали я и
Тэл, к нам надо прибавить и магистра с дочерью. Таким образом, у Дина были
слушатели, и он болтал обо всем, что придет в голову.
Кажется, он не умел скрывать своих чувств и мыслей. Дин рассказал,
как перепугался, встретив на Луне Тэла и меня, и как потом обрадовался.
Да, он был человеком непосредственной натуры и этим походил на Тэла,
который был однако менее разговорчив. Они как-то сразу понравились друг
другу. Когда Дин рассказывал что-нибудь хоть немного смешное, Тэл смеялся
с оттенком подобострастности. Зато на Ильману Дин произвел, видать,
неблагоприятное впечатление. Почему? Я еще не понимал этого, но хорошо
заметил и мог поклясться перед собой, что это именно так. В заключение
обеда, как обычно, альвины пили фруктовый сок, или что-то в этом роде.
Вероятно, их напиток содержал алкалоиды возбуждающего действия. Я каждый
раз испытывал это на себе - чувствовал прилив бодрости, казалось, в руках
и ногах прибавлялось силы и повышалось настроение. Но там не было и
градуса алкоголя.
Дин Руис, выпив свой стакан, воскликнул радостно:
- Это же <кока-кола>! Где и как вам удалось подцепить рецепт
изготовления прославленного напитка?
- У вас, только у вас, - сказал Кайбол с чуть заметной язвительной
усмешкой. Дин принял его ответ за чистую монету.
- Ну, ясно! Это же мировой напиток!
Тэл смеялся, сам не зная чему. Он не скрывал, что новый гость очень
нравится ему, и похвалил:
- Ты, Дин, славный парень.
Ильмана хмурилась. Я перехватил ее дрожащий, как пламя на ветру,
взгляд и побоялся: сейчас она встанет и скажет строго и презрительно, что
глупость нисколько не смешна, и еще что-нибудь неприятное для Тэла. И она
поднялась, но молча ушла. Дин ничего не понял, он продолжал болтать:
- Вы мне нравитесь. Вы многому успели научиться у нас.
Поднялся помрачневший Кайбол. За ним ушли все альвины, кроме Тэла.
- Ваш шеф, - сказал Дин Тэлу, - деловой человек и не любит шутить.
Сколько он платит вам?
- Чего? - Тэла разбирал смех.
- Денег, разумеется, - пожал плечами Дин.
- Мы им цены не знаем.
- Значит много, - заключил Дин.
- Очень много, - смеялся Тэл. - Ты простецкий парень, Дин. С тобой
дружить можно. Такие не способны на зло. Ну, идите отдыхать, парни. У меня
- работа.
Я думал, что несмотря на не очень-то приветливое отношение Кайбола к
Дину, магистр пригласит его к себе для разговора. Но приглашения не
последовало. Очевидно, магистр знал положение дел на Земле лучше Руиса.
Мы сидели - я и Дин - у себя в комнате и толковали о земных делах. Но
скоро Дин утратил к ним интерес. Удобно развалившись в складном кресле,
которое служило ему и кроватью, он начал рассуждать, как настоящий
абориген-селенит:
- Мы живем на облаянной собаками планете и плюем на этот лай. Мы
равнодушны к воздыханиям влюбленных, которые шепчут под чарующим лунным
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг