ВВЕДЕНИЕ В МЕТАКОСМОЛОГИЮ
НИМ и конец классической лотереи (основы идентифологии).
Если когда-нибудь, ни приведи Бог, зачатки науки идентифологии появятся на
Земле (до чего я, к счастью, не доживу) - это будет очередная лженаука
после генетики и кибернетики, но в масштабах гораздо более разрушительных.
Да, невооруженным глазом можно разглядеть циклические закономерности,
четкие взаимосвязи, несомненные соответствия во многих, казалось бы,
совершенно разнородных процессах. Но как можно всерьез считать их
моделирование методом научного поиска? Термин же "наука" в Ареале -
понятие гораздо более универсальное, чем на Земле. Скорее, он
соответствует нашему пониманию искусства.
Общепризнан и не вызывает сомнения тот факт, что идентифология (иногда ее
называют моделированием) является заслугой посредников. Впрочем, как и
некоторые другие науки-искусства, впоследствии нашедшие себе применение в
Ареале. Нельзя сказать, что, кроме посредников, ею никто не занимался, но
все же корни растут из Аритабора. Может быть, это следует называть
историей науки, может, ее теоретическим фундаментом, но идентифология в
своем классическом варианте начинается именно с "посреднических"
мировоззренческих первооснов: на фактурных этапах многих цивилизаций
наблюдаются попытки спонтанного моделирования сложных процессов на
элементарных вещах. Наиболее удачные из них со временем проявились в
науках типа теория вероятности, да, Господи, то же естествознание, в конце
концов, со своими физическими опытами на упрощенных моделях. А наименее
удачные - напрочь лишались научного смысла и оставались забавным
развлечением. В нашем варианте это все цвета магии, гадания, предсказания
и прочая чертовщина, которая, по вполне понятным соображениям, противна
научной этике. Не берусь сказать конкретно о Земле, но вероятность
попадания в истину на "кофейной гуще" от чего-то всегда оказывалась
чуть-чуть выше, чем должна быть статистически. Вот это самое "чуть-чуть" и
не давало покоя потенциальным соискателям гармонии на развалинах абсурда.
Да, фактор природной связи фактуры с Е-инфополем; фактор везения,
личности, обладающей особым чутьем; некоторая "гуминомность" ментальной
оболочки, окружающей любую планету-фактуру, - ее воздействие иногда
преподносит сюрпризы. Все это понятно, но все-таки, с учетом всего
вышеперечисленного и многого не перечисленного вообще, этот несчастный
процент, как ни верти, оказывается чуть-чуть выше, чем должен быть.
Идентифология же появилась как наука, поставившая перед собой
трудновыполнимую задачу довести этот процент до максимально возможного и
логически доказуемого абсолюта.
Первым серьезным шагом на этом пути стало творчество чокнутого математика,
известного Ареалу под именем НИМ (абревиатура). От этого имени взяла
начало "сизифова наука" Ареала, нимология, применимая в любых отраслях,
скорее даже нимомания, - на самом деле она мало отличается от проявления
психического расстройства. Сейчас объясню ее суть, а также то, в чем
заключается интеллектуальный прорыв НИМа.
Прежде всего, НИМ на корню покончил с любым проявлением лотереи как
таковой. Это ему удалось при помощи элементарного моделирования той самой
лотереи на не совсем понятных мне вещах. Но, предположим, это были обычные
игральные кости, - суть дела от этого не убудет, - которые падали на
поверхность одной из шести граней, указывая определенное число от одного
до шести. Это число говорило о стартовом положении кости в пространстве,
траектории, силе толчка и силе гравитации, о массе, наклоне плоскостей,
закругленности углов кубика и так далее, и тому подобное. Все это
жесточайшим образом просчитывалось, вымерялось, допускалось, отклонялось.
Предметы меняли форму, массу, менялась гравитация, не говоря уже о полной
хаотичности траекторий - из всего этого требовалось вывести универсальные
формулы, позволяющие точно определять показания любого "лототрона" на
любой фазе его работы. Боюсь, страницы не хватит перечислить одни только
фундаментальные науки, задействованные для выведения этих формул. НИМ
положил на эту идею всю сознательную жизнь, точнее, всю безумную часть
своей сознательной жизни, использованною с невероятной самоотдачей.
Формул получилось несколько: одна универсальная и полтора десятка частных.
Процент вероятности этих расчетов был уже далеко не "чуть-чуть", а в ряде
случаев "о-го-го". По крайней мере, на нашей примитивной рулетке вполне
можно было сделать себе состояние с наименьшими потерями и наибольшим
удовольствием. Если, конечно, вас не выставят из казино, заподозрив в
мошенничестве.
Однако заслуга НИМа заключалась вовсе не в этих дурацких формулах. Если б
не он, их непременно вывел бы кто-то другой с гораздо меньшими усилиями.
Это именно тот случай, когда усилия оказались полезнее, чем конечный
результат. Дело в том, что, погрузившись в свои исследования и, день ото
дня, по несколько тысяч раз прокручивая одну и ту же "рулетку", НИМ
заметил за собой неожиданную особенность - способность интуитивно
предсказывать результат: сначала за доли секунды до выпадения "шара",
затем с того момента, как "включен лототрон", а затем и того больше, до
того, как в этот "лототрон" заложили "шары". С какого-то момента
исследования пошли за интуицией и выявили некую скрытую способность мозга
к подсознательному сверхскоростному анализу ситуации, назовем ее
АПС-фактором НИМа.
АПС-фактор, в свою очередь, демонстрировал специфические закономерности
действия: чем меньше НИМ анализировал ситуацию в фундаментальных расчетах
- тем реже он ошибался в своих интуитивных предвидениях. Из этого, на
первый взгляд, абсурда он сделал достаточно серьезный вывод о
разбалансировке работы мозга и органов чувств. Информация, поступающая в
мозг через органы чувств, предназначена для поверхностного созерцания
внешнего мира, которое оказывается настолько сильным, что парализует его
способности к внутреннему, тонкому восприятию. Но чем более монотонной и
бессознательной становится работа тела - тем больше она высвобождает мозг
для деятельности, никак не связанной с существованием этого тела в
пространстве... Иначе говоря, содержимое черепной коробки призвано в
первую очередь контролировать координацию движений, отличать длину от
высоты, холодное от горячего, большой кусок пирога от маленького - словом,
контролировать все, что обеспечивает полный порядок для
организма-носителя, покуда он в этом порядке нуждается. Его способность
анализировать тонкие субстанции, такие как состояние магнитного поля,
химический состав вещества, баллистику предметов и т.д., запрятаны так
глубоко и развиты так слабо, что проще жить, если вовсе о них не
подозреваешь. Тем более что никому не понятно, зачем человеку нужен такой
подарок природы, если он практически не применим. В крайнем случае, его
успешно заменяют приборы. НИМ же категорически возражал против такого
подхода и утверждал, что этот подарок заложен природой на будущее, просто
цивилизация для него еще не созрела и не понимает, что никакие приборы
(вторичного искусства), даже самые совершенные, не заменят Естества -
самого совершенного прибора мироздания.
Отвлекаясь немножко от темы, скажу, что АПС-фактор как доминирующая линия
развития фактуры - явление крайне редкое, но в истории Ареала известно
несколько таких случаев, возникших в "чистой природе". В фактурологии это
явление называется "чистой линией" и любые гуманитарно-технические
отклонения рассматриваются уже относительно нее. Что же касается
"отклонившихся" цивилизаций - рано или поздно АПС-фактором переболела
каждая из них. У каждой был АПС-тренинг на свой манер: одни развивали в
себе эту способность искусственным путем; другие, освобождаясь от
необходимости "грубого восприятия", превращались в жизненно беспомощных
существ и уже не способны были выйти из этого состояния. На какой-то
ступени развития АПС-фактор был признан критическим барьером и до сей поры
является одним из факторов, определяющих "селекционный прорыв", который
безопасно миновать способна лишь "чистая линия" фактуры. Это своеобразная
развилка развития: одно направление кидается в эмпирические исследования
грубой структуры окружающего мира, рискуя подорвать естественную
физиологическую основу цивилизации; другое направление идет путем
АПС-аналитики, и рискует быть раздавленным той самой, упущенной из вида
физической структурой. Но не в этом суть.
Суть в том, что АПС-фактор дает способность интуитивно анализировать
ситуацию всегда и во всем. Сложность заключается лишь в извлечении
результата анализа - а это уже искусство, которым надо овладеть. Именно
это искусство по устойчивому мнению, сложившемуся в Ареале, дало
возможность посредникам выжить как цивилизации. Именно это искусство НИМ
добросовестно пытался разложить по математическим полочкам. Это было
похоже на то, как пользователь компьютера, по опыту своего пользования,
пытается понять, что у машины внутри и как это все взаимодействует. Но это
уже относится к биоинженерии НИМа, которая не относится к принципиальным
научным прорывам и вряд ли нуждается в детальном описании. Главное, что
благодаря ему, один из трех китов идентифологии всплыл на поверхность.
Остальных двух: логические фигуры и теорию отражения мы попытаемся
вытащить в двух последующих фрагментах "Учебника".
Глава 16
Под окном московской квартиры Матлина лопнул последний неоновый фонарь, и
фиолетовая дуга осветила следы на потолке, оставленные при первом
посещении Суфа. Несколько минут Матлин лежал неподвижно, прислушиваясь к
тишине, которую нарушало лишь его бешеное сердцебиение.
- Вот и все, - прошептал он, - кажется, долетался, - и, сорвав с дивана
темное покрывало, принялся тщательно законопачивать им окно.
Даже если в квартире в его отсутствие происходило паломничество уфологов,
- это казалось ему сущей ерундой и ничего не значащей мелочью в сравнении
с теми неприятностями, которые только предстоят. Как это могло произойти с
ними, предусмотревшими все на свете, кроме совершенно ничтожной ерунды...
При проходе защитно-пограничного экрана, контролирующего сектор
"наша-Галактики" болф завис. Обнулились все каналы, содержащие информацию,
архивы и прочие достижения цивилизации, без которых сдвинуться с места
возможно было лишь на ощупь. Но как только Суф схватился за управление и
попытался "вручную" вытолкнуть болф за контур экрана - корабль потерял
свойство маневра и предупредил своих пассажиров о том, что находиться
внутри небезопасно.
- Этого не может быть! - негодовал Суф. - Я много раз проходил экран!
Ничего подобного не было.
Потерпевший аварию экипаж отошел на Перре вглубь галактики.
- Что-то здесь не то, - уверял Суф, Али испуганными глазами смотрел на все
происходящее, а Матлин очень подозрительно смотрел на Али. - Не трогай
его, - вступился Суф, - он нам еще пригодится. Он наш последний шанс.
Связи с болфом не было никакой, лишь через сутки Суфу удалось запустить на
борт сигнал и прощупать ситуацию на вшивость. Не меньше часа Матлин,
затаив дыхание, наблюдал за этими манипуляциями. С этого часа и началось
его лихорадочное сердцебиение, которое продолжалось до сих пор, несмотря
на выпитый флакон прошлогодней валерьянки. Каким-то образом Суфу все-таки
удалось запустить перезагрузку корабля с Перры. Эта процедура требовала
месяца ожиданий.
- Если машину не заберут, - пообещал Суф, - скоро пойдем обратно. Если
заберут... не скоро пойдем. Потому что я пока еще не знаю, каким образом.
А теперь наберитесь терпения, Перра своим ходом по старому маршруту дойдет
до Земли только через неделю. Если наш старый маршрут уничтожен - лет за
сорок.
Эта неделя показалась Матлину столетием. Не укрепил бы он в ЦИФе свой
немощный организм, ему вряд ли удалось бы дотянуть до Земли живым.
- Все в порядке, я жду вас.
Суф и Али внимательно осмотрели квартиру и уселись на диване напротив
Матлина.
- Ты-то чего разнервничался? - недоумевал Суф. - Чувствуй себя как дома!
- Если ты будешь запрещать мне экспериментировать, я на всю жизнь останусь
летучим багажом.
- Нет.
- Позволь мне выйти на связь с бонтуанцами!
- Ни за что. Это наш предпоследний шанс. Еще не время.
- Что тебе важнее, в конце концов, вернуть корабль или сохранить свое
дурацкое инкогнито.
- И то, и другое, и еще много чего... Я же сказал, нет.
Али, наблюдая за их полемикой, украдкой улыбался, но как только Матлин
пытался его в чем-либо заподозрить, сразу поднимал руки вверх:
- Я-то здесь ни при чем. А вот ты унаследуешь от своего учителя главный
недостаток - проходить пограничные экраны самым идиотским способом из всех
возможных.
Матлин долго и недоверчиво косился на Али, подносил кулак к его носу и
опять недоверчиво косился.
- Смотри у меня... - от этого Али улыбался еще шире. - Суф, лишь бы
удалось перезагрузить болф. Честное слово, все будет в порядке.
Суф неодобрительно сморщился и хлопнул себя ладонью по груди, где у
древних навигаторов располагался щит связи с кораблем. Жест этот до сих
пор сохранил весьма конкретное значение: если ладонь легла на голую грудь,
можешь не рассчитывать вернуться на свою летучую посуду. А если ты при
этом оказался на чужой планете, можешь не рассчитывать отсюда выбраться
вообще.
- Черт с ним, с болфом, лучше б ты мне объяснил, отчего это произошло. Я
миллион раз пробивал эти экраны навылет. Все было в порядке. Ну... не то,
чтобы совсем в порядке... Но не до такой же степени!
"Бедняга Суф, - думал Матлин, - как раз в его планы никак не входило
застрять здесь... Кто знает, на сколько дней затянется эта "тюрьма", но
даже при самом благоприятном стечении обстоятельств держать в квартире
существо, которое даже в павильоне ЦИФа с трудом выдерживало сутки"... -
от этой мысли ему окончательно подурнело.
Али уснул поперек дивана, замотавшись в два пледа, и Матлин не стал его
тормошить: если эта штука спит - есть надежда, что во Вселенной все
спокойно и будить его незачем.
- Ложись и постарайся заснуть, - сказал он Суфу и вытащил из тумбочки
теплое одеяло.
- Я не могу спать так, как ты.
- Спи, как умеешь.
Они устроились на полу на матрасах, но ни заснуть, ни расслабиться ни у
одного из них не получилось.
- Одежду я тебе, предположим, подберу, - рассуждал Матлин, - но надо бы
еще парик...
- Фу, - прошипел Суф, - какая гадость.
- Надо чем-то уши прикрыть. Глаза еще, куда ни шло, но с носом и с ушами
придется что-то делать. А пальцы! - Матлин вытащил из-под одеяла руку. -
Сравни с моими. Сразу видно, что ты гуманоид.
Суф утробно заурчал. Этим свойством обладали многие гуманоиды его типа, но
пользовались крайне редко. Урчание создавало вибрацию организма, которая
успокаивает нервную систему; а так как их нервную систему можно на арфу
натягивать, урчание могло свидетельствовать лишь о том, что все
происходящее вокруг - это уже чересчур... ни в какие ворота.
- Хорошо, не рычи. Не хочешь - не надо. Сообразим тебе шапочку, курточку.
Думаю, размер 56-й подойдет. Научим тебя ходить вразвалочку по бульвару.
Ну и... еще чему-нибудь научим.
- Короче! - подорвался Суф. - Я на Перру, а ты здесь соображай...
Сообразишь - скажешь, - он подскочил и решительной походкой направился в
ванную, где осталась оборудованная им стартовая ступень КМа. - Ну не могу
я здесь. Извини, не могу. Не по мне это все, - и оставил своего ученика
один на один с мирно спящей на диване мадистой.
К утру, когда Матлину удалось добиться от своего организма если не сна, то
хотя бы близкого к нему полуобморочного состояния, эта самая мадиста
бесчеловечным образом растолкала его и сунула ему под нос старые
вельветовые штаны.
- Можно я их возьму себе?
Матлин решил, что это померещилось ему спросонья. Такой вежливости от Али
он даже не смел ожидать.
- Пожалуйста, если хочешь быть похожим на бомжа.
Али оставил штаны в покое и зарылся по пояс в шкаф. Его поведение казалось
не то, что странным, скорее, чрезмерно сумбурным и не характерным для
Али-прежнего. От волнения ли, или от желания как можно быстрее
адаптировать себя к непривычной обстановке, он метался во все стороны, ко
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг