Господнего, где меня посвящали в рыцари, и у меня куда больше оснований не
расставаться с ним. Но в тайнике, который я оборудовал в первый же год
пребывания в Сен-Дени, хранятся совсем иные вещи...
- Между прочим, крылья аиста, по-моему, черные, - заметил я,
разглядывая оружие. Ансельм еле заметно пожал плечами.
- Герб моего деда пожалован его предку еще во времена короля Лотаря.
__________________________________________________________________________
* Король Лотарь - внук Карла Великого, правил в IX веке.
__________________________________________________________________________
- Едва ли. Насколько я помню, в те времена гербы имели несколько иной
вид... Брат Ансельм, стоит ли объяснять вам, что мы не принадлежим к
рыцарскому ордену? Мы всего лишь братья-бенедиктинцы.
- Ехать в Памье опасно, отец Гильом. Я уверен - там нам пригодится не
только кинжал. Я бы не отказался от эскорта из полусотни латников.
- А вы не преувеличиваете, брат Ансельм? - трусости за парнем раньше
не замечалось, да и в его голосе не было страха. Итальянец не боялся - он
знал, что говорит.
- Джованни Орсини любит посылать людей в западню. Он мастер по части
мерзостей.
- По части мерзостей... - механически повторил я. - Брат Ансельм,
вынужден заметить, что впервые услыхал от вас неверное, более того,
совершенно вульгарное выражение. Будьте сдержанней, прошу вас. Не судите
Его Высокопреосвященство, и да не судимы будете. Даже если ваше прежнее с
ним знакомство было не особо приятным.
Смуглое лицо Ансельма вспыхнуло, но он молча кивнул, не став
возражать. Это не имело смысла - то, что они с Орсини знакомы, я сообразил
еще в Нотр-Дам-де-Шан.
- К тому же вы мне нужны не как боец на кинжалах, а в другом
качестве, брат Ансельм. После того, как закончите носить воду,
направляйтесь в библиотеку и прочитайте то, что я оставил для вас. Там
свод кутюмов графства Тулузского и все, что отец-библиотекарь смог
подобрать по округу Памье и графству Фуа. Кроме того, прошу ознакомиться с
некоторыми другими документами - они вас тоже ждут. Главное выпишите на
пергамент - вам оставят чистый свиток. Имейте в виду - у меня нет времени
читать все это, и я рассчитываю исключительно на вашу молодую память.
Все документы я уже, конечно, прочел, более того, кое-что постарался
запомнить дословно, но подобные невинные хитрости порой бывают полезны.
Хотя бы для того, чтобы горячий парень из Италии на время забыл о колющих
и режущих предметах.
- Работать придется ночью. Свечи вам выдадут. Утром побеседуем.
Ансельм на миг задумался, затем вновь кивнул:
- Да, отец Гильом. Вы... Вы рассчитываете раскрыть это дело?
Такого вопроса я не ожидал и чуть не ляпнул "А как же!", но вовремя
сдержался. Лгать парню не стоит.
- Думаю, брат Ансельм, те, кто способствовал исчезновению брата
Умберто, делали это, чтобы выиграть время. К нашему приезду они
постараются замести все следы. Но мы сделаем, все что сможем... Кстати,
возьмите с собой книгу - ее вам уже приготовили в библиотеке.
- "Ареопагитику"? - оживился Ансельм. - Вы хотели устроить диспут...
Я улыбнулся:
- Дионисием, епископом Афинским, мы с вами займемся по возвращении. С
собой же вы возьмете "Светильник" Гонория Августодунского, книгу весьма
поучительную, которую вам предстоит изучать вместе с братом Петром.
Физиономия Ансельма вытянулась, и я еле сдержался, чтобы не
рассмеяться. "Светильник" предназначался для чтения в младших классах.
Обычно его рекомендовали для закрепления навыков в латинском языке.
- Вы поможете брату Петру освоить эту душеполезную книгу. Надеюсь,
она вам придется более по душе, чем писания грешного брата Абеляра.
Метнув эту парфянскую стрелу, я оставил Ансельма размышлять о
философском смысле колки дров и таскания воды из колодца. Уже за дверью я
с некоторым запозданием сообразил, что прямо не запретил парню брать с
собой оружие. Но возвращаться не стал - пусть Ансельм поступает по своему
разумению. В конце концов, отец аббат обещал взять грех на себя...
VI
Отъезд был назначен на утро, и я, отстояв вечерню и получив
разрешение не быть на всенощной, отправил Пьера и Ансельма спать. Этому
меня научили еще в бытность оруженосцем - перед походом необходимо как
следует выспаться. Уже командуя отрядом, я строго соблюдал правило - воины
должны вовремя отдыхать. Порой это было нелегко. Молодые ребята, особенно
из числа только что прибывших в Святую Землю, заводили долгие разговоры,
вспоминая дом, а еще более - мечтая о завтрашних подвигах. Но я это
пресекал, справедливо заслужив репутацию человека сурового и нелюдимого.
Годы в Сен-Дени не прибавили веселости, зато еще более научили ценить
редкие минуты отдыха. Монаху не положено отдыхать, но перед дальней и
опасной дорогой я просто обязан заставить моих ребят выспаться.
К сожалению, мне заснуть не удалось, хотя за последние годы я
научился спать в любом месте и в любое время - как и положено монаху.
Вначале хотелось еще раз продумать все, касающееся путешествия, вспомнить
мелочи, которые обычно забываешь перед дорогой, восстановить в памяти
некоторые важные подробности об округе Памье. Затем вспомнился - не к
месту и не вовремя - Его Высокопреосвященство, его бредовая идея о
Святейшем Обвинении, которое зажжет костры по всей Европе. Вероятно, его
рвение вызвано не только соображениями, мною слышанными, но и тем, что он
видит на посту Главного Обвинителя не кого-нибудь, а свою собственную
скромную персону. О семье Орсини уже давно говорили всякое. Его
Высокопреосвященство был, похоже, ее достойным представителем.
А затем, забывшись, начал вспоминать то, что было давно, что я
запретил себе помнить, и это опасное путешествие увело меня далеко -
слишком далеко...
Стук в дверь заставил вздрогнуть, затем вскочить. Перед поездкой меня
не должны тревожить - отец Сугерий обещал лично позаботиться.
Стук - негромкий, но настойчивый - повторился. Я провел рукой по лицу
и накинул ризу. Вообще-то в Сен-Дени входят без стука, но для некоторых
братьев делают исключение. Я перекрестился, помянул Святого Бенедикта и
открыл дверь. На меня взглянула сонная физиономия молоденького послушника.
- От-тец Гильом! - ко всему бедняга еще и заикался. - В-вас...
- Кто? - первым делом я подумал об аббате, затем - об Орсини.
- От-тец Эльфрик. Он... в-вас...
Вначале я подумал, что ослышался, или мальчишка перепутал спросонья.
Отец Эльфрик? А почему не мраморная статуя Святого Дионисия в главном
Храме?
- З-з-зовет! - выдавил из себя послушник, и я, наконец, понял, что
все-таки не ослышался.
...После приезда Его Высокопреосвященства я мог ожидать чего угодно,
но все же не этого. Хотя бы потому, что отцу Эльфрику уже много лет нет
никакого дела до суеты, которая, несмотря на все старания, заполняет
Сен-Дени. Отцу Эльфрику вообще ни до чего нет дела - если, конечно, не
считать главного, зачем мы и пришли в обитель.
Об отце Эльфрике я услышал еще до того, как переступил порог
Сен-Дени. Рассказы - вернее, легенды - о великом затворнике ходили по всем
бенедиктинским монастырям Королевства Французского. Отец Эльфрик бросил
вызов миру, но в отличие от большинства братьев, сумел выстоять. Его не
интересовали монастырские дела - и монастырские дрязги, он не писал ученых
трудов, не дегустировал знаменитые бенедиктинские вина. Рассказывали, что
он, приняв постриг, сразу же закрылся в келье, проводя время в молитвах и
суровом посте. И это продолжается не год, и не два, а уже сорок лет!
В отличие от большинства подобных легенд, история отца Эльфрика
оказалась полностью правдивой. Уже в Сен-Дени я узнал, что сорок лет назад
в ворота обители постучался немолодой путник, пришедший неизвестно откуда.
Его впустили, и он остался, чтобы стать живой легендой, одной из тех, на
которых стоит наш орден. Затворник покидал келью лишь в великие праздники,
и тогда все, кто был в храме, с почтением взирали на высокую, чуть сутулую
фигуру в темной ризе с глубоким капюшоном, закрывавшим лицо. Отец Сугерий
втайне уже распорядился записывать все рассказы о праведнике, ходившие
среди братьев. Бог весть, не придется ли вскоре составлять жизнеописание
нового святого?..
В келье отца Эльфрика я ни разу не бывал. Туда вообще никто не
заходил, кроме аббата и отца Эрве. Поэтому я переступил порог не без
смущения и некоторой опаски. Я совсем не знал затворника - и никто его не
знал - но чувствовал, что старый монах чем-то отличается от всех нас,
суетящихся за стенами Сен-Дени.
- Я потревожил вас, брат Гильом, но вы, если не ошибаюсь, не спали.
Еще до того, как разглядеть темный силуэт, застывший возле узкого
окошка, сквозь которое сочился ночной сумрак, я успел испытать некоторое
удивление. Поразила речь - совершенно правильная, даже изысканная латынь.
Почему-то думалось, что будущий святой изъясняется несколько иначе.
- Садитесь, брат Гильом, слева - ложе. Я неплохо вижу в темноте, но
если хотите - зажгу лучину.
- Нет, не надо, - я наконец-то оправился от смущения. - Я тоже вижу,
но мне надо немного привыкнуть.
Темный силуэт качнулся - отец Эльфрик отошел от окна и оказался
рядом.
- Вот как? Это редкий дар... У вас болит голова, брат Гильом?
- Что? - я невольно поднес руку к ноющему с вечера виску.
Внезапно я почувствовал, как боль исчезает без следа. Захотелось
немедленно перекреститься, но я сдержался, чтобы не обидеть старика.
Казалось, он понял - в темноте послышался такой неожиданный в этих суровых
стенах смех.
- Полно, брат Гильом! Извините, иногда забываю...
Что именно он забывает, отец Эльфрик уточнять не стал, а я не решился
переспрашивать.
- Брат Гильом, вам предстоит трудный и опасный путь...
Отец Эльфрик сделал паузу, а меня посетила грешная мысль. Отец аббат
обещал никому не рассказывать о нашей миссии...
- Не судите строго отца Сугерия, - я вздрогнул, настолько слова
затворника пришлись к месту. - Он очень беспокоится о вас. К сожалению,
то, о чем он просит, выше моих скромных сил.
Просит? Наверно, отец аббат и сам начал верить в рассказы, ходившие
об отец Эльфрике. Я почувствовал внезапное раздражение. Сейчас старик
предложит мне какой-нибудь амулет с коренным зубом Святой Екатерины...
- Теперь вы сердитесь на меня, - отец Эльфрик покачал головой, и мне
стало не по себе. - Понимаю! Предстоит разбираться в кознях епископа Памье
и сеньора д'Эконсбефа, а тут среди ночи вам навязывает свое общество
выживший из ума старикашка, сорок лет не выходивший за монастырскую
ограду!
Глаза привыкли к темноте, и я уже мог разглядеть его. На этот раз он
был не в ризе, а в простой рубашке, и лицо было открыто - худое, с резкими
острыми чертами. Странным блеском светились глубоко посаженные большие
глаза. Отец Эльфрик вовсе не выглядел старикашкой - а ведь ему должно быть
не менее восьмидесяти.
- Отец Эльфрик, я...
- Не надо, - длинная худая рука нетерпеливо дернулась. - Не называйте
меня так. Я - брат Эльфрик, такой же смиренный сын Сен-Дени, как и мы
все... И я просил вас прийти вовсе не для того, чтобы вручить вервие,
которым опоясывался Святой Ашель, дабы оно хранило вас от козней
окситанской нечисти.
- Я бы не отказался, - мысль показалась забавной, но в глубине души
все мы верим, что подобные детские чудеса случаются.
- Увы... Я не такой ученый человек как вы, отец Гильом, но давно
понял, что лишь Сила Божья может защитить от Врага. Но эту Силу не
сохранишь в реликварии. Да пребудут с вами Господь и Святой Бенедикт!
Он осенил себя крестом и я последовал его примеру. Наступила тишина.
Мне показалось, что отец Эльфрик хочет сказать что-то важное. Хочет - но
не решается.
- Брат Гильом, в беседе с отцом Сугерием вы упомянули дэргов.
- Да... - этого я уж совсем не ожидал. Какое дело затворнику из
Сен-Дени до моих ученых штудий?
- Вы считаете, что дэрги - это тайная секта, сохранившаяся с давних
времен?
- Сохранившаяся? - я удивился еще более. - Брат Эльфрик, я не
утверждал такого! Мне кажется, что дэрги - тайный орден, существовавший в
первые века после Рождества Спасителя. От них сохранились предания,
документы, надписи, но они сами...
- Дэрги существуют, - голос прозвучал тихо, и в первый миг мне
почудилось, что я ослышался. - Они существуют, брат Гильом.
Конечно, следовало просто согласиться и не спорить со стариком, но
привычка взяла верх.
- Простите, брат Эльфрик, но подобное мне уже приходилось слышать. К
сожалению, никаких доказательств не существует. Дэрги - это легенда,
основанная на каких-то реальных, но уже забытых фактах.
- Забытых? - голос старика прозвучал печально. - Это верно, брат
Гильом. Дэргов забыли, но они еще существуют. Это не секта и не орден. Это
племя.
Я пожал плечами. Подобное тоже приходилось читать.
- Да, это племя - или народ, не знаю как выразиться точнее. У этого
племени странные обычаи и странные легенды, но они такие же - или почти
такие же - люди, как и все прочие.
- Сами дэрги считали иначе, - я вспомнил один старинный манускрипт,
который нашел в скриптории Клюни. - В споре со Святым Иринеем один дэрг
утверждал, что он - демон. Или даже бог. Будто он и другие дэрги
повздорили с Юпитером, и тот отправил их на Землю...
- Надеюсь, вы не придаете значения языческим бредням? - голос отца
Эльфрика прозвучал сурово и резко. - Дэрги - обычные люди и в большинстве
своем - добрые христиане. Их... нас крестил Святой Патрик, тот, кто принес
свет Истины в Бретань и Ирландию.
- Нас?!
- Нас. Я - дэрг, брат Гильом.
Почему-то я поверил сразу. Может, причиной был голос - так не лгут. А
может, о чем-то подобном я начал догадываться, как только старик упомянул
дэргов.
- Сейчас нас осталось немного, но когда-то - еще до галлов - дэрги
жили по всей Франции. Есть легенды, что они пришли из-за моря. Говорят,
часть нашего народа отделилась, и теперь обитает где-то далеко на Востоке.
Всякое говорят, брат Гильом... Но я решил вам рассказать, что знаю и в чем
уверен. Может, это сослужит вам службу.
- Спасибо, брат Эльфрик, - я встал, но повелительный жест старика
заставил вновь опуститься на жесткое деревянное ложе.
- Дэрги - обычный народ, но среди них действительно встречаются
опасные колдуны. Очень опасные. Это не жалкие деревенские старухи, которые
не страшны даже полуграмотному священнику. Может, это вообще не
колдовство, а какое-то древнее знание. Будьте настороже, брат Гильом! Это
действительно опасно. Настолько опасно, что иногда стоит замуровать себя в
келье на всю жизнь, чтобы не причинить зла невинным людям...
- Вы... - я оборвал себя, но брат Эльфрик, конечно, понял.
- Умному - достаточно, брат мой... Увы, я не могу вручить вам
волшебный талисман или хотя бы непробиваемую рубашку, дабы защитить от
удара ножом в спину. Но я когда-то был лекарем... У вас в последнее время
стали уставать глаза.
Я кивнул. Годы, проведенные над рукописями, не прошли даром.
- Вот, - рядом со мною оказалась небольшая глиняная чаша. - Это
настой из трав. Мне принес их отец Сугерий - он очень заботлив. Промойте
глаза, брат Гильом.
- Сейчас? - удивился я. - Я признателен вам, брат Эльфрик, но...
- Уважьте старика.
Обижать затворника не хотелось, и я послушно обмакнул пальцы в
холодную, пахнущую чем-то острым и незнакомым, воду. Отец Эльфрик протянул
мне чистое полотенце.
- Это, конечно, не чудодейственная вода из грота в Лурде, но настой
мне хорошо помогает. Вам сразу же станет легче. Прикройте веки и посидите
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг