- Наручники, смерть Господня! - Карно выругался и беспомощно
оглянулся. Степа уже был рядом.
- Давай руки!
Шарль поднял скованные руки вверх, и Косухин одним выстрелом разбил
цепочку. Карно хлопнул Степу по плечу и подобрал лежавший на земле
револьвер убитого.
- Скорее! Он уходит! - Валюженич был уже у входа.
- Стой! - Степа вовремя вспомнил, что из всех троих лишь он имеет
фронтовой опыт. - Стой, Тэд, там может быть засада, чердынь его!
Валюженич поспешно остановился. Вскоре все трое уже стояли у входа,
прижавшись к дышавшей сыростью стене.
- Сколько их может быть? - бормотал Карно. - Я видел два
автомобиля...
- Подождем, - Косухин перевел дыхание и быстро перезарядил револьвер.
- Никто не ранен?
- Мне только по уху съездили, - с готовностью сообщил Карно. - Но как
вы, ребята, живы, до сих пор не пойму! В упор же били, сволочи!
- Видать промазали, - ничего иного придумать Степа не мог. - Руки у
них не оттуда росли. Тэд, ты не ранен?
- Рубашку порвал, когда падал, - Валюженич вздохнул и добавил. -
Жалко, новая.
- Постой, постой... Чего ж мы это с тобой упали?
- Это ты упал, Стив. Как только они стали стрелять, я толкнул тебя и
упал сам.
- Молодец, - оценил Степа. - Но как они в нас промазали? Ума не
приложу!..
- Потом объясню, - Валюженич осторожно выглянул и тут же отдернул
голову. - Вторая смена, господа.
- Сколько их? - Степа уже занимал позицию, пристраивая оружие
поудобнее.
- Кажется, один. Но не тот, что убежал...
Потянулись томительные секунды. И вот где-то послышались тяжелые
гулкие шаги, словно у того, кто подбирался к ним, была чугунная обувь. В
просвете двери появился силуэт. Это был действительно не Гастон: тот, кто
стоял у входа, казался повыше ростом и явно шире в плечах. Голова сидела
низко, будто у пришедшего из темноты не было шеи.
- Парламентер, - предположил Карно, но пришедший медленно повернул
голову и сделал шаг туда, откуда слышался голос.
В тот же миг ударили револьверы. Воздух наполнился кислым запахом
сгоревшего пороха. Выстрелы били почти в упор, но странный гость медленно,
не торопясь двигался навстречу.
Степа, закусил губу и тщательно прицелился прямо в голову врага. Он
видел, как в темноте сверкнула искра - словно пуля ударилась о камень.
Темная фигура медленно, не спеша двигалась вперед.
- Уходим! - Косухин мгновенно оценил обстановку. Он уже помнил такое:
пули не брали тех, кто окружал дом на Трегубовской. Пули не брали
Венцлава.
Все трое отбежали назад, к алтарю. Темная фигура медленно двинулась
им вслед.
- Оу, упырь! Стив, ты мне что-то об этом рассказывал! - Тэд был не
напуган, скорее изумлен. Косухин не ответил, и тут Карно включил фонарик.
Степа тотчас вырвал его из рук неосторожного археолога, но секунды, пока
свет бил в лицо непрошенного гостя, вполне хватило.
- Это не упырь, - спокойно констатировал Карно. - Ребята, боюсь мы
пропали.
Это был действительно не упырь. Собственно, упырей никто из них не
видел. Правда, Степа мог немало рассказать о солдатах легендарного 305-го,
но то, что стояло перед ними, никогда не было человеком. Фонарик высветил
не лицо, а грубую маску из чего-то твердого, похожего на плотную глину.
Вместо глаз темнели две маленькие щели, все тело было тоже словно
вылепленное из глины - неуклюжее, громоздкое, со свежими следами
рикошетивших от твердой поверхности пуль.
- Стив, что нам делать? - Валюженич нерешительно вертел в руке
револьвер. Другая по-прежнему сжимала меч.
- Не знаю, - честно признался Степа. - Пули его, гада, не берут.
Попробуем обойти - он, чердынь-калуга, еле ползет.
Истукан действительно двигался медленно, но чутко следил за своими
противниками, неплохо ориентируясь в темноте. Возможно, он приберегал про
запас и нечто более опасное. Кроме того, Косухин с запозданием сообразил,
что те, кто посылал это чудище в церковь, сейчас ждут у входа и встретят
убегающих выстрелами в упор.
Вероятно, Валюженич подумал о том же. Секунду-другую он о чем-то
размышлял, а затем произнес: "О'кей!" - и отдал Косухину револьвер.
- Ты чего? - Степа поглядел сначала на американца, потом на
приближавшееся существо, преодолевшее последнюю перед алтарем кучу камней.
Тэд не отвечал. Степа услыхал тихий шепот - Валюженич что-то негромко
говорил, казалось, не обращаясь ни к кому. Затем он выпрямился, поднял
меч, не вынимая его из ножен, и шагнул вперед.
Косухин не успел его удержать. Карно вскрикнул и выстрелил. Пуля
скользнула по голове страшного гостя и рикошетом отлетела к стене.
- Тэд, назад! - но Валюженич уже стоял рядом с монстром. Руки с мечом
были подняты на уровне глаз. Тот, кто искал их смерти, внезапно замер.
- Ваде ретро! Ин номини Деи! - голос Валюженича стал тяжелым и
густым, словно молодой американец за секунду стал старше на много лет.
Темный силуэт, стоявший рядом с ним, дернулся и замер. Наступила тишина.
Степа вскинул револьвер, но тут же опустил оружие. Стрелять нельзя:
Валюженич закрывал собой врага, да и пули не наносили тому вреда. Или -
мелькнула запоздалая мысль - они просто не знали, куда именно следует
целиться.
Секунды тянулись одна за другой. И вот послышался хриплый звук -
монстр медленно поднимал руки. Короткие толстые пальцы растопырились,
словно пытаясь вырвать меч. Но Валюженич стоял неподвижно, словно тоже
став камнем. Руки монстра уже почти коснулись меча, и вдруг Косухину
показалось, что в храм ударила молния - меч вспыхнул невыносимо ярким
голубым светом. На миг стало видно, словно днем. Голубой огонь осветил
церковь, повеяло озоном, будто действительно началась гроза. И тут же все
пропало. Степа видел, что американец качнулся, но устоял, а с монстром
что-то случилось: он попятился, нерешительно задвигал головой и вдруг
повернулся.
- Тэд! Уходи! - не выдержал Карно. Но Валюженич по-прежнему стоял,
держа в руках меч, словно не в силах сдвинуться с места.
Чудовище уходило. Теперь оно двигалось иначе - быстрее, чем раньше,
неровно, спотыкаясь почти на каждом шагу. Карно и Степа переглянулись.
Нетерпеливый Шарль показал вперед, но Косухин отрицательно покачал
головой. Этот бой вел Тэд, и ему виднее, как поступать.
Прошло несколько томительных минут. Тишину нарушал только звук
тяжелых шагов - страшный гость уходил, даже не пытаясь обернуться. Что-то
знакомое вспомнилось Косухину. Конечно, он уже видел нечто похожее. Тогда
они тоже были в церкви, и Ростислав кинул серебряный перстень в
краснолицего Венцлава...
Наконец, черный силуэт исчез за порогом. Валюженич медленно опустил
меч. Через несколько секунд Степа и Шарль уже были рядом.
- О'кей, - американец аккуратно положил меч на землю, а сам без сил
присел на ближайший камень. - Стив, я кажется, нарушил воинскую
дисциплину. Но ведь этот цирковой персонаж надо было как-то задержать...
- Ты прочел заклятие от нечистой силы? - Карно возбужденно потер
руки.
- Йе, но это, конечно, не главное. Я подумал... Стив, ты спрашиваешь,
почему в нас не попали пули?
- Ну... да.
- Конечно, они могли и промахнуться. Теоретически. Но, в общем,
шансов у нас не было. И тут я подумал, что один шанс у нас все-таки есть.
Если эти ножны - настоящие...
- Ножны от меча Артура? - не выдержал Карно.
- Да, если ножны логрские, тогда они защитят нас. Когда пули в нас не
попали, я был уже почти уверен. Не знаю, как но помогло и на этот раз...
- Потом, - перебил его Степа. - Похоже, еще не конец. К двери!
Валюженич кивнул и встал. Косухин сунул ему револьвер, и они
поспешили ко входу. Выглядывать покуда было опасно. Степа занял прежнюю
позицию - возле стены. Он прислушался - снаружи стояла тишина.
Внезапно сзади вспыхнул свет. Карно, включив фонарик, что-то пытался
найти между лежавшими на полу камнями.
- Шарль, - позвал Валюженич, но Карно лишь покрутил головой,
продолжая свои поиски. Внезапно он вскочил, подпрыгнул, воскликнул нечто
вроде "оп-ля!" и поспешил к приятелям.
- Нашел! Там, где стояло это чучело...
Он вновь включил фонарик и раскрыл ладонь. Свет упал на два маленьких
осколка.
- В него попали пули! - Карно говорил так быстро, что Степа с трудом
его понимал. - Понимаете, теперь я отнесу это в лабораторию, и мы узнаем,
из какого теста слепили нашего приятеля. По-моему, это все-таки глина...
Тише! - Косухин поднял руку. Послышалось гудение мотора.
- Укатили, - шепнул Шарль, когда шум медленно стих. - Похоже,
обратно, в Бриньоган. Но у них был второй автомобиль...
- Подождем, - решил Степа. - Мало ли что, чердынь-калуга...
Они прождали с полчаса, но возле церкви все молчало, лишь изредка
доносился шум ночного леса. В конце концов Косухин решил рискнуть, и они
вышли наружу.
Возле церкви было пусто. Рядом с автомобилем Карно стоял другой, тоже
небольшой, но черный. В авто никого не было, передняя дверца распахнута
настежь, а на траве лежала монтировка.
- Порядок! Целая, - сообщил Карно, осмотрев свою машину.
- Пора уходить, - рассудил Валюженич. - Да, набрались впечатлений,
джентльмены!..
Возвращаться в темную, пахнувшую порохом и смертью церковь не
хотелось, но надо было спешить. Валюженич аккуратно собрал находки,
замотав меч в свою порванную рубашку. Тем временем Карно забрал кирки и
бегло осмотрел весь храм, чтобы чего-либо не забыть. К трупам решили не
прикасаться. Шарль предложил проверить у них документы, но Степа запретил.
Ему и так было ясно, кто их ночные гости.
- Остается помолиться святому Иринею, - заключил Шарль, когда они
покидали храм. - Не подвел старик - защитил. Но, кровь Христова! Кто мне
объяснит, кому мы могли понадобиться? Неужели конкуренты-граалисты?
- Я объясню, - пообещал Степа. - Но после, ладно?
Карно вывел машину на шоссе. Поскольку их враги вернулись в
Бриньоган, Шарль предложил ехать в противоположную сторону, чтобы через
Ренн и Ле-Ман вернуться в Париж. Ему не возражали, всем хотелось поскорее
убраться из этого жуткого места.
- Стив, а что эти бандиты сказали о твоем брате? - поинтересовался
Валюженич, когда авто повернуло на юго-запад и помчалось прочь от леса. -
Я не понял...
- Я тоже... это... Не понял, - медленно, пересиливая себя, ответил
Косухин. Он не мог и не хотел говорить на эту тему. Сомнений не было -
Берг велел передать, что Николая нет в живых.
Степа вновь вспомнил о перстне на руке Берга, а затем вдруг в памяти
всплыло увиденное в зеркале, когда поезд мчал его в Париж. Они приходили к
нему - Ксения, Семирадский, Ирман. Приходили, чтобы предупредить об
опасности - теперь уже ясно какой. Или... Или чтоб поведать о брате!..
Берг! Он знал все! И, возможно, не просто знал. Почему-то Наташиному
дяде надо было убрать всех, кто имел отношение к старту "Мономаха". Наташа
потеряла память, за Степой и Валюженичем охотились... А Николай - он ведь
должен был выйти на связь именно через лабораторию Берга!
Между тем Карно требовал немедленного и точного отчета, дабы узнать,
по какому поводу его, законопослушного французского гражданина, решили
прикончить прямо во время осмотра исторической достопримечательности.
Валюженич взглянул на Степу, и тот, как мог, удовлетворил любопытство
Шарля. Естественно, о "Мономахе" Косухин не сказал ни слова. Наташин дядя
предстал в облике озверелого белогвардейца, каким он в действительности и
являлся. Правда, эта версия никак не объясняла стремления расквитаться с
далеким от идей большевизма Валюженичем, но Карно додумал все сам:
- Это все тот парень, Гастон. Наш Тадеуш, похоже, излишне желал
продолжать знакомство с мадемуазель Натали. Типичные нравы парижских
апашей! Ну, ребята, вы и влипли!
Ни Тэд, ни Косухин не стали возражать, тем более мсье де Сен-Луи не
вызывал у них ни малейших симпатий.
- Жаль, что его не пристрелили! - заключил несентиментальный Карно. -
Эх, знал бы - не выпустил! У него такие противные потные руки...
Авто мчало по пустынной дороге. Слева и справа мелькали силуэты
высоких старых деревьев, росших у обочины, и Степе внезапно дико
захотелось спать. Он знал за собой эту особенность. С ног валило чаще
всего после боя, особенно когда приходилось ходить в штыковую...
...Под утро въехали в Ренн. Тут уж не выдержал даже неутомимый Карно,
и они остановились в первом же небольшом отеле. Отоспавшись, решили ехать
дальше, но сперва Шарль позвонил в Париж отцу - и, как выяснилось,
вовремя. Сенатор Карно, обеспокоенный странным вояжем сына, уже успел
протелеграфировать в Бриньоган и готовился заявить в жандармерию. Успокоив
отца, Шарль сообщил, что они вернутся в Париж послезавтра.
Ехали не спеша, а в Ле-Мане сделали дневку, причем Степа был
отконвоирован в здешний собор, где послушал лекцию об особенностях
французской готики. От посещения музея он все-таки отбился и предпочел
просто погулять по городу, втайне надеясь, что хотя бы здесь, в
пролетарской Франции, удастся встретить товарищей по партии. Но, вероятно,
население Ле-Мана еще недостаточно восприняло самые передовые идеи: в
городе, как удалось выяснить, преобладала изначально реакционная
католическая партия, а слабую оппозицию ей составляли вовсе не коммунисты,
а какие-то мелкотравчатые радикалы. Степе стало скучно, очень захотелось
домой. Наблюдения последних месяцев не обнадеживали: ни стонущая под
колониальным игом Индия, ни Франция - родина Коммуны не спешили под
знамена Мировой Революции. И это было очень обидно...
В Париж вернулись ранним утром - из Шартра, где была последняя
ночевка, выехали после полуночи. Осторожность была нелишней. Кроме Берга и
его бандитов следовало опасаться бдительной французской полиции. Старинный
меч, заботливо укутанный в рубашку Тэда, еще мог сойти за музейный
экспонат, но три револьвера вызвали бы лишние и совершенно ненужные
вопросы. Счастливо избежав знакомства с дорожной жандармерией, автомобиль
нырнул в лабиринт парижских улиц, и через полчаса Шарль затормозил возле
дома, где обитал Валюженич.
- Ну вот, Стив, съездили, - усмехнулся Тэд, когда красный автомобиль
скрылся за поворотом. - А я-то думал, что после Тибета меня ожидают здесь
скука и воспоминания...
- Ты уж извини, Тэд, - виновато вздохнул Степа. - Втянул я тебя,
чердынь-калуга!
- Оу, Стив! По-моему, у нас в этом деле равные пакеты акций. Если
кого и втянули, так это Шарля, но он, кажется, не в обиде. Ладно, кажется,
наступает тайм-аут.
Косухин не совсем понял, что такое "тайм-аут", но уже был готов
согласиться с приятелем, как вдруг замер и схватил американца за руку. Из
подъезда, куда они собирались зайти, вышел человек. Конечно, в этом не
было ничего удивительного, но это оказался не обычный парижанин, спешащий
на службу. Его лицо Степа узнал сразу: молодое, красивое, с глубоким
шрамом на щеке. Человек был в штатском, но Степа помнил, что тогда, ночью,
его называли поручиком.
- Что? - не понял Валюженич. - Опять?
Ответить Степа не успел. Поручик подошел к ним, вытянул руки по швам
и щелкнул каблуками:
- Доброе утро, господа. С прибытием.
Говорил он естественно по-русски. Валюженич, что-то сообразив, чуть
подался назад, рука легла на пояс, где был спрятан трофейный револьвер.
Косухин криво усмехнулся:
- Стало быть, здрасьте, господин поручик. Мешок, что ли, привезли?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг