регламентировать все, что связано с так называемой половой жизнью, и
прежде всего: то, что она существует, молодые люди обоего пола должны
узнавать после совершеннолетия. В свете вышеизложенного...
- Одну минуту, - сказал Гай. - Кто тебе дал право путаться под ногами?
- У меня мандат, - с достоинством сказала Белая Мышь.
- Ну так предъяви. - Гай протянул руку.
Мышь помахала сложенным вчетверо мандатом, но Гай ловко выхватил его и
развернул. Это оказалась справка, выданная Белой Мыши в том, что она.
Мышь, полторы недели проработала подопытной мышью в лаборатории бионики и
была уволена по причине тупости, склочности и страстишки пить казенный
спирт.
- Понятно... - покачал головой Гай, наклонился и сцапал Белую Мышь за
хвост. - Аленка, открой, пожалуйста, окно.
Алена охотно соскочила с постели, распахнула фрамугу. Белая Мышь, вниз
головой болтаясь в воздухе, вопила что есть мочи, грозила страшными карами
и пугала всеми мыслимыми несчастьями. Гай раскрутил ее как следует и
запустил в окно, потом отправил следом пенсне и бумаги. Выглянул в окно.
Алена жила на третьем этаже, но подонкам всегда везет - Белая Мышь, сильно
прихрамывая, улепетывала, оставив на поле боя пенсне и бумаги.
- Вот так, - сказал Гай.
Алена неудержимо хохотала, и пришлось ее успокаивать - так, как это
было приятнее им обоим.
7. НЕ ОГЛЯДЫВАЙСЯ НАЗАД
Часам к двенадцати утомленная Алена заснула, предварительно заверив,
что после всех перенесенных страданий собирается проспать не меньше
недели, а Гай отправился в город наносить прощальные визиты старым
друзьям. Он волновался, было одновременно радостно и больно оттого, что он
знал: последний раз идет по этим улицам, последний раз щелкает по носу
бронтозавра Гугуцэ, как всегда, разлегшегося в непотребном состоянии у
входа в штаб-квартиру Лиги Здоровой Морали. Из окон страдальчески смотрели
старые грымзы - Гугуцэ был им никак не по зубам.
На углу, у вернувшегося на свое законное место кафе "Эх,
мать-перемать!" собрались второстепенные упырьки, привидения погибших при
осаде Кандии янычар и ведьмы-студенточки. Компания веселилась вовсю -
гремел магнитофон с высоко ценившимися здесь записями Высоцкого, грохотали
по асфальту каблуки, и ведьма Беллочка уже исполняла стриптиз под
одобрительные вопли. В уголке метелили давешнего грузина, сделавшего
Беллочке насквозь грузинское предложение, - чувствовалась рука Саввы
Иваныча, без устали натаскивавшего зеленую молодежь.
Гай тепло попрощался со всеми, опрокинул традиционный стакан, получил
от Беллочки смачный поцелуй и пошел дальше. Попрощался с фонтаном
Непорочной Каракатицы, с жившими в фонтане водяными и немного поболтал с
пожилым рассудительным русалом Владимиром Иванычем. Русал Владимир Иваныч
свято верил, что настанет времечко, когда электронно-вычислительные машины
возьмут в свои руки регистрацию браков, продажу леденцовых петушков,
сочинение лирических сонетов, перепись зайцев в Восточной Сибири,
редактирование мемуаров профессиональных аферистов и все остальное, что
пока что, слава богу, находится в компетенции людей. Слушать его иногда
было довольно забавно.
...Гая провожали многолюдно, но тихо. Пили почти молча, хотя компания
собралась отпетая, буяны и безобразники. Стол поставили прямо на улице,
настоянную на драконьих зубах водку разливали из черного бочонка. Плакал о
чем-то неизвестном и непонятном ему самому упившийся леший
Сукин-Распросукин Кот, присмиревшая и красивая, сидела Алена, против
обыкновения был молчалив и не тревожил гитару Мертвый Подпоручик, угрюмо
опрокидывал рюмку за рюмкой упырь и философ Савва Иваныч. Наступил момент,
когда просто нельзя было больше сидеть за столом и пить, и Гай отошел к
перламутрово-серому "роллс-ройсу", сделал вид, будто проверяет мотор, хотя
мотор был заворожен лично Сукиным Котом на двадцать лет работы без бензина
и запасных частей. Подошел Савва Иваныч, постоял рядом.
- Жалко" Гай, - сказал он хмуро. - С кем я теперь останусь? Разве что с
Вадькой, - кивнул он на Мертвого Подпоручика. - В барды Вадьку потянуло,
как-нибудь проживем. Ты ведь будешь очень жалеть, Гай, пойми ты это. Ты
обречен на постоянство предметов и небес. Тогда как главная прелесть
здешней жизни состоит в том, что никто из нас не знает, что в следующую
минуту случится с любым из нас и с самим Ирреальным Миром. А вернуться ты
уже не сможешь. Даже если на нас не плюхнут атомную бомбу, что, откровенно
говоря, всего лишь вышибет Круг назад в Ирреальность, вернуться ты уже не
сможешь... Вот, держи на память.
Он достал маленькую безделушку - на черном кресте распятый Сатана,
искусно вырезанный из камня кофейного цвета с золотистыми прожилками. А
глаза были - из зеленого камня.
- Это - чтобы ты не забыл. Всякое случается... - неопределенно сказал
Савва и надел цепочку на шею Гаю.
Они вернулись к столу. Мертвый Подпоручик уже стоял с гитарой.
- Баллада о чужой весне, - объявил он.
Серый якорь в мутном иле,
стая чаек, как пурга.
Наконец-то мы приплыли
к самым дальним берегам.
В полутьме блестят кинжалы,
снова бой сулят рога
Для картонного причала,
Для фанерного врага...
- Ну, Гай... - сказал Савва Иваныч, подавая ему налитый до краев
стакан.
Гай выпил одним глотком и что есть силы швырнул стакан на землю.
Брызнули осколки, превратившиеся в лебедя, тут же унесшегося ввысь с
печальным хрустальным криком. Гай расцеловался с Саввой Иванычем, с
Сукиным Котом, Вырвипупом и Охломонычем, обнялся с Мертвым Подпоручиком и
забрался в машину, где уже сидела Алена. Резко рванул с места. В зеркальце
заднего вида он не смотрел, и, когда перебрасывал скорость, в него, как
нож, вошло ясное сознание, что ни Саввы, ни Мертвого Подпоручика, ни этого
страшного и красивого города он больше не увидит никогда. До этого
какая-то частичка мозга упорно сопротивлялась этой жестокой истине, но
сейчас перестала. Сожжены были все мосты.
Гай чувствовал себя так, словно от него оторвали часть его самого и
теперь этот кровоточащий трепещущий кусок валяется на пыльной мостовой.
Проезжая по улицам, он старался запомнить навсегда все, что видел, даже
привычные мелочи, на которые еще вчера не обратил бы внимания, -
приоткрытое окно, пустую бутылку, пьяного тролля, потому что и окно, и
бутылка, и тролль были в последний раз. Он не плакал, хотя плакать ужасно
хотелось.
Потом и город кончился.
8. БЕГСТВО ОТ КРИВОГО ЗЕРКАЛА
В другой город они въехали, когда уже спустилась темнота. Обычные дома,
обычные улицы, рекламы, поток автомобилей, даже отели имелись, а в отелях
- во множестве свободные номера. Портье был очень вежливый и
представительный кенгуру с бриллиантовым перстнем на мизинце. А в номер их
проводил развеселый скелет с черной пиратской повязкой на правом глазу,
предложивший шепотком абсолютно достоверные карты кладов острова
Санта-Эсперанца. И все же это было не то, не то, веяло другим духом, во
всем чувствовалась Ирреальность другого рода - прилизанная и лощеная,
чисто выбритая и припудренная европейская, ничуть не похожая на веселый
разгульный бардак того города, который они покинули. Ему стало грустно, но
рядом была Алена, а это снимало боль.
- Ужинать пойдем? - спросил Гай.
- Что-то не хочется, - отозвалась Алена, разбирая постель. - Давай
лучше энергично спать, Гай.
И тут мяукнул звонок.
- И здесь начинается, - повела Алена плечом. - Откроем?
- Интересно все-таки...
Она нырнула в постель, и Гай отворил дверь. Через порог уверенно
перешагнул мужчина с умным жестким лицом. На лацкане его пиджака
поблескивал значок - факел с алым трилистником пламени.
- Олег Николаевич? - Короткий поклон в сторону Алены. - Рад был узнать
о вашем визите. - Он говорил энергично и напористо. - Глен Эрон,
статс-секретарь Клана Факела. Может быть, я не вовремя, но Клан будет
очень рад видеть вас почетным гостем.
- Я что-то не вполне понял... - сказал Гай. - Куда?
- Вы нисколько не пожалеете, - заверил гость. - Идемте?
- А мне можно? - спросила Алена.
- Разумеется, - сказал Эрон. - Кстати, форма одежды не имеет значения.
Более того - свобода в одежде только приветствуется. Мне тоже следует
привести себя в порядок. Вас не шокирует, если я сниму брюки при вас? Вам
бы тоже следовало соблюсти стиль...
Он принялся стаскивать брюки, тактично отвернувшись. Алена вылезла из
постели, накинула халатик, мимоходом подставив Гаю грудь для поцелуя, а
Гай после короткого раздумья разулся и расстегнул рубашку до пупа, что
Эрон, обернувшись, одобрил.
В вестибюле и на улице, когда они шли к машине, их вид ни у кого не
вызвал ни малейшего удивления, больше того - на них смотрели с восхищенным
уважением, а кое-кто и со страхом, хотя нашлись и такие, кто попросту
откровенно пялился на Алену: ее домашний халатик при каждом шаге
распахивался, открывая стройные загорелые ноги, а один раз мелькнул и
завиток светлых волос - глаза стоявшего ближе других толстяка вылупились
до того, что выпали и со звоном покатились по полу. Гай мимоходом наступил
на них, и они с хрустом разлетелись.
Они ехали недолго и приехали к какому-то бывшему ангару с распахнутыми
настежь дверями. Внутри, в темноте, густо стояли люди, только в центре
виднелось светлое пятно. Эрон провел их туда, поминутно рассыпая
извинения. Оказалось, что светлое пятно - это луч подвешенного к стропилам
прожектора, а в круге света стоял "Краун Империал", самый дорогой
автомобиль на Земле, окруженный новехонькой современной мебелью.
Люди стояли молча, ожидая чего-то. Гай повернулся к Эрону и раскрыл
было рот, но кто-то прошептал: "Тс-с!"
Прожектор погас, теперь не было видно ни зги.
- Клан Факела приветствует ветеранов и рад новичкам, - раздался голос.
- Велишь начинать, председатель?
- Начинай, - ответил ему кто-то невидимый.
- На планете освободили рабов, - прогремел первый голос. - В одном
месте - тысячу лет назад, в другом - сто, в третьем - совсем недавно. К
сожалению, не всем рабам это принесло пользу. Сравняться с недавними
сеньорами показалось им простым делом - достаточно наволочь в свою нору
полированного дерева, золота и ковров... И они волокут, захлебываясь и
урча, ломают друг другу кости и грызут глотки в очередях, залезают в
долги, лгут, унижаются и льстят с одной-единственной целью - стать не хуже
других, наивным рабьим умишком полагая, что это возвысит их убогую
душонку. Волокут, волокут, волокут... Служить новому властелину оказалось
даже удобнее - у него нет рта, чтобы хохотать над своими рабами... Нас
окружают полчища добровольных рабов, которым, увы, уже не дождаться отмены
рабства, потому что они установили его сами, сохраняют, стерегут и
берегут. Мы, аристократы духа, должны стать противодействующей силой, и
наша мощь не в древних гербах, которых у нас нет, наша мощь в величии
разума. Для нас они - грязь под ногами, и мы не обращали бы на них
внимания, но они пытаются вербовать себе новых сторонников, в непомерном
самомнении своем считая себя праведными обладателями истины, этого мы
потерпеть не в состоянии. Да свершится суд! Тот, кто хотел золота, получит
его в избытке, а тот, кто мечтал о самой дорогой в мире машине, будет
обладать ею всю оставшуюся жизнь!
Вновь вспыхнул светлый круг. В машине сидел человек, прикованный к рулю
золотой цепью, и на таких же цепях сидели у сервантов и шкафов, как у
конур, люди в широких золотых ошейниках. Пятеро были привязаны к широкой
скамье, рядом кипел на огне котел, и Гай по неведомому наитию узнал тяжело
клокотавшую в нем ослепительно блестевшую массу - расплавленное золото.
- Они жаждали золота, - прогремел голос. - Угостите же их золотом, мы
щедры!
Человек в красном балахоне с нахлобученным капюшоном зачерпнул ковшом
на длинной ручке расплавленного золота и подошел к крайнему из
привязанных. Гай обнял и прижал к себе Алену, чувствуя ладонью, как под
теплой упругой грудью, под тонким шелком колотится ее сердце. Крик ударил
по ушам и тут же затих, потом дико заорал и стих второй. Третий.
Четвертый. Пятый. Вопили прикованные к сервантам, тот, что сидел в машине,
пытался разбить головой стекло и не мог.
Палач отскочил, сверху пролилась радужная струя с острым запахом
бензина, и светлый круг превратился в гудящее пламя, в котором метались,
падали, дергались черные фигурки. Первые ряды зрителей попятились,
прикрывая лица ладонями, душный запах горелого мяса расползался по залу.
Гай плохо помнил, как они оказались на улице, и в первый момент не
узнал Эрона, когда тот подошел.
- Впервые это ошеломляет, - сказал тот. - Я понимаю. Но потом,
успокоившись, устав от снующих вокруг рабов, вы вернетесь сюда.
Обязательно вернетесь. Хотя бы мысленно. Вручить вам значок Клана Факела,
или вы не захотите его принять?
- Захочу, - медленно сказал Гай.
Когда они с Аленой шли к себе в номер, он уже не удивлялся, увидев, как
иные из встречных бледнеют и прижимаются к стене.
- Чтобы я тебя еще раз выпустил на люди в этом пеньюарчике... - сказал
Гай.
9. ЛОРДУ - В МОРДУ
Завтракать они пошли в ресторан отеля. Значок Клана Факела он оставил
на лацкане и искренне забавлялся, наблюдая, как пустеют столики вокруг.
Впрочем, уходили на все, некоторые оставались. Алена в легком платьице
выглядела свежей и нецелованной, и Гай вдруг поймал себя на том, что
хочется тумана, осеннего дождя и горького запаха горящих листьев.
- Вы позволите? - спросил элегантный рыжий джентльмен. - Я вас видел
вчера на Клане.
- Вы тоже член? - небрежно спросил Гай.
- Некоторым образом, - дипломатично ответил джентльмен. - Собственно, я
представляю левое крыло.
- У вас там есть и крылья?
- Как везде. Может быть, вы, логически продолжая избранную линию,
хотите стать членом и Клана Девятиугольника?
Гай перетянулся с Аленой - она кивнула с любопытством.
- В таком случае прошу. Заканчивайте десерт и пойдемте.
"Опаздывать нам некуда, - подумал Гай, - а узнать что-то новое не
помешает..."
На этот раз ездить никуда не пришлось. Клан Девятиугольника проводил
заседания в соседнем доме. Дверь была открыта настежь, вошедших никто не
встречал и не знакомил, да и внимания на них не обратили. Играла негромкая
синкопирующая музыка, люди бродили по квартире, танцевали, сидели на
корточках у стен. Как ни приглядывался Гай, не смог увидеть никого из
нежити - только люди.
- Садитесь, - сказал рыжий, опускаясь на пол у стены и жестом приглашая
Гая. - Вашу девушку проводят. Сади!
Маленькая брюнетка в чем-то прозрачном подошла к Алене и, обхватив ее
за талию, увела в глубь дома. Гай вопросительно глянул на спутника. Тот
снял пиджак и, протянув Гаю пачку незнакомых сигарет, пояснил:
- Не удивляйтесь. Курите. Расслабьтесь.
Гай закурил. В первый момент ему показалось, что голова стала
стеклянной и в ней медленно плавают клубы зеленого дыма. Вскоре это
ощущение исчезло, и по телу разлилась истома.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг