податься в сторону. Мамаша, конечно же, увяжется за мной, а кроме нее тут
опасаться некого. Ты уж постарайся постоять за себя, максар недоделанный.
- А как же мы потом встретимся? - За искренность своих слов Окш поручиться
не мог: чересчур шустрая и самонадеянная девчонка успела изрядно ему надоесть.
- Встретимся... - ответила она неопределенно. - Ты пока занимайся клинком.
Денег на первое время должно хватить. А когда будет нужно, я сама тебя найду.
- Как знаешь...
Рагна что есть силы стеганула своего коня, Окш последовал ее примеру, и их
сразу отнесло друг от друга, как две щепки, угодившие в стремительный горный
поток.
На первых порах расчеты девчонки оправдались - Генобра с большей частью
отряда повернула за ней, а за Окшем увязались всего пять или шесть всадников. В
благополучном для себя исходе погони они не сомневались - опытному взгляду даже
издали было ясно, сколь никудышным наездником является Окш.
Впрочем, он и не собирался тягаться с прислужниками Генобры в скачке. Все
должны были решить совсем другие козыри, целая колода которых, фигурально
говоря, таилась в рукаве Окша.
Дождавшись, когда Рагна и ее преследователи скроются за горизонтом, он
стал понемногу придерживать свою лошадь, чья морда уже успела покрыться
клочьями пены. Прислужники Генобры, растянувшиеся полукольцом, настигали его.
Некоторые уже приготовили к броску свитые из конского волоса арканы. Внешне все
они были людьми, правда, выходцами из каких-то чужедальных краев - сухощавые,
одинаково смуглые, безбородые, с тонкими удлиненными чертами лица.
Их главарь, в отличие от земляков, одетый в стальной панцирь с золотой
насечкой, что-то повелительно крикнул. Слова были непонятными, но Окш уловил их
смысл еще до того, как главарь открыл рот. Ему, Окшу, в категорической форме
предлагали сдаться, в противном случае угрожая всеми мыслимыми и немыслимыми
карами.
Окш, разворачивая скакуна, чересчур резко натянул поводья и едва не
вывалился из седла. Вьючная лошадь, отпущенная на волю, продолжала скакать по
прямой, и двое воинов погнались за нею.
Непосредственно перед Окшем оказалось сразу четверо противников. Держать
под мысленным контролем столько человек сразу ему до сей поры не приходилось,
но за исход предстоящей схватки он совсем не беспокоился. Сейчас он ощущал себя
волком, которого собираются затравить несколько глупых сявок, даже не
представляющих себе, какие жестокие раны способны наносить настоящие волчьи
клыки.
Один из воинов попытался набросить на Окша аркан, но под добродушный смех
товарищей сам запутался в нем. Судя по всему, прислужники Генобры находились в
прекрасном расположении духа. Погоня (бесплатное приложение к долгому и
утомительному переходу) наконец-то закончилась, а впереди их ожидало обильное
угощение и сладкий сон на конских попонах. Оставалось неясным только одно - что
делать с мальчишкой, ведь никаких конкретных указаний насчет него от Генобры не
поступало.
Короче, мнения воинов о дальнейшей судьбе Окша в корне разнились.
Предложения были следующими доставить на аркане в замок изнасиловать, обобрать
и отпустить восвояси изнасиловать и зарубить, просто зарубить без всякого
лишнего выпендрежа.
"Зарубить, зарубить", - коварно посоветовал им Окш. Главарь немедленно
согласился с такой мыслью, хотя раньше настаивал на гуманном изнасиловании.
Проведение экзекуции было поручено самому молодому из воинов, которому
полагалось почаще тренировать руку. Выхватив из ножен длинный узкий меч, он уже
тронул коня шпорами, но в этот момент его взгляд упал на шею главаря, где между
шлемом и кованым воротником панциря оставалась узкая полоска незащи-
щенного тела. Соблазн был так велик, что он даже не пытался его
превозмочь. Меч легко рассек хребет между третьим и четвертым позвонками,
однако застрял в костях черепа - сказалась все-таки недостаточная твердость
руки.
Как говорится, лиха беда начало. Следующего воина (как понял Окш,
приходившегося погибшему главарю родственником) долго склонять к насилию не
пришлось. Он так разделал мечом молодого подлеца, ошеломленного своим
необъяснимым злодейством, что в том даже человека нельзя было признать - куча
мяса и ничего больше.
Тут как раз подоспел и четвертый воин, успевший выпутаться из аркана.
Ловко сдернув победителя с седла, он хладнокровно прирезал его кривым ножом,
как до этого привык резать в родной степи баранов.
Метателя аркана в единый миг изрубили те двое воинов, которые участвовали
в погоне за вьючной лошадью, зато между собой они сражались чересчур долго -
сначала сломали копья, потом мечи (успев до этого искалечить лошадей), после
чего битый час катались по земле, неумело проводя удушающие приемы, и в конце
концов, окончательно истратив силы, замерли в объятиях друг друга, словно
противоестественные любовники.
Не опасаясь больше погони, Окш привязал повод вьючной лошади к своему
седлу, прихватил меч, ранее принадлежавший главарю (очень уж богато была
украшена его рукоять), и направился в ту сторону, где, по его пониманию, должна
была находиться Страна жестянщиков.
Все случившееся его очень позабавило, даже собственные неприятности
отступили на задний план. К прислужникам Генобры Окш никакой жалости не
испытывал и счета погубленным человеческим жизням (где под номером один
значился незадачливый соглядатай) не вел, ведь для максара это была такая же
глупость, как для человека - считать проглоченные куски. Уж если зубы
прорезались, то впереди этих кусков будет немало...
Когда человек, посланный в далекий рудничный поселок для проверки
какого-то вздорного слуха, не вернулся, Хавр вначале не придал этому событию
никакого значения. В тех краях на дорогах было неспокойно. Свои собственные
разбойники пошаливали, да и банды мрызлов наведывались - как-никак до границы с
Чер-нодольем было рукой подать. Однако второго разведчика он все же послал - у
хорошего охотника в ловчей сети не должно быть ни единой прорехи.
Этот второй вернулся с полдороги. За ним на телеге везли пропавшего
соглядатая. Правил телегой сын старосты того самого рудничного поселка, где,
как поговаривали, объявился необычайно удачливый и дерзкий игрок в кости.
Соглядатай был худ, грязен, небрит, однако невредим. Вот только он
почему-то не умел ни ходить, ни говорить, ни самостоятельно питаться, ни
проситься по нужде. Рефлексы у него были как у новорожденного ребенка.
Два необъяснимых происшествия, случившиеся в одном и том же месте, уже
можно было рассматривать как систему. Сын старосты толком ничего объяснить не
мог, и Хавр сам отправился в забытый богами и людьми поселок - как всегда, в
одиночку и, как всегда, с полным сундуком золота.
Предпринятое по горячим следам расследование показало, что примерно в то
же время, когда в поселке появился тихий идиот, не способный даже держать в
руках ложку, из пекарни исчез подручный - угрюмый 4косноязычный парень с вечно
бритым черепом и сухой левой рукой.
Сам пекарь об этой пропаже никому не сообщал, но добрые люди и так
догадались. А иначе чем еще можно было объяснить столь кардинальную смену
ассортимента пекарни? Вместо рассыпчатых пирожных, слоеных пирожков и сдобных
булочек пошли пресные, малосъедобные караваи. Да вдобавок еще пекарь объявил о
срочной распродаже имущества.
Последнее обстоятельство позволило Хавру вполне легально проникнуть в
интересующий его дом. Сначала обсудили цену, весьма далекую от реальности (весь
этот захолустный поселок, наверное, не стоил таких денег). Потом Хавр напрямую
изложил цель своего визита и предложил сумму, втрое превышающую первоначальную.
Против такого искушения ни сам пекарь, ни его дочка устоять не смогли.
Взамен Хавр получил подробное описание жизни подручного с момента его
первого появления в поселке и до самого последнего дня (за исключением разве
что его сексуальных подвигов, оставшихся тайной и для самого пекаря), полный
перечень товаров, закупленных Окшем в лавках и на рынке, а также возможность
осмотреть подвал, где якобы создавалось новейшее кулинарное оборудование.
Убедившись, что из корыстолюбивого пекаря больше ничего путного не
вытянешь, Хавр потихоньку запустил слух, что готов заплатить премию за любые
сведения о пропавшем мальчишке. Такие сведения были ему немедленно
предоставлены, но в них содержались только заведомая ложь, искренние
заблуждения да всевозможные домыслы. Поговаривали даже о том, что несчастный
калека утопился от неразделенной любви к дочке пекаря. Впрочем, щедрый Хавр
платил и за ложь,. только не очень много.
Когда сбор фактов был закончен, пришло время их осмысления. Ясно было, что
мальчишку спугнул соглядатай, полной мерой заплативший за свою неосторожность
(ну зачем ему, спрашивается, было соваться прямо к дому пекаря?). Способ,
которым Окш расправился с опасным для себя человеком, а также знаменитый сеанс
игры в кости косвенно подтверждали, что он имеет отношение к расе максаров.
Впрочем, об этом Хавр догадывался и раньше.
Самые опытные и знающие рудничные мастера, ознакомившись со списком
приобретенных Окшем инструментов и материалов, только развели руками. Речь
здесь с одинаковой долей вероятности могла идти и о душевнобольном маньяке, и о
гениальном изобретателе, достойном наследнике великих предков, в свое время
построивших вокруг Страны максаров неприступную стену и создавших для своих
угнетателей все поражающие клинки.
- Насчет клинков это, кажется, в самую точку сказано, - пробормотал Хавр
себе под нос, когда мастера удалились. - Ведь не кастрюли же он там лудил в
самом деле. К оружию мальчонку всегда тянуло, к оружию... Уж в этом-то он
разбирается, наверное, даже получше, чем в булочках. На сей раз ему помешали,
но он к своей задумке обязательно вернется. Боюсь, у моего приятеля Карглака в
самое ближайшее время могут возникнуть неприятности... И не только у него
одного. Ох, зря я впутался в это дело, зря... А может, как раз и не зря...
Когда Хавр вернулся в свой скромный, но с умом построенный и хорошо
укрепленный дом, который он снимал в том самом поселке, где когда-то Окш
обучался мастерству златокузнеца и где на улицах до сих пор можно было
встретить впавшего в старческий маразм Урда Пучеглаза, его ожидал сюрприз.
Надежный человек из местных, которому Хавр доверил не только дом, но и
казну, встретив хозяина на пороге, с самым невинным видом доложил:
- A y вас гость.
- Какой еще гость? Я не жду никаких гостей! - удивился Хавр, все свои
явные и тайные дела вершивший не только в другом доме, но и в другом поселке,
где под вывеской какого-то малозначительного религиозного братства
располагалась его официальная резиденция.
Как домоуправитель ни тужился, но так и не смог назвать ни цели визита, ни
даже имени этого странного гостя.
Да как же ты его вообще в дом пустил? возмутился Хавр.
Этим простым вопросом он окончательно поставил домоуправителя в тупик.
Путаясь в каждой фразе, тот стал объяснять, что проявленное им гостеприимство,
несомненно, имеет причину, но вот только какую именно, сейчас вспомнить
невозможно. Дело приобретало зловещий оборот.
- И давно он здесь? - Хавр, осознав бесполезность патетических
восклицаний, перешел к планомерному допросу.
- Давно. Вы только уехали, он сразу и явился.
- Про меня расспрашивал?
- Нет.
- Чем сейчас занимается?
- Считает деньги в ваших сундуках.
- Кто ему эти сундуки открыл?
- Я, - сказано это было так, словно домоуправитель не видел в своем
поступке ничего предосудительного.
Тут уж Хавру пришлось задуматься всерьез. Промахи, допущенные
домоуправителем, были столь немотивированы и ужасны, что могли
свидетельствовать лишь о его абсолютной невиновности. Просто кто-то превратил
исполнительного из честного малого в безответную марионетку. И Хавр даже
догадывался, кто это мог быть. Впрочем, жизнь иногда преподносит любые
сюрпризы...
- Какой этот гость из себя? - поинтересовался он. - Весь черный и с
крыльями?
- Ну что вы! Обыкновенный человек, только неразговорчивый очень.
- Еще бы, - произнес Хавр с иронией. - Я внутрь зайду, а ты пока здесь
покарауль. Но на этот раз в дом никого не пускай. Грудью стой.
- Можете не сомневаться! - горячо заверил его домоуправитель. - Мимо меня
и муха не пролетит.
Хавр от досады только рукой махнул и прошел в жилые покои, не сняв ни
дорожной одежды, ни оружия. Дверь в потайную комнату, где хранились полученные
от Карглака сокровища и откуда подземный ход выводил прямо в находящийся на
заднем дворе колодец, была настежь распахнута. Уже издали Хавр увидел, что
крышки всех сундуков откинуты, а пол усыпан золотыми монетами.
Гость, нахально развалившийся на постели Хавра, хоть и был чрезвычайно
худ, но в общих чертах выглядел как обыкновенный жестянщик. Только глаза у него
были какие-то странные - не черносливы, как у других уроженцев этой страны, а
угли, таящие в себе скрытый жар.
- Пусть будут благосклонны к тебе небеса и земли, - Хавр поздоровался
первым.
- Боюсь, я не могу ответить тебе такой же любезностью, - буркнул гость, и
сразу стало ясно, что никакой он не жестянщик.
- Это надо понимать как угрозу? Или как оскорбление? - поинтересовался
Хавр, стараясь сохранить внешнюю невозмутимость. - Понимай как хочешь...
- Можно я уберу золото обратно в сундуки? Не люблю беспорядок.
- Это мое золото, - голосом, не предвещающим ничего хорошего, произнес
гость. - И только я могу решать, как с ним поступить. Надеюсь, ты не забыл про
это?
? Нет, максар, - ответил Хавр сдержанно. - Не забыл.
- Ты готов дать мне отчет об истраченных суммах?
- Готов. Хотя в казначеи к тебе не нанимался и счет монетам привык вести
не штуками и даже не пригоршнями, а сундуками. - Хавр не хотел озлоблять
максара, но и лебезить перед ним не собирался.
- Я одобрил бы такое поведение. Но только в том случае, если бы ты
выполнил работу, за которую взялся. Пробираясь сюда, я надеялся найти страну в
развалинах, в огне. Где война, где горы трупов? Почему мальчишки, которые,
согласно нашему договору, должны были умереть, бегают по улицам?
- Подожди, максар. - Хавр, словно защищаясь от потока обвинений, скрестил
перед собой руки. - Подожди... Я не обещал тебе разорить эту страну, а тем
более уничтожить всех проживающих в ней мальчишек. На это ушло бы очень много
времени и денег. Разговор у нас шел лишь об одном-единственном мальчишке,
представляющем для тебя какой-то интерес.
- Ты хочешь сказать, что нашел его? - зловеще ухмыльнулся Карглак, ибо это
был именно он, хотя и в другом облике.
- Почему бы и нет?
- Как можно найти человека, о котором ровным счетом ничего не известно?
Чем искать в стае одну-единственную бешеную собаку, не лучше ли перебить всю
стаю?
- Не торопись... Вот ты сказал, что об этом мальчишке ничего не известно.
- Хавр старался не упускать инициативу в разговоре. - Однако это не так. Нам
известен его примерный возраст. Кроме того, он имеет какое-то отношение к расе
максаров, хотя ты и отказываешься подтвердить это. Следовательно, он должен
отличаться от жестянщиков внешностью. Да и врожденные способности не позволят
ему затеряться в толпе сверстников. Разве мало? Нельзя также забывать, что
здесь он появился при крайне загадочных обстоятельствах и не имеет никакой
родни. Даже по этим скудным приметам я отыщу нужного человека в самой
многолюдной стране...
- Замолчи! - прервал его Карглак. - Я знаю, что ты искусен в пустословии.
Но только меня на этот крючок не поймаешь.Человека я ценю не по словам, а по
делам. Мне не нужны твои объяснения. Мне нужен мальчишка. Вот и подай его сюда.
- К сожалению, это невозможно. Только не надо впадать в бешенство!
Выслушай меня до конца, и тебе все станет ясно. Мальчишку, который интересует
тебя, жестянщики нашли невдалеке отсюда. Тогда он был еще младенцем. Кто-то
искалечил его и бросил в безлюдном месте. Как вспоминают очевидцы, на ребенке
живого места не было. Мешок перебитых костей. Рука чуть ли не оторвана. Череп
размозжен. Похоже даже, его пытались похоронить. Тем не менее младенец выбрался
из могилы, а впоследствии полностью оправился от ран и увечий. Разве это не
наводит тебя на кое-какие размышления?
- Жестянщики живучи как кошки, - возразил Карглак. - Я сам не раз
убеждался в этом. Твой случай ничего не доказывает.
- Верно, - кивнул Хавр. - Один-единственный случай не может служить
доказательством. Это подтвердит любой законник. Но вот когда схожих случаев
набирается целый короб, стоит задуматься... В том месте, где нашли младенца, я
впоследствии обнаружил кости какого-то странного существа, похожего на
громадную безногую ящерицу. Жестянщики называют таких созданий "рудокопами".
Нынче они уже вымерли, а раньше верой и правдой служили максарам.
- Деваться им больше некуда было, вот и служили, - огрызнулся Карглак. - А
до этого, в другом обличье, они были нашими врагами. Но я догадываюсь, куда ты
клонишь.
- Правильно догадываешься. Легенда о Губителе Максаров связывает начало
его жизни с одной из этих тварей.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг