автора. Я все придумал. Зная ритмику и размер, нерифмованные стихи можно
писать на раз, ничего особенно сложного в этом нет. Главное - не впасть в
плагиат, а уж великий Китай так насыщен разнообразными поэтами, что
"изобретения" еще одного не заметит ни один специалист.
После недолгих споров близнецы заставили меня переодеться прямо на улице.
Дракон раскинул крылья, и я спокойно поменял гардероб. Теперь на пороге
дома старого Сыча стоял натуральный средневековый монах, в рясе,
сандалиях, с молитвенником в одной руке и большим пистолетом в другой. От
выбривания тонзуры я категорически отказался, ссылаясь на нехватку
времени. Анцифер очень настаивал, но зачем мне эта лысина в тридцать лет?!
Потом Фармазон постучал.
- Чего надо? - хрипло спросили из-за двери.
- А... э... чего нам надо? - несколько стушевался я, ангел и черт пожали
плечами. Прямо сказать, что мне надо его убить?! - Гражданин Сыч, это я,
Сергей, муж Натальи Владимировны, открывайте!
- Да пошел ты... - За дверью раздались удаляющиеся шаги. Я беспомощно
оглянулся, к такому повороту событий мы не готовились.
- Серега, ломай дверь! Ломай, я тебе говорю, он же уйдет в другое
измерение, и фиг его поймаешь. Ну-ка пропусти, я первый, у меня большой
опыт по взлому.
Фармазон с разбегу саданул дверь ногой, раздался противный скрежет, и дом
оборотня "гостеприимно" распахнул нам свои объятья.
- Сереженька, отдайте мне пистолет и начинайте читать. Отдайте, отдайте,
он вам только мешать будет. Вот так, теперь вперед...
Дом открывался длинным полутемным коридором, едва мы вошли, как сорванная
дверь сама собой вскочила с пола и вновь закупорила вход. Магия! Ничего
страшного, к этому быстро привыкаешь. Нас обступила полная темнота...
- Ну че? Подрожим здесь или пойдем дальше?
- Фармазон, не нервируй хозяина. А вы читайте, читайте, Сереженька, сейчас
я дам свет.
Действительно, в то же мгновение нимб ангела озарил золотистым сиянием все
вокруг. Я вгляделся в книгу... Главное, не перепутать, сначала страница
двести сорок.
- "Прииде ко мне, страждущие и болезные... - робко начал я, но, постепенно
увлекаясь, читал все лучше. - ...аки звери рыкающие по берлогам, тако и
человеки, в их душах Бога нет..." Анцифер, а мы не рано начали? Никого же
нет, я тут могу хоть целый час читать, а Сыч ничего не услышит.
- М... думаю, это не так важно... - призадумался мой светлый дух. - Ведь
Слово Божье не может не оказывать своего чудесного воздействия. Вы
Продолжайте читать, несмотря ни на что...
- А... кто это?!
Прямо из стены на меня глянул беззубый череп с зелеными огоньками в
глазницах. За спиной послышался торжествующий вой неизвестного животного,
а дальше началось светопреставление...
- Читайте, Сереженька! Не останавливайтесь!
Со всех сторон на нас бросились ужасающие монстры. Шипящие змеи с
раздвоенными языками и ядом, капающим с изогнутых зубов. Дикие звери с
окровавленными клыками, безумно горящими глазами и бешеной пеной, клочьями
падающей из разверстых пастей. Гнилостные уроды с визгливым смехом и
ужасающими язвами на дебильных лицах. Мускулистые, медведеподобные
гиганты, размахивающие зазубренными косами. Страшные девицы с роскошными
обнаженными телами и пошлыми улыбочками, открывающими вампирский оскал.
- Да не введет нас во искушение, но спасет души наши... - старательно
подсказывал бледный Анцифер, и я повторял его слова как можно громче,
почти срываясь на крик. Чудовища останавливались в считанных сантиметрах
от меня, изрыгая рев, вой, рык, ругань и проклятия. Однако молитвы белого
ангела успешно удерживали их на этом расстоянии. Постепенно я даже
успокоился и сам шел на них грудью, яростно распевая очередной псалом или
акафист. Фармазон, так тот вообще ни капли не испугался. Среди страшных
исчадий ада он чувствовал себя как рыба в воде.
- О, гляньте, какой песик! Одни зубки в четыре ряда, а челюсти как у
нильского крокодила... Ух ты, карапузик улыбчивый... Один ам - и руки как
не бывало! А ведьма... о-о-о!.. Вот та, рыженькая, с клыками и свиным
пятачком, - какая грудь! Шестой номер! Застрелиться и не жить... Бугай
неграмотный, а ты-то куда прешь?! Спрячь зубы, вырву! Не заслоняй обзор,
из-за тебя такую телку на траверзе не наблюдаю... Е-мое! Не, ну где ж они
столько экспонатов понавыкапывали?! Жмурики, вы с какого кладбища? Не
отвечай, челюсть падает, еще ногу себе отшибешь...
Коридор оказался бесконечным, мы шли и шли. Уроды и злобствующие твари
по-прежнему услаждали наш взор, ни разу не повторяясь и ни на минуту не
прекращая хаотической атаки. Через час я уже перестал понимать, где мы,
куда и зачем идем. Утомленный Анцифер дважды запинался в тексте, даже
неугомонный Фармазон все реже критиковал достоинства встречаемых нами
типов. Неужели дом Сыча был гораздо больше внутри, чем казался снаружи? У
меня элементарно устали ноги. Глаза перестали что-либо различать, кроме
беспорядочного мелькания рычащих и ревущих монстров. Язык едва ворочался,
но если бы мы хоть на секунду прекратили чтение святых писаний - все!
Нечисть растерзала бы нас в мгновение ока. Но вот впереди забрезжил
неясный зеленоватый свет, показалось что-то вроде поляны в густом,
дремучем лесу. Я едва держался, ангел безвольно повис у меня на плече...
Монстры воспрянули духом и усилили напор. Уже на самой границе зеленой
травы я почувствовал, что буквально валюсь. Жаль... нам не хватало
каких-нибудь полутора метров. Хотя не все ли равно, где меня разорвут на
куски - на скрипучих досках пола или в шелковой мураве лесной поляны? Ноги
подкосились... краем глаза я увидел, как Фармазон прямо за моей спиной
прощается с едва сдерживающимися чудовищами:
- Спешу откланяться, друзья мои! Огромное спасибо за представление. Я под
таким впечатлением. Просто нет слов выразить мой восторг вашими погаными
мордами. Несомненно, встретимся в Аду на ближайшем карнавале. Итак, до
скорого! - С этими словами мой черт низко поклонился, изо всех сил толкнув
меня задом. Мы с Анцифером так и рухнули на... поляну! Рядом блаженно
растянулся Фармазон. - Привал... Этот зоопарк не сможет переступить
границу. Ну и фауны развелось в коридоре - шагу ступить негде! Эх, Серега,
Серега... Вот кому сказать - и чего я с тобой вожусь? Подумаешь, ну съедят
тебя, так меня к другому поэту прикомандируют, без работы не останусь...
Че я в тебе такого нашел?
- Фармазон, - тихо попросил я, - заткнитесь, пожалуйста, и... спасибо...
Отдаю ему должное, пока мы с ангелом пытались отдышаться, едва стоя на
четвереньках, наш верный черт бдительно шнырял вокруг, размахивая
кремневым пистолетом. Лес дарил прохладой и хвойным ароматом, слышались
уханье совы, далекий звериный вой и мягкий шум сосен над головою. Старого
Сыча нигде не было видно... Впрочем, что я говорю? Если бы мы его видели,
то это могло бы означать одно - смерть! В таком состоянии оборотень загрыз
бы меня практически без боя. Ангел и черт не в счет, Анцифер предпочтет
венец мученика, Фармазон тоже вряд ли сам нажмет на курок. Их дело -
забота о моей душе, а не о моем теле. Поэтому, оклемавшись настолько,
чтобы самостоятельно сесть, я привалился спиной к стволу дерева и попросил
у Фармазона пистолет. Он охотно протянул его мне, предупредив:
- Не забудь взвести курок, снайпер...
- А... в смысле?
- Слушай, ну не надо ля-ля! - Нечистый зыркнул на меня сердитым оком. - Я
злой дух... Моя прямая обязанность - втравливать подопечного во всякие
неприятности. Это мой священный долг! В телохранители я тебе не нанимался,
так что взведи курок. Будешь ли ты жить или нет, ты Сыча укокошишь или он
тобой пообедает - мне без разницы, понял? Да взведи же курки, дубина-а-а!
От его вопля я непроизвольно шелкнул "собачкой", и в ту же минуту из-за
кустов выпрыгнул волк. Спутать оборотня с обычным хищником просто
невозможно. Глаза Сыча горели красным огнем, шерсть стояла дыбом, а
торжествующее рычание грохотало сквозь оскаленные зубы. Он находился от
меня в двух шагах...
- Сереженька, стреляйте! - тонко взвизгнул Анцифер.
- Ба-бах!!! - Грохот выстрела заглушил яростный рев зверя. Когда пороховой
дым рассеялся - волка на поляне уже не было.
- Кровь! - завопил Фармазон, тыча пальцем в траву. - Серега, ты его
зацепил! Он ранен... Вставай сейчас же, супруг малосольный, мы его догоним!
- Значит... я попал?
- А то нет?! Жаль, конечно, что не одним выстрелом наповал... Но ведь ты у
нас не сибирский охотник, для первого раза и это хорошо.
- Куда я его?
- Не знаю, в дыму не рассмотрел. Но не в окорок, это точно. По моему
личному опыту, оборотень, словивший серебряную пулю в задницу, вопит
иначе...
Откуда-то издалека действительно раздавался озлобленно-плачущий вой.
Видимо, страшное кремневое оружие все-таки сделало свое дело. Рядом тихо
стонал Анцифер. Мы обернулись... Бедный ангел лежал навзничь, без
сознания, бледный как полотно.
Черт бросился к нему первый:
- Циля! Циля, родной, вставай! Что с тобой, брательничек? Ты это... ты не
того?! Не смей! Не смей, слышишь! Че ж я тут без тебя один делать буду?
Циля, Анцифер, Цилеруня... не бросай меня, а? Я виноват, заманил вас
обоих, работа у меня такая, сволочная... Ну вставай же!
- Фармазон, успокойтесь, - попытался вклиниться я.
- Что? А ну отвали, рифмоплет несчастный!
- Но...
- Что "но"?! Ты думаешь, он мне не дорог был? Черное против белого, и все?
Мелко меряешь, Серега! Да мы с ним, если хочешь знать... Он же для меня...
Я ж за него глотку перегрызу, а ты...
- Не груби хозяину.
- А? - У Фармазона махом прекратилась истерика, лицо вытянулось, рот
раскрылся, и в этот момент Анцифер с улыбкой распахнул свои голубые глаза.
- Все в порядке, Сергей Александрович? Не судите его строго, он у нас, к
сожалению, трудновоспитуемый. Нужно еще немало кротости, терпения,
смирения и доброты, чтобы хоть внешне привести его к человеческому облику.
- Ангел сел рядом с окаменевшим братцем, крепко его обнял и даже
расцеловал в обе щеки. - Спасибо за теплые слова, мой смуглый друг! Мы все
почему-то стесняемся искреннего проявления собственных чувств, хотя это
так естественно, слава тебе Господи.
- Ну... Циля! Я тебе... это... припомню... - задыхаясь, выдавил Фармазон,
по его пунцовым щекам катились крупные слезы.
Пряча улыбку, я повернулся к Анциферу:
- Мне удалось ранить Сыча. Вот следы его крови.
- Что ж, отступать некуда. Мы должны пойти по следу. Раненого оборотня
нельзя выпускать в мир, от боли и ярости он начнет калечить всех.
Собирайтесь, Сереженька, вам необходимо его догнать.
- Я готов. Только перезаряжу пистолет... Вообще-то выстрел был один, из
правого ствола, в левом заряд сохранился. Но на всякий случай следовало
быть во всеоружии. Пока я возился с пистолетом, ангел шутливо рассуждал о
моем сходстве с охотником-пигмеем в джунглях, а "униженный" Фармазон
напряженно сопел, развернувшись к нам спиной. Когда дело было сделано, я
махнул ему рукой. Черт еще сильнее надулся, но занял свое законное место
слева от меня. Кровавая ниточка капель четко выделялась на зеленой траве
или широких серебристых мхах. Похоже, я всерьез зацепил Сыча, он теряет
силы, и погоня будет недолгой. Особенный азарт меня не захватывал, как мы
будем добивать зверя - представлять не хотелось. Хотя почему это мы? Я!
Стрелять истекающему кровью волку в лоб или грудь придется именно мне,
однозначно! Мы шли, внимательно оглядываясь по сторонам, вздрагивая от
каждого шороха и в любую секунду ожидая нападения. Раненому оборотню
нечего терять...
- Анцифер, я, кажется, забыл ваш молитвенник там, на поляне.
- Очень жаль... хорошая была книжка. Однако возвращаться из-за нее не
будем. Если нам удастся живыми выбраться из этой переделки домой, я вам
таких штук десять подарю.
- И Фармазону одну.
- А ему зачем? - не понял ангел.
- В подарок, чтобы он на вас больше не обижался, - шутливо пояснил я.
- Это кто же там обижается?! Я, что ли? Да я с вами обоими просто
разговаривать не желаю! Свалились на мою голову, сели и ножки свесили. Из
квалифицированного черта какую-то службу спасения устроили, - огрызнулся
Фармазон, но в его глазах уже бегали искорки смеха. Лед обиды был сломан.
Мы стали говорить в полный голос, выпрямились, глядели вперед уверенно и
смело. Где тут волки-оборотни?! А ну, покажись! Муж ведьмы на охоту вышел.
От него и его друзей просто спасу нет. Мы ощущали невероятный прилив сил,
энергии, бодрости! Воспрянувший черт пытался даже затянуть какую-то
охотничью песню, когда мы наконец куда-то пришли. Лес резко кончился,
словно бы открывая скрытую низенькую избушку. Следы вели именно сюда.
- Давай, Серега, дави его, как таракана. Ни о чем не спрашивай - стреляй,
и баста! Мы на тебя в окошечко полюбуемся.
Я кивнул и, поудобнее перехватив пистолет двумя руками, пнул ногой дверь.
Из домика донеслись приглушенные ругательства.
- Сыч, выходи! Настало время раз и навсегда решить наши споры в честном
поединке.
- Ну все, поэт... Ты сам напросился! Заскрипели засовы, и на пороге
показался тот самый старик, что сидел со мной в монастырской тюрьме.
Однако сейчас он уже не выглядел так безобидно. На вид ему было лет
пятьдесят - пятьдесят пять, плечи широкие, ростом выше меня, голова
перемотана бинтами, сам одет в дикие лохмотья, а глаза так и светятся
бесноватым красным пламенем. Но хуже всего то, что в руках он держал
классическую революционную трехлинейку с примкнутым штыком. Мой допотопный
"оленебой" сразу показался тусклым и бессмысленным. Старик щелкнул зубами,
я невольно отпрыгнул на два шага назад. Это меня и спасло... Выпад был
по-суворовски стремительным, длинный штык не дотянулся до моей груди на
какую-нибудь ладонь. Пока он прицеливался, я бросился назад, за угол
избушки. Пуля ударилась в сруб рядом с моей головой, отколов крупную
щепку...
- Серега, ну кто бы мог подумать - этот гад сопротивляется! Голову
нагни... во, так и ходи скрюченным...
- Ребята, он опять пошел в штыковую, бежим!
- В общей сложности мы сделали вокруг избушки пять кругов. Старый Сыч
опытно подкрадывался к нам и стрелял навскидку. Один раз пуля пробила мой
монашеский капюшон, три прочих успешно улетели в "молоко". Видимо, глаз
старого волка уже не был так остер, как раньше. Анцифер и Фармазон
носились на подхвате, вереща как угорелые. Глядя на их скособоченные
физиономии, я давился от хохота, наверное, поэтому не успевал всерьез
испугаться. Хотя положение было совсем не "ах"... Потом удалось выстрелить
и мне, но рука дрогнула, и серебряная пуля пропала даром.
- Что же ты мажешь, ворошиловский стрелок?!
- Да... вы бы сами побегали с такой "дурой" целый день, - на ходу
огрызнулся я. - У меня уже руки от нее отваливаются.
- Ну так брось! - продолжал возмущаться Фармазон. - Рви на груди тельняшку
и не дай ветерану промахнуться. Ложи-и-сь! А-а-а... попал, гад... помираю!
Черт картинно схватился руками за "простреленную" грудь и повалился в
траву. В ярости я пальнул из другого ствола и... кажется, зацепил. Старый
Сыч, волоча ногу, скрылся в избушке.
- Фармазон! Что с вами? Как же так...
- Тяжко мне, Серега, - закатывая глаза, тихо пробормотал темный дух, -
сразила меня вражья пуля... Эх, не успел вас с супругой счастливыми
увидеть.
- Фармазон!
- Не надо слез... За правое дело умираю! Дай руку мне, боевой товарищ...
Поклянись, что отомстишь за меня! Где ты? Ничего не вижу, в глазах темно...
- Фармазон! - едва не плача, взывал я, но на мое плечо успокаивающе легла
прохладная ладонь белого ангела. Глаза Анцифера были удивительно спокойны.
- Сергей Александрович, не будьте так наивны, в самом деле. Мы же - духи,
нас нельзя убить. А ты вставай, лукавый бес! Нечего тут греческую трагедию
разыгрывать, Софокл доморощенный...
Я опешил. "Умирающий" Фармазон скорчил рожу, показал братцу язык и бодро
вскочил на ноги.
- Какой ты все-таки циник, Циля! (Прости за каламбур.) Сострадания в тебе
ну ни на грамм, а еще ангел называется...
* * *
Пока близнецы бдили с двух сторон, я торопливо перезаряжал пистолет. Благо
пороху хватало и пуль оставалось еще штук шесть. Оборотень уже дважды
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг