нами поступают? Вот Один, он верховный бог, но это не главное... Он -
мудр, он - воин, он - поэт, и он любит детей. Или Тор, он - храбр, честен,
он никогда не обижал слабого. А как же Хед, Видар, Браги, Хеймдалль и
другие?
- Фрейя, не спеши! Подожди, дай и мне хоть слово сказать. Все не так
просто...
- Не надо, Сигурд, - едва слышно ответила она. - Я - богиня, я все знаю
сама. Просто... мне страшно умирать.
Мы замолчали. Мне по-человечески было очень жаль девушку-богиню, но,
согласно мифам, весь их клан был обречен. Они должны погибнуть в Рагнарёк
и смертью своей заново возродить угасающее человечество. В отличие от
других, боги древних викингов оказались смертны, если бы я мог спасти эту
девушку, то, наверное, сделал бы все возможное...
- Ба, кого я вижу?! Сестрица Фрейя собственной персоной. А рядом кто?
Немного мелкий витязь, но, видимо, герой из всех героев! Кому ж еще
непревзойденный Один рискнет доверить собственную дочь? Ведь девочке
всегда нужна защита, надежное плечо и... что еще... а, руки - и сильные и
ласковые сразу, грудь, мускулы, живот и кровь по жилам! Не так, сестрица?
- Локи, - сквозь зубы процедила Фрейя. Нас остановил возникший из ниоткуда
щуплый, но высокий бог. Он был одет в кожу и меха, торс укрывали крупные
пластинчатые доспехи, а голову - шлем с небольшим забралом, закрывавшим
глаза. Сквозь прорезанные щели дразнился красноватый отсвет. Руки унизаны
ворованными перстнями, голос вкрадчивый и крайне раздражающий, манера речи
невероятно двусмысленная: от детского простодушия до явного сарказма. Вот,
значит, он какой - Локи, бог хитрости и обмана, чьи мемуары украл старый
Сыч, прежде чем отправиться в погоню за моей женой.
- Уйди с дороги, мы спешим.
- Куда? - неискренне удивился бог.
- Отец оповестил всех, что он идет на Фенрира. Все наши обязаны явиться на
его зов и помочь связать большого волка.
- Я ничего об этом не слыхал. - Красный свет его глаз стал еще ярче. -
Однако надо мчаться - я не смею ослушаться приказа самого... как то бишь,
Одина?! Но ты мне не сказала, кто этот смертный? Быть живым в Валгалле
невежливо...
- Он друг мне, и покончим с этим. - Голос маленькой Фрейи наполнился
гневом, даже кошка зашипела, выгибая спину и топорща усы. - Уйди с дороги,
путь еще не близкий, я трачу время в праздной болтовне.
- Уже бегу... но здесь небезопасно! В лесах гуляют злые великаны, а за вон
той пушистою грядой я видел волка и волчицу в паре. У них была любовная
игра, но речь их мне ясна как богу. Она шептала что-то о душе, а он так
нежно звал ее - Наташа... Им хорошо вдвоем.
- Наташа?! - невольно вырвалось у меня. Я беспомощно оглянулся на Фрейю,
она только хмыкнула и толкнула кошку пятками. Лукавый бог обмана исчез так
же неожиданно, как и появился.
- Забудь. Локи лжец и сплетник. Там наверняка нет твоей жены, да и не было
никогда. А вот обо мне он теперь растреплет каждому
встречному-поперечному. Я ненавижу его, хоть он мне и родственник.
- Согласен. Такой тип мужчин всегда вызывает у меня стойкую антипатию. Но
я... может, мы все же увеличим шаг и проверим?
- Проверим что?
- Ну... что там действительно... не Наташа.
- Тебе моего слова мало?! Ты кому веришь, мне или ему? - почему-то
обиделась Фрейя и, глядя в сторону, добавила: - Ну, иди... иди сам,
проверь, вернешься - расскажешь. А я здесь посижу, мне и тут не дует.
- Фрейя, прости, - опомнился я.
- Ее там нет, Сигурд, - вздохнула она. - Поверь мне, ее там нет. Он
обманывает тебя и хочет поссорить со мной. Не надо никуда сворачивать, нас
ждут у холма.
И в эту минуту снежную тишину прорезал далекий женский крик. У меня
похолодело сердце...
- Это она! - Я побежал, почти по колено проваливаясь в сугробы и на ходу
пытаясь избавиться от тяжелого щита. Фрейя что-то кричала вслед, но сейчас
никакие увещевания не могли меня остановить. Я вообразил себя настоящим
викингом, обезумевшим берсерком, пережравшим мухоморов, и вовсю рвался
спасти любимую женщину. Меня не волновало, что там может быть ловушка, не
интересовало количество врагов, все лучшее, чем природа наградила мужчину,
проснулось во мне и яростно толкало вперед, требуя подвига. В результате,
конечно, я попал в засаду. Слева и справа от меня вздыбился снег - два
бритоголовых великана ловко перекрыли пути к отступлению. Снежная гряда
впереди зашевелилась, открывая еще четверых притаившихся дуболомов. Ребята
попались немаленькие... Я едва ли доходил до пояса самому низкорослому.
- Взять живым! - громогласно скомандовал кто-то. От великого испуга я
совсем потерял голову. Дальнейшее поведение было для меня настолько
неадекватным, что по сию пору при воспоминании о тех событиях мою душу
охватывает священный трепет. Что с нами сделала цивилизация? В общем, я
выхватил болтавшийся на боку меч, перехватил рукоять обеими руками и
неумело рубанул на манер дровосека! Удар пришелся в колено ближайшему
великану. Тот взвыл от боли и удивления и опрокинулся на спину.
- Сигурд! Держись, я здесь!
Огромная кошка теплой молнией скользнула меж двоих здоровяков, и
раскрасневшаяся Фрейя отважно метнула копье в грудь третьего. Потом был
бой... Я помню его очень смутно, потому что зажмурил глаза и махал мечом
во все стороны. Со стороны моя драка с великанами более всего напоминала
попытки четырех взрослых людей запихнуть в мешок упирающуюся курицу.
Курицей был я. Дочь Одина защищалась отчаянно, и кошка Фиона тоже. Вот,
кстати, кошку все-таки поймать не смогли, но нас двоих в конце концов,
естественно, повязали. Причем не какими-нибудь мудреными узлами, а всего
лишь обмотав целым километром толстенной веревки, так что, стянутые
вместе, спина к спине, мы здорово походили на бабушкин клубок. Фрейя
ругалась. Очень грязно и поэтично, мне понравилось. Трястись в мешке на
спине у великана не очень приятно, зато тепло. Я думаю, в любом положении
можно отыскать положительные моменты, так что я старался не впадать в
уныние. Несли нас недолго и на пол бросили невежливо.
- Вытащите их! - приказал тот же громкий голос. Мешок развязали...
- Это Утгард - крепость великанов, - экскурсоводческим тоном пояснила
Фрейя. Я понимающе кивнул. Судя по всему, положение достаточно
безнадежное...
* * *
Помещение, где нас, так сказать, выгрузили, представляло собой
примитивнейшую комнату огромных размеров. Общие параметры не меньше
обеденного зала у Одина, но если там усаживалось за столами не меньше
сотни воинов, то здесь едва ли насчитывалось два десятка. Разница в том,
что великаны, естественно, во всех параметрах значительно крупнее самого
высокого викинга. Соответственно подогнана и мебель, и посуда, и оружие.
Великаны пьянствовали за кустарными столами, осушая целые бочонки дорогих
вин, так что аромат изысканного алкоголя густо висел в воздухе,
перемешиваясь с режущим запахом подгорелой свинины. Лица у всех
присутствующих - самые дебильные. Головы лысы или бриты наголо, усов и
бороды не видно ни у одного, одеты, как бомжи с большой дороги, но оружие
держат под рукой - грубокованые мечи, тяжелые мясницкие секиры и обычные
разбойничьи дубины. Уверен, все, что есть в замке, - результат повального
грабежа всех, кто только попадал в поле зрения этих головотяпов.
В центре зала, по примеру Асгарда, было установлено подобие трона, на нем
восседал не самый большой великан, но рожа у него была самая паскудная,
простите за выражение, иначе не скажешь. Он вперил в нас нетрезвый взгляд.
- Ха! Вот, значит, какие пташки к нам залетели... Это кто ж? Нешто сама
Фрейя? Кра-са-авица на-род-на-я-я-я...
- Не вмешивайся, Сигурд, - почти не разжимая губ, попросила дочь Одина, -
я смогу за себя постоять, они не посмеют меня тронуть.
- Че молчишь, мышка?! Мужики, тут нам бабу невинную доставили - во! Мне
она на... ик! Не нужна. Может, кто хощет?
Я подумал о том, что мне все же стоило бы потрепыхаться в клубке, ну хоть
слегка имитировать праведный гнев и благородную готовность заступиться за
честь дамы. На самом деле никакого героизма в душе и на грош не было. Я
вполне трезво понимал, что помочь девушке вряд ли смогу, а погибнуть за
нее всегда успеется. Это - не трусость, это - здравый смысл.
- А с нею кто?! Жених али полюбовник? Чей-то морда его мне не ндравится.
Тащите обоих сюда.
Вы думаете, нас взяли под руки и повели? Да ничего подобного - по клубку
кто-то просто пнул ногой, и он, подпрыгивая, словно футбольный мяч,
подкатился к подножию трона.
- Йорик - мое имя! Грозен я, могуч и страшен, а этих... врагов... своих -
ем! - похвастался великан, распахивая щербатую пасть. - А ну говори,
червь, че ты к ней прилепился?
- Я... я требую, чтобы мне развязали руки! - Почему-то мне вдруг
вспомнились бурные речи протеста политических узников. - Я буду жаловаться
вашему начальству! Нас грязно заманили в ловушку путем самой гнусной
провокации. Никто не объяснял причин, не выдвигал претензий, вообще не
сказал ни слова... Нас вынудили к пассивной самозащите! Если мы - пленные,
то требуем положенного статуса, утвержденного Организацией Объединенных
Наций. Если же нет, если произошла ошибка или недоразумение, то мы готовы
принять ваши извинения и, забыв обо всем, продолжить путь.
- Сигурд, тебя что, так сильно ударили по голове? - вытаращилась Фрейя, а
великаны заржали так, что с потолка брызнули летучие мыши. Видимо, я
чем-то их очень развеселил.
- Да он шут! - дошло до главного. Остальные дружно закивали. - А ну скажи
еще че-нибудь!
- Сначала объясните мне причину вашего дебильного смеха, - сдержанно
зарычал я. - Если уровень интеллекта в ваших заскорузлых мозгах меньше,
чем у курицы, то это не повод для пренебрежения элементарными нормами
вежливости. Общеизвестно, что дураки бывают не только круглыми, но и
длинными. Исходя из среднего уровня эрудиции каждого отдельно взятого
индивидуума, можно вывести геометрическую прогрессию умственного развития
каждого конкретного объекта в отношении к общему объему его черепной
коробки, а следовательно...
- Не, друганы, вы слышали?! - повалился главарь. - Какие слова выдает, а?
Он же комик прирожденный.
В ответ на мою отповедь великаны загрохотали еще громче. Звуковой резонанс
был так велик, что коряво сложенные стены дали заметные трещины. Я
окончательно перестал что-либо понимать и попросту заткнулся. Если все
сказанное мной хоть каким-то боком относится к юмору... Оставалось
мысленно развести руками, физически я этого сделать не мог.
- Как твое имя, шут? Сигурд вроде... - Едва отсмеявшись, хамоватый Йорик
развернул меня к себе лицом. - Не бойся, мы тебя не убьем. Во всем
Йотунхейме не отыскать такого хохмача! Будешь нас веселить, а вот девчонка
твоя... Че с ней делать будем, а, братва?
- Съедим!
- Спалим в огне!
- Обреем наголо и пустим к папе Одину!
- Раздерем на четыре куска!
- Обольем водой на морозе!
- Подвесим за ребро!
- Оторвем руки-ноги и выбросим!
- Не... надоело. Асов, ванов или людей смертных мучили уже по-всякому.
Повизжит да и помрет. Скука, - призадумался вожак. Всем прочим
мыслительный процесс явно был в тягость, и великаны вновь переключились на
жратву.
Пользуясь заминкой, я попытался повернуться к Фрейе:
- Что будем делать?
- Бежать бы надо... немедленно! Однако ночь темна, мы связаны и в плену в
Утгарде. О, если б только вытащить мой нож, он в левом сапожке, а после
веревки перерезать и... Увы! ни мне, ни тебе туда не дотянуться.
- Это понятно, я имею в виду, что они собираются с нами сделать?
- Ты что, оглох, достопочтенный Сигурд? - с изрядной долей раздражения
ответствовала дочь Одина. - Они же все недавно рассказали. Тебе судьба -
их веселить всечасно за корку хлеба, а не то конец! Мозг человеческий
измыслить не сумеет всех пыток, каковым тебя подвергнут, коль ты однажды
их не рассмешишь.
- А ты?
- Что я? Мой горький жребий еще неясен. Может быть, убьют, а может, лишь
навечно изувечат, а может, и... Кто знает, добрый друг, что в голову
ущербную взбредет, одно лишь ясно - мысли светлые ее не посещают.
- Понятненько... - Возможно, в душе я несколько запаниковал, но изо всех
сил старался этого не показывать. Девушка вела себя так достойно, что
поневоле хотелось хотя бы выглядеть настоящим мужчиной. Мысленно я позвал
Анцифера и Фармазона. Безрезультатно. Вообще-то они предупреждали... Между
тем вожака великанов, похоже, осенила новая оригинальная идея.
- А я все решил! Братва, мы ее опозорим!
- Это как? - неуверенно откликнулись некоторые.
- Башкой думать надо, а не... - выразительно постучал по лбу главарь. Звук
был гулкий и протяжный. - Мы с нее тряпки-то поснимаем, нагишом в клетку
пустим и плясать заставим!
Рев восторга поддержал это гнусное предложение. Я почувствовал, что
невольно краснею от стыда и бессилия.
- Сигурд, милый, сделай что-нибудь, - осипшим голосом прошептала Фрейя,
волнуясь, она постоянно перескакивала с верлибра на прозу. - Ты же ворлок
искусный и рифмой владеешь волшебной. Гордо воспрянь, накажи негодяев
примерно... Я тебя даже поцелую, только спаси меня, пожалуйста-а-а!
По знаку Йорика один из великанов цапнул клубок с явным намерением
выпутать оттуда Фрейю. Я решился и заорал, стараясь подражать лучшим
традициям древних скальдов:
- А ну, положь меня назад, тупица! Покуда нос твой не раздулся до размеров
драккара Одина, а уши не отпали... Я - страшный ворлок! Я сейчас прочту
ужасный стих с такой кошмарной рифмой, что поплохеет сразу всем изрядно.
Положь клубок, балбес, барбос, мартышка!
- Ух ты?! - Вожак удивленно осклабился. - Погодь, погодь-ка. Ворлок,
говоришь? Ах ты, задохлик драный, как-то тупорыла последняя шутка твоя...
- Отпусти нас, или клянусь не знаю кем из высшего пантеона, что сей же час
попревращаю вас всех в мышей, например.
- Лучше в лягушек, - вставила небожительница.
Великаны помедлили минуту и опять разразились громоподобным хохотом. Судя
по всему, их так веселили мои упорные попытки подражать поэзии Одина. А
может быть, и нет, ребятки настолько недалеки умом, что им хоть пальчик
покажи - засмеются.
- Видали мы таких ворлоков... Хвастались, как и ты, а на деле один пшик
получался. Ну че, братва, тащите клетку для девчонки, а колдунишка этот
нас пока волшебством своим развлекать будет, - приказал Йорик и добродушно
добавил: - Давай, сморчок, не тушуйся, читани-ка нам заклинания с
выражением!
- Я буду читать стихи. Настоящие, с рифмой, - честно предупредил я.
- Читай! Не тяни! Давай! Давай! - раздалось из зала.
- Порази их, Сигурд.
- Попробую... Черт, в голову не идет ничего подходящего, только стихи о
любви. Мне надо вспомнить...
- Сигурд, они несут клетку... - По-моему, Фрейя попыталась потерять
сознание.
Не бывает любви условной...
В небе звезды повисли гроздью,
Бьет двенадцать, сегодня в дом мой
Обещала прийти гостья...
Длинноногая недотрога.
Кровь неровно стучится в венах,
Что-то стукнуло в раме окон
И прошло сквозняком по стенам.
Только свет зажигать не буду,
Даже если луна в тучах,
Если я не поверю чуду,
Хоть кому-нибудь станет лучше?
Я приму ее руки-тени
В ковш горячих моих ладоней,
Брошу все дела на неделе
Из-за глаз, что ночи бездонней.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг