ты не преследуешь нас. Я оставляю Лань в десяти километрах отсюда, на
развилке шоссе...
- ...правда, не целиком, - пошутил егерь вполголоса. - Голова пойдёт
нам в коллекцию.
Рот у Лани был заткнут, руки скручены, а глаза - будь они огнями -
прожгли бы егеря насквозь.
- Ты принимаешь условия?! Да или нет?!..
Кашляя, Татцельвурм выбрался из земли - охотники, пусть с опозданием,
кинули в подкоп свою дымовуху; Кроты - хоть в респираторах - тоже давились
дымом.
- Да или нет?!!
- Куда?! - Рысь попытался сгрести Волчка за шиворот, но юркий паренёк
оказался проворней - шмыгнул в нору, только его и видели. Глаза у него сразу
заслезились, и он едва не лоб в лоб столкнулся с ползущим Кротом.
- Прямой ход есть? туда, - показал Волчок.
- Не, - замотал головой Крот, - не лазь, - но Волчок сдёрнул с него
респиратор и очки-консервы, нахлобучил на себя и зашуршал вперёд.
- Во, бешеный!.. вернись!
- Да, - всхрапнул мегафон.
- Кончать её? - осведомился егерь.
- Не сейчас.
Волчок подвысунулся макушкой из дымящей ямы, сбил на лоб очки - только
бы не заметили! нет, все сгрудились у автобуса с рупорами на крыше...
который принц? а, вон он, распоряжается, тычет руками... рядом верзила
держит Лань - у него пистолет в кобуре, а принц без оружия...
Вскинув нож в ладони, Волчок примерился и метнул - как раньше метал для
тренировки в чурбак.
Лань почуяла, что егерь странно дёрнулся и отвёл руку с лезвием от
горла; он стал оседать с сиплым звуком, заваливаясь назад, нащупывая что-то
у себя на спине - а принц, оттолкнув её, потянулся за оружием на поясе
егеря.
Волчок успел вложить гайку в рогатку и оттянуть резину, когда принц
коснулся пальцами рукоятки пистолета.
Попал в глаз, не попал - это Волчок не понял, но принц вскрикнул и
прижал ладони к лицу, забыв об оружии, а Лань заметила, куда был направлен
взгляд Джуанина, увидела Волчка и припустилась к спасительной дыре -
согнувшись, прыгнула вниз, и Волчок потащил её подальше от входа -
остановились они лишь затем, чтобы волчонок разгрыз путы.
Сзади в лаз кто-то свесился и стал стрелять наудачу - но пули вязли в
земляных стенах.
- А вот и мы, - перхая, Волчок еле всполз на закраину лаза; ноги
почему-то ему изменили. Олень помог выбраться Лани и сжал её руками -
никогда так не сжимал. Волчка вместо Оленя облапил Рысь.
- Уходим? - спросил Рысь, встрепав с дружеской грубостью шевелюру
полузадушенного Волчка.
- Нет, - ответил Олень. - Мы не за тем сюда пришли.
***
Уйти по воздуху принц боялся, уйти по земле не мог - путь отхода
оказался усеян железными колючками, одинаково легко протыкавшими и шины, и
подошвы; тут Куницы постарались, как могли. На ободьях, хлопая спущенными
камерами, вырвался один грузовик - и получил горючей бутылкой по капоту.
Лесные стреляли редко, но метко - а уж совсем плохо стало, когда взорвался
бензовоз; видя такое дело, лесные полезли и из зарослей, и из-под земли.
Не успело взойти солнце, как над лагерем затрепыхался белый флажок -
люди принца окопались вокруг его шатра, сдерживая лесную братию огнём, но
вырваться не хватало ни духу, ни сил. Мегафон Оленя был разбит, акустическая
установка сгорела - и теперь противники просто перекрикивались из-за
укрытий.
- Даю три минуты на размышление! - орал Рысь, пока Оленю делали
перевязку за опрокинутой набок машиной. - Пусть выйдет принц! Нам нужен
только он один - остальных отпустим!..
Геройства и верноподданничества у охотников заметно поубавилось - ещё
раз для гарантии помахав белым, они вытолкали вперёд Джуанина. На скуле у
того расплылся кровоподтёк от гайки Волчка, вид был довольно жалкий - но
гонора он не утратил.
Сзади охотники складывали в кучу оружие; их обыскивали - и прогоняли.
- Я протестую, - с холодным возмущением начал принц. - Жестокое
обращение со мной будет наказано немедленно и беспощадно. Авиация Его
Величества сровняет ваш Лес с землёй, если вы нанесёте мне хоть одну
царапину.
- А как насчёт расплатиться с нами? - сжав зубы, выдавил Рысь.
- Я признаю, что в ходе охоты Лесу нанесён некоторый поправимый
ущерб, - надменно кивнул Джуанин, видя, что рвать на куски его не
собираются. - Разумеется, ни о каких репарациях в отношениях с животными
речь идти не может, но из соображений гуманизма я готов оказать вам
безвозмездную помощь - продукты, медикаменты, одеяла, палатки... Могу
содействовать в придании Лесу статуса заповедной зоны. Думаю, здесь можно
открыть ветеринарный пункт... Обо всём этом вы подробнее поговорите с моим
секретарём, которого я пришлю, и только в том случае, если я немедленно
вернусь во дворец.
- Ты что-то говорил про честную охоту один на один, - напомнил Олень,
впервые нарушив свое молчание.
- Надеюсь, ты не принял это всерьёз? - улыбнулся принц.
- А честно - это как? - продолжил Олень, словно не слыша принца. - Ты с
ружьём и верхом, а я без оружия, бегом? Давай сделаем наоборот. А?
- Вы не посмеете, - принц вновь стал холоден. - Я - человек, а вы -
животные. Никто не позволит вам безнаказанно унижать человеческое
достоинство... Или вы думаете, что это была последняя охота?
- Для тебя - последняя, - Олень достал пистолет.
- Нет... - попятился принц. - Нет-нет... Не-ет!!..
Этого не может быть... разве он допустил какую-то ошибку?
Почему не сработали гладкие, правильные, убедительные слова?!!
- Ты пришёл сюда, - наступал Олень, - чтобы позабавиться, убивая нас. У
нас нет таких забав - я убью тебя только затем, чтобы другим неповадно было
лишать жизни ради кайфа - поганого кайфа преследовать и убивать. И пусть
другие подумают на твоей могиле, прежде чем входить в Лес. Ты - как заразная
падаль, тебя не должно быть.
Принц не успел ни разрыдаться, ни взмолиться - Олень быстро, брезгливо
разрядил в него весь магазин и плюнул на слабо корчащееся тело.
- Собирайте оружие! - обернулся он к соратникам. - Мы возвращаемся.
***
- И что же? - спросите вы. - Неужели, как в сказке, случилось чудо - и
король не отомстил зверям за сына?
Чудес не бывает - однако после битвы на Чистом Урочище Лес приобрёл
дурную славу. Цивилизованные люди всегда не прочь безнаказанно убить
кого-нибудь, но быстро становятся пацифистами, если за охоту надо платить
жизнью. Щедрые на смерть для братьев меньших, цивилизованные люди терпеть не
могут, когда с охоты вместо трофеев поступают гробы, а если такая охота
затягивается - пресса и ТВ поднимают вой и с ярой гуманностью требуют
отозвать охотников.
Чаще всего к таким злым Лесам применяются разнообразные санкции и
блокирование; их поливают с воздуха дефолиантами, проводят мелиорацию вплоть
до засухи, устраивают на опушке свалку токсичных отходов. Но над этим Лесом
летать больше никто не решался, равно как и подъезжать к опушке на
мусоровозе или экскаваторе.
Вообще об охоте Джуанина постарались забыть - складывалось впечатление,
что она торжественно началась и не закончилась. Цивилизованный мир признаёт
и приветствует только победоносные охоты. Средства массовой информации
скороговоркой сообщили о случайных жертвах вследствие неосторожного
обращения с оружием и ядохимикатами - и заглохли; как-то неловко и досадно
было говорить о том, что дикие, плохо вооружённые звери с треском вышибли
прекрасно экипированный охотничий отряд. Зато во множестве появились статьи
о болезнях, распространяемых животными, и о необходимости ограничить
миграцию из Леса. Это было тем более актуально, что в Лесу -
нежданно-негаданно, как-то сами собой - случились вспышки сапа и чумки, о
возможности которых пресса неоднократно намекала, а затем невесть откуда
объявилась африканская мышиная лихорадка - должно быть, ветром занесло.
Благо, Бобр с коллегами был начеку, а природоохранительный союз помог
медикаментами, включая средства вакцинации.
Сеятелей морового поветрия изловить не удалось - а то бы торчать им
ногами из осиного гнезда...
Могил на лесном кладбище прибавилось, и траур долго был привычным
цветом в Лесу - потом горе минуло, но не забылось. Память о павших была и
скорбью, и вдохновением, ведь живым предстояло очищать и заново засаживать
пожарища, и думать о том, как бы не оказаться в будущем застигнутым охотой
врасплох.
Боевое братство крепко спаяло местных и пришлых - прижилась в Лесу Пума
(её приняли в свой дом Рыси), Бродячие Псы подружились с Волками, а Пудель
утешил одну из Бродяжек, чей парень погиб на Урочище. Звали остаться в Лесу
и Вука, но у того была за морем молодая жена и волчата - правда, он твёрдо
обещал наведаться сюда при удобном случае, а с двоюродным братом прислать
оружия и патронов. Герр Татцельвурм вернулся в Альпы - воздух долин был для
него тяжеловат - заверив Оленя, что помощь свободному Лесу станет отныне
долгом альпийцев.
Лесное население пополнили не только союзники - некоторые из охотничьих
коней и псов, которых звери отпустили на свободу, не захотели возвращаться в
конюшни и псарни, сбросили узду и ошейник, и взамен сытой неволи выбрали
трудную волю. Как после этого было не взять их в Лес?
Организационные таланты Оленя все воспринимали как нечто само собою
разумеющееся, а вот Волчок за свои подвиги был удостоен всеобщего восхищения
и едва не умер от гордости и желания придать своему ломающемуся голосу
оттенок взрослой хрипотцы; специально для ушей Эвы он раза три заметил
невзначай, что Волки рано мужают. Альдо, вернувшийся в Лес сразу после
событий, с грустью отметил, какие знаки внимания оказывает волчонок его
девчонке, и как та их принимает - но поделать ничего не мог, и надеялся на
то, что городские удобства отучат Эву от гостевания в Лесу. Оно, может, так
бы и случилось - но Волчок сам повадился шастать в город, чтобы не прерывать
знакомства, а Псы-побратимы научили его городским уловкам и рассказали о
всех безопасных тропах в городе, где нет риска нарваться на собак.
Возраст влюбленности и широкое сердце позволяли Волчку одинаково сильно
любить и Эву, и Оленя, а для полноты счастья он по уши втрескался в Гиену -
когда тот приметил в пареньке задатки бойца и взялся учить его всему, что
умел сам.
Да - Гиена застрял в Лесу. На Урочище он был ранен в бедро и лечился у
Бобра - не хотел ложиться в людскую больницу, чтоб не пришлось объяснять что
да как, да тут ещё Росомаха - просто из альтруизма - вызвалась зализывать
его рану, чередуя лечение с пространными россказнями об изначальном родстве
людей и зверей, а когда она на пальцах и губах доказала, что в его жилах
течёт кровь предка-тотема, Гиена совсем размяк, и вышло так, что однажды в
Кругу Зверей объявили себя супругами и Олень с Ланью, и Гиена с Росомахой, и
шведский Вольф со здешней серой красоткой Вульфи.
- Учти, я бродяга, - предупредила Росомаха после прилюдного поцелуя.
- Да я сам такой, - ответил Гиена.
Росомаха очень хотела затащить в Круг и Рыся с Рысёй, но эти влюбленные
всё ещё собачились по-кошачьи, и на пиру выступали как сотрапезники и
собутыльники, не более того. Разумеется, тут были и Волчок и Эва; Альдо
отговорился тем, что готовится к экзаменам, хотя его усердно зазывали.
Здесь было бы уместно написать КОНЕЦ, но мне больше по душе другая
надпись - ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ; я не люблю, когда сказка кончается.
**********
--------------------------------------------------------------------
Данное художественное произведение распространяется в электронной
форме с ведома и согласия владельца авторских прав на некоммерческой
основе при условии сохранения целостности и неизменности текста,
включая сохранение настоящего уведомления. Любое коммерческое
использование настоящего текста без ведома и прямого согласия
владельца авторских прав НЕ ДОПУСКАЕТСЯ.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 07.01.2005 14:00
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг