Однако его идею не поддержали, поскольку оказалось, что на всех пяти
континентах в мешках бегает только наша команда и, выходит, соревноваться
нам не с кем. Мы были страшно разочарованы. Но Иван Сергеевич - вот
голова! - сказал:
- Поздравляю вас, ребята! Вы сами слышали, что по новому виду спорта наша
команда единственная в мире. А раз единственная, значит, тем самым и
лучшая. Так что не обманывал я вас, когда обещал сделать вас первыми не
только в области, но и во всем мире.
- Спа-си-бо! - дружно крикнули мы. Иван Сергеевич был взволнован и
растроган. Но только один я углядел, как скупая слеза блеснула в его
правом глазу и тренер незаметно вытер ее грубым концом тренировочного
мешка.
ДОКУМЕНТ
И чего я так спешил вернуться из пионерлагеря? Никого из наших ребят в
городе нет, и во дворе у нас как-то тихо, жарко и скучно.
А вчера я стоял на балконе и увидел Герку Сазонова. Он куда-то бежал.
- Эй! - закричал я. - Здорово!
Герка остановился и задрал голову.
- О, привет! - сказал он, и было видно, что он мне тоже обрадовался, хоть
мы с ним никогда особенно не дружили.
Герка на два года старше меня и уже перешел в девятый.
- Ты куда идешь? - спросил я.
- Пошли со мной, - ответил Герка.
- А куда?
- Корочки для паспорта покупать.
- А зачем тебе?
- Нужно.
- Зачем?
- Так я паспорт вчера получил, - сказал Герка и глупо захихикал. Я, между
прочим, тоже так хихикаю, когда смущаюсь.
Пошли мы на Центральную в писчебумажный. Герка рассказывал, как он получил
паспорт, и все время вытирал рукавом пиджака мокрый лоб. А я подумал:
почему он в пиджаке, ведь жарко?
- Ты зачем в пиджаке ходишь? - спросил я. - Жарища такая, а ты в пиджаке!
- А куда же я без пиджака паспорт спрячу? - сказал Сазонов и даже немного
обиделся. - Соображать надо!
Он снова вытер лоб, а потом расстегнул пиджак и достал из бокового кармана
паспорт. Паспорт был таким новеньким, что казался совсем тоненьким, и от
него пахло, как от новой общей тетрадки, только немного по-другому. На
фотографии Герка таращил глаза - это у него такая привычка, - и я впервые
в жизни узнал, что Геркино имя Гораций. Гораций Иванович Сазонов - так
было написано в паспорте.
- Ничего паспорт!- сказал я, и Герка снова положил его в боковой карман,
заколол карман английской булавкой и застегнул пиджак на все пуговицы. Но
это только так говорится - на все, потому что пуговица-то была одна.
- С паспортом знаешь как здорово! - сказал Герка. - Хочешь, например,
лодку взять напрокат, плати двадцать копеек, оставляй паспорт в залог - и
пожалуйста!
- А давай пойдем покатаемся! - предложил я.
- Неохота... - подумав, ответил Герка. - Я уже вчера два часа катался.
- А что еще с паспортом можно сделать?
- Ого! Да что угодно! - Герка пожал плечами. - В кино ходить можно, когда
до шестнадцати лет не пускают. Я уже вчера ходил, "Женщину в черном"
смотрел. Вот это картина - сила! Сегодня второй раз схожу посмотрю, если
захочется.
И тут у меня появилась гениальная идея.
- Слушай, Герка, возьми меня с собой на эту самую "Женщину в черном". А? У
меня есть сорок копеек.
- Так ведь тебя не пропустят.
- Пропустят! Ты мне билет по твоему паспорту купишь. Ты же имеешь право
взять два билета?
- Ого! Хоть десять! Только тебя все равно контролерша без паспорта не
пустит.
Но я уже все продумал.
- А мы сделаем так: ты сначала пройдешь один, а потом незаметно через окно
в фойе передашь мне твой паспорт.
- Нашел дурака! - сказал Герка. - Кто тебе поверит, что это твой паспорт?
Там же моя фотокарточка.
- Так, может, контролерша на фотографию не станет глядеть.
- "Может, может", - передразнил меня Сазонов. - А если станет?
- Не станет! - повторил я, потому что мне уж очень хотелось посмотреть эту
картину.
- И все равно никто не поверит, что у тебя уже есть паспорт. Не похож ты
на такого человека!
Это меня задело: ведь все говорят, что я выгляжу старше своих лет, и, если
уж на то пошло, так мы вообще с Геркой одного роста.
- А ты сам, думаешь, похож? - спросил я как можно ехидней.
- Да уж похож - не похож, а паспорт имею! - ответил Герка и противно
засмеялся, довольный своим ответом.
- Ну и гуляй со своим паспортом! - сказал я и пошел в другую сторону.
Но Герка Сазонов все-таки хороший парень.
- Эй, ты! - крикнул он. - Ты что, обиделся? Постой! - Я и сам хотел уже
остановиться, но почему-то продолжал идти.
Тогда Герка сам догнал меня.
- Ну, ладно, давай попытаемся. Только договоримся так: ты показывай
контролерше паспорт издали. А если она захочет его взять - сразу убегай. А
то еще заберет паспорт и сдаст в милицию. Знаешь, что бывает за передачу
документа посторонним лицам?
- Что?
- Ого! Суд - вот что! Охота мне из-за тебя под суд идти.
- А как они докажут, что ты сам дал мне паспорт? Может, ты не виноват?
Может, ты просто потерял его, а я нашел.
- А за утерю паспорта - штраф!
- Так ведь ты его мог нечаянно потерять!
- А нарочно паспортов, между прочим, никто не теряет. Да и тебе тоже не
поздоровится за то, что ты пользовался чужими документами.
- Как же я пользовался? Разок в кино сходил.
- Разок или не разок - как ты докажешь? А может, ты и пострашней дела
делал! С чужим паспортом такое можно натворить - ой, ой, ой! Вот у нас
один нашел чужой паспорт и знаешь что сделал?
- Что?
Герка подумал...
- Взял по этому паспорту напрокат лодку, уехал и-и-и...
Герка так долго тянул свое "и", что я не вытерпел:
- И что?
Герка опять подумал...
- ...и не вернул эту лодку совсем.
- А куда он ее дел?
- Откуда я знаю? Уж куда-нибудь дел.
В это время мы подошли к "Ударнику", так называется наш кинотеатр. Я
осторожно заглянул в вестибюль и увидел, что в дверях, как назло, стоит
самая вредная контролерша.
В этом кино три контролерши. Одна - ничего, красивая. Возле нее постоянно
торчат взрослые парни. Они рассказывают ей всякие веселые истории, и она
так хохочет, что даже не считает, сколько билетов ей дают. Я уже три раза
проходил мимо нее без билета. Честное слово! Вторая контролерша строгая,
все видит. А третья - совсем ведьма. Она так подозрительно смотрит на
меня, будто я всегда хожу без билетов. Она на всех так смотрит, даже на
взрослых. Она бы рада была совсем никого не пускать в кино - такой у нее
вредный характер.
И теперь как раз она стояла в дверях! По правде говоря, мне уже не очень
хотелось идти в кино. Да и Герке, конечно, весь наш план не шибко
нравился. Но он боялся, что я могу подумать, будто он трус. А я боялся,
что он подумает обо мне то же самое. Конечно, контролерши я боялся еще
больше. Но пути для отступления у меня все равно уже не было. И у Герки
тоже.
- Ну, давай деньги на билет, - сказал он, вздыхая. - Или, может, ты
передумал?
- Зачем мне передумывать? - ответил я и тоже вздохнул. - Ты только сам не
трусь.
- Нашел трусливого! - Герка взял деньги, достал паспорт и медленно пошел в
вестибюль, где находилась касса. А я отошел подальше от кино и стал ждать.
Я уже был уверен, что эта ведьма обязательно захочет забрать у меня Геркин
паспорт. И я представлял себе, как я бегу по улице, а за мной гонится
большая, толстая контролерша. Она размахивает руками и кричит, как
громкоговоритель, который по праздникам укрепляют на нашем доме...
И прохожие тоже бросаются в погоню за мной.
И милиционеры, оставив свои светофоры, вскакивают на мотоциклы и
присоединяются к погоне.
А я мчусь, зажав в кулак Геркин паспорт, и понимаю, что мне не уйти.
Ну зачем, зачем я только упрашивал Герку! И почему я такой невезучий?!
Но тут я увидел Сазонова. Он выскочил из вестибюля и побежал ко мне.
- Эй, слушай! - закричал Герка. - Оказывается, на сегодня все билеты
проданы! - Он весело улыбнулся, вытирая лоб рукавом пиджака. - Я подошел к
кассе, а они проданы.
- Жаль, - сказал я как можно с большим огорчением. - Не повезло!
А на душе у меня стало так легко и радостно, как бывает, когда вдруг после
третьего урока весь класс отпускают домой.
И мы потопали в писчебумажный на Центральную покупать корочки для
Геркиного паспорта.
КАК Я ПРОЯВЛЯЛ ЧУТКОСТЬ
Виталька Смородин мой самый лучший друг, и живем мы с ним на одной улице.
Он в том доме, где "Гастроном", а я - где "Рыба - мясо - овощи". И все
знают, что мы дружим, живем рядом и учимся в 4-м "Б".
А вчера в школе Виталька прыгал на лестнице и чуть не вывихнул ногу.
Школьная врачиха уложила его в своем кабинете и сказала, чтобы он не смел
подниматься целых три часа. А лично мне она поручила сообщить его
родителям, что он полежит и придет, в общем, чтоб они зря не волновались.
Я побежал к Витальке. Я точно знал, что в это время дома бывает только
Виталькина бабушка. А она волнуется даже тогда, когда совсем не из-за чего
волноваться. И я старался бежать быстрее, чтобы сообщить ей, что не надо
зря волноваться.
Я даже не стал ждать лифта, а помчался на шестой этаж и стал звонить. Я
старался звонить погромче, чтоб Виталькина бабушка скорей открыла и
поскорей узнала, что не надо волноваться. Потом я стал стучать в дверь
кулаком и ногами. И как только бабушка отворила, сразу сказал:
- Вы только не волнуйтесь, Виталька покалечился.
Я даже не успел ничего объяснить, потому что бабушка сразу зашаталась и
села на диван.
Ей стало плохо.
Я помнил, что в таких случаях надо срочно вызывать "Скорую помощь", только
вдруг забыл, как это делается. Но я не растерялся и решил, что Виталькин
дедушка сделает это лучше меня. Я подумал, что он сейчас, наверное, сидит
на бульваре и играет с другими пенсионерами в шахматы. Я подумал так и
побежал на бульвар. Я бежал даже быстрей, чем раньше. И когда я издали
увидел Виталькиного дедушку, то закричал что было сил:
- Вызывайте для вашей бабушки "Скорую помощь"!
Дедушка сначала не понял, а когда понял, схватился за сердце, покраснел и
стал закрывать глаза. Но еще до того, как он закрыл их, я все-таки успел
добавить:
- А Виталька покалечился!
Я хотел еще, конечно, сказать про самое главное, про то, что не надо
волноваться, но Виталькин дедушка все равно меня уже не слушал. И что за
привычка у этих взрослых: сначала не дослушают до конца, а потом мы во
всем оказываемся виноваты.
Ну, тут все пенсионеры побросали шахматы и стали советоваться, как
сообщить родственникам дедушки о случившемся. А я сказал, что знаю, где
работает дедушкина дочка, то есть Виталькина мама, и меня послали за ней.
А Виталькина мама как раз работает в нашем "Рыба - мясо - овощи". Я летел,
как стрела, и думал, что тетя Шура тоже, наверное, очень расстроится и что
нельзя прямо с бухты-барахты сообщать ей о всех неприятностях сразу. Я
решил, что надо ее как-то подготовить, но не знал, как именно.
Я постарался как можно спокойней вбежать в магазин и увидел, что к тете
Шуре стоит очередь за бананами.
Я спросил, кто последний, и решил пока обдумать, как лучше предупредить
тетю Шуру. Я честно думал, но придумать ничего не сумел. А в это время
подошла моя очередь.
- Здравствуй, Волик, - сказала тетя Шура. - А где твой друг?
- Не знаю, - ответил я и, наверное, очень покраснел, потому что мне сразу
стало жарко, хоть было жарко и до этого.
- Сколько бананов тебе свесить?
- А мне не нужны бананы.
- Так зачем же ты стоял в очереди?
- Так просто.
- Ты бы лучше уроки делал! - сказала тетя Шура.
- До свиданья, - ответил я и отошел от прилавка. Вот дурак!
Но потом опять вернулся и сказал:
- Тетя Шура, я чуть не забыл... Вы только не волнуйтесь... Виталькиному
дедушке стало плохо. Он сейчас на бульваре, а меня за вами послали.
Все-таки хорошо я сделал, что постепенно ее подготовил. С тетей Шурой
ничего особенного не случилось, она только заахала, заметушилась и пошла
со мной.
Сначала мы просто шли, потом побежали...
- А знаете, тетя Шура, - сказал я на бегу, - у вашей мамы сейчас обморок.
- Как обморок? - спросила тетя Шура и остановилась.
- Да так. Я ей только сказал, что Виталька покалечился, а она...
Тетя Шура побледнела, зашаталась и прислонилась к фонарному столбу.
Я сразу понял, что мне придется бежать за Виталькиным отцом... Но тетя
Шура молодец! Она быстро взяла себя в руки, стала обо всем расспрашивать
и, когда я ей все рассказал, сразу успокоилась и позвонила по автомату в
"Скорую помощь".
Виталькиного дедушки на бульваре не было. Пенсионеры сказали, что он
принял валидол и побежал домой.
А когда мы пришли к Витальке, там уже все были в сборе: и дедушка, и
бабушка, и Виталька, и два врача из двух "скорых помощей". Одну вызвали мы
с тетей Шурой, а вторую по дороге домой вызвал Виталькин дедушка.
БЕЗ НАМЕКОВ
Виктор Кузнецкий - бессменный редактор нашей стенгазеты "За сокращенные
штаты". Амбиция у него невероятная и, так сказать, обратно
пропорциональная амуниции. Однако есть у Кузнецкого и одна редкая
способность: он умеет любую самую простую ситуацию превратить в
безвыходное положение, а потом из этого положения найти неожиданный выход.
Недавно Кузнецкий заглянул к нам в конструкторское бюро и знаками вызвал
меня в коридор.
- Ну даешь! - сказал он, хлопая меня по плечу и восторженно тряся головой.
- Ты о чем?
- О твоем рассказе. Хороший рассказ, толковый! Пойдем покурим.
Мы прошли в конец коридора, вышли на лестничную площадку и, усевшись на
подоконник, закурили. Я вообще-то не курю. Но не так часто хвалят мои
рассказы, и я надеялся услышать что-нибудь приятное.
- Нужный рассказ и смешной, - сказал Витя, поблескивая очками. - Он будет
украшением нашей стенгазеты! Только имя героя лучше все-таки изменить...
- Почему? Обычное имя - Семен Семеныч.
- Конечно, обычное. Но все подумают, что ты имеешь в виду Степан Степаныча.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг