сооружение станции гиперсвязи расторгнут по причине неплатёжеспособности
крупнейшего частного инвестора проекта.
Дженнифер немного отстранилась и недоверчиво посмотрела на меня:
- Откуда ты знаешь?
Вот он, критический момент!
- Я знаю, - выпалил я, - потому что лично дал указание свернуть
работы по установке станции.
- Ты?!! - потрясённо воскликнула Дженнифер.
Я утвердительно кивнул:
- Да. У меня есть портативный передатчик.
- Ты связан с этим бизнесом?
- Самым непосредственным образом. Я один из разработчиков принципа
гиперсвязи, но по некоторым соображениям держу это в секрете.
Дженнифер встала с моих колен и в растерянности прошлась по комнате.
- Ну и ну! - наконец произнесла она. - Значит, вот откуда твоё
богатство. Вовсе не от отца-пирата.
Я улыбнулся:
- Ты слышала и такую версию?
Вдруг Дженнифер остановилась и всплеснула руками.
- Так Купер действительно в тюрьме?!
- По моим последним сведениям, до суда он находится под домашним
арестом. Но за решётку попадёт обязательно.
- Надолго?
- Как минимум на тридцать лет. А скорее всего, получит пожизненный
срок. Ты хорошо поработала.
Дженнифер села в соседнее кресло и разразилась истерическим смехом.
- Так ему и надо, ублюдку! Пусть теперь подавится... сукин сын!.. -
Она закашлялась, по её щекам ручьями текли слёзы. - Боже... я так
счастлива!.. Если бы ты знал, Кевин... Если бы ты знал, как я
счастлива!..
Я наклонился к ней и взял её за руки.
- Дженни, милая, успокойся. Прекрати сейчас же - или получишь
пощёчину.
Она мигом урвала свой смех, обхватила руками мою шею и прижалась
губами к моим губам. Поцелуй был такой долгий и такой жаркий, что у меня
закружилась голова.
- Я не отпущу тебя, Кевин. Мы полетим вместе.
- Да, - обречённо ответил я. - На корабле до Дамограна.
- А потом?
- Потом мы провернём маленькую хитрость и улетим на моём челноке.
- Ты откажешься от "прыжка самурая"?
- Придётся. Я не могу рисковать, хоть косвенно впутываясь в историю,
где фигурирует гиперстанция. Если кто-нибудь заподозрит меня в
причастности к этому проекту, за мной повсюду будет тянуться шлейф
шпионов длиною в десятки световых лет. Многие компании готовы на что
угодно, лишь бы узнать секрет функционирования межзвёздной связи.
- Я слышала, что ваших людей время от времени похищают.
- Бывает и такое, - подтвердил я. - Но всякий раз похитители остаются
с носом. Во-первых, нам всегда удаётся освободить похищенных, а во-
вторых, все, из кого можно было бы вытянуть ценные сведения, либо
находятся под надёжной охраной, либо работают в глубоком подполье, как
я. Даже члены правления нашей корпорации не знают меня в лицо.
- И ты открыл мне свою тайну? Почему?
Я растерянно покачал головой:
- Спроси что-нибудь полегче, Дженни. Я понятия не имею, что на меня
нашло.
Она погладила меня по щеке.
- Тебе просто одиноко, милый. Ты очень нуждаешься в ком-то, кому мог
бы доверять, на кого мог бы положиться. Я не обману твоего доверия.
Дженнифер смотрела на меня, ласково улыбаясь. Боже, как прекрасна её
улыбка!..
Я перехватил её руку и поцеловал маленькую ладошку.
- Спасибо, любимая.
- Это признание? - спросила она.
Я ответил не сразу, а сначала тщательно проанализировал свои чувства.
Результаты этой инспекции оказались крайне противоречивыми.
- Прости, Дженни. Честное слово, не знаю. Уже двадцать лет я влюблён
в одну женщину и так привык к этому, что даже не представляю, как могу
разлюбить её. Я люблю тебя, но люблю и её.
- Кто она?
- Это неважно. Всё равно у меня нет ни малейшего шанса добиться её
взаимности...
*
На следующий день во время предстартового осмотра моего челнока
техники обнаружили незначительное нарушение синхронности работы маршевых
двигателей и генератора виртуального поля. Неполадка была устранена в
течение часа, но этого оказалось достаточно, чтобы капитан ди Марко
наложил запрет на "прыжок самурая". В ответ на мои протесты он заявил,
что ему наплевать, сколько процентов акций компании я контролирую, во
время полёта он на корабле главнее самого Господа Бога, и я должен
подчиниться его решению. С помощью такой нехитрой уловки мне удалось, не
роняя престижа, отложить свой вылет до остановки на Дамогране.
8. ЭРИК
"Что, завидно?" - спросил Мел, когда я с разинутым ртом переваривал
известие о его предстоящей свадьбе с Дейдрой. Интересно, он у всех это
спрашивал, или же меня почтил особым вниманием? Хотя вряд ли. Я был
далеко не единственным, кто в своё время прошёл через стадию детской
влюблённости в Дейдру; в частности, в этот список можно смело внести
всех её родных братьев (милая семейная традиция - страсть к
кровосмешению у нас в крови, простите за каламбур).
Правда, мне повезло больше, чем другим, - но не тогда, когда я об
этом мечтал, а гораздо позже. После разрыва с Радкой я очень страдал, и
Дейдра, пытаясь утешить меня, пожалуй, зашла слишком далеко в своём
рвении. Она стала моей второй женщиной, однако не смогла заставить меня
забыть первую. О нашем коротком романе я порой вспоминаю с
ностальгической грустью, но без боли. Дейдра была очень мила, нежна и
заботлива. Надо признать, что её "терапия", хоть и не излечила меня
окончательно, всё же оказала весьма благотворное влияние и помогла мне
восстановить утраченное душевное равновесие.
Впрочем, всё это время меня мучила мысль, что Дейдра просто жалеет
меня; позже я понял, что ошибался. Однажды я спросонья назвал её Радкой,
она была очень огорчена и даже расплакалась, как ребёнок. Теперь уже мне
пришлось утешать её, а Дейдра всё твердила, что я ни капельки не люблю
её, лишь использую, чтобы забыться. Мы разошлись тихо-мирно, без ссор и
скандалов, продолжая оставаться добрыми друзьями. Кевин был страшно рад
этому - он ревнует свою старшую сестру ко всем без исключения мужчинам
(и даже к женщинам) и, хоть она не голубоглазая блондинка, думаю, был бы
не прочь оказаться с ней в постели. Натуральный псих!..
Кабинет Ладислава, где я вышел из Туннеля, был пуст и неосвещён, но
компьютер работал. Однако это ещё ничего не значило. Если я просто
побаивался компьютеров, то Ладислав умел лишь нажимать клавиши, двигать
мышью и вставлять диски - кстати, не всегда правильной стороной. Он где-
то вычитал, что чем реже включать и выключать машину, тем лучше, и
воспринял этот совет буквально. На моей памяти он лишь однажды выключил
свой компьютер - когда случайно зацепил ногой шнур питания и выдернул
его из розетки.
Я вышел из кабинета и отправился искать Ладислава. Час назад он
связался со мной и назначил встречу. По его словам, тот хакер, Всеволод,
которого он вытащил из тюрьмы и вновь засадил за работу, пообещав ему
пять миллионов гривен наличными и доходное ранчо в нейтральной Коста-
Рике, вот-вот доберётся до нужных нам секретных файлов в базе данных
Интеллидженс Сервис. Впрочем, это уже не имело решающего значения. Было
ясно, что все технологии, связанные с Формирующими, попали в этот мир
извне; осталось только выяснить, каким путём, и главное - откуда. Пока
наш гениальный взломщик (к слову сказать, щуплый восемнадцатилетний
паренёк в очках с толстыми линзами) сидел на конспиративной квартире в
предместье Лондона и рылся в государственных тайнах Британской Империи,
мы с Ладиславом наугад обыскивали прилегающие миры - скорее, чтобы не
терять времени даром, нежели в надежде что-либо найти. Ведь с каждым
миром граничит бесконечное число миров, а единица, делённая на
бесконечность, равна нулю - что и даёт вероятность успешного исхода
наших бессистемных поисков.
Здесь бы нам очень пригодилась помощь кого-нибудь из адептов
Источника. Однако я не спешил делиться нашим открытием с кем бы то ни
было - даже с мамой, даже с отцом, даже с Дианой. По зрелом размышлении
я вынужден был согласиться с тем, что слова Ладислава об уничтожении
всего мира, как самом верном способе избавиться от исходящей от него
угрозы, звучат не так уж и дико... То есть, звучат-то они дико, но
слишком соблазнительно. Сколь же велико будет искушение решить проблему
одним махом! Нет мира - нет и проблемы... Мне становилось дурно при
одной лишь мысли о том, что мой отец, например, может обречь на смерть
миллиарды людей "ради стабильности во Вселенной, во имя Мирового
Равновесия". Как это ни больно признать, но я не был уверен даже в тех,
кого знал с самого детства, кого любил, кому, казалось бы, всецело
доверял. А что касается Ладислава, то он держал рот на замке главным
образом из опасения за судьбу своего любимого мира. Мне удалось убедить
его, что если члены колдовского сообщества прознают о существовании пока
не обнаруженной нами космической цивилизации, то они "для пущей
верности" расправятся и с Землёй Юрия Великого. Он согласился, что,
скорее всего, так и произойдёт...
Блуждая по огромной квартире Ладислава, я наконец оказался в столовой
и услышал доносящийся из кухни звук переставляемой посуды.
- А-а, вот ты где! - произнёс я, направляясь к двери. - Опять
занимаешься готовкой.
Послышался звон разбитого стекла, вслед за чем в кухне воцарилась
тишина.
Я озадаченно хмыкнул, толкнул дверь и сделал шаг вперёд...
И остановился...
Сердце моё заныло, голова пошла кругом, ноги подкосились. Чтобы не
упасть, я прислонился к косяку двери. Хотя был большой соблазн рухнуть
на колени и поползти вперёд, к красивой светловолосой девушке,
растерянно стоявшей посреди кухни. Не думаю, что меня остановили бы
осколки разбитого графина, которые валялись на полу у её ног.
- Здравствуй... - с трудом выдавил я. - Здравствуй, Радка...
- Здравствуй... Эрик... - сбивчиво проговорила она. Её большие
голубые глаза смотрели на меня с тоской и нежностью, со страхом и
надеждой. - Как... как ты здесь оказался?
- Ладислав пригласил... А ты... как?
- Тоже... Он тоже пригласил меня... То есть, и он меня... и меня он
пригласил.
- Сводник... - выдохнул я.
Мне отчаянно хотелось заплакать - то ли от радости вновь видеть
Радку, то ли от осознания того, что целых три года я потратил впустую,
жил бесцельно, плыл по течению, не боролся за своё счастье, а лишь тихо
скорбел по ушедшей любви. Но любовь не ушла - она была во мне и
терпеливо ждала своего часа...
Три года назад мы собирались пожениться. Мои родители не возражали.
Правда, вначале они были немного смущены нашим возрастом, слишком юным
по меркам колдунов-долгожителей (мне было девятнадцать, Радке - едва
лишь шестнадцать), но потом всё же признали наше право на взрослую
жизнь. Мне даже не пришлось идти на крайнюю меру и напоминать отцу,
сколько лет было тёте Дане, когда он женился на ней... Нет, я ничего не
путаю: прежде, чем жениться на маме, отец был целый месяц женат на тёте
Дане, которая вышла за него с единственной целью - досадить дяде Артуру.
Следующими на очереди были родные Радки во главе с самим Володарем,
но тут некстати вмешался Зоран. Он застал нас "на месте преступления",
так сказать, поймал с поличным; но вместо того, чтобы поговорить со
мной, как мужчина с мужчиной, поспешил раззвонить на весь мир, что этот
подлый Эрик из Света соблазнил его дорогую сестрёнку. Впоследствии
Володарь надрал ему уши за глупость; досталось также и Радке, и
Ладиславу, который обо всём знал. Пожалуй, Ладислав перестарался,
убеждая своего прапрадеда, что намерения у меня самые серьёзные и я
просто без ума от Радки. Старый Володарь мигом смекнул, как извлечь из
этого инцидента моральную выгоду. Его, как и глав многих других Домов,
раздражало возросшее могущество Пендрагонов, и он не преминул
воспользоваться представившимся случаем, чтобы унизить в моём лице всю
нашу семью.
Володарь Даж-Дома, публично обвинив меня во всех смертных грехах,
потребовал, чтобы я немедленно женился на Радке. Причём сделал это в
такой оскорбительной форме, что я не мог выполнить его требование, не
поступившись гордостью, не уронив своего достоинства... И не только
своего собственного - ведь я не просто такой себе Эрик из Света, а
старший сын короля, первый принц Дома, наследник престола. В силу этого,
моя честь никогда не была лишь моей исключительной собственностью, она
всегда была неотъемлемой частью чести всего нашего Дома. Отец и мать
советовали мне "ублажить вздорного старика", так велел им родительский
долг; но как король и королева, я уверен, они были горды и довольны тем,
что я не послушался их совета. Скрепя сердце, собрав всю свою волю в
кулак, я наотрез отказался жениться на Радке, вдобавок разорвал грамоту
с текстом официальной ноты, составленной в форме ультиматума, и швырнул
её под ноги послу Даж-Дома. Оплеуха, предназначавшаяся мне и всей нашей
семье, бумерангом вернулась к Володарю. Когда закончился тот памятный
приём, я бегом вернулся в свои покои, замкнулся в спальне и долго ревел,
как сопливый первоклассник, которого отколотили большие ребята и
отобрали у него деньги на мороженное.
Да, я отстоял свою честь, честь семьи, честь Дома, но сделал это
ценой двух разбитых сердец - моего и Радки. С тех пор я ни разу не
виделся с ней и даже не разговаривал. Мне было стыдно посмотреть ей в
глаза, я чувствовал себя подлецом, законченным негодяем. Кроме того, я
очень боялся, что одно её слово, один её взгляд, один её жест, и я
позабуду обо всём на свете - о чести, о гордости, о достоинстве...
И вот она снова передо мной, такая же как прежде, и я смотрю на неё,
не в силах отвести глаз...
- Прости меня, родная, - виновато произнёс я.
Вместо ответа, Радка взяла из посудомойки тарелку и что было силы
бросила её на пол. Осколки фарфора разлетелись во все стороны.
- Я тебя ненавижу, Эрик из Света!
- Я тоже люблю тебя, - мягко сказал я.
Она всхлипнула... или мне показалось?
- У меня... Кроме тебя, у меня никого не было...
Я вздохнул:
- У меня была... только одна...
- Только одна! Всего лишь одна! Экая мелочь! - Радка взяла следующую
тарелку и тоже разбила её. - А как только ты узнал, что она выходит за
другого, так сразу же сговорился с Ладиславом, чтобы... чтобы...
- Ни о чём я с ним не сговаривался, - запротестовал я. А здравая
часть моего рассудка ободряюще прошептала мне: "Ревнует, значит, всё ещё
любит". И я решил перейти в наступление: - А ты? Ты тоже выходишь замуж.
Радка широко распахнула глаза и в недоумении уставилась на меня:
- Что за чушь?!
- Ладислав так сказал, - объяснил я.
- Это... - Вдруг в её взгляде мелькнул вызов. - Ну, допустим. А тебе-
то что?
- Не нужно допущений, милая, - сказал я, делая первый неуверенный шаг
вперёд. - Я люблю тебя и не уступлю никому - ни в допущениях, ни в
действительности.
- А я ненавижу тебя! - упрямо заявила она и вновь запустила руку в
посудомойку - за очередной тарелкой.
Под предлогом спасения кухни Ладислава от полного разгрома, я
заключил Радку в объятия. Мы были почти одного роста, она - лишь немного
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг