- И в те же годы на Скабиркате-94 учили местных жителей добывать огонь с
помощью плевков против ветра?
- Это записано в учебниках истории!
- Да, - согласился я. - Но в тех же учебниках, которые мне удалось
прочитать перед путешествием, написано, что в давние времена у
Изуддита-83/бис была твердая поверхность, на которой и жила здешняя
цивилизация, а энергию для своего развития вы получали из космоса.
- Вы правы, - печально согласился абориген. - То был золотой век нашей
истории, но он закончился, когда планета превратилась в пространственный
пузырь. Слишком много космической энергии...
- Что она собой представляла? - задал я давно подготовленный вопрос.
- Это никому не известно, - признался печальный абориген. - Этого и раньше
никто не знал. Энергия проникала в организм и позволяла ему жить многие
годы. А сейчас, когда наша жизнь - вечное падение к центру планеты, именно
из этого движения нам приходится черпать жизненную энергию, потому мы и
живем не так уж долго.
- Вот именно, - пробормотал я. - Так я вам скажу, какую энергию вы
потребляли. Это была энергия памяти. Каждая планета - и это вам должно
быть известно - обладает биоинформационным полем, где фиксируются самые
важные события. Например, вручение Торы Моше на горе Синай. Поле это, так
же, как, скажем, электрическое поле, способно излучать волны - волны
памяти о прошедших событиях. Волны эти распространяются со скоростью
света, их-то ваши предки и воспринимали. Вот почему вашим предкам
казалось, будто они сами участвовали в событиях, происходивших в сотнях
световых лет от Изуддита-83/бис. У вас же тогда даже звездолетов не было!
- Не было, - подтвердил абориген. - Это тоже историческая загадка, но наши
философы разрешили ее с помощью...
- Знаю, - отмахнулся я. - Ваши философы решили, что умение строить
межзвездные корабли исчезло, когда планета стала пространственным пузырем.
На самом деле не корабли ваши исчезли, а способность воспринимать
космическую энергию памяти!
- Занятная гипотеза, - сказал абориген. - Пожалуй, ее нужно обсудить на
Большом падающем совете.
- Обсуждайте, - великодушно разрешил я. - Скажу одно: факт, что ваши
предки восприняли волну земного биоинформационного поля и видели вручение
Торы, свидетельствует о том, что такое событие действительно имело место.
- Вы сомневались? - возмутился абориген. - Мы никогда не лжем!
- Да-да, - поспешно согласился я. - Иногда вы ошибаетесь, вот и все.
И тут мы достигли центра Изуддита-83/бис, я ощутил сильный удар по голове,
перевернувший все мои представления о пространстве, и в следующую секунду
оказался там, откуда начал свободное падение - в космосе, на орбите, где
меня ждал мой "Бутон". Начинать новый жизненный цикл на Изуддите-83/бис у
меня не было никакого желания. Задание я выполнил - ведь по сути абориген,
с которым мы так приятно падали, подтвердил мою замечательную гипотезу, а
поскольку жители Изуддита-83/бис никогда не лгут, то можно было считать
эту гипотезу подтвержденной.
Не дожидаясь, когда падающее пространство вновь потащит меня к центру
планеты, я перебрался на "Бутон" и дал деру, пока меня не засекла местная
служба контрразведки. Майор Лившиц, которому я доложил о выполнении
задания, благосклонно кивнул, принимая информацию, и сказал:
- Пойдете на Фардырош-4/ек, Шекет, задание смертельно опасное.
ЛЮБОВЬ АГЕНТА
Сейчас я могу признаться в том, что не всегда был искренним, рассказывая о
своих межзвездных странствиях. У читателя могло сложиться представление,
будто Иона Шекет - этакий беззаботный миллиардер, путешествующий от звезды
к звезде ради собственного удовольствия и жажды приключений.
Конечно, это не так. Не буду о деньгах - это отдельная тема, могу лишь
сказать, что я в те годы неплохо зарабывал, но не настолько, чтобы
покупать за свой счет билет от Агарани-4 до Биухуды-3. Да и "Бутон", моя
любимая колымага, принадлежал мне только на треть - от носового обтекателя
до койки в капитанской каюте. Все остальное числилось на балансе
Агентурного отдела Службы внешней разведки министерства безопасности
Соединенных Штатов Израиля - и сам я со всеми потрохами тоже числился на
балансе этого отдела, а каждое мое перемещение от звезды к звезде и от
планеты к планете неизменно контролировалось бдительным майором Лившицем,
моим непосредственным начальником. Я уж не знаю, каким образом ему
становилось известно о том, что агент Шекет, будучи на Риэдосе-5, посетил
местный Дом призрения раньше, чем побывал на кладбище рухусов. Факт
остается фактом - он это знал, как и многое другое.
Это означает, что следил не только я, но следили и за мной, а того, кто
меня опекал, "вели" другие агенты, которые, в свою очередь, тоже
становились объектами слежки, и эту цепочку можно было бы продолжать очень
долго, если бы не ограниченность народонаселения Галактики, где все-таки
не каждый (надеюсь на это!) был агентом той или иной разведывательной
службы.
Когда я задумывался над этой проблемой, то начинал подозревать, что левое
полушарие моего мозга следит за правым - и наоборот, естественно, - а
когда я возвращаюсь на Землю, то дважды, сам того не подозревая, являюсь к
майору Лившицу на доклад: сначала докладывает мое левое полушарие,
выставляя правое в самом невыгодном свете, а потом приходит очередь
правого, и тогда левое полушарие выглядит просто нелепо со своей жаждой
всеобщей космической справедливости.
Как-то я уже рассказывал о своем романе с прекрасной Бриганцей с
Альдерамина-6. Конечно, в том рассказе я представил дело так, будто любовь
вспыхнула в моей душе, едва я увидел это удивительно нежное создание о
семнадцати щупальцах и шести нижних конечностях, способных удавить
амазонскую анаконду. Надеюсь, что вдумчивый читатель мне не поверил и
решил, что Иона Шекет находился в то время под действием излучения
радиоактивного амория, самого гнусного из наркотиков с Хирикерика-883,
способного внушить нежные чувства даже к статуе полководца Маазака
Геринайского, бывшего при жизни таким гадом, что, когда он наконец
скончался в болотах Сырта, его собственные солдаты съели военачальника с
потрохами, чтобы не пачкать чистую болотную жижу смрадными останками.
Сейчас я могу признаться в том, что вовсе не любил бедную Бриганцу, а
выполнял агентурное задание.
В одном романе прошлого века я прочитал слезливую историю о разведчике,
оставившем дома жену с ребенком и уехавшем в дальнюю страну, чтобы
добывать информацию о дьявольских планах заокеанского агрессора.
Командировка затянулась на двадцать лет, и разведчик, чтобы не выдать
себя, женился на иностранке, родил с ней восемь детей, но все время думал
о той, кому вынужден был изменять ради главной любви - любви к Родине.
М-да. Этот разведчик по сравнению со мной был просто невинным младенцем.
Хотел бы я посмотреть, как он из-за любви к Родине станет входить в
телесно-ментальный контакт с дамой, масса которой соответствует массе
приличного боевого катера класса "Мегидо".
Так вот, госпожа Бриганца, по имевшимся у майора Лившица сведениям,
располагала информацией о намерениях лисканцев совершить диверсию в
космопорту Бен-Гуриона во время прибытия на Землю правительственной
делегации Центрально-галактической Федерации. Возможно, такой же
информацией располагал и кто-то другой - наверняка, например, в курсе дела
были сами лисканцы, в частности, сотрудники их Разведывательного корпуса,
с которыми у нас были замечательные отношения. Но среди разведчиков всегда
считалось непрофессиональным прямо спрашивать друг у друга о намерениях,
планах и способах исполнения. Я уверен: если бы майор Лившиц позвонил на
Лискан-11 и задал своему коллеге вопрос по существу проблемы, то ответ
оказался бы исчерпывающим и позволил бы предотвратить не только данный
теракт, но и многие другие, о которых знал лисканский резидент. Так нет
же! Поступить так не позволяла профессиональная гордость. Информацию нужно
было заполучить по независимым каналам - например, поручив агенту Ионе
Шекету познакомиться с госпожой Бриганцей.
Знакомство удалось без проблем - с альдераминскими женщинами проблемы
начинаются гораздо позже. Мы побеседовали о сущности конпрессионизма и
галактического сомнамбулизма, сходили в ресторан, где моя дама умяла
живого марсианского форшанга (мне пришлось отвернуться, чтобы не видеть
его предсмертного восторга), а потом - сам уж не помню как - оказались в
номере межпланетного отеля. Предстояло главное: чтобы овладеть нужной
информацией, я должен был сначала овладеть госпожой Бриганцей.
Теоретически процедура была мне известна, но разве не сказал классик о
том, что теория суха, в отличие от зеленеющего древа жизни?
- Иона! - воскликнула милая Бриганца, прижимая меня к стене грудными
пластинами. - Иона, я никогда не встречала в своей жизни такого
великолепного мужчину!
Я понимал, что ровно то же самое дама говорила всем своим любовникам,
количество которых наверняка превышало десяток тысяч, учитывая длительный
жизненный цикл альдераминцев, достигающий трех с половиной тысяч земных
лет. Но все равно приятно слышать, когда тебя называют великолепным
мужчиной. Приходится соответствовать.
- Бриганца! - завопил я, чтобы быть услышанным, ведь у альдераминцев очень
слабо развит слух. - Милая! Страсть моя не знает границ! Но есть одно
препятствие для нашей любви, и оно представляется мне непреодолимым!
- Непреодолимым? - удивилась Бриганца и ухватила меня за шею восьмым
нижним щупальцем, что означало высшую степень сладострастия. - Для любви
нет преград!
- Есть! - твердо сказал я, пытаясь - разумеется, безуспешно, - вырваться
из убийственных объятий. Наступил самый ответственный момент операции.
Либо я узнаю все, что мне нужно, и вернусь домой со щитом, либо Бриганца
догадается о моих гнусных намерениях, и тогда мне не суждено вернуться
даже на щите, поскольку жертву альдераминской любви обычно собирают по
каплям, и даже лучший регенерационный аппарат не желает принимать на
восстановление столь сурово переработанный материал.
- Есть! - повторил я. - Для того, чтобы любить, нужны чистые помыслы.
Думать нужно только о предмете страсти и ни о чем ином.
- Милый! - прошептала госпожа Бриганца, едва не разрушив мои барабанные
перепонки. - Я думаю только о тебе... Никаких иных мыслей в моей голове
нет и быть...
- Есть! - повторил я в третий раз. - Я чувствую. Я знаю. Я вижу. Ты
думаешь о том, как лисканские агенты будут проводить террористическую
акцию на Земле. Мне это мешает. Я ревную.
- Шекет, - с подозрением проговорила госпожа Бриганца, - ты можешь читать
мысли? Если да, то должен знать, что меня абсолютно не волнуют лисканские
агенты. А если нет, то откуда тебе вообще известно о том, о чем я даже и
думать не хочу?
Хороший вопрос, и отвечать нужно было сразу, не показывая сомнений.
- Милая Бриганца, - ласково сказал я, - конечно, я вижу, что лисканские
агенты тебя абсолютно не волнуют. Но мысль эта гнездится в сером кубике
твоего мозга, во-он в том уголке, она мерцает и жжется, она заставляет
меня ревновать, я выхожу из себя, я больше не могу, я... Нет, милая
Бриганца, ты должна избавиться от этой мысли, ты должна ее извергнуть,
иначе между нами все кончено. Любовь должна быть абсолютной, или это не
любовь.
- Или это не любовь, - повторила бедная Бриганца, оцепенев от горя. Ее
многотонное тело все сильнее прижимало меня к стене - ощущения мои легко
представит каждый, кому доводилось попасть под гидравлический пресс. Пока,
насколько я мог судить, у меня сломались всего два ребра, но дело
наверняка этим не ограничилось бы.
- Это не любовь! - воскликнул я.
- Что же делать? - трагически вопросила госпожа Бриганца.
- Ну, ты сама должна понимать, - пыхтя, сказал я. - Избавься от этой
мысли, и все дела.
- Как? Как можно избавиться от мысли?
- Да скажи ты ее вслух, черт побери! - вышел я из себя, не думая о
последствиях. - Высказанная мысль подобна птице: назад ее не вернуть, а
поймать ее никто не успевает.
- Ты прав, Иона, - сказала госпожа Бриганца, задумалась на мгновение и
сообщила: - Лисканского агента зовут Хлабур, он прибудет на том же
корабле, что делегация Галактической Федерации. Атомная мина находится в
желудке у Хлабура, он проглотил ее еще на прошлой неделе. Хлабур так
гордится поручением!
- Фу! - сказал я. - И эта информация мешала тебе полностью отдаться любви?
Я поражен, Бриганца...
- Иона, я вовсе не думала о бедняге Хлабуре, он был плохим любовником. Я
люблю только тебя, теперь ты это понимаешь?
Конечно, я понимал. И еще я понимал, что не могу допустить начала
любовного акта - жертвовать собой во благо отчизны вовсе не входило в мои
планы. Под натиском милой дамы уже хрустели оставшиеся пока целыми кости,
я нащупал языком кнопку на десне и задействовал катапультирующее
устройство, расположенное в башмаках.
Мне жаль Бриганцу. Это было жестоко. Не физическая боль ужасна - наверняка
на бедную женщину направленный взрыв пиропакета произвел не большее
впечатление, чем легкий хлопок по интимному месту. Но предательство
любви!..
Когда раздувшийся гипермешок катапульты уносил меня в открытый космос, я
продолжал слышать вопли моей несостоявшейся любовницы, и мне даже
казалось, что я различаю слова: "Вернись, я все прощу!"
Как же, держи карман.
Что мне остается добавить? Естественно, лисканского агента обезвредили,
майор Лившиц получил благодарность командования за блестяще проведенную
операцию, а я пролежал два дня в госпитале, пока мне склеивали ребра и
производили косметический ремонт нервной системы.
УДАР ПО КОНСКОЙ ГОЛОВЕ
- Пожалуй, - сказал майор Лившиц, - кроме вас, Шекет, никто не сможет
выполнить эту работу.
- Пожалуй, - немедленно согласился я, не имея ни малейшего представления о
том, в чем состоит мое новое задание. Но если в меня верило
непосредственное начальство, разве я мог не оправдать его ожиданий?
- Вы со мной согласны? - майор Лившиц бросил на меня подозрительный
взгляд, будто ожидал другого ответа.
- Согласен, - сказал я и добавил: - Хотя и не очень представляю себе, что
нужно нашей доблестной разведке в двойной системе Чукраниц-2.
Видели бы вы, как у майора от изумления глаза вылезли из орбит и стали
похожи на два оловянных блюдца, будто у пса в старой популярной сказке
Ганса Христиана Андерсена.
- Откуда?! - вскричал он. - Кто вам сказал? Где вы это...
- Вы имеете в виду то обстоятельство, что мое задание связано с событиями
на этой планете? - хладнокровно переспросил я, показывая, что недаром
получил сто баллов на тестах в школе разведчиков. - Первое: сегодня
сообщали, что в системе Чукраниц-2 произошел государственный переворот.
Второе: с планеты выслали нашего посла. И третье: пять минут спустя после
этого я получил от вызов и явился для получения задания.
Майор широко улыбнулся и сказал:
- Браво! Ваши аналитические способности, Шекет, просто блестящи! Есть
только одно "но" - ваше задание не связано ни с двойной системой
Чукраниц-2, ни с произошедшим там переворотом.
- Неужели? - сказал я обескураженно. - Я не мог так ошибиться! Вся
имеющаяся информация...
- Это не информация, Шекет, а дезинформация и не более того, - с
удовлетворением произнес майор Лившиц. - На самом деле переворот произошел
в газовой туманности Конская голова, и посла нашего оттуда не высылали,
поскольку его там отродясь не было. Проблема же в том, что теперь мы
понятия не имеем, что происходит в туманности, и чем переворот может
грозить израильским колониям в сопредельных системах.
- Понимаю, - задумчиво сказал я, - но не вижу выхода. Я ведь не туманник,
к счастью.
Чтобы читателям, не знакомым с деталями сложных взаимоотношений различных
галактических цивилизаций, стала ясна возникшая проблема, расскажу
вкратце, что представляют собой жители туманности Конская голова.
Во-первых, обитают они в межзвездном пространстве. Во-вторых, состоят они
из разреженного газа, плотность которого не превышает сотни атомов в одном
кубическом сантиметре. В-третьих, размер взрослого туманника - около
миллиона километров от моргательной мышцы до жевательной стопы. Я уж не
говорю о ментальности. Когда живешь в космической пустоте, питаешься
звездным светом, а размножаешься во время магнитных галактических бурь,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг