ею, и боль ошеломила ее, и в происходящем ей почудилось что-то воистину
палаческое... А он лишь опьянил себя, но не утолил жажды. Ему хотелось вновь
овладеть ею, но он сдержался, боясь, что испугает ее своим необузданным
вожделением.
Элий понимал, что сделал непростительную глупость, что должен был
разуверить ее в нелепых фантазиях. Но в том-то и дело, что он не мог ее убедить.
Это она убеждала, а он верил каждому ее слову. Она имела над ним странную,
сверхъестественную власть. Не любовную власть, нет, какую-то другую...
Летти лежала, прижавшись к нему, и тихонько всхлипывала. Она была растеряна
и ошеломлена. В своих полудетских фантазиях она представляла это иначе, более
возвышенным и менее плотским. Она вновь всхлипнула.
- Было больно?
- Немножко. Но это ничего. Боль - это не страшно. Когда я попала в
катастрофу и умирала, было куда больнее. Вот то было - ужас... непереносимо...-
Она замолчала, не сразу сообразив, что сравнила объятия Элия с объятиями бога
Фантаса.
- Ты попала в катастрофу... - повторил он. Пробиваясь сквозь густую листву,
пятна солнечного света ложились на обнаженное тело Летти.
- Ну да... Я находилась несколько дней между жизнью и смертью...
- Ты - Петиция Кар? - выдохнул он. Она вскрикнула и спрыгнула с ложа, на
ходу поднимая тунику.
- Постой! Я не обижу тебя. Я знаю, как спасти тебя! Летти!
Но куда ему было до нее - быстроногой. Он лишь добрался до лестницы, а она
уже исчезла в доме. Ему почудилось, что хлопнула входная дверь - неужто девчонка
выскочила на улицу? Торопясь опередить ее и перерезать путь к бегству, Элий
оттолкнулся руками и перемахнул через невысокую каменную ограду. Улица ступенями
спускалась к морю. Лазурный его лоскуток вклинился между домами, как туника,
вывешенная сушиться на ветру. Божественная туника самого Посейдона.
"Петиция Кар... Петиция Кар... Твоя смерть - необходимое жертвоприношение
нашего ритуала..." - прозвучала в его мозгу фраза, подслушанная в голове гения.
Девочка не лгала. Она в самом деле была приговорена к смерти. Гением самого
Элия. Если гений - судья, то, значит, Элий - палач. Может, именно Элия в своих
видениях видела Летти - отвратительную безглазую маску вместо лица. Неужели он
выглядит именно так? Почему нет? Ведь он урод, калека, с бесчисленными шрамами
на боку - знаком педофилов. И он только что спал с четырнадцатилетней девчонкой.
Гений недаром оставил на нем свою метку. Нет, нет, все это ложь, но этого Элий
не мог доказать даже себе. Что же делать?! В такую минуту невыносимо хотелось
позвать на помощь гения. Чтоб его посвятили подземным богам!
Элий огляделся. Петиции нигде не было. Несколько туристов в широкополых
белых шляпах и двуцветных туниках брели неторопливо по улице, неся корзины,
полные груш и персиков. Фиолетовые тени так же медленно скользили по камням
мостовой вслед за туристами. Элий заковылял вниз по улице. Петиция исчезла. И
как он сразу не догадался, кто перед ним! Но Вер все время твердил о маленькой
девочке, и Элий уверился, что Летиция Кар - ребенок лет пяти-шести. Это его и
сбило. Три дня она была подле, а он, глупец, зря терял время! Время...
"Время повернет вспять!" - выкрикнул в его мозгу чужой голос.
Элий содрогнулся - еще одна мысль гения, всплывшая в памяти.
В этот момент он увидел на перекрестке лоток торговца вестниками. Продавец,
загорелый до черноты худой мужчина лет сорока в одних белых холщовых штанах и-
стоптанных сандалиях, сидел на камне и потягивал из фляжки вино. Элий заковылял
к лотку. Несколько номеров "Акты диурны" лежали на прилавке. Черный, яркий -
сегодняшний. Поблекшие, выцветшие на солнце - вчерашние и позавчерашние номера.
Из-под груды вестников высовывался серый и измятый экземпляр, помеченный
календами июля.
- Мне нужны все номера за последние шесть дней,- сказал Элий, подходя.- Вот
только... Он вспомнил, что у него нет ни единого асса.
- Не взял кошелек? - понимающе кивнул торговец. - Так бери в долг. Деньги
занесешь завтра. Я каждый день тут сижу. Ветеранам я завсегда уступаю. -
Торговец сложил номера трубочкой и отдал Элию.
Тот взял, не зная, должен ли он объяснять этому человеку, что покалечился
вовсе не на войне. Так ничего и не решив, ибо в данном случае разность между
честностью или нечестностью была столь мала, что придавать ей значение было
глупостью, заковылял назад. Теперь он не стал перелезать через стену, а вошел
через дверь. И тут же увидел Летицию - она стояла во дворе, в раковине
маленького фонтана и, поворачиваясь, подставляла под холодные струи свое
худенькое детское тело. Значит, она никуда не выходила. Ну да, ей запрещено, как
и Элию, покидать сад. О боги, что же он наделал! Он поставил всех под удар,
выйдя из тени. А вдруг за те несколько минут, что он находился снаружи, его
сумели засечь, и гении уже мчатся, визжа, за добычей?
Что это с ним? Где его прежняя догадливость и острота ума, способность
предусмотреть маневр противника и нанести удар первым? Он всегда был ловок.
Теперь он как будто отупел... Зачем ему понадобились эти дурацкие вестники? Элий
бросил номера на скамью и... Крикливые буквы заголовка сложились в четыре слова:
"Нападение на Марцию Пизон".
Он поднял номер. Еще не верил, что прочел правильно. Развернул страницу.
Воздуха не хватало. Когда смысл прочитанного дошел до него, он впился зубами в
ладонь, чтобы не закричать. Но все равно издал нутряной, сдавленный звук.
Он спешно собрал вестники, прошел к себе в комнату и запер дверь.
Развернул "Акту диурну" и принялся читать. Он читал очень медленно, будто
только-только научился разбирать буквы. Чтение напоминало пытку на берегу.
Каждое слово - хлесткий удар палача. Но постепенно ему стало казаться, что боль
притупляется. Он прочитал все передовицы, скинул вестники на пол, вцепился
руками в волосы и так сидел несколько минут неподвижно. Что случилось на самом
деле? Элий не мог понять. Сюжет, взятый из дешевого представления мимов. Но за
базарным скандалом маячило искаженное болью лицо Марции.
"Бедная... я - твой злой гений... Прости..."
Надо что-то предпринять. Стандартная дилемма исполнителя желаний. Он должен
охранять Петицию, как велел гений Империи. Но при этом он должен помочь Марции,
должен поддержать ее в беде. Но как найти Марцию, если она убежала из Рима? Где
она теперь? Может, стоит позвонить центуриону Пробу, который ведет ее дело?
Однако звонить кому бы то ни было из Никеи было слишком опасно. Гении могли тут
же обнаружить их убежище. Элий вновь поднял вестники и принялся листать. Взгляд
его остановился на небольшом объявлении: "Сенатор Макций Проб прибыл в свое
поместье недалеко от Кремоны на несколько дней". Далековато от Никеи, но поехать
можно. Надо увидеться с сенатором, ведь он - дед центуриона Проба. Элий выяснит
все обстоятельства дела и попытается найти Марцию. Разумеется, Гэл тут же его
обнаружит. Но Элий ускользнет. Душа его слишком изменилась." Гению за ним не
уследить. Он направит погоню по ложному следу, а сам вернется назад. Летиция
постучала в дверь:
- Элий, зачем ты заперся?..
Он свернул вестники и сунул сверток за шкаф.
- Хотел поспать... очень устал.
Он боялся, что голос его выдаст, и говорил тихо.
- Принести обед в комнату?
- Если нетрудно...
Он поспешно забрался в кровать и накрылся одеялом. Она явилась с подносом.
Ей нравилось ухаживать за ним. Он позволял. Все же она что-то заметила.
- Ты плохо выглядишь, у тебя жар...- она так старательно за него
волновалась. - Позвать Кассия? Его в самом деле бросало то в жар, то в холод, но
он удержал ее и поцеловал в губы.
- Не надо. Я посплю... и все пройдет.- И снова поцелуй. Этот довод ее
окончательно убедил.
Лапит делал вид, что прогуливается по улицам Вероны. Всю ночь он провел в
пути. Все утро - в слежке за обитателями филиала академии. Они - в роскошных
авто. Он - на стареньком таксомоторе. Очень скоро он выяснил, что Трион, выехав
из ворот своей виллы, отправился не к роскошному зданию Веронской физической
академии, а к старому стадиону на окраине города. Стадион был запущенный. И
странный. Окна здания плотно заколочены. Стены - высокие, надстроенные, будто
укрепления осаждаемой крепости. Массивные стальные ворота охраняются четырьмя
преторианцами. Лапит отпустил таксомотор и принялся медленно прогуливаться вдоль
ограды, отыскивая хоть какую-то возможность проскользнуть внутрь. Но стена была
неприступной. Обитатели стадиона приготовились к осаде.
Еще одна машина подъехала к воротам. И пока охранник проверял документы, к
машине неведомо откуда подскочил парень в пестрой тунике и, засунув голову в
машину, завопил пронзительным голосом:
- Несколько слов для "Акты диурны"! Наших читателей интересуют новые
открытия. Говорят, наконец-то удастся создать аппарат тяжелее воздуха, способный
преодолеть запрет богов. Так правда ли это?
- Проваливай! - рявкнул охранник и, ухватив репортера за тунику, швырнул на
мостовую.
А машина въехала на территорию стадиона, и ворота с лязгом захлопнулись.
Все, что успел разглядеть Лапит - это грязно-серую стену трибуны. Парень тем
временем вскочил, отряхнулся с таким видом, будто ничего не произошло, и
дружески подмигнул Лапиту.
- Рано или поздно кто-нибудь мне ответит. А ты тоже из вестника?
Лапиту ничего не оставалось, как кивнуть.
- Из "Римских братьев", - брякнул он первое, что пришло в голову. Кажется,
этот ежемесячник выходил сразу после Третьей Северной войны и пользовался в те
годы большим успехом. Но Лапит не был уверен, что "Римские братья" до сих пор
здравствуют.
- В первый раз слышу это название. Наверное, что-нибудь новенькое.
- Готовлю первый номер,- признался Лапит, вспомнив, что "Римские братья"
благополучно скончались лет десять назад.
- Неужели твои хозяева не могли найти кого-нибудь помоложе?
- Я еще бодрячок, - ухмыльнулся Лапит. Новая машина подкатила к стадиону.
Но в этот раз она даже не остановилась - ворота распахнулись заранее, и авто
скрылось от взора дотошных корреспондентов.
- Если мы проторчим здесь еще полчаса, это будет подозрительно, - заметил
Лапит.
- Если мы уйдем, это будет еще подозрительнее, - отвечал его более молодой
коллега. - И запомни: нормальный репортер - настырный репортер.
- Как тебя зовут? - поинтересовался Лапит.
- Квинт, но в следующий раз я могу назваться иначе.
- Лапит. Это мое настоящее имя.
Со стадиона выехала черная закрытая машина, проехала сотню футов и
затормозила. Водитель вышел и торопливо зашагал назад к воротам. Тут же из
открытого окна высунулась чья-то голова. Мгновение внимательные глаза созерцали
репортеров, потом появилась обнаженная женская рука и сделала энергичный жест.
Лапит и Квинт не сговариваясь побежали к машине. Пассажирка авто - женщина лет
тридцати трех - была некрасива: большой рот, черные выпуклые глаза и ярко-рыжие,
коротко остриженные волосы, напоминающие щетину домашней метелки, - на такую
красотку вряд ли клюнул бы даже невольник, выкупленный на средства фонда
Либерты. А женщина в самом деле как будто собиралась их очаровывать.
- Кто-нибудь из вас курит? - спросила она.
И прищурилась. Глаза у нее, пожалуй, были ничего. И Лапит, и Квинт достали
тут же по упаковке табачных палочек. Женщина поколебалась и вытащила одну из
пачки Лапита.
- В таверне "Плясуны", - сказала она. Водитель тем временем уже бегом
возвращался к машине.
- И огоньку, пожалуйста, - сказала она громко. Квинт щелкнул зажигалкой.
- Зачем ты их позвала? - рассерженно спросил водитель.
- Забыла табак в лаборатории. - При этом она из-под полуприкрытых век
бросила мгновенный взгляд на Квинта, будто обожгла. - А ты не куришь... -
добавила женщина с упреком.
Водитель ей не ответил. Машина рванулась, обдав стоящих репортеров горячим
воздухом и бензиновым смрадом.
- Мы пойдем вместе, - сказал Лапит.
- Ладно. Может, я и разрешу тебе посидеть подле,- отвечал Квинт, скаля
белые зубы.
У Лапита зубы были тоже белы, но, увы, вставные.
"Несомненно, это парень фрументарий, - подумал Лапит. - Но на кого он
работает?"
Таверна "Плясуны" располагалась недалеко от амфитеатра. В окна был виден
его облицованный мрамором закругленный бок. Здесь всегда было много народу.
Лапит и Квинт с трудом отыскали места возле перегородки. Им подали суп в
глиняных горшочках прямо с огня и кувшин неразбавленного кислого вина. За
соседним столом двое мостильщиков улиц обсуждали последние новости.
- Сколько живу, а не припомню, чтобы кого-то из императорской семьи
обвиняли в подобных штучках...
- Вранье, Марция сама все придумала... - поддакнул второй, широкоплечий
здоровяк с короткой шеей и взъерошенными черными волосами. - И зачем такой
парень, как Элий, спутался с этой шлюхой?
- Потому что шлюха, - отвечал первый. Квинт хлебнул вина и, прищурившись,
поглядел на мостильщиков. Они уже закончили трапезу и, оставив рядом с мисками
пару сестерциев, направились к выходу.
В этот момент явилась она. Прежде, в машине, когда можно было разглядеть
лишь лицо, она показалась обоим "репортерам" безобразной. Теперь же, пока она
шла к их столику, они разом причмокнули губами и не сговариваясь воскликнули:
"Богиня!" На женщине была черная узкая туника выше колен. И этот простой наряд
подчеркивал ее тонкую талию, высокую грудь и длинные ноги. У нее была фигура
фотомодели. Женщина села на свободный стул и сразу заговорила:
- У меня есть несколько минут. Один из наших сказал, что его пытались
остановить у входа репортеры. Вы репортеры?
Она взглянула сначала на Квинта, потом на Лапи-та, будто намеривалась
прожечь их взглядом.
- Мы оба репортеры, - подтвердил Квинт. - Я - из "Акты диурны". А вот он -
из "Римских братьев".
- Очень хорошо, что вас двое. Потому что одного могут убрать. Могут убрать
и двоих. Но все же у двоих больше шансов.
Лапит криво улыбнулся, узнав о столь блестящей перспективе. Женщина
засунула руку за вырез туники и вытащила спрятанные на груди две скатанные
трубочкой бумажки. Бумажки были еще теплые. Квинт заерзал на стуле, а Лапит
глубоко вздохнул.
- Здесь все написано. Если вас поймают, постарайтесь уничтожить записки.
Для меня это смерть. А впрочем... Это смерть для всех. Так что лучше доберитесь
до своих вестников. И укажите мое имя в статье. Могу заверить, оно известно в
Риме. Сейчас я уезжаю, а у вас в запасе есть три дня. Трион доверил мне одно
дело, но вы, ребята, ни за что не угадаете какое...
- Разумеется, не угадаем,- поддакнул Квинт. Он успел заметить, что их
собеседница больше всего на свете гордится своим умом. И, как все женщины,
обожает лесть.
- Он отправил меня в святилище Кроноса. Квинт с Лапитом переглянулись. В
приказе Триона не было ничего странного. Многие ученые поклоняются богу времени.
Женщина вытащила из сумки небольшой флакон. Но, несмотря на малые размеры, она с
трудом удерживала его в руках.
- Трион велел отвезти туда вот это. В бутылке - радиоактивная жидкость. Я
должна вылить ее в священные часы в храме Кроноса. Знаете, что это означает? -
Оба "репортера" разом замотали головой. - Время начнет метаморфировать и потечет
вспять. Что вы думаете по этому поводу?
Лапит промолчал, а Квинт осмелился предположить:
- Богам не стоит близко приближаться к людям - это слишком опасно.
Их загадочная собеседница кивнула:
- Чистая правда. Но я не повезу эту бутылку в святилище. Я исчезну.
Надеюсь, вы опубликуете мое заявление прежде, чем люди Триона меня найдут.
Кстати, об этой бутыли и поручении Триона не стоит сообщать. Ни богам, ни людям.
К счастью, боги здесь не появляются. Слишком высокий фон.
Что подразумевалось под словом "фон", ни Квинт, ни Лапит не знали.
Женщина поднялась, махнула рукой, будто небрежно мазнула по невидимому
листу, вычерчивая вопросительный знак, и направилась к выходу. Мужчины, сидящие
за столиками, провожали ее взглядом. Квинт развернул бумажку и пробежал глазами
первую строчку. Прочел... и тут же вновь свернул записку.
- А ведь ты не репортер, Лапит, - сказал он, глядя на дверь, в которую
только что вышла их странная знакомая.
- Как и ты, - отозвался старик. Лапиту не хотелось читать таинственную
записку. У него было нехорошее предчувствие.
- Кому ты служишь, Лапит?
- Богам...
Квинт скривил рот, давая понять, что оценил шутку.
- А я - первому префекту претория. И что же нам делать?
Лапит наконец развернул листок и прочел. Почерк был мелкий, убористый, но
четкий. По мере того как Лапит читал, остатки волос у него на макушке вставали
дыбом. Предчувствие не обмануло старого фрументария.
- Мы с тобой оба подонки, Лапит, как и положено быть фрументариям. Иначе не
выжить. Но нам придется пойти в "Акту диурну" и передать послание. Клянусь
Момом, покровителем свободы печати, это единственный выход.
Лапит хотел возразить, но только насчет подонков.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг