вынуждена была признать, что в этом заголовке есть изрядная доля правды. Клодия
и Авреол первые, потому что лучших просто не стало.
Клодию томила смутная тревога. Она не могла согласиться, что происходящее
лишь цепь случайностей. Все предопределено, но отнюдь не волей богов или высшим
Космическим разумом, который, если верить стоикам, управляет миром. Она
усматривала во всем этом руку человека. Она даже знала, кто этот человек. Самое
отвратительное, что, крича о своем отчаянии, она не смела назвать его имя. И
поэтому асе цена была ее отчаянию. И ее крику.
Вер ушел от своих преследователей с легкостью. Не охранникам Макрина
тягаться в ловкости и силе с первым гладиатором Империи. К утру Вер вышел к
воротам небольшого старинного городка. Это оказались Велитры, родина Октавиана
Августа*. Основанный еще в 260 году, городок так и не сумел разрастись и жил
тихой размеренной жизнью в тени Вечного города в Альбанских горах. В переулке
Октавиев имелось отделение банка Пизона. В этом банке Вер, как и все гладиаторы,
имел счет. Разумеется, вид беглеца мог показаться служащим подозрительным. Но
глупо таиться от людей; убегая от гениев. Однако Вер надеялся, что после
вчерашней схватки его покровитель находится не в лучшей форме. Высшим существам
свойственна капризность, капля раскаленного масла, упавшего из светильника,
может привести к тяжкой болезни и заставить небожителя мучиться и страдать **.
Гении вряд ли превосходили богов в способности переносить мучения. Так что Вер
наделся, что у него есть день или около того в запасе, пока его гений зализывает
раны и хнычет, как Амур в библионе Апулея.
* Город на Аппиевой дороге недалеко от Рима.
** Имеется в виду эпизод в романе Апулея "Золотой осел", когда капля масла
из светильника Психеи упала на плечо Амура.
Едва дождавшись открытия банка, Вер первым вошел в пустое помещение. У
входа его встречала позолоченная статуя самого Пизона с такой знакомой
самодовольной улыбкой на толстых губах. Вид странного посетителя в грязной
тунике и со ссадинами на лице и руках не смутил ни золоченую статую, ни
служителей в безукоризненных белых тогах. Веру тут же были выданы все
необходимые бумаги. И через пятнадцать минут после подписания чека он получил
тысячу сестерциев серебром. Выйдя из банка, первым делом он зашел в ближайшую
лавку и купил новую тунику (разумеется, черную, ибо игры еще не закончились и
убийце надлежало пребывать по-прежнему в черном), сандалии и дорожную сумку. И
хотя он понимал, что черный цвет может навести на его след, надеть белое или
цветное Вер не мог.
Даже когда мир рушится, римлянин должен соблюдать свои многочисленные
ритуалы.
...Верит он, Вер, в это или повторяет за своим учителем Элием? Ему
казалось, что уже верит...
Переодевшись, Вер перекусил в таверне. События вчерашнего дня и нынешней
ночи не лишили его аппетита. Он оценил сырные лепешки и жареные колбаски и
похвалил хозяйку - толстую симпатичную женщину лет сорока. Вер всегда хвалил
вкусные блюда, где бы ни ел - в таверне или в гостях. Это было заученное
правило, как необходимость подавать нищим и носить черную тунику. Ритуал. Здесь
же он спросил дорогу до Кориолы. Вер должен был отыскать Элия. А Элий несомненно
находился у Курция. Если им, конечно, удалось ускользнуть из лап Макрина. Вер
надеялся, что удалось.
Водитель дремал в своем таксомоторе подле фонтана, ожидая пассажира, удобно
укрывшись в лиловой тени огромной оливы. Вер запрыгнул на заднее сиденье и
хлопнул парня по плечу.
- До Кориолы, и побыстрее.
Парень встрепенулся, согласно кивнул, и машина рванулась с места, распугав
десяток жирных голубей и двух почтенных старушек, кормивших их с рук. Вер лениво
развалился на сиденье с видом богатого туриста. Но при этом из-под век
внимательно осматривал дорогу и мелькавшие за рядами черешневых деревьев домики
из темного камня, крытые отливающей золотом черепицей, пасущиеся стада,
сине-зеленые, окутанные дымкой гряды гор. Изредка авто обгоняло пешеходов,
идущих вдоль магистрали.
Неожиданно фигура одного из них привлекла внимание Вера.
- А ну-ка, останови! - приказал он водителю. Заслышав визг тормозов,
неизвестный перемахнул через каменную изгородь, и тут же раздался грохот
выстрела. Водитель в ужасе закрыл голову руками и повалился на сиденье, а Вер
распахнул противоположную дверцу и выскочил на дорогу. Прячась за машиной, он
переместился к носу авто, а дорожную сумку швырнул назад. Сразу же загрохотали
выстрелы, взметая фонтанчики песка у обочины. Стрелок будто нарочно стрелял
мимо. Вер перепрыгнул через изгородь и нос к носу столкнулся с гением кухонных
работников. Гений целился в него из "парабеллума". Вер ударил гения сначала по
руке, выбив оружие, а потом по лицу, чтобы у красавчика не возникло желания
устроить Веру еще какую-нибудь гадость. После этого гладиатор повалил
беспомощного гения на землю и для надежности уселся на него верхом.
- Кажется, ты позабыл, что гении не должны убивать! - назидательно произнес
Вер.
- А я и не убивал... я только попугать решил. Клянусь Геркулесом.
Юний Вер сделал вид, что не поверил, и грозным голосом потребовал
рассказать о замысле гениев. Покровитель кухни в ужасе зажмурился, решив, что
наступает последний миг его жизни. В принципе гении бессмертны. Но мощный
электрический разряд может испепелить любого из них. Правда, Вер не умел метать
молнии. Во всяком случае, он не помнил за собой такой особенности.
- Я ничего не знаю... Ничего... - бормотал гений. - Меня также хотят
убить... я думал, что это опять наемный убийца. Я тебя не узнал... Мы и
встречались один раз на пиру. Помнишь пир у Гесида? Там подавали еще такой
прекрасный торт со сливками.
- Кто тебя хотел убить?
- Думаю, что они... - Губы гения плаксиво скривились. - Гении...
- Твои собратья? Это уже интересно. Что им нужно?
- Не знаю... не посвящен. То есть кое-что я знаю... Ты расстроил планы
гениев, когда заклеймил желание для этой девочки, Летиции Кар. Она должна была
умереть.
- Это я тоже знаю. Гении сами подстроили катастрофу. Но почему гении не
прикончили ее в больнице?!
- Мы, гении, не любим убивать. Предпочитаем, когда смерть наступает
естественным образом. А тут ты со своим клеймом. Мы пытались заставить тебя
проиграть. Но гении - не боги. К тому же искусство гладиатора многое значит.
Боги дали людям хоть какую-то свободу выбора.
- Благодарю... - сказал Вер таким тоном, будто в эту минуту благодарил от
имени всех граждан Рима могучих Олимпийцев. - Но кто эта девчонка? Почему ее
смерть так важна?
Гений кухонных работников покосился на каменную ограду, потом глянул на
небо и прошептал едва слышно:
- Она - дочь гения Империи. Наполовину человек, наполовину гений.
- Ну и что из этого? - Вер ничего не понимал, и его это злило.
- Не знаю точно... они, то есть гении, задумали нечто вроде
жертвоприношения. От которого весь наш мир должно вывернуть наизнанку.
Вер опять ничего не понял, но при этих словах его охватил такой ужас, что
он едва не завопил в голос. Непроизвольно он отпрянул и выпустил гения, как
птицу из силков.
- Честно говоря, я не в восторге от этих интриг, - признался гений кухонных
работников, благоразумно отползая подальше от Вера. - Люди неплохие компаньоны.
Таких изысканных блюд, как на земле, нельзя вкусить даже в обители Олимпийцев.
Амброзия напоминает жидкую овсяную кашу с сахаром, а нектар гораздо хуже
фалернского вина. Ну вот, теперь они точно убьют и тебя, и меня, - гений тяжело
вздохнул и перелез через ограду.
Элий перекатился по клумбе, сминая цветы. Он не успел подняться, как кто-то
схватил его за руку и рванул подальше от горящего дома. Элий разглядел
красно-серую форму и не стал противиться. Вместе с вигилом он спрятался за живой
изгородью лавровых роз. Бледно-красные цветы казались хлопьями огня, долетевшими
в зелень с пожара. Сквозь просвет в зарослях Элий видел людей, столпившихся во
дворе. Они не пытались гасить огонь, а лишь смотрели, как оранжевое пламя
вырывается из окон. Нелепая, почти театральная сцена, где герой - огонь, а люди
- неподвижная декорация.
- Пора сматываться, - прошептал вигил. - Курций поручил охранять тебя. Если
что случится, он с меня шкуру снимет. Сменщика моего убили - я нашел тело возле
сарая. Вот гады, стукнули чем-то сзади, кинули в яму и забросали ветками. А тут
пожар. В такую переделку мне не приходилось попадать. Но Курций велел спасти
тебя, сиятельный, любой ценой.
Вигил помог Элию подняться и буквально поволок его по узкой тропинке. Но
они бежали слишком медленно. В последнее мгновение Элий заметил мелькнувшую за
деревьями тень и успел крикнуть:
- Справа.
Они рухнули в траву. Пуля цвиркнула по стволу дерева, срезая ветки. Вигил
перекатился, держа пистолет двумя руками, и выстрелил. Нападавший рыкнул от боли
и пальнул еще раз, наугад, прежде чем свалиться. Судя по всему, подоспели более
опытные подручные Гэла. Вигил вскочил и потащил Элия за собой.
- Быстрее! - вопил вигил. - Ты можешь переставлять ноги быстрее?! Я в пять
лет бегал лучше, клянусь Геркулесом!
- В пять лет я тоже бегал гораздо лучше, - признался Элий.
- Ну ты и слабак! - фыркнул вигил. - Помнится, меня в таверне пырнули
ножом, а я после пробежал за преступником целую милю, догнал мерзавца и связал.
Вот так-то! А Курций еще говорил, что ты прежде служил ночным стражем. Врал,
наверное...
Элий не стал возражать бравому вигилу.
- Это было очень давно, - выдохнул он.
- Когда тебе было пять лет! - хохотнул вигил.
- Хотелось бы одеться, - признался Элий, когда сквозь заросли винограда
мелькнуло серое полотно дороги.
- Считай, что мы направляемся в термы, - предложил вигил. - Или представь,
что я арестовал тебя за то, что ты разгуливал нагишом.
- В последнее время я могу представить что угодно, - признался Элий.
В префектуре вигилов в Кориоле было полно народу. У входа толклось
несколько корреспондентов. На груди одного из них Вер заметил значок "Акты
диурны" и подивился вниманию столичной прессы к событиям такого захолустья.
Шустрый репортер из "Акты диурны" тут же подскочил к Веру. На одной перевязи у
него висели фотоаппарат и боевой меч.
- Какова судьба Макрина? Правда, что он убил двух вигилов и сбежал?
- Что ты думаешь о действиях центуриона Курция? - затараторила девица,
внешне чем-то похожая на Вилду.
По осанке пишущая братия приняла Вера за вигила и торопилась выпытать у
него последние новости. Дело Макрина всколыхнуло прессу. Это неплохо. Только о
судьбе Элия вряд ли удастся узнать. На всякий случай Вер попытался пробиться в
таблин Курция, но дверь была заперта. Знакомый молодой вигил сообщил, что Курция
в префектуре нет.
- Он на вилле Макрина проводит обыск, - сказала репортерша, похожая на
Вилду.
- А где Элий? Я спрашиваю, кто-нибудь знает, где сенатор Элий? - не в силах
сдержаться, Вер повысил голос.
- Сенатор Элий был пленником Макрина? - Репортерша вцепилась в гладиатора
мертвой хваткой. - Он принимал участие в подпольных боях? Он погиб?
Ранен? Бежал?
- Это я и хочу выяснить, - огрызнулся Вер, с трудом освобождаясь от подобия
Вилды.
Гладиатор вышел из здания и остановился, не зная, что делать. Он даже не
знал, жив ли Элий. Вер бросил своего раненого друга неведомо где. Да, Вер
пытался отвлечь огонь на себя, но все равно его бегство походило на
предательство. Он ощущал себя тем несчастным парнем, который отправился из
Фермопил с посланием и вскоре узнал, что поручение царя Леонида обернулось для
него несмываемым позором*.
* Этот посланец покончил жизнь самоубийством.
Вер испытывал боль, настоящую нестерпимую боль. Будто кто-то воткнул нож
под ребра. Боль не проходила. Вер вышел на площадь и заорал в голос:
"Элий!"
Ему никто не ответил. Лишь на верхнем этаже хлопнули, открываясь, ставни да
стая жирных городских голубей рванулась в небо. Две молоденькие девушки в
коротеньких двуцветных туниках поспешно перебежали на другую сторону площади.
- Тебе плохо? Ты болен? - спросил, подходя, вигил внимательно оглядывая
черную тунику Вера и сочувственно качая головой. - Потерял близкого человека?
- Я потерял друга. Именно потерял. И не знаю, где он...
- Игры еще не закончились. В банке Пизона через посредника можно купить
клеймо, - посоветовал вигил. - У них наценка десять процентов.
Видимо, ничего более подходящего ему в голову не пришло.
- Чтобы Орк сожрал твои клейма, - огрызнулся Вер.
- Не унижай мечту Империи, доминус, - нахмурил брови вигил.
Вер вернулся к таксомотору и швырнул водителю сотню сестерциев.
- На виллу Макрина, - приказал он. Если его друга захватили в плен, то он
разнесет это гнездо в пух и прах. Вер нащупал под туникой рукоять "парабеллума"
и усмехнулся. Он сжимал в пальцах оружие гения.
Неужели люди переживают всякий раз такую боль, когда теряют близких? Как
они могут с этим справляться? Как у них хватает на это сил? Как люди могут после
этого жить? Он именно так и подумал отстранение - люди. Странно, но себя
почему-то к этой категории он причислить не захотел.
Он ожидал схватки, сопротивления и испытывал тот холодный азарт, который
всякий раз охватывал его при выходе на арену. Но ворота виллы были распахнуты, и
никто не пытался преградить ему дорогу. Разорванные картонные коробки и корзины
валялись у входа. Ветер разносил по саду обрывки бумаги. В розарии несколько
вигилов выдергивали роскошные, усыпанные цветами кусты. Молодой парень с бледным
худым лицом заступил Веру путь.
- Я - Юний Вер, - представился гладиатор. - Ищу центуриона Курция.
- Юний Вер... - повторил вигил и на всякий случай заглянул в свой блокнот.
- Можешь войти.
- Где Курций? И где сенатор Элий? Вер попытался по выражению лица
предугадать ответ, но с таким же успехом он мог всматриваться в лицо мраморной
статуи.
- Мы проводим обыск, постарайся нам не мешать, - вигил будто не слышал
вопроса.
- Кто-нибудь есть дома?
- Домна Ариетта во фригидарии. Можешь с ней поговорить, - милостиво
разрешил вигил. Вер бросился в бани. Служанка (смуглая красотка, что прежде
прислуживала им за столом), испуганно пискнув, бросилась в боковую дверь. Веру
показалось, что она больше изображала испуг, чем на самом деле боялась. Точно
так же, как он сам изображал боль, сочувствие и жалость. Пока его наконец не
охватило подлинное чувство. Отчаяние.
Возле бассейна Вер обнаружил Ариетту. Дочь Макрина уже закончила купание и
облачилась в просторную белую тунику. Толстая немолодая женщина золоченым
гребнем расчесывала роскошные волосы хозяйки. Девушка взглянула на Вера без
страха, она даже улыбнулась ему, а в глазах ее мелькнула неподдельная радость.
Эта улыбка обескуражила Вера.
- Где Макрин? - спросил он.
- Отец уехал ночью, сразу же после твоего бегства, - Ариетта жестом указала
служанке на дверь.
- Испугался? - злорадно спросил Вер.
- Он видел, как Курций и Элий сели в машину. И не стал ждать, пока явятся
вигилы. Приспешники Курция сегодня перевернули виллу вверх дном. Сейчас
раскапывают сад. Ищут тела убитых. Как будто отец так глуп, что станет хоронить
трупы в собственном саду!
Гнев Вера улетучился. Элий уехал с Курцием. Элий спасся! Теперь Вер готов
был простить кого угодно. И красавицу Ариетту, и даже подонка Макрина. Бывший
гладиатор опустился на ложе, стоящее возле бассейна, и принялся беззастенчиво
разглядывать девушку.
В этот раз она показалась ему еще красивее.
"Но в Риме-то есть девчонки куда интереснее!" - сам себе попытался
возразить Вер.
И обнаружил, что ни одного имени припомнить не может.
- Ты знала, что Макрин устраивает подпольные бои? - В его голосе не было
злости - скорее насмешка.
Но и насмешки Ариетта сносила плохо.
- Ты агент вигилов, чтобы задавать подобные вопросы? - Она окинула Вера
надменным взглядом.
- Я - потенциальная жертва твоего папаши, и мне чудом удалось спастись.
Она глубоко вздохнула и отвернулась. Веру показалось, что на глазах ее
выступили слезы. Но если и так, то слабость ее была мимолетной.
- Да, знала! - призналась она. - Но что я могла сделать? Не доносить же на
родного отца! А убедить его в чем-нибудь невозможно. В прошлом году я купила
клеймо на Больших Римских играх, я просила, чтобы отец оставил все дела, кроме
литературных. Но мой гладиатор проиграл.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг