смотрели в лицо Дарту. Он прыгнул вперед, ударил тяжелым башмаком по ноге
предводителя и, когда тот покачнулся, пронзил ему кинжалом висок. Кость с
хрустом треснула, и труп свалился прямо на пленную женщину.
Волосатые взревели, затем раздался громкий вопль Bay, сигнал к
окончанию схватки, и Дарт, выпрямившись, увидел, что никого из пришельцев
взять живьем не удалось. Пляж, заваленный мертвыми и ранеными, напоминал
скотобойню, на взрытом песке валялось оружие, пестрели багровые и оранжевые
пятна, и криби, пробираясь среди тел соратников и врагов, добивали тех и
других, тащили трупы к пещерам. Теперь это было всего лишь хак-капа - мясо,
предназначенное для вертелов.
Женщина, придавленная телом мертвого вождя, зашевелилась. Дарт
наклонился, сдвинул труп, перерезал веревку и помог ей подняться. Сердце
его, бившееся в ритме сражения, ударило еще сильней и чаще; образ
Констанции на миг промелькнул перед ним, но тут же исчез, будто смытый
водопадом золотистых локонов. Глаза у пленницы были серыми и огромными, в
веерах удивительно длинных ресниц, губы - яркими, алыми, грудь - высокой, а
стан и бедра - тех изящных форм, какие будили воспоминания о вазах и
древних беломраморных статуях. Но главное, она была теплой, живой и
находилась здесь, рядом, в отличие от Констанции.
"Увижу ли я ее когда-нибудь?.." - мелькнула мысль у Дарта. Без
Марианны разделявшие их бездны казались неодолимыми...
Пленница, изумленно приоткрыв рот, смотрела на него. Он поклонился,
приложил к сердцу ладонь, затем произнес на фунги, тщательно подбирая
слова:
- Не опасайся за свою жизнь. - И, сделав паузу, добавил: - Могу ли я
узнать имя благородной госпожи?
Губы женщины шевельнулись, будто она хотела ответить, но тут ее взгляд
упал на труп предводителя тиан. Серые глаза полыхнули гневом, ярость
исказила прекрасные черты; ударив мертвеца ногой, она сорвала с него
ожерелье и хрипло расхохоталась.
- Ты, отродье безмозглой ящерицы! Чтоб тебя пожрал туман Элейхо! Ты не
поверил моим снам, которые посылает Предвечный? Ты говорил, что мой язык
лжив? Ты поднял плеть на ширу Трехградья? И ты убил Сайана! Чешуйчатая
тварь, лысая жаба, безносый ублюдок, не знавший матери! Ты убил его, а мне
не поверил, так? А ведь я видела и этот берег, и песчаные горы, и смерть
твоих потомков, вылезших из тухлого яйца, и острый шип в твоей башке! Все
так и случилось, ибо просветленная шира из Трехградья, избранница Элейхо,
всегда пророчит истину!
Дарт взирал на нее в немом восторге. Впервые он встретился здесь с
существом, которое было подобно ему - и не только внешне, телесным обличьем
и чертами. Она выглядела, как человек, она говорила, как человек, и от нее
пахло человеком. Точнее - женщиной. Этот аромат кружил Дарту голову.
В последний раз пнув мертвеца, незнакомка повесила на шею ожерелье из
зеленых раковин.
- Ты, гнилое мясо! Ты убедился, кто из нас прав? Я все еще жива, а
твою плоть съедят мерзкие волосатые криби!
- Такая судьба может постигнуть и благородную госпожу, - произнес
Дарт, вкладывая клинок в ножны. - Это было бы очень печально! Тем более что
я до сих пор не знаю твоего имени и не ведаю, кого мне выпала честь спасти.
Она вскинула головку в нимбе спутанных золотистых прядей, и Дарт
заметил, что на правом ее виске переливается кружок из перламутра. Женщина
погладила его, словно желая привлечь внимание к этому знаку, и коснулась
тонкими пальцами ожерелья. Был ли в том повинен наступавший сумрак или иные
причины, но Дарт мог поклясться, что раковины в нем стали голубеть.
- Ты должен согнуть колени, когда говоришь со мной. Мое имя - Нерис
Итара Фариха Сассафрас тХаб Эзо Окирапагос-и-чанки. Я - просветленная шира
из Трехградья!
- Никогда не слышал, - признался Дарт с вежливым поклоном, оглядывая
пляж. Bay, Ош и большая часть волосатых уже отправились к пещерам, а
остальные, под командой Хо, складывали в штабель мертвые тела. Груда
получалась внушительная.
- Не слышал о Трехградье? - Глаза женщины широко распахнулись. -
Откуда же ты? Кто ты такой? И как твое имя?
- Дарт. - Соразмерив краткость собственного имени с титулами Нерис, он
с вызовом добавил: - Дарт, по прозвищу Дважды Рожденный.
- Странно! Вторую жизнь дает Предвечный, и не здесь, а только лишь в
своих чертогах... Как можно родиться дважды? И что это значит?
- Именно то, что я сказал. Я воин и странник, пришедший издалека. Из
очень далеких краев.
Она оглядела его рослую сухощавую фигуру, обнаженный торс, царапину от
дротика, алевшую на плече, кинжал, шпагу и металлический цилиндр
дисперсора, пристегнутый к бедру. Потом покачала головой.
- Ты, вероятно, не лжешь, клянусь милостью Предвечного! Ты в самом
деле воин, великий воин... Я видела, как ты убивал тьяни... И ты пришел из
далеких краев. Может быть, с другой половины мира? И, может быть, ты не
только воин? - В ее глазах мелькнуло непонятное подозрение. Нахмурившись,
она добавила: - Здесь, на этой стороне, мне еще не попадались существа, не
слышавшие о Трехградье. А я встречала многих... я, просветленная Нерис
Итара Фариха Са...
- Прости, что перебиваю, - заметил Дарт, - но я буду звать тебя Нерис.
Мир жесток, ма белле донна, и обитающим в нем лучше иметь имена покороче.
Длинное имя требует долгого времени - такого, что, пока его произнесешь,
можно лишиться головы. Или я не прав?
Женщина поморщилась, растирая покрытые рубцами плечи и полунагую
нежную грудь. Внимание Дарта приковали розовые соски - они просвечивали
сквозь тунику словно пара спелых вишенок.
- Ты не ошибся, воин... как тебя?.. Дважды Рожденный?.. Мир и правда
бывает жестоким - не успеет вылететь слово, как становишься пленницей и
попадаешь под удар плетки или в пасть дикаря. Поэтому слово короткое и
быстрое лучше длинных речей... - Она посмотрела на труп вождя тиан, который
волосатые тащили к штабелю, и мрачно усмехнулась: - Я разрешаю: зови меня
Нерис, но не забывай добавлять - шира или просветленная. И приседай, когда
обращаешься ко мне. Вот так! - Она присела, с изяществом склонив головку и
вытянув руки над коленями.
- Приседать слишком утомительно, моя прекрасная госпожа, - возразил
Дарт. - Может, сойдемся на том, что я буду дрыгать ногой или подмигивать?
Нерис недовольно поморщилась.
- Да, не очень верится, что ты согласишься приседать... Ты ведь из
тех, что приходят к трапезе последними, зато хватают лучшие куски! Слишком
сильный и слишком гордый... Так?
- В общем, правильно, но со мной можно договориться, - откликнулся
Дарт и присел для пробы. - Ну, как у меня получилось?
- Неплохо, совсем неплохо...
Губы Нерис дрогнули, личико напряглось, будто она удерживалась от
смеха. Дарт снова присел, в надежде увидеть ее улыбку.
- Чего теперь желает ваше просветленное высочество?
- Иди на корабль и отыщи там мой мешок из шкуры полосатого маргара. Ты
знаешь, кто такой маргар? - Женщина бросила на него странный взгляд, потом
подняла глаза к затянутому тучами небу и нахмурилась, словно что-то
припоминая. - Большой мешок... я думаю, он лежит под скамьями гребцов...
Принеси его. Дважды Рожденный, а затем отведи меня в такое место, где можно
переждать дождь и не видеть этих мерзких криби, пожирателей падали. Я
устала. И я хочу есть и спать.
- Бьен! Слушаю и повинуюсь, моя прекрасная госпожа.
С неохотой оторвавшись от созерцания ее груди, Дарт зашагал к галере,
влез на палубу и нырнул в трюм. Чешуйчатые твари, вылезшие из тухлого яйца,
были, вероятно, существами аккуратными: в трюме царил порядок, весла
сложены вдоль бортов, груз - факелы, пропитанные горючим веществом,
какие-то свертки и корзины, от которых тянуло кислыми запахами, - не
загромождал прохода, а был сложен на корме и носу. Мешок, в самом деле
основательный, из мягкой шкуры в серую и черную полоску, отыскался под
пятой скамейкой. Дарт поднял его и уже примерился взвалить на спину, как в
мешке что-то завозилось, захныкало и запищало. Писк был вроде бы
членораздельный, одно и то же слово повторялось вновь и вновь, будто некое
существо, жалуясь на превратности судьбы, рыдало: "Голлоденн, голло-денн,
голлоденн..."
От неожиданности он уронил мешок и машинально перекрестился. Потом
поднял его, встряхнул и вылез из трюма. Тело его начало тяжелеть, речной
поток ярился и ревел, будоража тихие воды лагуны и раскачивая галеру, тучи
грозили вот-вот разразиться Дождем, и волосатые торопливо тащили с пляжа
последних мертвецов. Нерис стояла на берегу, массируя распухшие запястья, и
ожерелье на ее шее сделалось совсем голубым.
Дарт спрыгнул в воду, прошлепал по песку и показал ей мешок.
-Этот?
Она молча кивнула.
- Там кто-то просит есть.
Лоб Нерис пересекла морщинка. С минуту она в недоумении взирала на
собственный багаж, потом, всплеснув руками, вскрикнула:
- О! Бедный мой Брокат! Я же забыла о тебе! Я подумала, что тебя
придушили эти потомки ящериц! А ты жив! И голоден!
Ее пальцы уже распутывали завязки мешка, отгибали клапан из полосатой
шкуры. Что-то коричневое, пушистое вырвалось на свободу, расправило крылья,
взлетело и с писком "голлоденн!.. голло-денн!.." закружилось над головой
Дарта. Он невольно отшатнулся.
Наконец-то она рассмеялась! Смех ее был подобен карильону - такой же
нежный и чистый, как перезвон колоколов.
- Не бойся, Дважды Рожденный! Это всего лишь Брокат, малыш Брокат, мой
крохотный помощник. Умеет немного летать, немного говорить, немного лазать
по деревьям... всего понемногу.
Брокат, сложив крылья, вдруг опустился к Дарту на плечо. Теперь он
разглядел пушистое создание поближе: четыре лапки с острыми коготками,
заросшая мягкой шерсткой кошачья мордочка, два круглых агатовых глаза и
крохотная розовая пасть, полная зубов. Зубки были небольшими, но походили
на хорошо отточенные иглы.
Теплый длинный язык лизнул ссадину на плече Дарта, и существо тут же
довольно заурчало и зачмокало. Тонкие брови Нерис приподнялись.
- Во имя Предвечного... Брокат признал тебя .. - промолвила она
благоговейным шепотом.
- Это что-нибудь значит, мадам? Последнее слово он произнес на родном
языке, на что Нерис не обратила внимания.
- Это значит, что тебе можно довериться, воин. Разве ты забыл, что...
Впрочем, нет, это я снова впала в забывчивость... забыла, что ты явился
издалека, не встречал таких существ, как Брокат, и ничего о них не.знаешь.
- Забывчивость - самый очаровательный из женских недостатков, -
дипломатично отозвался Дарт, наблюдая, как пушистый летун облизывает
царапину. Нерис кивнула.
- Покорми его, покорми, и рана твоя заживет быстрее... Он голоден и
питается только кровью... но не всякой, а теплой, живой, и лишь от тех
созданий, которые ему по нраву. - Пальцы ее коснулись ожерелья, чьи плоские
раковины уже отливали синевой. Затем она поглядела на тучи, клубившиеся в
вышине, и пробормотала: - Приходит синее время, период дождя и тяжести, еды
и сна... обычного сна, ибо я слишком измучена для прорицаний... но силы мои
восстановятся, и я спрошу у Предвечного... обязательно спрошу...
- Спросишь - что? - Дарт подтолкнул ее к проходу между дюнами. Женщина
бросила на него Удивленный взгляд.
- О нашей судьбе, разумеется! Ведь я - шира! Первые струи дождя
обрушились на них, когда до пещер оставалось четверть лье. Брокат
взвизгнул, оторвался от ранки, обхватил лапками шею Дарта, защекотал его
пушистой мордочкой. Нерис, охая и постанывая, ускорила шаг. Мокрая туника
облепила ее стан и ягодицы.
Дарт шел следом, пялился на это зрелище, тащил мешок и размышлял о
своем везении. Немалая удача! Тут, в чуждом и незнакомом краю, он встретил
женщину! Настоящую женщину! Возможно, это стоит всех недавних бед, потери
Марианны и пропажи Голема... Возможно, это знак судьбы: все, что
происходит, делается к лучшему... Возможно, он уплывет с острова, избавится
от криби - и так ли, иначе, но завершит свою миссию...
Он любовался походкой и стройными бедрами Нерис, и сейчас ему не
хотелось думать о том, что у него на плече сидит вампир, что эта женщина,
шира из Трехградья, повадками напоминает ведьму и что он скорее всего тащит
мешок с принадлежностями ее ремесла.
Глава 3
Для жилья Дарт выбрал крайнюю из всех необитаемые пещер. Она была
невелика, зато находилась подальше от криби, и рядом рос плодоносящий
кустарник с гроздьями крупных ягод, похожих на виноград. Мысль о винограде
время от времени всплывала в сознании Дарта; ему вспоминалось, что из таких
сизо-синих гроздей делают веселящий напиток, который он пробовал в минувшей
жизни. Он даже ощущал его вкус - терпкий, слегка кисловатый - и всякий раз
испытывал чувство горестной потери. На Анхабе не было вина.
Сбросив мокрую тунику, Нерис рухнула на пол и вытянулась с блаженным
стоном, В сгустившемся полумраке кожа ее приобрела оттенок старой бронзы
испещренной узкими полосками; они темнели всюду - на бедрах, на животе и
плечах, перемежаясь с кровоподтеками и царапинами. "Следы кнута, -
сочувственно подумал Дарт, расстегивая пояс. - Ее били, и били жестоко.
Почему?"
Пол пещеры зарос мягким, но упругим мхом,, в котором нога не оставляла
следов. В дальнем углу лежал скафандр - темный, мертвый, лишенный энергии.
Но он был небесполезен, ибо автономные устройства из спаскомплекта, такие,
как визор и целитель-прилипала, все еще работали. Опустив рядом мешок, Дарт
посадил на него пушистого зверька - уже сонного, дремлющего - и сдвинул
нагрудную пластину Скафандра. Тут, в специальных ячейках, хранились
прилипала, универсальный исцеляющий прибор, и небольшой контейнер с
пищевыми шариками. Он выщелкнул желтую крупинку на ладонь, подцепил двумя
пальцами и поднес к губам Нерис.
- Вот, съешь.
Женщина скосила глаза на скафандр, пробормотала что-то непонятное, о
маргарах и их таинственном снаряжении, потом уставилась на крупинку.
- Что это, Дважды Рожденный?
- Пища. Или ты тоже сосешь кровь, как твой Брокат?
Она усмехнулась и слизнула шарик розовым язычком.
- Сосу, но не из всякого мужчины. Ширы, знаешь ли, имеют возможность
выбирать...
Дарт не ответил ни слова, лишь заломил бровь. "Многообещающее
начало!.." - подумалось ему. Вернув контейнер на место, он вытащил
восьмиконечную звездочку целителя, активировал его и попытался пристроить
на шее женщины.
- А это что? - она слабо отмахнулась.
- Это... - Он на мгновение задумался, ибо в фунги не было понятий,
обозначающих прибор. - Эта вещь тебе поможет. Вылечит раны, сделает
здоровой.
Нерис оттолкнула его руку, пробормотала:
- Мертвая вещь, ненужная... я исцелюсь сама... я - шира... Скажи-ка
лучше, воин, на этом острове растет врачующий цветок? Или дерево туи?
- Может быть. Какие они собой?
- Раз спрашиваешь, значит, не растут... - Голос Нерис делался все тише
и тише, она засыпала. - Если бы ты видел цветок, то не забыл бы... он... он
такой... алый, прекрасный... большой, как...
Шепот прервался.
Дарт снял оружейный пояс, стянул с себя башмаки и комбинезон, осмотрел
плечо, подивился - края ранки уже сошлись - и лег на спину. Мох мягко
пружинил под ним, щекотал кожу длинными тонкими щупальцами, облака плыли в
вышине, скрывая солнце, сумрак сгущался, тело становилость тяжелей, веки
смыкались. За узкой неровной щелью входа серой завесой падал дождь,
разрисовывал небо косыми струйками, напевал, шелестел, убаюкивал. Как
дарующий сон прибор в воздушном дворце Джан-наха...
* * *
Джаннаходривелис ахаранабалар... Полное имя Джаннаха было почти таким
же длинным, как у недавней пленницы чешуйчатых тиан, и определяло как его
индивидуальность, так и статус в анхабском обществе и принадлежность к
Ищущим. Верхний штрих означал придыхание, а два штриха - мелодичный свист;
к тому же кое-какие гласные растягивались, так что звучание не
соответствовало написанию, напоминая скорее музыкальную фразу. Дарт,
обладавший превосходным слухом, произносил имя и титул Джаннаха без всякого
напряжения.
Место, в котором они встречались, нельзя было назвать чертогом,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг