убивать и терзать, но не способным представить себя на месте жертвы и
ощутить ее ужас. Впрочем, это было недоступно тьяни, которых, по словам
шир-до, Предвечный обделил воображением. "А потому, - размышлял Дарт,
глотая душный раскаленный воздух, - не будем к ним суровы; убийц немало и
среди людей с богатой фантазией".
Он остановился, кашляя и задыхаясь, и в этот миг над долиной
раскатилась протяжная трель рожка. Не сигнал к атаке, а зов о помощи;
трубил кто-то из людей Ренхо, то ли прощаясь с покинувшим их маргаром, то
ли напоминая, что они еще живы, но скоро умрут под ливнем дротиков и копий.
Эта картина была такой ясной, такой пронзительно отчетливой, что Дарт
содрогнулся, поднял лицо к уже недалекому утесу и заорал:
- Голем! Проснись, мон гар! Ко мне!
Осыпь у подножия скалы зашевелилась, раздался грохот, полетели камни,
посыпалась щебенка, и на поверхность вынырнула плоская голова, а за ней -
пара гибких конечностей, быстро разгребавших землю, серая туша корпуса и
мощные, как бревна, ноги. Ираз выбирался из-под завала, будто муравей из
кучки песка - огромный муравей, который ворочался среди песчинок размером с
лошадиный череп. Он расшвыривал их точными стремительными движениями и,
утвердившись на четырех ногах, замер на мгновение, потом ринулся вниз по
склону, вызвав небольшой обвал. Над его головой развернулась антенна,
вспыхнули щели видеодатчиков, панцирь на груди раскрылся и сошелся вновь,
явив темное дуло дисперсора; другие приспособления и инструменты вылезли из
серой туши и с тихим шелестом исчезли под броней.
Дарту не доводилось видеть зрелища прекраснее. Голем стоял перед ним,
закрывая половину неба. В его тени было прохладно, безопасно и даже не
хотелось пить.
- Тысяча чертей! - пробормотал он, с трудом шевеля пересохшими губами.
- Ты надежно спрятался, мон шер ами! Клянусь своим глазом, еще не
выцарапанным широй!
- Спрятался надежно, капитан, - подтвердил Голем гулким басом. - В
темный период в данной местности сильные дожди. Бывают обвалы. - Он смолк,
переступил передними ногами, словно застоявшийся жеребец, и
поинтересовался: - Какие будут приказы, шевалье?
- Холм видишь? Холм с камнями - там, на равнине? Холм, а вокруг
несколько тысяч лысых парней, враждебно настроенных, но вполне разумных?
Так вот, убивать их нельзя, надо отогнать... Думаю, если ты выпустишь
десять-двадцать импульсов, будет достаточно. Импульсы небольшой мощности, и
целься по всему периметру холма, перед их шеренгами. Все понял?
- Не все, мой лорд. - Плечо Голема раскрылось, и над ним поднялся
ствол малого дисперсора. - Прошу сагиба уточнить: требуется десять
импульсов или двадцать?
- Пали на всю катушку, - посоветовал Дарт.
Глава 18
Лицо Нерис было бледным. Даже не бледным, а серым, так что раят на
виске почти сливался с кожей. Под ее глазами залегли тени, губы пересохли,
нос заострился и над переносьем пролегла глубокая морщина; она казалась
сейчас похожей на сорванный и уже поблекший цветок. И голос ее был таким
же-не звонким и повелительным, а тусклым, как старое зеркало с осыпавшейся
амальгамой.
- Я больше не могу... Их двадцать восемь, и у половины задеты
внутренности или раздроблены кости... Тут и три ширы не справятся!
Речь шла о раненых. После того как тьяни отступили, устрашенные
молниями, пограничники поднялись к перевалу, и те из них, кто еще держался
на ногах, занялись устройством лагеря. Место выбрали не на сожженной земле
у дыры, а за скалой-трезубцем, в уцелевшем лесу, где нашлось озерцо, а
также мягкий мох, кора и вдоволь сучьев и ветвей, необходимых для навесов.
Кроме воды был сок во флягах, но ничего питательного - в здешних лесах
деревья не плодоносили, а весь запас продовольствия достался чешуйчатым
вместе с четверкой бхо. Но главной утратой являлись скафандр Дарта с
целителем-прилипалой и мешок ширы с лечебными снадобьями. Порезы, царапины,
синяки и треснувшие ребра Нерис врачевала наложением рук либо с помощью
Броката, но у тринадцати пострадавших, которых с рудом затащили на перевал,
дела были плохи: ранения живота, открытые переломы, травмы черепа, а также
дротики, застрявшие под сердцем. Двум-трем она могла помочь, но не чертовой
дюжине; шира - тоже человек, и мощь ее не беспредельна.
Ренхо и его помощник Храс, светловолосый мужчина средних лет, командир
одной из полусотен, сосредоточенно хмурились, бросая взгляды то на своих
людей, мастеривших навесы, то на равнину, где в клубах пыли маршировали
колонны врагов. Видимо, тьяни не собирались уходить и, по наблюдениям
Дарта, занимали сейчас проходы в горах, обзорные высоты и остальные
стратегические позиции. Большая группа расположилась на холме, покинутом
стражами, и к этому месту пригнали бхо - он видел их темные туши среди
камней, с наваленным на платформах грузом. Груз, кажется, не пострадал.
- Зеленое время, - устало промолвила Нерис, взглянув на свой джелфейр.
- Мне нужен мой мешок, нужен бальзам из мякоти погребальных орехов, нужны
сухие травы фах и зун, нужна мазь из корня хрза, чтобы прижечь раны, и
нужен мой прозрачный камень. Если я этого не получу, двое не доживут до
красного времени.
- Сагга и Омис, - с хмурым видом уточнил Храс. - У одного распорот
живот, а у другого торчит под лопаткой дротик.
На лице Ренхо изобразилось уныние. Сейчас было особенно заметно, как
он неопытен и молод; похоже, пробился в командиры благодаря
отцу-старейшине, чем подтвердил известный Дарту тезис: протекция решает
все, даже в далеких галактических мирах. Сам бы он поставил капитаном Храса
- тот казался мрачноватым, зато был решителен и тверд.
- Да будет милостив Предвечный к Сагге и Омису, - вымолвил сын Сити,
искоса поглядывая на Дарта. - И пусть скорее избавит их от мучений пошлет
вторую жизнь в своих чертогах... На что еще нам надеяться, если шира
бессильна?
Дарт хмыкнул, потом ласково погладил руку Нерис. Женщина ответила ему
благодарным взглядом.
- Она не бессильна, она умеет делать такие веши, какие тебе и не
снились, Ренхо. Немного утомилась и нуждается в своих снадобьях, вот и
все... Может быть, стоит послать Броката? Пусть полетает, поищет что-нибудь
подходящее... скажем, целительный цветок.
- Здесь его нет, --отозвалась Нерис. - Так уж устроен мир, что здесь,
в горах на побережье, нет ничего полезного - ни плодов, ни орехов, ни
дерева туи, ни Цветка Жизни.
- Мон дьен! Ты права, местечко красивое, но бесплодное, - пробормотал
Дарт, оглядываясь.
Они стояли на лесной опушке, у горного склона, что круто обрывался
вниз. Под ними, на расстоянии пяти-шести бросков копья, лежал треугольник
лощины, стиснутой барьерами отрогов, а за лощиной зеленели холмы и
простирались лазурные, еще безоблачные небеса. Левее обрыва торчала,
загораживая вид, скала-трезубец, и потому сам перевал, покрытый коркой
спекшейся почвы, был не виден. Там, у канала, пробитого дисперсором,
дежурил Голем - подальше от глаз, чтоб не пугать своих, и на тот случай,
если враги проявят внезапную активность. Сзади и справа тянулся лесок из
низких деревьев с сине-зеленой листвой, и земля под ними казалась змеиным
кладбищем - их корни толщиной в руку выступали на поверхность, свиваясь и
переплетаясь, как неподвижные тела питонов. Вдали, за изломанным силуэтом
горного Хребта, синел океан - словно напоминание о том, что этот мир не
похож на Анхаб, ни на Землю, ни ЙеллОэк; здесь, если, не мешали горы и
скалы, взгляд уходил на десятки лье.
Из груди Дарта, завороженного этой картиной, вырвался невольный вздох.
Конечно, w Гасконь, но зрелище прекрасное... чуждое, зато пленяющее
необычностью... необозримый морской простор, словно опрокинутый над миром и
продолжающий небеса... Сердце его пело; дисперсор с полным зарядом
оттягивал ремень, в ста шагах дежурил верный Голем, и черный зев пробитого
в почве тоннеля напоминал, что его миссия близится к завершению. Конечно,
осталось еще спуститься и выдрать кусок ферала - нелегкая задача, но по
сравнению с ней войска тьяни казались мелочью.
Коснувшись ладонью рукояти шпаги, он сказал:
- Не беспокойся, моя госпожа. Раз тебе нужен мешок, твои бальзамы и
твой прозрачный камень, ты их получишь - не позже, чем кончится зеленое
время. Сейчас я спущусь в долину и потолкую с этими лысыми парнями... Зачем
им наш груз и носильщики? И почему бы их не вернуть?
Ренхо с облегчением вздохнул. Похоже, такая мысль бродила в его
голове, но высказать ее напрямую он постеснялся.
- Пусть молнии Элейхо сохранят тебя, доблестный маргар... Ты снова нас
спасаешь.
- Молнии, конечно, вещь убедительная, - согласился Дарт, - но я
постараюсь договориться по-хорошему. Они понимают фунги?
- Фунги понимают все, - буркнул Храс. - Только зачем с ними говорить.
Дважды Рожденный? Пусть бхо-охранник сожжет их, и дело с концом! Или он
больше не. повинуется тебе?
Губы Нерис.дрогнули, но она не вымолвила ни слова. Истина была ей
открыта - не вся, но большая часть, вполне достаточная, чтобы судить о
власти, которую Дарт имел над Големом, - но шира умела хранить тайны. Все
остальные довольствовались официальной версией: бхо-охранник вылез из дыры,
маргар его заметил и приспособил к делу, а как - это большой маргарский
секрет.
Обхватив Ренхо и Храса за плечи, Дарт подтолкнул их к лагерю.
- Идите! С бхо я как-нибудь разберусь. Ваше дело - устроить раненых,
разжечь костры и проследить, чтобы навесы не протекали. Шира и ее защитник
не любят спать под дождем, а пещер - вроде той, куда меня засунули в
Долинах, - здесь нет. - Он ткнул Ренхо кулаком в бок. - А ведь уютное было
местечко, не правда ли? И спалось там отлично - после зелья, которое мне
подмешали.
Военачальники ушли. Храс шагал как заведенный, твердо и прямо, Ренхо
оглядывался, и его виноватая физиономия как бы говорила: вся надежда на
тебя, маргар... ты уж не попомни зла...
Ухмыльнувшись, Дарт проводил его взглядом, почесал кончик носа и
наклонился к Нерис.
- Ты видела нашу схватку с тьяни? Предупреждал о ней Элейхо в вещем
сне? - Нет. - Пальцы ее теребили ракушки джелфейра. - Нет, Дважды
Рожденный. Я
видела, как ты спускаешься в дыру, и знала, что ты обратно не вернешься.
Знала! Я была в том уверена, ибо такое чувство вселил; в меня Предвечный. -
Она помолчала и, опустив глаза, добавила: - Элейхо предупреждает лишь о
самом важном, о тех событиях, которые меняют жизнь или угрожают смертью...
Значит, схватка с тьяни не важна, а важно, что ты уйдешь и не вернешься. Не
вернешься ко мне...
Дарт коснулся губами ее ресниц, снял повисшую на них слезинку.
"Утешать женщин - особое искусство", - подумалось ему; сам он им не владел,
хоть и прожил без малого полтора столетия. Или больше - время, проведенное
в Инферно, не поддавалось исчислению.
- Я хочу спросить... о той женщине, которую ты вызвала... Она в самом
деле здесь? - Дарт приложил ладонь к виску. - Она или мои воспоминания о
ней?
- Все же не веришь? - Глаза Нерис затуманились. - Но ведь ты был ею, а
разве такое возможно, если вспоминать об этой женщине? Просто вспоминать, а
не превратиться в нее?
- Отчего же, возможно, не наяву, так во сне. Мне виделись сны, в
которых я был королем, владыкой огромного края и повелителем тысяч людей...
Да, такое мне снилось! В детстве, еще во время первой жизни.
Лицо Нерис вдруг озарилось мягкой улыбкой.
- Ты был повелителем, но не тем рами, который властвовал над тобой и
жителями ваших краев. Как ты его назвал? Король? Это его имя?
- Имя? Нет. Его звали... - Дарт сморщился, затем помотал головой. - Не
помню имени, дьявол! Впрочем, неважно... Король - не имя, а звание, как
старейший в Лиловых Долинах. Власть его безмерна и не всегда служит
добру... - Он улыбнулся. - Теперь я мудрее и старше и не хочу быть королем.
- Ты носил это звание в снах, но оставался самим собой, и дар Элейхо,
принадлежавший королю, не проникал в твой разум,- терпеливо повторила
Нерис. - А то, что случилось с тобой теперь, совсем иное. Эта женщина в
самом деле здесь, - палец ширы коснулся виска Дарта, - и стоило приоткрыть
щель в стене, как ты ее вызвал. Сам!
-Я?
- Да, ты! Потому что ее смерть - самое тяжкое твое воспоминание!
- Я даже не помнил о ней... не помнил, клянусь богом! - пробормотал
Дарт и перекрестился. - Ведь я потерял память!
- Ничего не теряется в этом мире, и Предвечный помнит все, - возразила
Нерис. - Ты должен верить этому, Дважды Рожденный. Ведь я поверила, что ты
явился с другого солнца на летающем корабле!
- Поверила, когда увидела Голема и убедилась, что я - не лжец и не
сумасшедший...
- В тебе есть то и другое, как в каждом из нас, и этим мы отличаемся
от бхо и от того создания, которое ты называешь Големом. - Она закрыла лицо
руками и тихо промолвила: - Мне надо отдохнуть. Силы мои принадлежат
страждущим рами... А ты иди, маргар, и не возвращайся без моего мешка!
Кивнув, Дарт быстрым шагом направился к скале. Когда он обогнул ее,
башмаки погрузились в мягкий пепел, осевший под дождями, но не успевший еще
слежаться и закаменеть. Тут, в самой середине перевала, была округлая
выемка диаметром в тридцать-сорок шагов, окруженная обгорелыми пнями, а в
центре ее, за невысоким барьером оплавленного камня, темнел пробитый
дисперсором колодец. Стенки его тоже выглядели оплавленными, хотя
дисперсионный луч не нагревал породу, а разрушал молекулярные связи,
фактически преобразуя твердое и жидкое в плазму. Однако этот процесс
деструкции являлся экзотермическим и шел с таким выделением тепла, что на
периферии активной зоны горело все, что могло гореть, а то, что не горело,
- плавилось.
Рядом с черной дырой застыл Голем. Дарт втянул ноздрями воздух, снова
убедился, что ничем особенным не пахнет и никакие туманы у дыры не плавают,
затем поманил ираза пальцем. - Ко мне, мон гар! Седло!
- Слушаюсь, хозяин.
За плечами Голема выдвинулось сиденье. Он приблизился, выдавливая в
пепле плоские овальные следы, втянул в корпус мощные ноги, сделавшись вдвое
ниже, подставил многопалую лапу. Привычным движением Дарт взлетел в седло,
и тут же его подбросило вверх - да так, что лязгнули зубы; Голем выдвинул
все четыре нижние конечности.
- Полегче, сударь! Я чуть не откусил язык!
- Прошу прощения, бвана, не рассчитал. Гравитация в данный момент на
семь процентов ниже нормальной.
- Считай получше, - велел Дарт, - не то споткнешься и сбросишь меня в
какую-нибудь яму. Местность пересеченная, так что давай-ка поосторожней...
Едем вниз, к тем камням, где мы уже были, и к тем парням, которых пугали.
- Не споткнусь, капитан, и .не сброшу, - откликнулся Голем, и одна из
его лап обхватила ноги Дарта. Он зарысил вниз по склону, вздымая пыль,
плавно раскачиваясь, потом перешел в галоп и принялся декламировать гулким
басом: - Холм с камнями на равнине, а вокруг несколько тысяч лысых парней,
враждебно настроенных, но разумных: Убивать нельзя, надо отогнать...
Двадцать импульсов небольшой мощности, целиться по всему периметру холма,
перед их шеренгами... Все понятно, сагиб! Напугаем и отгоним!
- Ничего тебе не понятно, - сказал Дарт, наслаждаясь стремительной
скачкой и глядя, как вырастает холм. - Сейчас не надо стрелять и отгонять,
а что до испуга, так ты их безусловно напугаешь. Одним своим видом, мой
мальчик.
- Но почему, мой принц? Кто же боится иразов!
- Во-первых, я не принц, а шевалье, а.во-вторых, народ здесь темный и
не привыкший ценить красоту. На мой взгляд, ты прекрасен, - Дарт погладил
плоскую голову под серебристым шлейфом антенны, - но им покажешься чудищем.
Но ничего, друг мой! Утешься тем, что о вкусах не спорят.
- Благодарю, капитан. Польщен, что оценили мою внешность. - Сделав
паузу, Голем спросил: - Прикажете изъять из памяти слово "принц"?
- Не прикажу. Может быть, я еще сделаюсь принцем.
- Могу поинтересоваться, когда и как, хозяин?
- Когда - не знаю, а как... Женюсь на принцес-се, мон петит, и стану
принцем!
У подножия холма ираз сбавил скорость.
- Обход по периметру, - распорядился Дарт и, приподнявшись в седле,
крикнул на фунги: - Я - Маргар и пришел сюда с миром! Я хочу говорить с
вашими старейшими! Пусть они выйдут ко мне, не опасаясь молний! Бхо,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг