- А теперь как? Не рано?
- Теперь - в самый раз! - ответил Сарагоса, хлопнув по карману с дяди
Колиной "штучкой".
Все спалит, подумал Скиф. При случае он расспросил шефа насчет коробочки с
саламандрой на крышке и убедился, что дядя Коля веников не вяжет. "Штучка"
его была не детонатором, а скорее аккумулятором; стоило инициировать ее
надлежащей порцией тепла, как начинался стремительный процесс захвата и
высвобождения энергии, источник которой мог быть любым - солнечный свет,
космические лучи, магнитное поле планеты. В некотором смысле творение
старого "механика" походило на тот фокус, который собирался учинить
Джамаль, ибо он в определенных обстоятельствах тоже мог аккумулировать
энергию. Но при этом телгский Наблюдатель превращался в световой луч и
тихо-мирно отбывал в галактические просторы, тогда как дяди Колина бомба
никуда улетать не собиралась. Не для того ее делали, эту "штучку"! Она
разрушала и жгла, плавила и обращала в прах и пепел, оставаясь сама в
полной сохранности, так что пользоваться ею можно было не один раз. По
словам Сарагосы, дядя Коля сотворил ее из чистого любопытства, дорвавшись
до каких-то инопланетных кристаллов, раздобытых Самураем в фэнтриэле
Ронтара с полгода назад. Такой камешек, угольно-черный и блестящий, Скиф
видел и в своей коробочке, и в устройстве Пал Нилыча, но у шефа кристалл
оказался куда больше. И это внушало Скифу самые черные опасения.
Желтые экваториальные степи давно откатились назад, и под аппаратом лежала
красная песчаная равнина, кое-где вздымавшаяся вверх валами горных
хребтов. Горы были невысокими и сглаженными; видно, время, ветер и
песчаные бури как следует поработали над ними, истирая и шлифуя скалы век
за веком, тысячелетие за тысячелетием. Пейзаж этот нагонял уныние и тоску,
но скоро все должно было перемениться: светлая искорка на сфере указателя
курса подрагивала уже у самого полюса. Джамаль с Пал Нилычем прекратили
свои разговоры и, как по команде, уставились вниз. Минут через пять
Сарагоса кивнул Скифу и распорядился:
- Сбавь-ка скорость и подними шарик километра на три. Поглядим, не торчит
ли где труба.
- Труба? - Скиф, погружая руки в розовое сияние, оглянулся на шефа.
- И на кухне дьявола должна быть труба, - произнес Сарагоса и полез в
мешок за биноклем.
Трубы, однако, не оказалось.
Повинуясь Скифу, аппарат описывал в воздухе медленные круги, а под ним,
окруженное ржавыми песками пустыни, раскинулось нечто округлое, мерцающее,
отсвечивающее то радужными алмазными бликами, то темным и загадочным
блеском обсидиана. Объект этот был достаточно велик, и Скиф с легкостью
разглядел его без бинокля, решив поначалу, что видит озеро. Но берега
этого странного водоема казались идеально ровными, что говорило о его
искусственном происхождении, а изменчивый блеск намекал скорее на твердую
и прозрачную поверхность, чем на зеркало недвижных вод.
Скиф убедился в этом, опускаясь по спирали вниз и наблюдая, как растет
мерцающее круглое пятно, обрамленное широким серым бортиком. С
километровой высоты оно напоминало глаз - огромный стеклянный глаз
Сархата, пристально смотревший в фиолетовое небо. Вскоре в глазу появился
зрачок, тоже округлый и отливавший знакомым изумрудным цветом; он горел в
самой середине, но, как почудилось Скифу, не на поверхности, а где-то
глубже, под защитным кристаллическим кожухом, заключенным в серую оправу.
Линза, подумал Скиф; линза из такого же прозрачного материала, как купол
над токадом и перегородки в сером лабиринте. Диаметром это чудо было в
добрую сотню метров, и на блестящем его покрытии, так же как на широком
кольце оправы, не замечалось и следов песка, будто некий невидимый барьер
противостоял ярости ветров и гневу бурь. Кроме зеленого зрачка по
хрустальной поверхности медленно полз яркий оранжевый блик - отражение
солнца, стоявшего сейчас в зените.
Сарагоса опустил бинокль.
- Садимся! Правь-ка, сержант, на край, так, чтоб приземлиться между этой
штукой и песками... Видишь, там бортик есть?
- Вижу, - отозвался Скиф, плавно опуская руки. Сийя, освободившись из
объятий кокона, подплыла к нему и обхватила за плечи; он почувствовал на
щеке теплое дыхание девушки и вдохнул аромат ее кожи, свежий и чуть
горьковатый, как запах амм-хамматских трав.
- Здесь рождаются демоны? - тихо прошептала она.
- Скорей всего, ласточка. Спустимся, увидим.
- Вы уже решили, как с ними поступить?
"Непростой вопрос", - подумал Скиф. Возможно, звездный странник, его
компаньон, и Сарагоса, его шеф, пришли к какому-то мнению, но сам он еще
колебался. С одной стороны, была сфера, величественный проект, были
грандиозные механизмы, космические корабли и врата, ведущие в тайо; с
другой - сотворившие все это сархи являлись, без сомнения, существами
мерзкими, опасными и недостойными пощады. "Странная ситуация, -
промелькнуло у него в голове. - Пощады они не заслуживают, но означает ли
это, что их следует уничтожить? Иди и сражайся, повелела премудрая Гайра,
ни словом не намекнув, что же делать, если сражение превратится в бойню..."
Сийя вздохнула у него над ухом, но вопрос свой повторять не стала.
- Что бы ни решили вы с Джаммалой, это будет правильным, - шепнула она. -
Я вам верю. Верю, клянусь Безмолвными! Ведь мать Гайра сказала, что души у
вас чисты... да я и сама это знаю! Вот Cap'Aгocca - дело другое. Хоть он и
большой воевода, но богами не взыскан.
- Почему? - спросил Скиф.
- Взысканный богами и повелевающий людьми должен иметь к ним жалость.
- К людям - да! А к демонам?
Сийя долго молчала, а Скиф, плавно опуская аппарат к мерцающему оку
Сархата, чуть откинул голову и прижался щекой к ее щеке. Наконец девушка
негромко промолвила:
- Люди, демоны... Вихрь Небесный! Так ли велика разница между ними? Я
поняла, что и те, и другие хотят жить. Но иногда предпочитают жалкую жизнь
достойной смерти...
* * *
- Скоро мне уходить, - произнес звездный странник, поднимая лицо к
застывшему в зените светилу. - Был Джамаль, и не будет Джамаля... Вах, не
будет! Прощай, Джами!
Они, все четверо, стояли в самом центре большого прозрачного круга,
схваченного серой оправой с висевшим над ней летательным шаром. Круг этот
являлся крышкой, наглухо закупорившей цилиндрическую шахту, очень похожую
на те, которые Скифу довелось повидать в недрах серого лабиринта. Колодец
сей заполняла сизая упругая масса, напомнившая ему Туман Разложения,
однако она не поглощала, а извергала живую плоть. Словно в такт с ходом
невидимого маятника, от нее отрывались бесформенные сизо-бурые комки,
всплывали вверх, к зеленому окну тайо, сиявшему прямо в пустоте, и
исчезали. Процесс этот, видимо, был непрерывным и не замирал ни на секунду.
- Не будет Джамаля, будет Ри Варрат, - отозвался Сарагоса, мрачно
поглядывая на цепочку Перворожденных, бесконечной чередой тянувшуюся к
изумрудным вратам. Крышка дьявольского котла, на которой они стояли,
вблизи была прозрачна, как хрусталь, и позволяла разглядеть все, что
творилось под ногами.
- Ри Варрат... Конечно, будет Ри Варрат, забравший с собой память
Джамаля... Но вот это, - звездный странник похлопал себя по груди, -
придется бросить! А жаль!
- Ну и бросишь. Сейчас нам Ри Варрат нужнее Джамаля, - буркнул Сарагоса.
"Печально, но факт", - мелькнуло у Скифа в голове. Он покосился на
компаньона, подумав, что выглядит тот куда солидней, чем в первый миг
своего появления в Амм Хаммате. Не цветастая шелковая пижама была на нем,
но облегающее одеяние из оленьей замши и высокие сапоги; с плеч спадал
серебристый плащ, с широкого пояса свисали меч и нож, а смуглое лицо
казалось суровым, значительным и печальным. Воистину звездный странник,
пришедший издалека! Компаньон, миссионер, соратник, друг... И предчувствие
близкой разлуки наполнило сердце Скифа горечью. Такой горечью, будто Ри
Варрат уносил с собой в галактические просторы не одну лишь память о
Джамале Саакадзе, сыне Георгия, а частицу души Кирилла Карчева.
Но пока он был еще здесь; глядел, прищурившись, на солнце, словно
размышляя о том мгновении, когда превратится в рубиновый луч, бесплотный и
быстрый, скользящий в космической тьме, неощутимый, но живой, ожидающий
конца долгого странствия, чтобы возродиться в новом теле и в новом
обличье. "На кого же он будет похож? - подумал Скиф. - Впрочем, неважно;
сделавшись телгани, он останется человеком и жителем Земли и когда-нибудь
возвратится на свою вторую родину, вернется с Миссией Защиты, принесет
надежду и спасение... Вот только когда?"
Сарагоса, пошевеливая бровями, глядел на часы, что-то прикидывал, хмурился
и мрачнел. Внизу, в глубине шахты, с безукоризненной ритмичностью
отлаженного механизма, продолжали всплывать сизо-бурые трепещущие сгустки,
исчезая в зеленом сиянии врат. Бесчисленные, словно амебы, и столь же
неуязвимые; но в отличие от амеб эти монстры питались людскими душами,
коих, судя по темпу производства, требовалось немалое число.
- Ну, что скажешь, князь? - закончив свои вычисления, Пал Нилыч посмотрел
на Джамаля. Тот пожал плечами.
- А что тут говорить? Творец, как положено, творит, выпекает свои
пироги... Вот ты и добрался до дьявольской кухни, Нилыч! Теперь доволен?
- Большая кухня, - пробормотал Сарагоса, - и Сатана там правит бал. Только
кто он такой, Сатана? Или что?
- Возможно, природный феномен, но мне кажется, механизм. Квазиживой
механизм, запущенный в древности, когда Небесные Вихри носились в
Галактике и Безмолвные Боги искали знания в тысяче миров - или, быть
может, озаряли их своей мудростью... - Джамаль бросил взгляд на Сийю и
улыбнулся. - Наша красавица верит в это, и я тоже. Почему бы и нет?
- Не слишком-то они были мудры, если выпустили на свет божий такую
пакость, - возразил Сарагоса, пристально всматриваясь вниз.
- Мудрость не в том, чтоб не ошибаться, а в том, чтоб вовремя исправлять
свои ошибки, дорогой.
Пал Нилыч полез в карман, вытащил блестящий диск с пляшущей в языках
пламени саламандрой и подбросил его на ладони.
- Думаешь, это их исправит?
- Не уверен, - сказал Джамаль. - Убить - легче всего, Нилыч; понять и
договориться - куда труднее. Зато интереснее! Разве не так?
"Опять начинают прежний спор, - мелькнуло у Скифа в голове. - Но вряд ли в
этом споре родится истина! Ее, по сути дела, не было вовсе; как сказал
однажды звездный странник, у истины множество обличий, а значит, каждый
мог выбрать то, которое считал единственно правильным и верным. Он, Скиф,
видел свою истину, Джамаль - свою, и у шефа был, разумеется, собственный
вариант..."
- Не хочу я их понимать и не хочу договариваться, - сквозь зубы процедил
Сарагоса. - Вот, погляди! - Его нога в тяжелом башмаке с грохотом
опустилась на блестящее покрытие. - Погляди на них! Я тут кое-что
подсчитал... Нарождаются на свет с каждой секундой! Еще быстрее!
Восемьдесят тысяч тварей в сутки! Почти тридцать миллионов за год! А
сколько живет на твоем Телге? Пять миллиардов? Десять? Звездный странник
покачал головой.
- Телг - не Земля, Нилыч. Его население стабильно и долгие века не
превышает пятисот миллионов.
- Значит, когда они, - Сарагоса снова притопнул, - доберутся до твоего
Телга, то высосут его быстрей, чем успеешь глазом моргнуть. Ясно, нет? Да
и с Землей расправятся за пару столетий!
- Ну, если на Земле дела пойдут прежним темпом, то через век там будет
вдвое больше народу.
- Или никого!
- Или никого, - эхом откликнулся Джамаль. - Но ваше собственное неразумие
прикончит вас быстрей сархов. Не так ли, дорогой?
- Вот и не будем усугублять сей процесс. Что бы нас ни прикончило -
экология, озоновые дыры или перенаселение, - мы примем погибель от
собственной руки. Не от тварей, что бродят в тумане, не от вампиров,
похитителей душ! - Присев на корточки, Сарагоса обрушил кулак на
прозрачную хрустальную поверхность. - Толстая, дьявол! Метр, если не
больше! Ну, ничего, прожжем!
Мрачно сдвинув брови, он приподнял крышку с гравированной маленькой
саламандрой, и Скиф заметил, как над угольно-черным кристаллом зажегся
огонек. Одновременно с этой красной искоркой раздалось мерное тиканье,
будто включился невидимый метроном, торопивший события и словно бы
заставлявший само время уже не шагать с медлительной важностью, но нестись
вскачь.
Итак, предохранитель был взведен; духи огня уже скалили зубы, уже
готовились сокрушить прозрачную преграду, ринуться вниз и - жечь, палить,
обращать в прах и пепел! Над колодцем, где Творец сархов в слепом
неведении метал и метал свою икру, сгущались тучи, и пролиться им было
суждено пламенным дождем Апокалипсиса. Древние Безмолвные Боги не подавали
знака, зато бог Земли, безжалостный Саваоф, потрясал кулаком и грозил
обрушить на дьявольское семя губительный огонь - такой же, каким спалил он
некогда Содом и Гоморру. У Саваофа были густые брови, небритые щеки и
сурово сжатый рот; зрачки его казались двумя застывшими шариками из
обсидиана.
- Все! - Сарагоса поднялся, пошевелил блестящий диск носком башмака и
вытащил лазер. - Надеюсь, я накрою эту штуку лучом с пятидесяти метров...
- Он повернулся к серому бортику, прикидывая расстояние.
- Ты не хочешь рассмотреть иные возможности? - вкрадчиво произнес Джамаль.
- Я буду очень торопиться, Нилыч, и я вернусь... вернусь на Землю и
принесу защиту и спасение. А ты... если ты сейчас выстрелишь, то
превратишься в убийцу целой расы. Пусть злой расы, жестокой и
бесчувственной, но тоже имеющей право на жизнь. И тогда ты станешь таким
же, как эти двеллеры... Подумай об этом, дорогой! Подумай и не бери греха
на душу!
- Это - раса дьяволов! А за дьяволами я не признаю никаких прав! - рыкнул
Пал Нилыч, решительно направляясь к серому кольцу оправы. Джамаль, взяв
его под руку, шел рядом; Скиф с Сийей шагали позади. Лицо девушки
побледнело.
- Все течет, все меняется, - произнес звездный странник. - Представь,
Нилыч, что душа твоя могущественна, сильна и способна превозмочь разум и
силу сарха. Вах, почему бы и нет? Он крадет твою душу, а ты становишься
хозяином над ним и его плотью... Тебе бы это понравилось, а?
- Нет. Плоть у меня своя, и я пока что с ней расставаться не собираюсь.
- Но ведь придется, дорогой, придется! Нагрянет старость, посетят тебя
немощи и боль, а за ними - смерть... Почему бы не пожить еще пару веков в
плоти сарха? Соединив свою душу с его телом в тот миг, когда душе твоей -
грош цена?
- Еще один дьявол нашелся... дьявол-искуситель, - с хмурым видом проворчал
Сарагоса. - Все это мечты, князь! А реальность - вот она! - Он ткнул
стволом лазера себе под ноги, где продолжали всплывать к зеленому пятну
врат сизо-бурые сгустки. - Восемьдесят тысяч в день, тридцать миллионов за
год! Без сна, без отдыха, без остановки!
"Не переспорить его Джамалю", - с тоской подумал Скиф. Пал Нилыч, вне
всяких сомнений, обладал многими достоинствами, но сговорчивость к их
числу не относилась. Он свою истину уже узрел! Он мог бы внять доводам
рассудка, поверить проверенным фактам и отступить, но звездный странник
предлагал не факты, а лишь гипотезы и мечты; журавля в небе, когда в
ладони шефа уже трепыхалась синица, и стоило лишь покрепче сжать пальцы,
чтобы жалобный ее писк замолк навсегда. И хотя Джамалю волею судеб был
дарован великий талант убеждения, сейчас дар его был столь же бесполезен и
бессилен, как в шинкасском пленении. Упрямством Пал Нилыч Ивахнов, куратор
звена С, не уступал князьку Тха, предводителю банды степных разбойников.
Они достигли бортика, и Сарагоса повернулся, держа лазер в согнутой руке.
В семидесяти шагах, в центре хрустального круга, под солнечными лучами
переливалась металлическим блеском крошечная точечка - золотое зерно,
упавшее на грань огромного алмаза. Скоро оно прорастет огненным стеблем,
полыхнет жаром, пустит корни в прозрачную крышку, расплавит неподатливый
кристалл... Скоро!
Джамаль, однако, казался спокойным.
- Послушай, Нилыч, - произнес он, кивая в сторону Скифа и Сийи, - а их
мнения ты узнать не хочешь? Ты - большой человек, начальник, а компаньон
мой - лицо подчиненное, значит, его голос вроде бы голос масс. Ну а наша
красавица должна сказать за Амм Хаммат. Как ни крути, а демоны
бесчинствуют там еще сильней, чем на Земле.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг