- Спецназ, команда "Зет"... иначе - международные силы быстрого
реагирования. Слышали о таких?
- Слышали, про все мы слышали... Документы есть? Награды? Ранения? -
Сильная короткопалая рука выжидательно повисла над столом.
Кирилл вытащил бумаги. Орденов он за шесть лет своей воинской карьеры не
выслужил, а вот ранения имелись: шрам от бандитской заточки под локтем и
дырка в бедре. По счастью, пуля, что оставила ее, не задела ни кости, ни
сухожилий, иначе он был бы сейчас инвалидом.
Плечистый навис над столом, засопел, разглядывая документы, но, кажется,
никакого криминала там не обнаружилось. С особым пристрастием он изучал
Кириллов послужной список, включавший три операции в Африке и одну в
Индокитае, стоившую Кириллу той самой дырки в бедре. Эти четыре зарубежных
вояжа совсем не означали, что ему удалось повидать мир, разве что
африканские да таиландские джунгли и болота. Правда, заработав ранение, он
провалялся полгода в сингапурских госпиталях, где и помер бы с тоски, если
б не Кван Чон. Наставник Кван его многому научил - таким вещам, что и не
снились штатным инструкторам группы "Зет".
Закончив шелестеть бумагами, хозяин кабинета поднял голову, насупил густые
брови и вдруг распорядился:
- Ну-ка, встань, солдат! Встань и сними рубаху. Штаны тоже!
Кирилл поднялся и начал расстегивать ремень. "Это будет стоить тебе лишнюю
сотню в месяц, старый пердун", - подумал он, стягивая джинсы и злобно
кривя губы. Впрочем, настроение его улучшилось, когда на лице нанимателя
мелькнула одобрительная усмешка.
- Неплохо выглядишь, парень! Видать, крепкая порода, э? Ноги у тебя
длинные, и бегаешь ты, должно быть, быстро... Ну, одевайся! - Плечистый
задумчиво пошевелил бровями. - Роста в тебе, я думаю, сто восемьдесят
восемь... шесть футов два дюйма, как говорят янки... вес - девяносто
два... Так?
- Девяносто три, - уточнил Кирилл, застегивая "молнию" на брюках.
- По габаритам подходишь. - Плечистый, кивнув, вновь зашелестел бумагами.
- Ну, что тут у нас еще? Холост, тридцати еще нет, два легких ранения и
неплохие рекомендации... сержантский контракт истек месяц назад... - Он
небрежно похлопал по Кирилловым документам. - Чего бы тебе, сержант, и
дальше не служить? Или деньги не устраивали?
Уже сержант, не парень, отметил Кирилл; очевидно, это стоило рассматривать
как повышение.
- Деньги устраивали, не устраивало вот что. - Он коснулся пальцем шрама,
потом хлопнул себя по бедру. - Сегодня пальнут в руку, завтра - в плечо, а
послезавтра и вовсе вынесут ногами вперед...
- Выходит, ты напугался, э? - Взгляд плечистого вдруг стал
пронзительно-острым.
- Не то чтобы напугался... просто решил не искушать судьбу. Шесть лет, два
ранения... Подошла моя очередь.
- Твоя очередь? Это как же?
- Ну, так у нас говорили в батальоне. Чувствуешь, когда подходит твоя
очередь на неприятности похуже этих. - Кирилл покосился на белую полоску
шрама. - Я почувствовал и ушел. Решил, что пора менять ремесло.
Пару секунд он колебался, не рассказать ли про Харану, потом решил, что
откровенничать не время. Мистика, предчувствия, тайны амазонской сельвы...
Нет, не стоит! Примут его за сумасшедшего да укажут на дверь - и делу
конец.
- Думаешь, у нас безопасней? - Хозяин кабинета откинулся в кресле,
скрестив волосатые лапы на груди. Кирилл пожал плечами.
- А что у вас опасного? Стой у ворот, помахивай дубинкой, впускай,
выпускай, спасай... Ну, если надо, спасем. - Стиснув свой внушительный
кулак, он повертел им в воздухе. - Вот этим самым и спасем, без всяких
сильнодействующих средств. Все-таки Питер не Чикаго, на улицах из
автоматов еще не палят.
- А в Чикаго, насколько мне известно, уже не палят. - Плечистый
усмехнулся, крепко потер ладони и заявил: - Боюсь, сержант, чего-то ты
нафантазировал - эти кретины у ворот, к которым ты хочешь прилечь, не мои
люди. У нас, видишь ли, медицинская фирма. Народные методы лечения,
травки, массаж, подкачка половой энергии и всякое такое... То да се...
Спасаем людей от хворей, от болезней, ну а заодно от скуки.
- Так, может, вам санитары нужны?
В конце концов, подумал Кирилл, можно пойти и санитаром: неприятная
работа, но оплачивается получше, чем школьная тягомотина. И спокойней, чем
служба в охране, ибо больные в основном люди тихие, придавленные
судъбой... Однако объявление в "Вечерке" было адресовано крепким молодым
мужчинам с особой подготовкой, так что не исключалась и клиника для
буйных. Но их, как мнилось Кириллу, травками и массажами не лечили.
Плечистый басовито хмыкнул и в первый раз покосился на тощего; тот
попрежнему любовался небесами и выглядел словно бы не от мира сего.
Физиономия у него была, как у покойника: на впалых щеках ни кровинки,
узкие губы сжаты, длинный костистый нос выдавался над ними меловым утесом,
длинные бесцветные волосы свисали до плеч. Кирилл не видел его глаз и не
испытывал желания в них заглянуть - этот тип чем-то напоминал графа
Дракулу, застывшего в ожидании очередной жертвы. Оставалось надеяться, что
бывшие сержанты спецназа шести футов и двух дюймов роста ему не по зубам.
Что касается плечистого, то этот мужик внушал Кириллу все больше симпатии.
Теперь он разглядел, что брови у него походят на пару темных мохнатых
гусениц, в карих зрачках посверкивают насмешливые огоньки, а полногубый
рот словно бы готов с минуты на минуту сложиться в усмешку. Правда, минута
эта все не наступала, а в очертаниях слегка раздвоенного подбородка и
крепких скул явно ощущалась начальственная суровость. Тем не менее
интуиция подсказывала Кириллу, что на этого человека можно положиться, что
являлось добрым знаком, во-первых, потому, что он доверял Харане и своим
предчувствиям, без коих выжить в команде "Зет" было бы нелегкой проблемой,
а во-вторых, мысленно Кирилл уже окрестил плечистого шефом и надеялся, что
работа в этой конторе - хоть охранником, хоть санитаром - от него не уйдет.
Его наниматель тем временем пошарил в столе, вытащил трубку - гладкую и
обтекаемую, словно летящий по волнам дельфин, чиркнул зажигалкой, прикурил
и выдохнул сизую струю прямо в компьютерный экран. Затем он помахал рукой,
разгоняя дым, и произнес:
- Санитары у нас есть, и больше, я полагаю, не нужны. Видишь ли, санитар -
слишком узкая специальность, да и с фантазией у санитаров дела обстоят
плоховато. Согласен, э? А мы ищем лихих парней, с воображением... - Он
выпустил пару колечек, пронзив их дымной стрелой. - Да, лихих и умелых, на
все руки мастеров. И на ноги тоже - на тот случай, если надо вовремя
смыться. Я тебе говорил, что мы спасаем людей от скуки - богатых людей,
должен заметить, - а это, сам понимаешь, требует определенной
подстраховки. Словом, поблизости должен быть крепкий мужик с железными
нервами и тяжелыми кулаками, надежный, как скала... - Еще пара колечек
взмыла к потолку. - Кулаки у тебя подходящие, это я уже разглядел... и
стрелять ты умеешь, и с реакцией наверняка все в порядке, иначе не
прослужил бы ты в этом своем спецназе шесть лет... Ну, а что еще за душой?
Выкладывай!
Вербует в телохранители, подумал Кирилл. Небезопасная работенка, зато
романтическая и наверняка оплачивается неплохо... Впрочем, к кому
попадешь! Он потер висок, мысленно перебирая все свои таланты и умения, от
полузабытой латыни до ремесла сапера, и поглядывая на плечистого с
некоторым подозрением. Хочет парня с фантазией и крепкими кулаками, это
надо же! Впрочем, ни тем, ни другим судьба Кирилла не обошла, и хотя
фантазия доставляла ему одни неприятности, кулаки спасали - и в прямом, и
в фигуральном смысле.
- Вожу машину, - начал он, - разумеется, профессионально... при случае
могу починить... ну, еще плавание с акваскафом, бег, борьба... подрывное
дело, но этим я бы заниматься не хотел. Себе дороже.
- Если случится попасть в тайгу с ножом и топором, не пропадешь?
- Не пропаду. - В тайге Кириллу случалось бывать и без топора, когда их
взвод подняли по тревоге, бросив вдогонку сбежавшим зекам. Страшные были
люди, упокой их Господи, хуже зверей! Таиландцы с маковых плантаций им в
подметки не годились, хотя каждый узкоглазый мафиози волок целый арсенал и
черный пояс в придачу.
- Еще? - Плечистый выбил трубку и откинулся в кресле; тощий у окна,
казалось, заснул.
- Еще? - Кирилл вдруг широко усмехнулся. - Еще могу преподавать историю. В
школе.
- Это как же? - Сунув трубку в стол, плечистый уставился на Кирилла с
неподдельным интересом; мохнатые его брови сошлись на переносице.
- Да так... До армии закончил истфак, потом забрали на срочную, потом
остался по контракту... так все и пошло-поехало.
- Выходит, ты у нас не просто сержант, а дипломированный специалист, э?
- Выходит... Только кому нужны специалисты по скифам? Скифы-то вымерли
подчистую, остались мы, их потомки, а нам до скифов, как до...
- Постой, постой! - Плечистый оборвал его, прихлопнув ладонью. - Ты
спрашиваешь, кому нужны специалисты по скифам, так? Мне нужны! - Словно
припечатывая, он вновь опустил ладонь на крышку стола - с такой силой, что
подпрыгнули телефоны. Не берегут технику в этой конторе, подумал Кирилл.
Плечистый тем временем решительно поднялся и обошел вокруг стола, на ходу
потирая руки.
- Я тебя беру, скифеныш! Беру на испытательный срок! Так что пора бы нам и
познакомиться... Обоюдно, так сказать! - Он протянул мощную длань. -
Сарагоса!
- Что?! - Кирилл автоматически пожал протянутую руку и уставился в карие
насмешливые глаза.
- Сарагоса - так меня зовут. А тебя будут звать Скиф. Скиф, понял? И
запомни свою кодовую фразу... - Он поднял глаза к потолку, поразмышлял
секунд пять и пробасил: - Скифы пируют на рассвете! Вот так!
- Лучше уж на закате, шеф, - пробормотал ошеломленный Кирилл.
- Пусть на закате... тебе видней, когда они любили заливать зенки... Но
пароль запомни! Надо будет вернуться, произнеси его - вслух, хоть громко,
хоть шепотом. Доктор тебя вытащит.
- Вытащит? Откуда?
- Оттуда, куда мы тебя сейчас отправим! - рявкнул Сарагоса. - Должен же я
тебя проверить, парень? Э? Как ты полагаешь? - Толстый палец уткнулся
Кириллу в грудь. - Ну, куда отправишься? В лес? В горы? В кабак? В гарем
турецкого султана? На Гавайские острова? На Марс или альфу Центавра? В ад
или в рай? Доктор доставит куда угодно... вернее, куда у тебя пороху
хватит.
Либо разыгрывает, либо издевается, мелькнуло в голове у Кирилла; затем он
подумал, что надеялся обрести спокойное место на пять "толстых", а
нарвался Бог знает на что. С неохотой он признал, что загадочные намеки
Сарагосы будоражат воображение и вселяют романтические мечты - примерно
такие же, как речи офицеров из военкомата, вербовавших его некогда в
спецназовский батальон. Воспоминание об этом, как и о сибирской тайге и
заирских болотах, было не из самых приятных, и он решил считать слова
плечистого шуткой. Скажем, умный полковник дурачит глупого сержанта... Тут
ясно, у кого все козыри на руках: шеф есть шеф, и остается только пасовать.
Криво ухмыльнувшись, он сказал:
- Лучше уж в кабак... Ну, в бар - хоть в этом самом Чикаго.
- Чикаго не обещаю, но что-нибудь в подобном духе мы сообразим. Сообразим,
будь уверен! Отправишься ты в свой кабак, посидишь часок-другой, погудишь,
потом скажешь четыре волшебных слова и вернешься прямиком в это самое
кресло. Вся недолга! Только постарайся Там, - Сарагоса с многозначительным
видом ткнул пальцем куда-то вверх, - не ввязываться ни в какие истории.
- А на что я гудеть-то буду в этом кабаке? - Сунув руку в карман, Кирилл
вытащил пару мятых "гагаринок" и сморщился. - На наши, что ли, на
"деревянные"? На них и минеральной не подадут!
Его шеф, в задумчивости поигрывая бровями, направился к столу.
- Это ты верно заметил, - бурчал он, роясь в ящике. - На наши, будь они
неладны, не подадут... ни в Чикаго не подадут, ни в Париже, ни на
Гавайских островах... ни в том заведении, куда тебя отправит Доктор...
Вот, держи! - Он бросил Кириллу что-то блестящее, мелодично позванивающее,
золотистое.
Обручальные кольца... Три штуки, самого простого вида, без гравировки и
украшений... Кирилл заметил, что проба внутри стерта.
- Одно надень на палец, остальные - в карман! - распорядился Сарагоса. -
Мне еще не встречались кабаки, где б не шла такая валюта. Отпустят тебе
чего-нибудь, я уверен... на девочку, может, и не хватит, а на пойло,
закуску и сигареты - в самый раз! - Он повернулся к окну и повелительно
взмахнул рукой. - Ну, Доктор, давай! Клиент ждет. Ты ведь слышал, куда ему
нужно попасть, э? Вот и отправь, только ненадолго.
- Это уж как получится, - вымолвил тощий, вставая. Голос у него оказался
скрипучим и резким, похожим на карканье ворона.
Затем, не сказав больше ни слова, он в три долгих шага пересек комнату и
склонился над Кириллом - так низко, словно хотел клюнуть его носом в лоб.
Лицо Доктора было бесстрастным, как у египетской мумии.
Невольно вздрогнув, Кирилл откинул голову, да так и не смог опустить ее -
шея вдруг одеревенела. Теперь он смотрел прямо в физиономию тощего,
уставившись на него будто во сне, не в силах оторвать глаз от розоватых
зрачков на бледном челе альбиноса; казалось, он внезапно превратился в
кролика, зачарованного змеей. Затем стены комнаты вдруг помутнели, потолок
взмыл куда-то ввысь, паркет под ногами затянуло зыбкой мглой, яркий
июльский полдень за окнами сменился сумеречным светом вечерней зари, а
фигура Сарагосы, маячившая у стола, уплыла вдаль, растаяла, слившись с
сейфом и стенами, которые тоже растворились в багровой дымке, колыхавшейся
словно гигантский и темный театральный занавес. За ним чудились некие
неясные формы, слышался мерный усыпляющий гул - не то рокотали морские
валы, не то шумел лес под тугими порывами ветра.
"Что со мной? - подумал Кирилл, ужасаясь своей беспомощности,
беззащитности и глухому молчанию Хараны. - Что он делает? Этот вурдалак...
Этот..."
Бледное лицо склонилось над ним; сейчас Кирилл видел только зрачки -
огромные, горящие алым огнем. Беззвучно и неотвратимо он погружался в их
пламенную глубину, не в силах шевельнуть рукой, не чувствуя ни боли, ни
холода, ни жара; он падал, падал, падал, будто бездонные недра звезды
раскрывались перед ним, затягивая вглубь, вращая и кружа в стремительном
водовороте. Теперь он не слышал и не видел ничего, кроме сияния этой
красноватой пропасти; гул прекратился, и великое алое безмолвие сомкнулось
над ним непроницаемой скорлупой.
Он упал.
Переход был внезапным и резким. Он ощутил, что стоит на ногах, что локти
опираются на что-то твердое, надежное; до ушей доносились негромкий звон,
шелест, звуки льющейся жидкости. Потом он увидел лицо, маячившее на
расстоянии вытянутой руки: широкоскулая, слегка одутловатая физиономия,
полные губы, набрякшие веки, сизые прожилки на отвислом носу, голая
макушка в венчике темных волос. Обычное лицо человека за пятьдесят, долго
и преданно дружившего с бутылкой, но с него на Кирилла взирали алые глаза
Доктора.
Глава 4
Вне Земли, бар папаши Дейк,
местная дата неизвестна
Нет, не алые. Зрачки у этого типа были скорее темно-багровыми, цвета
остывающей лавы - невероятного 'оттенка, какой не встречался Кириллу нигде
и никогда. Ошеломленный, он сильно потер виски, повернул голову. Перед
ним, в обширном и мрачном зале, теснилось изрядно народу - в основном
молодые парни и мужчины лет под тридцать; одни - в привычной одежде,
другие - в длинных пестрых хламидах или нагие по пояс. Были они всех
мастей, от жгучих смугловатых брюнетов до белокожих блондинов, и выглядели
довольно устрашающе, но, если не считать хламид и странных татуировок
вокруг сосков, такую компанию удалось бы встретить на любой мафиозной
тусовке - что в Питере, что в Москве, что - без всякого сомнения! - в
Чикаго, в Париже или на Гавайских островах. Отличие заключалось лишь в
одном: их зрачки багровели, пламенели, отливали оранжевым и розовым,
светились пурпуром, сияли красками восхода и заката. Иных расцветок тут не
было.
Бар в Чикаго? Не слишком похоже, с лихорадочным возбуждением размышлял
Кирилл. Правда, здесь имелась стойка, а за ней целые батареи откупоренных
бутылок, из которых явственно тянуло спиртным, но и этот запах был
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг