Гераклов, едва гром утих. - И будьте уверены - я добьюсь, чтобы состоялся
новый нюрнберг, пусть хотя бы в кислоярском масштабе.
Тут не выдержала Степановна:
- Посмотрим, кого будут судить, если завтра на выборах победит
Зюпилов! Но боюсь, что вы, уважаемый господин Гераклов, до этого суда не
доживете - мы вас просто с дерьмом смешаем, как класс.
- Получите дополнительную статью за убийство. - Гераклов старался
говорить уверенно и даже с некоторым апломбом, но чувствовал он себя явно не
в своей тарелке.
- Это не убийство, а уничтожение непримиримого классового врага! -
вдруг заявил молчаливый штурман. - Мы, борцы за справедливость...
- Какие вы борцы! - презрительно перебил Гераклов. - Вы просто
мелкая уголовная сволочь, которая стремится присвоить похищенные у народа
деньги!
- Ага! - ядовито сказала Степановна. - A вы их, конечно же, хотите
народу вернуть, не так ли?
За такими вот милыми разговорами, от которых веяло мертвечиной, они
дошли до рыбацкого домика. Лукич и Степановна втолкнули свою добычу в
полутемное помещение и закрыли дверь.
Гераклов огляделся. В свете чадящей на колченогом столе коптилки можно
было увидеть небольшую залу с валяющейся в беспорядке летней мебелью. В
углах лежали удочки, обрывки сетей, ящики из-под динамита, использованные
презервативы, пустые бутылки и прочий хлам, подтверждающий, что бывшее
начальство бывшего ГЭСа действительно предавалось на острове рыболовству и
иным невинным развлечениям.
Лукич сдвинул лежащий в середине залы старый половичок, и под ним
обнаружились две створки люка. Штурман потянул за кольца, а мотористка
подтолкнула Гераклова к зияющей в полу черной дыре, которая показалась
Гераклову входом в ад. Осторожно ступая по расшатанным ступенькам, политик
начал свое нисхождение в мрачное подземелье. Лукич со Степановной двинулись
следом.
x x x
Доктор Серапионыч и срочно разбуженный им банкир Грымзин обсуждали
создавшееся положение.
- Ну так что же вы предлагаете, доктор? - зевая, спросил Грымзин.
- Надо Константина Филипповича как-то выручать, понимаете ли.
- И не подумаю! В конце концов, предупреждали же его, чтобы не совался
на остров. Пускай теперь пеняет на себя.
Доктор покачал головой:
- Нехорошо, господин банкир, бросать товарища в беде. A скажите,
станут ли вам доверять вкладчики, если узнают, что вы просто-напросто
"кинули" своего делового партнера?
- Мало ли кого я в своей жизни кидал, - сказал Грымзин, но, подумав,
сменил тон: - Ну, я же не отказываюсь, делать, конечно, что-то надо. Но что
делать - ума не приложу.
- Не сомневаюсь, что уже утром они прибудут за едой, - ухмыльнулся
доктор. - И тут все зависит от того, какую линию поведения мы с вами
изберем. У меня тут появилась одна задумка...
x x x
На круглом столике в канделябре, сымпровизированном из трех пустых
бутылок из-под шампанского, горели свечи. Неверные отблески огня метались по
стенам подвала, как обреченные на вечные муки души грешников. Когда глаза
Гераклова привыкли к скудному освещению, он увидел, что в старом
кресле-качалке сидит Иван Петрович Серебряков. Пламя свечей зловеще
отблескивало на его лице, казавшемся спокойным и даже добродушным. "На вид
вполне приличный человек, только в душе мухи дохнут", подумал Гераклов.
- A, дорогой Константин Филиппович! - нарушил затянувшееся молчание
кок. - Давненько мы вас ждали, а вот вы и пожаловали. - Серебряков зловеще
осклабился. - Ну что ж, по гостю и честь.
- Пррривет, Геррраклов! - Это крикнул ворон Гриша, который сидел в
темном углу на бронзовом бюсте Вольтера, неведомо каким образом оказавшемся
в подвале рыбацкого домика. Возможно, гэсовское начальство кололо им орехи.
- Стыдно, Иван Петрович, - укоризненно покачал головой Гераклов. - Я
вас принял на корабль, можно сказать, дал вам возможность честно
зарабатывать на жизнь, а вы вместо этого...
- Да-да-да, - нетерпеливо перебил Серебряков, - а я вместо этого, и
так далее, и тому подобное. A теперь, когда вы у нас в руках, уже ничто не
заставит нас свернуть с пути и отказаться от намеченной цели.
Гераклов поправил на носу очки:
- Я даю вам последний шанс осознать всю преступность ваших деяний и
искренне раскаяться. И, может быть, кислоярский народ...
- Вы говорите так, будто не вы у нас в плену, а мы у вас, -
ухмыляясь, перебил его кок.
- За вами нет будущего, - презрительно бросил Гераклов. - Но я
обещаю, что когда вернусь в Кислоярск...
- Неверрр-нешься! - радостно закаркал Гриша.
- Вернусь, вернусь! - уверенно заявил Гераклов. - И вы, все трое,
вся ваша воровская банда, займете достойные места в тюрьме Анри Матисса
рядом с камерой вашего пахана товарища Разбойникова.
- Насколько я знаю, Александр Петрович Разбойников в настоящее время
находится вне стен тюрьмы, - учтиво заметил Серебряков.
- Поймаем! - безапелляционно ответил политик.
- Ну, ловите, ловите. - C этими словами кок, опираясь на костыль,
встал с кресла и медленно снял с глаза повязку, а затем торжественно отклеил
густые брови и рыжую шевелюру.
Увидев истинное лицо Серебрякова, Гераклов ощутил ледяную пустоту в
груди, ноги его подкосились, и он медленно осел на холодный каменный пол.
x x x
Около полуночи Андрей Владиславович Oтрадин вошел в радиорубку и,
плотно прикрыв дверь, принялся настраивать рацию. Вскоре оттуда раздались
характерные звуки, похожие на собачье хрюкание, по которым Oтрадин
определял, что его собеседник вышел на связь.
- Буревестник, Буревестник, это Чайка. Как слышно? Выхожу на прием, -
заговорил радист. Из динамика раздался приятный низкий голос:
- Это Буревестник. Чайка, слышу вас нормально, только говорите чуть
громче.
- Громче не могу, - понизив голос до полной конспиративности, ответил
радист. - У нас события приобретают совершенно угрожающий оборот, в плену у
пиратов оказался объект Г.
- Объект Г. - это Грымзин или Гераклов? - спросил Буревестник.
- Гераклов. И у меня есть все основания полагать, что его-то они не
пощадят. По-моему, надо прислать подкрепление.
В динамике наступила пауза. Наконец, Буревестник вновь заговорил:
- Наш босс в курсе, но если он окажется не у дел, то помощи вам ждать
неоткуда.
- Пользуясь моим особым положением, можно было бы протянуть еще день,
максимум два, - сказал Oтрадин, - но задача осложняется тем, что Грымзин,
кажется, и пальцем не пошевелит, чтобы вызволить Гераклова. Но у меня тут
возник еще один план...
- Действуйте по своему усмотрению, - ответил Буревестник, - мы вам
доверяем. A послезавтра, надеюсь, многое прояснится. Желаю удачи.
- Спасибо, - улыбнулся Oтрадин. - Удача - это как раз, чего мне
сейчас больше всего надо.
Андрей Владиславович отключил рацию и, закрыв глаза, откинулся на
спинку стула.
x x x
- Это вы... вы?.. - обреченно прошептал Гераклов, едва придя в себя.
- Да, я, - веско ответил кок. - Авантюрист, террорист,
государственный преступник, которым так называемые демократы пугают своих
детишек. Одним словом, Александр Петрович Разбойников. Ну что, Гераклов, ты
и теперь намерен посадить меня на кол?
Гераклов молчал, лишь подобно выброшенной на берег рыбе хватал ртом
затхлый подвальный воздух.
- A как же... это самое?.. - наконец спросил политик.
- Вы имеете в виду ногу? - докончил его мысль Серебряков-Разбойников.
- Охотно удовлетворяю ваше неуемное любопытство: пришлось отрезать в целях
конспирации. A если точнее - в целях предотвращения заражения крови
вследствие укушения меня несознательной змеей генерала Курского.
- Петрович вел себя как настоящий революционер, - встряла Степановна.
- Мы не могли обратиться в больницу, и нам с Лукичом пришлось это делать
кустарным способом - пилой.
- И даже без наркоза?! - ужаснулся Гераклов.
- Ну почему же без наркоза? Мы надели ему наушники и пустили
"Марсельезу". Так Александр Петрович не только подпевал во все время
ампутации, но даже порывался встать по стойке смирно.
- A боли я и не чувствовал, - сказал Александр Петрович, - славный
гимн подействовал лучше любого Кашпировского... Ну ладно, хватит бузить,
давайте решать, что с ним делать.
- Замочить, суку! - мрачно предложил Лукич.
- Повесить, - заявила Степановна, потирая пухлые ручки.
- Рррасстрррелять! - радостно прокаркал Гриша.
Петрович покачал головой:
- Какая убогость мысли - замочить, повесить да расстрелять. В этом
отношении нам с вами, товарищи, стоило бы поучиться у нашего дорогого гостя.
Позвольте вам, Константин Филиппыч, напомнить ваши же слова: "Нечего тратить
на коммунистов пули и порох, лучше посадить их всех на осиновый кол посреди
болота". Отличная мысль! Именно так мы с вами и поступим. Вы не против,
господин Гераклов, или предпочли бы иной способ приведения приговора в
исполнение?
- Делайте, что хотите, - устало вздохнул Гераклов. - Неудачникам не
место в этой жизни.
- Не будем спешить, - сказал Разбойников, - вы у нас не один.
Огласите, пожалуйста, список.
Степановна извлекла из-за пазухи длинный мелко исписанный бумажный
свиток и, подойдя поближе к канделябру, стала зачитывать:
- Лица, подлежащие ликвидации в первую очередь. Номер первый. Кирилл
Аркадьевич Яйцын, так называемый президент так называемой Кислоярской
республики - за развал промышленности, великой державы и народного
хозяйства. Номер второй. Евгений Максимович Грымзин, так называемый банкир
- за незаконную финансовую деятельность и внедрение в народное сознание
прогнивших буржуазных валют. Номер третий. Константин Филиппович Гераклов,
именующий себя политиком - за сепаратизм и осквернение священных символов
народной власти. Номер четвертый...
- Погодите, - жестом остановил Степановну товарищ Разбойников, -
эдак вы целый час читать будете. Вы, Константин Филиппович, в списке стоите
лишь третьим, так что не будем торопиться. Карающий меч народного трибунала
никуда от вас не денется.
- Я тут вспомнил один анекдот... - начал было штурман Лукич.
- A он не очень скабрезный? - жеманясь, перебила Степановна. - Ах, я
всегда так краснею, когда слышу неприличные анекдоты.
- Никак нет! - кратко ответил Лукич.
- Огласите! - велел Петрович.
- Жена говорит мужу: "Ты такой придурок, что даже на конкурсе
придурков занял бы только третье место". "Почему третье?", спрашивает муж.
"A потому что придурок!". Это случайно не про вас, товарищ Гераклов?
Вдруг Гераклов вскочил с пола и с криком: "Убью! На кол посажу!"
кинулся на Разбойникова. Тот и бровью не повел, а Лукич со Степановной,
набросившись на Гераклова с двух сторон, скрутили ему руки веревкой и
швырнули в угол.
- И так будет со всяким, - с расстановкой сказал Разбойников, - кто
покусится на священные идеалы революционной справедливости и этого, как
его...
- Пррролетарррского интерррнационализма! - подсказал Гриша.
Петрович чуть поморщился:
- Ну, можно и так сказать.
A Гераклов лежал в углу подвала и, бросая на своих мучителей взоры,
полные ненависти и презрения, связанными руками потирал ушибы.
ДЕНЬ СЕДЬМОЙ - ВОСКРЕСЕНЬЕ
Утром, как и предполагалось, на "Инессу" прибыл Иван Петрович
Серебряков. Однако прием ему был оказан, мягко говоря, не самый теплый.
- Чего вам угодно? - грубо спросил Грымзин.
- Еды! - простодушно ответил кок.
- Обойдетесь, - бросил банкир. - Вы сами уберетесь, или вам помочь?
Серебряков не двинулся с места:
- Очевидно, вы еще не в курсе, что ваш товарищ, господин Гераклов, в
настоящее время находится у нас?
- В курсе, в курсе, - сварливо ответил Грымзин.
- И что же, вас не интересует его дальнейшая участь? - Петрович
казался несколько удивленным. В разговор вступил доктор Серапионыч:
- Уважаемый, э-э-э... Иван Петрович, мы вчера предупреждали господина
Гераклова, чтоб не совался на остров, но Константин Филиппович поступил
по-своему, и потому теперь мы слагаем с себя всякую ответственность за его
дальнейшую судьбу.
- Так что же, еды не будет? - удивился кок.
- Не будет! - отрезал Грымзин. - И единственное, на что вы можете
рассчитывать - это что мы сейчас не арестуем вас и не отплывем в Кислоярск.
И пускай ваши подельники вместе с Геракловым остаются на этом паршивом
острове и подавятся всеми его сокровищами!
Вдруг Иван Петрович гневно хватил костылем об пол:
- Хватит гнать туфту! Я разгадал ваши хитрости! Вы хотите казаться
хуже, чем на самом деле. Но ничего у вас не выйдет. Сейчас я поплыву взад, а
через час можете забрать труп вашего Гераклова. Все! - Кок двинулся к
шлюпке.
- Погодите-погодите, - остановил его адмирал. - Давайте не будем
пороть горячку и спокойно все обсудим.
- Вот это другой разговор! - Иван Петрович остановился и присел на
ящик из-под тампекса.
- Хорошо, чего вы хотите? - нетерпеливо спросил Грымзин.
- Ну, я же говорил - еды.
- Черт с вами, получите.
- A за это мы сохраним жизнь господину Гераклову. Но, конечно, держать
его будем под арестом.
- A где гарантии, что вы его еще не... - вдруг спросил Ибикусов и
провел рукой по шее. Серебряков на минутку задумался:
- Законный вопрос. Давайте сделаем так: я пока что останусь здесь и
буду загружаться провиантом, а кто-нибудь из вас сплавает на остров. Я дам
записочку, и мои люди устроят свидание с Геракловым.
- Есть добровольцы? - обратился Грымзин к обитателям яхты. Первыми
вызвались Ибикусов и Вероника Николаевна, однако их кандидатуры банкир
отверг: - Вы под подозрением. Надо кого-то из верных людей.
- Позвольте мне, - предложил Егор, но его опередил Серапионыч:
- Нет-нет, поплыву я. Возможно, Константину Филипповичу нужна
медицинская помощь...
- Ну что ж, так и поступим, - констатировал Грымзин. - Господин
Серебряков, пишите вашу записку. Но предупреждаю - если с доктором что-то
случится...
- Ничего не случится, - уверенно ответил кок. - Ведь сейчас я у вас
как бы в заложниках.
Вторую лодку спустили на воду, и Серапионыч, прихватив походную
аптечку, отправился на остров.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг