усмехнулся он себе. Умар по-прежнему тихо сопел во сне, и Джабраил начал
успокаиваться. Найдет он его бабки. Точно найдет. Кровь из носу, но найдет.
Глава 19. Горздравотдел
Заместитель заведующего горздрава Руфина Евгеньевна Сурикова, как
явствовало из таблички на двери кабинета, в который направили Ирину
Сергеевну, оказалась сурового вида дамой лет пятидесяти в строгом черном
костюме. Она сухо кивнула посетительнице на стул против ее стола и
продолжала что-то сосредоточенно писать. Старый трюк советских чиновников,
подумала Ирина Сергеевна, - показать, как они заняты важными
государственными делами и насколько эти дела важнее и значительнее житейских
мелочей, которыми ее отвлекали всякие малосознательные граждане. Начальницы
этой Ирина Сергеевна, разумеется, ни в малейшей степени не боялась, да и
пришла скорее из упрямства, чем из-за боязни неприятностей - что они могут
ей сделать? И все же, подумала она, как глубоко спрятаны в генах русского
человека извечное почтение и извечный страх перед начальством. Она внутренне
усмехнулась. Ладно, дорогие гены, на этот раз вы мне не указка.
- Я вижу, вы очень заняты, - нарочито виноватым, скорее даже
издевательским тоном голосом сказала Ирина Сергеевна, - может, мне лучше не
беспокоить вас и не отрывать вас от государственных дел? Может, прикажете
прийти в другой раз?
Лицо начальственной дамы слегка покраснело. Что-что, а иронию в свой
адрес она почувствовала сразу. Она подняла свой тяжелый взгляд, слегка
пожевала узкие губы и резко сказала:
- Слушаю вас.
- Простите меня, это я хочу выслушать вас. Это же вы меня приглашали, а
не я - вас.
Лицо чиновницы еще больше покраснело, и на мгновенье Ирине Сергеевне
показалось, что сейчас она запустит в нее дыроколом, который стоял на столе.
- А, вы Кипнис Ирина Сергеевна? - справилась со своим импульсом дама и
дыроколом так и не воспользовалась.
- Она самая. Простите, - еще более покорно сказала Ирина Сергеевна, -
мне, наверное, нужно было сразу представиться. Войти строевым шагом и
отчеканить: доктор биологических наук Кипнис по вашему вызову явилась.
"Ну что я ее дразню, - мысленно сделала себе выговор Ирина Сергеевна. -
Чиновница как чиновница. Чего я от нее ожидала, что она бросится мне на шею
и облобызает за счастье увидеться со мной?"
- Ценю ваш юмор, Ирина Сергеевна, - сказала чиновница и попробовала
улыбнуться, но попытка ей явно не удалась. Лицо ее просто слегка
перекосилось, от чего стало еще злее. - Но вернемся к делу, по которому мы
вас пригласили. В наш адрес от несколько лиц поступили заявления о том, что
вы, не будучи медиком, занимаетесь лечением всевозможных болезней, требуя за
свои услуги гонорар. Это соответствует действительности?
- Частично.
- То есть?
- Я действительно вылечила ряд лиц. Это верно. С другой стороны, я не
только не требовала никакого гонорара, но заранее предупреждала, что ни
денег, ни подарков я не принимаю и что они лишь приведут к возврату болезни.
- Допустим. Бескорыстие ваше, если оно, конечно, подтвердится, говорит
в вашу пользу. Но сути дела это не меняет. Судя по заявлениям, вы
ученый-биолог, заведующий лабораторией, и медицинского диплома вы не имеете.
Согласно закону, отсутствие медицинского образования и диплома запрещают
медицинскую практику. Другими словами, лечить вы не имеете права.
- А я, строго говоря, и не лечу. Я смотрю на человека, определяю, чем
он болен, и все.
- Что значит "все"?
- Это значит, что он становится здоров.
- От одного вашего взгляда? - саркастически улыбнулась чиновница.
- Совершенно верно. От одного моего взгляда.
- Ирина Сергеевна, я отношусь с уважением к вашему ученому званию, но
это вовсе не значит, что я намерена выслушивать ваши шутки. Тем более,
что...
- А я не шучу. Даже если бы я и захотела пошутить в вашем присутствии,
я бы никогда этого себе не позволила. Вы слишком занятой человек для шуток
посетителей. Да и вообще шутки в присутственных местах, как правило,
неуместны. Я могу лишь повторить: одного моего взгляда достаточно, чтобы
человек выздоровел. Другими словами, я медицинской практикой не занимаюсь,
диагнозов не ставлю, лекарств никаких не прописываю, не говоря уж об
операциях. Вы же не запрещаете людям, когда они чихают, говорить друг другу
"будьте здоровы". Хотя, следуя вашему течению мыслей, это тоже можно
рассматривать, как занятие медицинской практикой.
- И вы хотите, чтобы я поверила вашим... словам? - Чиновница багровела
прямо на глазах Ирины Сергеевны. "Боже, сколько же она, бедняжка, тратит
сил, чтобы не наорать на меня или даже не укусить", - подумала Ирина
Сергеевна. Чиновница резко выдохнула, беря себя в руки, и медленно
отчеканила: - До прихода в горздравотдел я много лет проработала врачом,
начиная от участкового врача до заместителя главврача больницы. И что-то ни
разу не сталкивалась со случаями, когда болезни, уважаемая Ирина Сергеевна,
излечивались бы одним взглядом.
- А я и не утверждаю, что это нормальная вещь. Просто я обладаю неким
удивительным даром излечения. Поверьте, я вовсе не хочу хвастаться. Больше
того, своей заслуги в исцелениях, которые мне довелось совершить, я не вижу
ни в малейшей степени.
- Похвальная скромность, Ирина Сергеевна. Весьма похвальная. Но мы же с
вами живем в начале двадцать первого века, века бурного развития науки,
чтобы всерьез говорить о всяких спонтанных излечениях. Вы же все-таки
разговариваете с врачом, а не с читательницей наших желтых изданий. Надеюсь,
вы это понимаете? Тем более вы сами признаете, что своей заслуги в этих
предположительных исцелениях вы не видите. Так что, если быть с вами
откровенной, я просто не вижу цели нашего разговора.
- Простите меня, Руфина Евгеньевна, я бы с вами согласилась, но это же
вы пригласили меня, а не я - вас, и я не сочла возможным отказываться. Мне
можно идти?
- Подождите, я все-таки хочу уяснить для себя, брались ли вы
действительно лечить людей?
- Боюсь, что таким образом наш разговор будет хождением по кругу. Я же
все вам сказала.
- Разумеется, я слышала, что вы мне сказали. Но, с вашего разрешения, я
не могу всерьез обсуждать ваши объяснения. Они за гранью логики и здравого
смысла.
- Благодарю вас, Руфина Евгеньевна. Я прекрасно понимаю вашу точку
зрения. Скажу больше: я б на вашем месте думала так же, как вы.
- Следует ли понимать из ваших слов, что вы впредь не будете
заниматься... ну, назовем это знахарством? Если вы согласны, то будем
считать наш разговор исчерпанным. Мы ведь вовсе не заинтересованы в
раздувании этого инцидента, тем более в передаче дела в прокуратуру. -
Чиновница слегка привстала на стуле, всем своим видом показывая, что
говорить им давно уже не о чем, и посетительнице пора ретироваться.
- Заниматься я буду каждый раз, когда сочту нужным. А чтобы вы видели,
что я не совсем дементная, позвольте сказать вам, что у вас, например,
высоковат уровень сахара в крови. К счастью, пока ситуацию можно
контролировать диетой и физическими упражнениями. Далее. Вы склонны к
ангинам, а они в нашем возрасте опасны - могут повлиять на сердце. Которое у
вас, между прочим, тоже не в идеальном состоянии - вы страдаете от аритмии.
До потребности в кардиостимуляторе далеко, но лечить вашу тахикардию можно и
нужно. Вас я вижу первый раз в жизни, истории вашей болезни я, как вы
догадываетесь, никогда в руках не держала, жаловаться на здоровье вы мне не
жаловались. Стало быть, если в своем диагнозе я не ошиблась, следует
признать, что ваша посетительница действительно обладает некими странными
способностями.
Лицо чиновницы сначала покраснело, потом побледнело. С минуту она
сидела молча, слегка прикрыв глаза, потом растерянно пробормотала:
- Этого быть не может. - Она покачала головой и, словно преодолевая
себя, хрипло спросила: - Но как вы это делаете?
- Если бы я знала, я б уже собиралась в Стокгольм за Нобелевской
премией по медицине. Я не знаю. Я ж вам сказала, что это некий дар.
- Дар... от кого?
- Скажем так, свыше. Мало того, уважаемая Руфина Евгеньевна, через
минуту уровень сахара мог бы у вас понизиться до нормы, и вы могли бы забыть
о диете. Об ангинах вы тоже могли бы забыть, да и тахикардия исчезла бы,
словно сердце ваше никогда и не билось учащенно.
- Но... этого не может быть! Этого просто не может быть! Это же... Я
даже слов не подберу!
- Может, может, дорогая Руфина Евгеньевна. Просто следует признать, что
в мире есть много вещей, которые пока что находятся за гранью нашего
понимания. А что касается вашего полного и мгновенного излечения, то, к
сожалению, оно возможно только при соблюдении всего-навсего одного условия.
- Что вы имеете в виду?
- Вы должны взять на себя обязательство строго соблюдать все десять
библейских заповедей. Или по крайней мере искренне стремиться выполнять их.
- Вы... - лицо чиновницы пошло красными пятнами - вы что... вы что...
смеетесь надо мной? Кто дал вам право издеваться над людьми? Наверное, я
делала в жизни ошибки, но я не заслужила, чтобы надо мной так потешались!
Какие заповеди, какие исцеления? Вы что, смеетесь надо мной? И вообще кто
дал вам право...
- Какие издевательства? Разве божьи заповеди - это издевательство?
- Я не желаю вас слушать! Слышите? Не же-ла-ю! Я бы попросила вас...
- Что?
- Прекратить этот... цирк. Я не очень хорошо себя чувствую...
- Как вам будет угодно. Всего хорошего.
Ирина Сергеевна наклонила голову и вышла из кабинета. Как все-таки
странно устроены люди, думала она, направляясь к станции метро. Куда проще
отрицать очевидное, чем признать нечто, что противоречит их убеждениям. Ведь
по ней видно было, что диагноз был точен. Но лучше страдать от болезней, чем
согласиться с чем-то, что не укладывается во вбитые в ее голову схемы.
Наверное, это и есть фанатизм - лучше погибнуть, но не отступить от того, во
что она верит. Причем самые страшные и опасные фанатики - это честные
фанатики. На мгновенье ей даже стало жалко эту упрямую дуру, но она тут же
поправила себя. Таких фанатичек, как она, жалеть не надо. Это они, фанатики
и фанатички, испокон веков мешали людям жить, особенно тем, в ком они
чувствовали несогласие или даже малейшие сомнения в их догмах: вешали,
сжигали, сначала на кострах, а потом вместе с маршем прогресса и в газовых
печах, раскулачивали, загоняли за колючую проволоку, расстреливали, а самых
счастливых просто выгоняли с работы. Так что пусть сидит со своим диабетом и
своей аритмией, злобная обезьяна. По крайней мере, диабет и аритмия не
противоречат ее взглядам, а мгновенное исцеление - это, как она выразилась,
цирк...
Джабраил не спеша протирал лобовое стекло своей "хонды", осторожно
посматривая по сторонам, не подъедет ли какая-нибудь машина, хозяин которой,
может быть, живет в этом доме. Он понимал, что шансов у него встретить
жильца, который знал бы, где у брата гараж, было не так уж много, но и
выхода у него не было. Мысль о боксе с умаровым БМВ, где его ждет пачка с
несколькими сотнями тысяч долларов - или он держал деньги в кейсе? -
буквально сжигала его внутренности. И как назло тротуар около входа в дом
был пуст. Обычно в Москве и припарковаться негде, хоть ставь машину на-попа,
а здесь, как назло, - никого. Наконец появились "жигули" с каким-то дедом за
рулем. Джабраил подождал, пока дедушка, покряхтывая, не вылез из машины,
подошел к нему, поздоровался и спросил как можно вежливее:
- Скажите, пожалуйста, вы живете в этом доме?
Дедушка подозрительно посмотрел на Джабраила и спросил:
- А вам что до этого?
- Я думал, может, вы встречали моего брата Умара, он живет в этом доме.
- Никого Умара я не знаю.
- Может, вы заметили, он ездит на серебристом БМВ, пятьсот двадцать
пятая?
- Какая БМВ, какая пятьсот двадцать пятая, тут на бензин на мою
старушку не хватает, а те, кто на БМВ раскатывают, те, парень, деньги не
считают. У тебя-то у самого "хонда" неплохая, зачем тебе БМВ? Я тебе не
советую менять, японские, говорят, экономичнее. Так что прости, парень, мне
надо домой...
- А вы не скажете, где здесь гараж ближайший? Не все же бросают машины
около дома...
- А тебе зачем, ты что, сюда поселяешься?
- Я ж вам говорю, брат мой Умар...
- Чего ты заладил: Умар да Умар! Я тебе не советую тут квартиру
снимать. Во-первых, булочная во дворе, спать просто не дают, черт-те знает,
когда хлеб привозят. А во-вторых, топят зимой плоховато. Конечно, кто себе
пластиковые рамы вставляет - тысяч, наверное, пять зеленых на квартиру
потянет, тем, может, и не холодно, а у меня таких возможностей нет.
- Я вас про гараж...
- Чего гараж? Знаешь, сколько там за бокс платить надо? Пенсии не
хватит. А тут еще и квартиры дорожают. Тебе, может, оно и не важно, вы, кто
с юга, знаете, как копейку заработать, а нам, рассейским... да еще
старикам - хоть грабить на дорогу с кистенем выходи. Так и там места вашими
заняты, ты уж не обижайся. Так-то вот. Ну, мне двигать надо, старуха,
наверное, заждалась...
Следующая машина подъехала минут через двадцать, и у Джабраила уже
устала рука бесконечно протирать лобовое стекло. Из "пассата" вылез молодой
человек в модной, на заклепках, курточке.
- Простите, вы не скажете, где у вас тут ближайший гараж?
Молодой человек подозрительно посмотрел на Джабраила:
- А тебе зачем?
- Понимаете, у меня тут брат живет, может, видели его, он на БМВ
пятьсот двадцатой пятой ездит...
- Ну и что? - еще более подозрительно спросил владелец "пассата".
- Он заболел, попал в больницу и просил меня проверить, все ли в гараже
в порядке. Да вы не думайте... Вот мой паспорт, вот его, вот ключи от его
машины... Мне только посмотреть, а то он волнуется...
- Не знаю я никакого гаража. Вам скажи - потом там половины машин не
досчитаются. Понаехали тут...
Джабраил почувствовал, как горячая ненависть заставила его сжать
кулаки. Только бы удержаться, только бы удержаться, заклинал он себя,
чувствуя, что еще секунда - и он врежет этой собаке между глаз. Тогда прощай
все... Он громко выдохнул и отвернулся. Парень в курточке почувствовал,
наверное, опасность, потому что быстро юркнул в подъезд.
Деньги уплывали у него прямо из рук. Он же чувствовал их в своих руках,
увесистые аккуратные кирпичики, вся жизнь его была в этих кирпичиках. Сто
сотенных купюр - это сколько выходит? Десять тысяч? Точно. Вот сволочи,
сказать, где гараж находится, не могут, не люди эти москвичи, а собаки
злобные, шакалы паршивые. Что он, деньги у них просит? Сволочи!
Рядом остановилась "вольво", и из нее вылез плечистый парень в
камуфляже, потянулся, несколько раз развел руки в стороны, посмотрел на
Джабраила и улыбнулся. Первый человек, кто улыбнулся здесь ему, подумал
Джабраил.
- Смотри, - засмеялся парень, - не протри стекло насквозь.
- Скажите, пожалуйста, - улыбнулся "камуфляжу" Джабраил, - вы, случаем,
не знаете, где здесь ближайший гараж?
- А тебе зачем? Если рассчитываешь купить там бокс или арендовать,
забудь. Там целая очередь.
- Да нет, у меня брат живет в этом доме, может знаете, Умар Садыров...
- Он на БМВ ездит?
- Точно, - обрадовался Джабраил, - сам он попал в больницу, просил меня
зайти в гараж...
- Да знаю я твоего брата. Даже бокс его знаю, он через три бокса от
моего. По-моему, триста два эс. А сам гараж ты легко найдешь. Видишь эту
башню? - Он показал на высокое здание. - Как раз за ней.
- Спасибо большое, вы даже не представляете, что вы... А то он мне
говорит...
- Да ладно, чего я сделал? Гараж показал, дел-то. Бывай. - "Камуфляж"
повернулся и вошел в подъезд.
Нет, зря он так на москвичей, подумал Джабраил. Есть здесь и нормальные
люди... Он с трудом удержался от того, чтобы не рассмеяться от предвкушения
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг