горошек какашек. Они копались мордами среди мятых картонных коробок и
отмахивались хвостами от мух, но те их все равно донимали и козы жалобно
блеяли. Дядю Яселя как всегда было слышно издалека, потому что он звенел в
колокольчик, когда вез свою тачку со сладкой ватой и ледяной "Кока-колой" в
стеклянных бутылочках с талией.
Мы рванули через двор, на ходу выкрикивая:
- Дядя Ясик привез свой тарантасик!
Правда слушать было некому - пойманные за игрой с арабчатами друзья,
томились в прохладных застенках квартир, а у остальной мелюзги не было
денег на вату.
Дядя Ясель вкатил тележку во двор и стал громче прежнего названивать в
свой колокольчик. Мы подбежали, даже на такой короткой дистанции обливаясь
потом.
- Маркаба, валад! - поздоровался дядя Ясель.
- Маркаба. - ответил я, подыскивая подходящие слова на арабском. - Мэ
уа самат.
И пальцами показал "два".
Дядя Ясель понял - он почти всегда понимал, что говорят дети.
Откупорил две бутылочки "Кока-колы" и дал два пакетика голубой ваты. Я
протянул все деньги, забрал покупки и отдал Танечке ее долю сладости и
прохлады.
- Фулюз. - напомнил дядя Ясель и протянул сдачу.
- Шукран! - хором поблагодарили мы и направились к водокачке.
Там можно было купаться. Не всегда, конечно, только когда дежурил
старый немой араб - он давал детям плескаться в отстойнике.
- Ты знаешь, кто там сегодня? - спросил я у Танечки.
- Нет. - пожала она плечами и развернула сахарную вату с вплавленными
в нее голубыми горошинками.
Мы дошли до края двора, наслаждаясь тающей во рту карамелью и
пузырящейся влагой. Дальше ходить было нельзя, это был наш свой,
специальный край Ойкумены. Только для нас - семилетних жителей "русских
домов". Невидимая, но явственная граница. Зато в обратную сторону можно
было заходить гораздо дальше, за дорогу, за дальний дом и даже доходить до
небольшой пальмовой рощицы. Оттуда было видно "наши" дома и слышно, если
мама позовет к обеду. Еще дальше была пустыня.
Но на самом деле мы всегда заходили за край. Каждый день. Главное было
не попасть на глаза доктору. В этом и был главный смысл всех наших
прогулок - зайти за край и найти там что-нибудь новое. Мир за краем был
невероятно огромен, не понятен и сильно отличался от всего, что говорили
родители. В нем не было красных стен Кремля, Первомая, дедушки Ленина и
грозного Министра Обороны, который то и дело высылал из Советского Союза
приказы, из-за которых отца почти не бывало дома.
Зато в нем было столько всего... Время от времени мы назначали
разведчика из тех, чьих родителей не было дома, чтоб раньше времени не
поднялся шум и чтоб можно было, не шатаясь толпой, найти что-нибудь
интересненькое. Доктора в такие часы мы брали на себя, добровольно заходя к
нему в квартиру за кислющими "митаминками". Сегодня родителей не было ни у
меня, ни у Танечки, но и прикрыть нас было некому, поэтому мы нерешительно
остановились на невидимой черте, проведенной между нами и миром.
Вата была очень вкусной, а "Кока-кола" кололась, как всегда. Но солнце
припекало и стоять на одном месте было не очень приятно.
- Может не пойдем? - осторожно предложила Танечка. - Мне что-то не
очень хочется купаться. К тому же Лешка, ты не знаешь, кидался в молодого
араба камнями. Если поймает, будем сидеть под арестом. Хочешь, я тебе
покажу новое место, которое Ксюха разведала? Она только мне показала, а
Лехе нет, потому что этот дурак бабахнул у нее над ухом из своего
"семилетника" и у нее гудело целый час до неба.
Лехе было уже целых одиннадцать лет, поэтому свой хромированный
капсюльный револьвер, неотличимый от настоящего, он назвал "семилетником",
подчеркнув его главное назначение - пугать семилетних друзей. Зато Алеша
был лучшим разведчиком и лучшим драчуном в редких стычках с арабчатами. С
ним было не страшно. Раньше он жил в Корее и знал борьбу, в которой бьются
ногами.
Ксюша была его любовницей, все это знали. даже последняя мелюзга, но
обзываться боялись - Алеша мог догнать и оттаскать за уши любого. Они часто
ссорились по пустякам и скорее всего так никогда и не поженятся, а Ксюша
еще любила после ссор подстраивать Лешке мелкие пакости. Но даже за это он
не таскал ее за уши.
- А что на том месте? - спросил я, чтоб не переться куда-нибудь из-за
девчонских пустяков.
- Это секрет, но тебе понравится. - хитро пообещала Танечка. - Только
это далеко. В пустыне.
У меня замерло сердце. В пустыню, да еще далеко, не отваживался
заходить никто из мальчишек-разведчиков. Там конечно не было цыган, которые
могли забрать всю одежду, все игрушки и даже забрать ребенка, чтоб
заставить его плясать на канате, но зато там можно было заблудиться
по-настоящему и еще там были шакалы. На взрослых они не нападали, но Лешка
рассказывал, как напали на него, и ему пришлось разгонять их выстрелами из
"семилетника". Он не заходил далеко, хотел подняться лишь на первый бархан,
но хватило и этого. А еще дальше, говорят, водятся львы.
- Вы что, туда ходили? - ужаснулся я.
- И не один раз! - показала язык Танечка. - Струсил?
- Скажешь тоже. - не смотря на жару у меня по телу пробежали мурашки.
- Тогда пойдем.
Мы снова прошли через двор, помахали Яселю и зашли за дом, чтоб хоть
немножко пройти в тени. Сухая трава колко шуршала под ногами и здесь уже
был слышен непрерывный звон цикад. Я много раз пробовал найти хотя бы одну,
но у меня ни разу не получилось отыскать ее по звуку в скомканном войлоке
низкой травы. Звук раздавался, казалось, отовсюду, безнадежно обманывая
ощущения. Он был, но воспользоваться им было нельзя. В конце концов, от
бесполезности этого звука, уши перестали его воспринимать.
- Подержи. - попросил я, протягивая бутылочку.. - Пойду возьму
пистолет от шакалов.
Я перемахнул через перила и достал из своей тумбочки кобуру с
пистолетом. Конечно это был не грозный многозарядный "семилетник", машинка
подешевле, а значит попроще. Не было в нем вращающегося барабана и капсюль
заряжался только один, его надо было выдувать после выстрела и быстро
вставлять новый под взведенный курок. Но в частых мальчишечьих войнах я
научился делать это так быстро, что скорострельность моего пистолета почти
не отличалась от многозарядок друзей. Особенно, когда они вынуждены были
вытряхивать и перезаряжать свои барабаны. И еще у него было одно
достоинство - когда наступал вечер, из его ствола при выстреле вырывалась
трехсантиметровое пламя, вызывая восторг и зависть обладателей более
дорогих и более безопасных игрушек. Я надел пояс с кобурой поверх шортов и
бросил в карман неначатую пачку капсюлей, спрыгнул с балкона в траву и мы
отправились дальше.
Минут через пятнадцать дошли до дороги. Одним концом она упиралась в
город, а другим раздвигала барханы и убегала в даль, размазанную дрожащим
маревом жаркого воздуха. Мама говорила, что она ведет в другой город. Дойдя
до пальмовой рощи, мы отдохнули в тени. Это был такой ритуал, здесь было
наше место и именно здесь мы назначали разведчиков, хотя за этот край они
ходили редко. В пустыне не было почти ничего интересного, только однажды
Лешка нашел увязший в песке у дороги асфальтоукладчик с целыми рычагами. Но
это было интересно нам, а не девочкам, и не хотелось зря рисковать, гораздо
полезнее было пробраться в город и найти во дворе настоящий фонтан, в
котором можно было купаться без разрешения.
Барханы отсюда были совсем не далеко, жаркий ветер иногда приносил
самые мелкие песчинки с верхушек.
- Жаль, что не на всех пальмах растут финики. - посмотрел я наверх.
- Тебе же нельзя. - нахмурилась Танечка. - Опять объешься и будешь
ходить с перевязанными коленками.
Она была права - в прошлый день рождения я объелся финиками так, что
следующий месяц у меня под коленками рубцевалась диатезная корочка.
Чесалось ужасно, даже теперь иногда, хотя остались лишь розовые подушечки
шрамов.
Мы оставили пустые бутылки возле лохматых стволов и неспеша пошли
дальше. Не потому, что спешить было некуда, а потому, что жизнь на краю
раскаленной пустыни приучила к особому, экономному ритму шагов.
Скоро сандалеты стали проваливаться в песок - мы зашли гораздо дальше,
чем я до этого был.
- И как вы запоминаете дорогу? - на всякий случай спросил я у Танечки,
пока мы еще окончательно не забрались в барханы.
Мне было тревожно, но меньше всего хотелось казаться трусом.
- По приметам. - загадочно сказала она и, сощурившись, посмотрела на
солнце.
Я знал зачем, потому что все разведчики определяли направление по
солнцу, но уже понял, как это глупо, смотреть на него впрямую - тени
указывали гораздо точнее.
Мелкие барханы мы проходили прямиком, а на большие не лезли - тяжело.
Но скоро я заметил, что горы песка все больше мельчают, превращаясь сначала
в длинные насыпи, похожие на хвосты динозавров из книжки, а потом и вовсе
рассыпаются в почти ровное песчанное плато с крохотными волночками.
- Здорово! - не сдержался я.
Вид окрывался к далекому дрожащему горизонту у которого торчали
крохотные зонтики пальм.
- Теперь правее. - довольная эффектом Танечка пошла первой.
Мы пересекли ровное плато по диагонали, и если бы ступни не тонули в
горячем песке, идти было бы одно удовольствие. Один раз нам даже попался
кусочек растрескавшейся асфальтовой дороги, оба края которой уходили в
песок. Уже оттуда было видно, что справа плато обрывается куда-то вниз. Мы
ускорили шаг и подошли почти к самому обрыву.
- Закрой глаза. - попросила Танечка.
- Это еще зачем? - нахмурился я.
- Такое место. Когда Ксюша привела меня сюда в первый раз, я тоже
глаза закрывала.
Я честно сожмурил веки и дал ей руку. Она повела меня через
раскаленное марево, дрожащее на коже лица, но в тот момент я думал лишь о
том, как приятно держать ее за руку.
- Осторожно, тут спуск. - предупредила она.
Мы спустились на корточках, стараясь чтобы песок не попадал в трусики.
- Открывай.
Я открыл глаза и замер. Мы с ней находились в таком странном месте,
настолько не похожем на каждодневную реальность, что я оторопело помотал
головой. Во-первых, тут было не так жарко, как среди барханов и даже
прохладнее, чем во дворе. Во-вторых, нас окружала густая пальмовая роща,
расчертившая песок широкими полосами теней. И еще тут была вода - много
воды, просто огромное количество. Озерцо, размером больше нашей квартиры,
обрамляли заросли из пучков стреловидных листьев, стайка маленьких
длинноногих птиц бродила возле самого берега, ковыряясь клювами в жидкой
грязи.
- Ну и ну... - уважительно протянул я.
- Не ждал, да? - рассмеялась Танечка. - Это тебе не фонтан с банановой
кожурой, какие находит Лешка! Ай-да купаться! Здесь вода гораздо холоднее,
чем в фонтанах.
Я расстегнул ремень с кабурой, стянул шорты, сандалии, сбросил кепку и
с визгом вломился в воду. Птицы недовольно взлетели и расселись на пальмах.
Танечка осторожно перешла через заросли и только потом сняла панаму и
бросила на песок.
- Осторожно. - предупредила она. - Тут возле берега есть места, где
засасывает.
Никто из нас не умел плавать, но этого и не требовалось - вода едва
доходила выше пояса, была прохладной и довольно чистой, не смотря на грязь
возле берега.
- Фухх! - Я становился на четвереньки и пыхтел, как бегемот.
Танечка просто сидела на корточках и играла руками с водой.
- Здорово, правда? - спросила она.
Мы резвились долго, совсем не замечая течения времени, потом вылезли и
разлеглись на песке.
- Хорошо, что Леха не знает про озеро. - сделал я вывод. - А то бы
начал командовать. Как ты думаешь, Ксюха ему не скажет?
- Скажет скорее всего. - грустно сказала Танечка. - Они же любовники.
Помирятся и будут здесь целоваться без нас.
- А они что, уже целуются?
- Можно подумать, ты никогда не видел.
- Нет. - честно ответил я.
Мы полежали еще немного и снова полезли в озеро. Плескались, смеялись,
вообще было здорово. Мне вздумалось попробовать воду на вкус, но пить ее
было нельзя - солоноватая и сильно отдавала болотом. Я уже собрался
выходить на сушу, когда что-то скользнуло под ногой. Я зажмурил глаза,
нырнул и нащупал руками небольшой, но очень тяжелый камень.
- Смотри что я нашел! - вынырнув, окликнул я Танечку.
- Что это? - Она внимательно осмотрела находку.
- Скорее всего метеорит.
Я просто бредил космосом, после того, как просмотрел картинки в
учебнике астрономии за десятый класс.
- От метеорита знаешь бы какая воронка осталась? - Она взяла камень и
прикинула вес. - Может это косточка от динозабра?
- Динозавра. - поправил я и забрал камень. - Камень-то весь
оплавленный! Может воронка где-то в другом месте, а его сюда принесло
песком.
Мы вышли, обмыли ноги и снова разлеглись на песке.
- Оплавленный? Тогда может это самый обычный камень. Я тебе не все
показала. - призналась Танечка. - Тут еще знаешь что есть?
Солнце светило так ярко, что мне пришлось надеть кепку и надвинуть
козырек на лицо.
- Что?
- Место, где садились марсиане в своей ракете.
Я подскочил, будто под спиной загорелось пламя.
- Правда? - вырвалось у меня.
- Хочешь покажу?
- Еще спрашиваешь!
Я не стал ждать, когда трусики высохнут до конца, надел шорты,
опоясался кобурой и застегнул сандалеты. Танечка двигалась медленнее
обычного, словно специально хотела меня подразнить. Мы обошли озеро и птицы
тут же вернулись к воде, потом мы двинулись еще дальше, через пальмовую
рощицу. Я удивился, что за все время, пока мы купались, тени ничуть не
укоротились. И вообще время там ощущалось до странности непривычно.
Когда роща кончилась, я увидел, что мы шли по неглубокой ложбине,
справа и слева от нас, на расстоянии двух хороших бросков мячом, высились
довольно крутые песчаные склоны. Было хорошо видно, как ложбина постепенно
поднимается вверх, а края становятся все более пологими.
- Еще немного... - подбодрила меня Танечка. - Надо дойти до конца.
- До конца ложбины?
- Сейчас увидишь, пообещала она. Вообще-то ты можешь уже сейчас
обернуться.
Я обернулся.
От того места, где мы стояли, было видно, как лощина стрелой убегает
вниз и в самом конце расширяется почти правильным кругом. Если бы ветер не
подсыпал песка, он был бы идеальным. Именно там, в этом круге, шумела
широкими листьями пальмовая роща, а в ее центре поблескивало озерцо.
- Оттуда они взлетели. - объяснила Танечка. - Это их ракета так
пропахала.
Ветер трепал края ее панамы, а видно было далеко-далеко. Я даже думал,
что увижу город, но его видно не было - сплошной песок.
- Откуда ты вдруг стала разбираться в ракетах? - насмешливо спросил я.
- Ксюшка сказала. - Танечка выставила ладонь, прикрывая глаза от
солнца.
Серьезность этого аргумента не подлежала сомнению - Ксюша была самой
старшей в нашей компании, ей исполнилось целых двенадцать лет. К тому же
она до четвертого класса училась в Советском Союзе, в стране сказочной, где
живут настоящие космонавты. Она видела их по телевизору и мы с Танечкой
знали - это Советский прибор, который крутит кино прямо дома.
- Здорово... - я присел и набрал горсть песка. - А ты бы хотела
полететь в космос?
- А девчонок берут?
- Я бы взял. - честно признался я.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг