Но Мин-хан уже вскочил на ноги:
- Я! Я войду!
Блид снова поднял руку - и снова над трибунами зазвучал его пронзительный
бесцветный голос:
- Согласно пункту Семь правил проведения торгов на аукционе Хора-дхир все
альянсы должны заключаться до входа на амфитеатр и фиксироваться в
объединенной дирекции. Вы можете представить соответствующий документ?
Мин-хан хитро прищурился:
- Дирекция мне готова подмышки лизать, - прошептал он и уже хотел громко
ответить "Да", но Василий дернул его за рукав:
- Молчать! - прохрипел он на ухо пирату и добавил, спокойно глядя ему в
глаза:
- Мы свое возьмем.
Мин-хан, кряхтя, сел на место. Надежда погасла в глазах распорядителя. Он
подал условный знак рукой, и женщин мгновенно обступила вооруженная
охрана. Убедившись, что женщины не смогут натворить глупостей,
распорядитель объявил:
- Продано неизвестному... Эх... - он повернулся к женщинам, - простите.
Затем кивнул охране. Женщин увели.
А торги продолжились.
- Лот двадцать первый. Воины различного происхождения, боевой опыт не
менее двух лет, сто человек и три сатира. Все мужчины. Продаются только
группой и только на вывоз.
- Наши, - одними губами прошептал Мин-хан.
Василий и сам уже видел, что на помост выводят бедуинов во главе с
Пурдзаном. Трибуны оживились: слух о том, что сегодня будут продавать
людей Шабеля, включая самого Черта, оказался правдой. К распорядителю
потянулись руки, но он только покачал головой:
- Подождите, это вам не марды. Начальная цена - тысяча кубов за группу.
Лес рук мгновенно поредел. Василий глянул на самый верх, где сидел седой
сатир с пистолетом. Но сатир не торопился стрелять в воздух.
- Что, - усмехнулся Мин-хан, - ждешь, когда Равиль пальнет? Это мой
парень, ему еще рано. Сейчас дядя Дун начнет, потом этот молодой дурень
нагреется, и тогда уже - Равиль пальнет. Потом снова дядя Дун, потом -
опять дурень, а после него уже - наши друзья.
Мин-хан, конечно, был профессионалом в своем деле: все произошло именно
так, как он предсказывал. Сначала старичок в черной островерхой шляпе
резко поднял цену до двух тысяч, Мехра предложил две с половиной, сатир
выстрелил, как обычно, два раза, подняв цену до пяти. Дядя Дун объявил
пять двести, намекнув тем самым, что его предел не за горами. Мехра
торжествующе предложил шесть. И тут, конечно же, поднялся блид и предложил
шесть тысяч четыреста пятьдесят один.
- Продано! - выкрикнул распорядитель.
Мин-хан пожал руку Цебе и стал пробираться между подвод к помосту.
Василий махнул Хафизулле с Георгием и двинулся следом. Мин-хан взобрался
на помост и положил лапу на плечо распорядителя:
- Серела-боц, позволь мне проследить, чтобы товар отправился прямиком к
покупателю. В ад.
- Это твое право, - распорядитель понимающе кивнул. Он прекрасно знал об
отношениях между Мин-ханом и Шабелем и поэтому не боялся никаких эксцессов.
- Пятый коридор, зал имени Зхияка, там построят, и по седьмому коридору -
в бывшую первую кладовую.
Распорядитель вытянул длинный палец в сторону коридора, по которому
уводили бедуинов. Мин-хан спросил на всякий случай:
- А в кладовой - блиды?
- Блиды.
- С адской машинкой?
- С ней, скорее всего. Как иначе они в эту кладовку попадают? Там же
тупик... Впрочем, я внутри не был, они не пускают никого. Да никто туда и
не лезет... И ты не лезь. Помнишь, что было, когда Сухарь Менахем
попытался туда влезть?
- Да... - протянул Мин-хан, - полгорода разворотило.
- И главное, - добавил треух, - блиды полгода на торгах не появлялись. Ты
чуть не разорился, помнишь?
- Как не помнить?
- Ну, я-то знаю, - хмыкнул распорядитель, - тебе важно просто убедиться,
что Черт попал в ад. Иди, провожай своего Черта. А я тут еще должен партию
теток продать на вывоз. Неверные жены... Кстати, вечерком пошли со мной,
тут новый кабак открыли. "Сатир и нимфа".
- Да, слыхал.
- И ребят приводи. Значит, не прощаемся. Погуляем.
- Погуляем, - ответил Мин-хан, - погуляем...
Зал имени Зхияка располагался под землей - коридор шел круто вниз и
обрывался круглым низким помещением, по диаметру чуть ли не больше самого
амфитеатра. Охрана, здоровые ребята в черных комбинезонах, строили
проданных рабов в колонну по четыре. Тут были не только бедуины. Хмуро
топтались давешние марды, рядом неподвижно стояли три невольницы - уже
связанные, правда, не колючей проволокой, а ремнями из мягкой кожи. Были и
другие рабы, проданные еще до того, как Василий с Мин-ханом прибыли на
аукцион. Блиды, судя по всему, скупили почти всех. Интересно, подумал
Василий, а неверных жен они тоже купят? Нет, не стали. Группа блидов,
присутствовавшая на торгах, появилась в зале. И колонну повели. Первым
двигался большой отряд сатиров в драных коричневых чалмах, за ними -
марды, следом - бедуины, еще один большой отряд из сатиров и треухов, а
замыкали колонну понурые невольницы. Охранники с короткими ружьями
наготове шли по бокам, блиды - сзади, а рядом с блидами, насвистывая,
переваливался Мин-хан. Василий шел вдоль противоположной стены, а
Хафизулла и Георгий, постоянно сбивая шаг и меняя позицию плелись в самом
конце. Все выглядело очень натурально. Седьмой коридор, извиваясь, вел все
ниже и ниже - видимо, бывшая кладовая располагалась где-то под залом имени
Зхияка. Кстати, кто такой Зхияк?
Но Василий не успел об этом поразмыслить: коридор кончился стальными
воротами, справа и слева от которых стояло по два блида. Ворота со
скрежетом отъехали в сторону, и колонна медленно двинулась на территорию
блидов. В ад. Сквозь открытые ворота Василий увидел другие ворота. Те
самые. Они находились далеко, в темноте, и светились тусклым розовым
светом.
Колаксайские охранники остались в коридоре, а рабы, чуть замедлив шаг,
пошли дальше. Василий увидел, как первые пятерки рабов исчезают в розовом
тумане. Исчезли сатиры. Почти исчезли марды. Вот к розовому свету
приближаются первые бедуины... Пора!
Василий два раза пронзительно взвизгнул, выхватил скорострельный пистолет
и короткой очередью уложил троих блидов. Мин-хан сразу убил еще двоих,
Георгий и Хафизулла - по одному. Колаксайская охрана растерялась, но
блиды, стоявшие у ворот, моментально открыли ответный огонь, не жалея ни
узников, ни колаксайцев, ни своего собственного товарища, которого
буквально разорвало от мощной автоматной очереди. Среди узников бедуины,
кажется, не пострадали. Женщины тоже - они, несмотря на ремни, быстро
упали на пол и откатились к стене. Василий тоже упал, но покатился не к
стене, а, наоборот, под ноги к узникам. Какой-то сатир наступил копытом
ему на правую руку, в которой он сжимал пистолет. Василий издал еще один
визг, предупреждая своих, выхватил левой рукой из-за пояса гранату и
метнул в сторону ворот. Хафизулла предлагал воспользоваться "Зеленым
шайтаном", но Василий решил, что блидам тоже может быть известен секрет
газа, и взял обычную осколочную гранату армейского образца. Раздался
взрыв, резкий скрежет осколков по стенам. Стоны раненых. Автоматные
очереди стихли. Из кладовой впереди тоже не доносилось ни звука. Может,
меня кантузило, испугался Василий... Нет, вот слышен ворчливый мат
Мин-хана. Пират подскочил к лежащим блидам и на всякий случай дострелил их
одиночными выстрелами в голову.
Хафизулла и Георгий проскользнули в кладовку. Василий с Мин-ханом вошли
следом. Среди трупов в серых туниках бродили бедуины - их в живых осталось
примерно две трети. А у дальней стены, обрамленный в аккуратную
прямоугольную рамку ворот, мерцал розовый туман. Но не этот свет приковал
к себе взгляд Василия. К воротам крепился небольшой пульт, сбоку от
которого тихо гудел какой-то аппарат. Передний кожух аппарата был понят. А
под кожухом в аккуратном гнездышке, отражая розовые блики глянцевым боком,
уютно свернулась золотая улитка.
ГЛАВА 5.
Василий быстро вышел из оцепенения. Любоваться на улитку времени не было:
блиды - основной источник существования колаксайцев. Или, во всяком
случае, обитателей Хоры. Если быстро не принять мер, сейчас сюда ломанется
все местное мужское население.
- Пур, охрану добить. Скорее! И трупы втащить сюда.
Пурдзан махнул рукой нескольким бедуинам и скрылся в коридоре. Оттуда
послышались редкие выстрелы. Через пару минут Пурдзан вернулся.
- Все, курпан-баши. Сейчас ребята приволокут...
Но выстрелы не прекратились. Вот упал один бедуин у самой двери, вот -
еще двое.
- Кто стрелял?
Мин-хан, увлекая Василия, кинулся к стене. Послышалась автоматная очередь.
Стреляли с той стороны розового тумана. Со стороны Блидинга. Бедуины,
разобравшись, наконец, в чем дело, открыли ответный огонь. Может быть, они
и попадали в цель, но Василий представил себе, как за розовой завесой на
место убитых блидов становятся новые и стреляют, стреляют... А вдруг они
догадаются пальнуть из базуки?!
Догадались. Василию повезло, что между ним и взрывом оказалось несколько
бедуинов. Бедуинов разметало в клочья. Пурдзан и Мин-хан тоже остались
живы, только Мин-хана ранило в руку осколком. Бедуины, находившиеся в
коридоре, навалили трупы в дверном проходе и стреляли из-за этой жуткой
баррикады по розовому туману. Но следующим взрывом, понял Василий,
разнесет и баррикаду, и всех остальных...
Краем глаза он увидил, как Пурдзан тщательно целится во что-то... Этот
выстрел прозвучал громче других. А может, Василию только показалось.
Просто выстрел Пурдзана был по своему эффекту важнее и страшнее, чем все
другие выстрелы.
Улитка рассыпалась золотыми искорками, взорвалась, похожая на маленький
солнечный фейерверк. И исчезла.
Погас розовый туман.
- Пур... Что же ты, падла...
- А что делать? - развел руками Пурдзан.
Действительно, что теперь делать?
Мин-хан поднялся с пола, прошелся вперевалку мимо ворот, которые больше
никуда не вели. Подергал пятерней себя за бороду.
- Ничего. Следующий раз...
Василий тронул его за плече:
- Какой, свиные уши, следующий раз? Где еще есть рынок рабов?
- Нигде. В буферах - нигде.
- Ну вот. Нужна улитка. Та золотая штука.
- Я понял, понял...
Пурдзан стоял, рассеянно почесывая дулом пистолета за длинным волосатым
ухом.
- А что, кроме, как у блидов...
- Вроде, нигде больше нет.
Василий присел на ближайший труп, обхватил себя за голову.
- Вон та золотая кругляшечка? Которая разлетелась? Я ее видела раньше.
Может...
- Что?!!
Василий и Мин-хан вскочили одновременно. Пурдзан перестал чесать за ухом,
замер. Перед ними стояла одна из невольниц. Ее легкая одежда превратилась
в обгорелые лохмотья, кожу изукрасили синяки и порезы - но, как ни
странно, девушку все это вовсе не портило. И не волновало.
- А где другие девченки? - масляно проворковал Мин-хан и стал мелкими
шажками приближаться к девушке.
- Трупы таскали, - просто ответила она, - а я сюда зашла. Стреляла. Потом
Черт кругляшок взорвал.
- Меня Пурдзаном зовут, - вставил Пурдзан.
- А меня - Гюльчачай. Гуля. Очень приятно...
Василий подошел к девушке вплотную, оттеснив Мин-хана.
- Гуля, хватит трепаться. Где ты видала золотую улитку? Это очень важно.
- Далеко отсюда. Настенная роспись...
- То есть, не саму улитку, а только картинку?
- Ну... да.
- И там были нарисованы блиды?
- Нет, в том-то и дело.
- Тогда рассказывай.
Василий снова присел на труп. Гюльчачай опустилась рядом на корточки.
- Мы с девочками были раньше в гареме у дяди Цергхи...
- Треух? Ученый? Так, а вы, собственно, из какого мира?
- Ну... У нас там два таких больших государства, Империя и Конфедерация,
а на Земле еще есть куча маленьких...
- Земляки!
Василий радостно вскочил, схватил девушку за плечи, отпустил. Гюльчачай
продолжила:
- Мы сами из Конфедерации, российские татарки...
- Как?!
- Просто... Из столицы. Из Казани.
Василию сразу стало грустно.
- Полное название вашей страны как звучит?
- Греко-Российская Православная Конфедерация.
- А другой страны?
- Османская Империя Кельтского народа.
Пурдзан причмокнул губами.
- Не землячки. Все наоборот должно быть.
- И у вас там есть великий ученый, треух, по имени Цергхи?
- Шарлатан, - отмахнулась девушка, - но очень милый был дядька. Посол,
между прочим.
Василий вдруг понял, что в некоторых мирах должны разгуливать Василии
Гиреи. Где-то живет Василий Гирей - гражданское лицо. Композитор
какой-нибудь. Может, даже трус и предатель... Тьфу, гнать надо эти мысли и
думать о главной задаче!
- Ладно. Ты говори, что видела.
- Вот, наш дядька очень любил археологию. А в экспедиции таскал нас за
собой. Мы ему и гарем, и телохранителями были. И вот он копался на одной
планетке... Иго-го, кажется. Нет. Название на фрукт похоже... Вспомнила.
Айво.
- Айво!
Василий опять вскочил.
- Да, Айво, - ответила девушка, - а что? Короче, мы с ним залезли в
какой-то храм.
- Зиккурат метров тридцать высотой?
- Да... а откуда...
- Не важно. Ты рассказывай, давай.
- И там внутри комнатку нашли. Пустую. Только алтарь...
- И кушетка в виде дракона. А улитки на алтаре не было?
- Нет. Кушетка была, а кругляшечки этой не было. Зато на стенах
нарисованы кругляшечки, и их таскают такие рыбы.
- То есть, вы не оттуда сюда попали?
- Нет. Мы обратно летели, и вдруг напали блиды. Дядька наш погиб, а мы
отбились. Но уже здесь.
- Понятно. А рыбы были странные, с человечьими ногами и руками?
- Да-да-да, злющие, и у каждой по четыре ноги и по две руки, и все в
шапках.
Тут вскочил Мин-хан:
- А шапки - типа воронок для бензина? Такой конус, - он показал руками, -
с загнутой трубкой наверху?
- Да... - ответили одновременно Гюльчачай и Василий.
Мин-хан ухмыльнулся, почесал брюхо.
- Золотые рыбки, вот это кто. Я знал, что у них все есть. Оказывается,
эта хрень тоже у них имеется. Только...
- М-да, - добавил Пурдзан и покачал лохматой головой.
Василий энергично прошелся между Пурдзаном и Мин-ханом. Посмотрел по
очереди в глаза каждому. Пират потупился, но Пурдзан не отвел глаз, только
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг