- Не положено, вот и не говорил, - огрызнулся Жихарь. - А когда взойдет
звезда, наша работа кончена: хоть пляши, хоть народ смеши, хоть ложись
помирать. Дальше люди сами за все ответчики, хотя никогда так не бывает...
- Звезды загораются и гаснут согласно установленному порядку, - сказал
Лю Седьмой.
- Эта без всякого порядка загорится. Мало того, она еще начнет
двигаться по небу, - похвалился Жихарь деяниями будущей звезды. - И в том
месте, где она остановится...
- Сэр Джихар, никто не тянет вас за язык! - Яр-Тур предостерегающе
вскинул руку.
- Тебе не угодишь! Да и потом - все равно же помирать всем, - сказал
богатырь, понимая, что сболтнул лишку.
- Может быть, нам все-таки удастся одолеть Дикую Охоту! - вскричал
Принц. - Должно же у нее быть слабое место!
- Будь мы в Поднебесной, я бы попытался остановить дерзких демонов
особым императорским указом, - вздохнул Бедный Монах. - Но, боюсь, они не
разберут знаков, начертанных красной и черной тушью,
- Будимир, - сказал Жихарь и опустился на колени, обняв ладонями
рукоять меча. - Они же все холодные - и Дикий Охотник, и баба его, и
холуи, - может, ты их растопишь, поднатужишься?
Будимир важно подошел к хозяину, задрал голову и запел, растопырив
крылья.
На песок упал пушистый зеленый шар.
- Что это? - с тревогой спросил Принц. - Где камнеед Шамир, которого
нам столь неосмотрительно вручил сэр Соломон? Как мы теперь перед ним
отчитаемся за волшебного червя?
- Ох, никак не отчитаемся, - сказал Жихарь. - Червяку пришла пора
окуклиться. Что-то из него выйдет? Мы, поди, не дождемся. Василиск? Да на
что нам василиск, и без него тошно...
Лю Седьмой склонился в три погибели и внимательно осмотрел кокон.
- Как верно сказал Вэнь Чань перед тем, как палач распилил его на две
части: "Куколка предшествует цикаде. Изменяются очертания - и возникает
цикада..."
- Цикада нам тоже ни к чему. Уж лучше тогда василиск. Поглядим ему в
глазыньки, окаменеем - пусть тогда Дикая Охота побесится!
- Сэр Будимир никогда и ни при каких обстоятельствах не делает ничего
просто так, - объявил Принц.
- Смеркается, - сказал Бедный Монах. - Я бы посоветовал уважаемому Жи
Хану воспользоваться жезлом Жуй - сколько-то силы он успел набрать.
Жихарь послушно достал золотую ложку, но сначала по привычке положил ее
на песок - определить дальнейший путь.
Ложка сперва металась туда-сюда, а потом неожиданно встала на стебель и
так застыла.
- Значит, нам что - яму копать? - упавшим голосом сказал богатырь. - А
чем?
И когда? Времени-то почти не осталось...
- Пусть благородный Яр-Тур перестанет ковырять песок обломком меча, -
сказал Бедный Монах. - Сейчас я учиню соответствующий обряд и попробую.
Но Будимир не дал попробовать. Он клювом выдернул из песка ложку и
очень ловко подхватил в нее зеленый шар. Шар сам собой начал бегать по
краям ложки, сделал девяносто девять оборотов, потом сам же соскочил на
землю и распался на две половинки.
Глазам явилось крохотное белое существо с тоненьким хвостиком и странно
устроенной головой.
- Закройте его от света! - закричал Жихарь и сам распахнул над малюткой
свой плащ. - Это не василиск и не цикада - это же у нас Индрик-зверь
народился! Теперь будем живы!
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Сведения о местах рачьих зимовок, по суеверным понятиям, очевидно,
предполагаются исключительными, не каждому доступными, но лишь избранным.
Сергей Максимов
"Какая же земля внутри толстая!" - удивлялся Жихарь, потому что спуск в
Адские Вертепы оказался куда дольше, чем думалось вначале.
Хотя, честно сказать, вначале ничего не думалось: стояли вокруг
насыщающегося песком Индрика и хором упрашивали его набирать тело как
можно быстрее. Индрик торопился и еще до того, как спрятаться солнцу за
Стоячее Море, достиг размеров хорошего быка. Побратимы и Лю Седьмой,
державший на руках полюбившегося ему Будимира, встали на Индриков зад, и
землеройный зверь, вытянув хвостик трубой, чтобы не оттоптали, начал
неспешно погружаться в земные глубины.
- Сейчас мы подобны рудокопам, спускающимся за зеленым камнем в свои
подземелья, - сказал Лю Седьмой. - Во владениях юнаньского вана есть
медные рудники, и рабов туда отправляют при помощи особого устройства,
именуемого клетью. Не будет ли нескромным сказать, что именно я,
несовершенный, придумал это устройство?
- Вот уж, поди, рабы тебе благодарны, - проворчал Жихарь куда-то в
сторону.
Дырявый зонтик Бедного Монаха пригодился еще раз, покуда сверху сыпался
песок. Потом пошла обычная слежавшаяся земля.
Будимир потихоньку подсвечивал, и Жихарь по любопытству своему
разглядывал стенки образующегося колодца. Земля становилась все плотнее,
Индрик шел тяжело.
Когда-то, видно, на этом месте стоял город, потому что из стены то и
дело выглядывали всякие осколки и обломки, срезы бревенчатой либо каменной
кладки. Были и другие рукотворные вещи, но угадать их значение
представлялось делом весьма затруднительным.
А до города, сообразил Жихарь, здесь было море: вон в буром окаменевшем
иле видны ракушки и рыбьи кости.
И чем дольше изучал он землю, тем больше убеждался, что старый Беломор
прав, а значит, и его, Жихаря, дело правое.
Ненажора Индрик рос и ширился, шире становился и колодец. Наконец
лохматая площадка с хвостиком стала столь просторна, что все с
удовольствием уселись, вытянув затекшие ноги.
- Наше счастье, что Индрик устроен не как прочие звери и особенно люди,
- сказал Жихарь и в доказательство ткнул пальцем Индрику под хвост. Там и
впрямь ничего полагающегося не было. - А то бы мы с вами уделались по
самые уши.
- Куда же, в таком случае, девается поглощаемая им земля? - спросил
Принц.
- Осмелюсь предположить, что в иную Вселенную, - ответил Лю Седьмой. -
Животное, подобное нашему спасителю, подробно описано в трактате под
названием...
- Еще неизвестно, спасены ли мы, - мрачно сказал Яр-Тур. - Полагаю, что
Дикая Охота вначале по глупости будет метаться вдоль Стоячего Моря, но в
конце концов они обнаружат дыру в земле, и кто помешает снежному вихрю
устремиться в нее? Да и до каких пор намерен терпеть непрошенных седоков
мужающий на глазах Индрик?
- Большая Земляная Мышь безмерно благодарна владельцу жезла Жуй, -
сказал Бедный Монах. - Если бы не он, куколка могла пролежать в
бездействии еще многие тысячи лет и стала бы легкой добычей первого же
голодного хищника.
Рождение такого животного - чрезвычайная редкость...
- Вот и ладно, что редкость, - сказал богатырь. - Если бы Индрики
плодились, как кошки, они источили бы всю землю, мы бы уже давно все
провалились куда следует и не мучились...
- Жаль, что здесь не установлены изображения Проппа, - вздохнул Принц.
- Удача нам бы не помешала...
- Не беда, - сказал Жихарь. - Если он вправду всемогущ, то и отсюда
услышит наши сказки да байки, а если он просто бревно...
- Мы же не раз убеждались в обратном, - сказал Яр-Тур. - Думается мне,
что наш новый товарищ, умудренный годами и опытом, знает великое множество
новелл и устарелл...
- Не принято в Поднебесной тешить высшие силы россказнями о делах
земных, - отозвался Лю Седьмой. - Но, коль скоро здесь такие порядки, я
готов поведать о войне трех царств.
Как богатырь и опасался, это оказалась волына в особо крупных размерах.
Поначалу все было интересно и увлекательно, потому что незнакомо,
только скоро Жихарь запутался в чужих именах и сложных родственных связях.
Тот, кто сложил эту волыну, хотел, видно, упомянуть в ней поименно всех
жителей Чайной Страны, чтобы кого-нибудь не обидеть, а их вон ведь сколько!
Жихарь задремал, время от времени приходя в себя на самых жутких местах
повествования.
- ...Сяхоу Дунь преследовал врага по пятам, но тут в глаз ему попала
вражеская стрела. Сяхоу Дунь взвыл от боли и выдернул стрелу вместе с
глазом. "Отцовская плоть, материнская кровь - бросить нельзя", - подумал
он и съел свой глаз...
- Прости, Бедный Монах, - не выдержал Жихарь. - Только как бы Пропп
вместо помощи не прогневался за такие сказки да не наплевал нам в глазки...
- Умолкаю, устыдившись своей бестактности, - поклонился Лю Седьмой. -
Да и потом у нас принято рассказывать эту повесть не спеша, в течение
нескольких недель...
- Да ты не обижайся, спасибо тебе, Пропп учтет, за ним ничего не
пропадает...
- Могу еще поведать о подвигах чудеснорожденного героя А-Ка Сорок
Седьмого, владевшего искусством метко плеваться во врага свинцовыми
шариками...
- Да спасибо, отдохни, почтенный. Все никак не привыкну - то ли ты
молодой удалец, то ли преклонный старец, уж не прогневайся.
Настал черед Принца. Яр-Тур поднялся на ноги, хотя никакой нужды в том
не было, и начал рассказывать свою устареллу. Сложена она была вроде песни
- одно слово цеплялось за другое, перекликалось одно с другим, отзывалось
одно в другом, так что даже напев получался. Яр-Тур при этом то прижимал
руку к сердцу, то простирал эту же руку вдаль. Да только никакой дали в
углубляющемся колодце не бывает, есть одна высь.
Печальная устарелла его была про мужика-бобыля, как сидит он за пустым
столом и тоскует по любимой, которой уже и на свете нет. И влетает к нему
в избу ворон - здоровенный, глаза горят, перья все врастопырку - и садится
на полати. Бобыль знает, что птица-то вещая, и давай его пытать: встречу я
еще свою милую или нет? А ворон ему: "Никогда!" Бобыль опять спрашивает: а
душа-то моя успокоится? Ворон свое: "Никогда!" Тогда лети отсюда
по-хорошему, советует бобыль, а поганая птица снова-здорово: "Никогда!"
Понравилось, видно, в избе-то. Ну, бобыль огорчился и запил горькую.
На языке Принца слово "никогда" звучало куда страшнее, чем на Жихаревом.
Богатырь подумал, что надо было бобылю задать совсем простой вопрос,
например: "Сколько на руке пальцев?" Ворон снова каркнул бы: "Никогда!",
поскольку других слов он наверняка не знает, опозорился бы в звании вещего
и улетел, теряя перья от заслуженного стыда.
"Всем все объяснять надо, недогадливый какой народ пошел!" - сокрушался
Жихарь.
Сам он собрался поведать устареллу про доброго молодца, что из-за
бедности и гордости бесстрашно зарубил топором ветхую старушку, но тут
Индрик поворотил куда-то в сторону, так что спутникам пришлось ухватиться
друг за дружку, да еще и за хвостик.
Индрику такое обхождение не понравилось, он пошел задним ходом, а потом
вернулся на прежний отвесный путь. В стене же колодца образовалась дыра, и
туда потянулся воздух.
Хвост Индрика согнулся и указал в сторону дыры - дескать, слезай,
приехали.
Дыра получилась небольшая, но человеку пролезть впору, даже и богатырю.
- Постой, - сказал Жихарь и добавил с упреком: - Такой здоровый, а уже
утомился! Может, нам туда и не надобно.
Он достал ваджру, выбрал на зверином заду место поровнее и проверил.
Все правильно - черенок показывал на дыру.
К счастью, первым ринулся в дыру не глупый человек, а умудренный петух.
Будимир, не найдя опоры под ногами, вострепетал крыльями и завис в
воздухе, добавив жару в перья.
Жихарь сунул голову в дыру. Сколько петушиного света хватало,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг