Кирилл Юрченко.
"Уроды не сдаются"
("Завтрашние рассказы")
Глаза, уши, нос
1. Уши
Что поделаешь - не любят у нас уродов.
А в нашем квартале таких уже немного.
У всех хари как баскетбольный мяч или с тыкву. С такой физией лишний
раз на люди показываться опасно.
Вот совсем рядом, за мостом, в Синюшном жилмассиве, уродов почти не
осталось - всех перебили.
В основном ночью. Втихую.
Нашим больше повезло - все-таки интеллигентный район.
Я, конечно, тоже из поколения отмутированных, но если спрятать ушищи
под разношенную шапку, а ротище закутать в мохеровый шарф - можно в
полумраке сойти за почти нормального. Очень хочется живым до дому добраться.
И дернул меня химдьявол сегодня в годовщину взрыва на комбинате
задержаться у четы инженеров-технологов, чудом уцелевших в тот злочастный
день.
И вот, таясь, приходится пробираться домой, чтобы не попасть в
коллекцию скинхедов.
У них, говорят, весь штаб скальпами уродов увешан. Слухи ходят - скоро
в верхах разрешат начать официальный отлов. Уж больно много там
уродоненавистников.
Перед очередным поворотом за угол - замираю, высвобождаю уши -
сканирую.
Скрипят ритмично супружеские широкие кровати.
Капает, капает, капает вода кухонь и ванных.
Где-то на чердаке шевельнулся сонный голубь.
Вдруг торопливые шаги крепких ног.
Пока далеко.
Справа - похожий звук из туннеля девятиэтажки.
Удары ног резонируют о стены - примерно полтора десятка человек. Ночная
облава скинхедов.
Если поймают - лишь бы только убили сразу, не мучая, не отрабатывая
удары с обеих ног и рук.
Шапка в сторону за сугроб. Шарф в другую.
Теперь не до маскировки. Теперь ничто не мешает слушать - это главное
мое преимущество.
Гавкнул хрипло ротвейлер, натасканный на уродов.
Кросс в сторону реки вдруг оборвался проваливанием в горячую черноту. В
глазах на секунду вспыхнуло, озарилось, погасло...
Очнувшись от близкого лая, наткнувшись рукой на шершавость мокрой
стены, другой - на склизкий стержень холодной трубы, быстро двинулся к
далекому журчанию неизвестного рода.
В конце коридора, там где труба уходила в пол, запнулся о вмурованный
люк, едва не сломав ребра. Спасение! Теперь только вниз, как можно глубже.
Где уже не достанут.
Кое-как поддев крышку непослушными пальцами, я сдвинул ее в сторону.
Страшновато было лезть в еще более густую черноту наугад, поэтому, просунув
голову в образовавшийся проем, прислушался.
Свет ослепил.
- Ку-ку! - чья-то веселая физиономия возникла подо мной, а потом
последовал удар по голове.
Я свалился вниз, но сознание на этот раз не потерял. Краем глаза
удалось увидеть два силуэта.
- Ты ему случайно тыкву не разбил? - забеспокоился первый.
- Да не должен, - второй прыгнул мне за спину и, схватив за шкирку,
потащил вдоль тоннеля.
Сопровождающий то и дело наступал на мои волочащиеся по полу ноги, и я
не решился посмотреть на него сквозь прищур - пусть лучше думают, что я в
отрубе, тем более что прикидываться мертвой лисой умею, и неплохо.
- Здоровый боров попался.
- Везуха!
- Значит не всех уродов наверху перебили.
- Выходит так. В речную бригаду его?
- Не торопись. Пускай поживет немного.
Оба заржали и первый, бросив меня на пол, отвесил нежный пинок.
- По-моему, он сейчас в штаны наложит? Эй, братан, хватит притворяться.
Мы таких, как ты, за версту чуем.
Я срочно продрал глаза и красноречиво шевельнул ушами. Вот так парочка:
первый был выше второго на две головы и очень худ. При искуственном
освещении он казался страшно бледным, а его товарищ был еще толще меня -
круглый, на кривых коротких ножках. И оба лысые, ни намека на бровь или
ресницы. Типичные уроды.
- Сожрем ушастого прямо сейчас? - верзила-лысый достал из кармана нож и
торопливо протер лезвие о грязную штанину.
- Затушим в маринаде! - поддержал инициативу его напарник.
- Я больше люблю грибной соус.
- А где ты грибы достанешь?
- А маринад?
Они тоскливо поморщились, вздохнули разом, и я подумал, что они здорово
истосковались по нормальной жратве.
- Вставай, вставай!
- А, может, сырым употребим?
И снова заржали.
Мы добрались до очередного люка в полу.
Верзила поддел его натренированными пальцами, совершенно бесшумно.
Толстяк первым спрыгнул в открывшийся полумрак.
Там внизу я весьма явственно различил звук мерно жующих челюстей.
- Спускайся, не ссы!
Челюсти заинтересованно прекратили разгрызать кости.
Еще не видя этого существа, я ощутил неприятный холодок в брюхе и чуть
пониже.
Первый лысый исчез за поворотом. Потом зазвенела цепь, и недовольное
урчание сменилось тоскливым нытьем.
- Теперь можно! - долетел крик.
Второй толкнул меня вперед. Через воняющий давно немытой шерстью
закуток, мы прошли в тоннель, казавшийся нескончаемым. Сзади долетел хриплый
вой. Да уж - скинхедам здесь явно не поздоровится.
То и дело попадались переходы на верхний уровень, наглухо заделанные
кирпичом, кое-где кладка была совсем свежей. Только однажды краем уха, еще
там наверху, я услышал рассказ об этих отмутированных дачниках с Лошадиного
острова, накрытого облаком, образовавшимся после взрыва терминала. Три дня
ни один спасатель не мог приблизиться - разъедало даже комбинезоны
химзащиты. А когда вошли в зону поражения - никого, естественно не
обнаружили. С тех пор пошли слухи - выжили, мол, некоторые, только под землю
ушли. И под родным городом нарыли столько ходов, что никогда их не поймать.
Выходит - правда.
Наконец, мы остановились перед массивной железной дверью, грязной от
следов аборигенских ботинок.
Толстяк принялся колотить обшивку ногой.
- О, пополнение? - за дверью нас встретила небритая ряха. Тоже лысая,
как колено. - Командор будет очень доволен!
Командор оказался озверелым микроцефалом. Его крохотная для могучих
плеч головешка производила крайне жуткое впечатление. И голос - вибрирующая
трубная какофония.
- Молчать! - на каждый посторонний шелест.
- Смирно! - на каждое вялое движение.
Но это я узнал только потом. А сперва было знакомство.
Он появился из своего обиталища в поносного цвета халате, волочащемся
по полу. Разглядев со всех сторон и прощупав мои ожиревшие ляжки, да
распоясавшееся брюшко, обратился к моим похитителям:
- Кормите его получше. Если старые консервы не сгодятся - обращаться к
моему денщику! Отхожее место сами знаете где. Вопросы есть?
- Никак нет! - прогромыхали оба враз.
Душа всколыхнулась в ожидании худшего. Выходит, сожрут. Уж лучше бы я
достался скинхедам.
Никто жрать новичка, как я потом к облегчению своему понял, не
собирался. Зато продолжали кормить, как на убой, - этого я уразуметь никак
не мог. А дня через три - точно сказать не могу, меня включили в речную
бригаду по уничтожению водоглазов.
Получив стальную самодельную острогу и фонарь с аккумулятором, я шагнул
к резиновой лодке, в которой уже знакомый лысый верзила разминал мышцы
спины.
- А в городе никто не верит в существование ни "дачников", ни
водоглазов, - сказал я, чтобы разрядить затянувшуюся паузу.
- Ну и что - про нас вообще никто толком ничего не знает, - лысый
перестал махать руками. - А знаешь, почему?
- Конспирация?
- Гораздо хуже. Нас нельзя классифицировать - мы еще не уроды, но уже
не нормальные. И главные отличия не внешние, а внутренние. Мы же наверху за
своих всегда сойдем. Наши так и прикидываются, если попадутся - кто
сантехником, кто просто бомжом. Еще не было такого, чтобы кто не
возвратился!
Когда по хитроумным подземным тоннелям мы отплыли от базы на
почтительное расстояние, я не замедлил поинтересоваться:
- Почему это ваш Командор решил баловать меня консервами, а сам ни-ни.
Да и вообще я не видел, чтобы вы ели хоть что-нибудь путнее.
- Значит не догадливый..., - не желая развивать эту тему, Верзила ушел
от ответа: - Острогу-то наточил?
Я потрогал перистое лезвие, слегка порезал кожу. Острее не бывает.
- Мы за водоглазами идем ради мяса?
- Не ляпни подобной чепухи, когда доплывем до бригады.
- Тогда зачем планомерное истребление обитающих в другой среде? - мне
стало жаль этих неведомых пока водоглазов, может, если истребляют из
спортивного интереса. - Я пока в туннелях ни одного водоглаза не видел.
- А не будут суки пастись на нашей поляне.
- В смысле?
- Прямом, как моя заднепроходная кишка. Знаешь, какие у них аппетиты? -
Верзила в остервенении приналег на весла, - То, чего нам хватает как минимум
на неделю, они смалывают за сутки.
- Рыбу что ли?
- Ага, - осетрину с хреном! Вы же наверху не понимаете, что и мы и
водоглазы существуем только благодаря вашему дерьму! Ничего другое наши
желудки не принимают. Да и ты скоро таким же станешь - чай уже не первый,
бля, такой. Дурень непонятливый...
Я, захлебываясь, выворотил в черную парящую воду подземного канала еще
не переваренный завтрак.
Теперь я уже никогда не спрошу, почему их ночные горшки похожи на
сияющие кастрюли. Вдруг вспомнилось:
"- Завтрак Командору!.."
2. Глаза
Он был сыт - это удалось впервые за несколько дней. Приятная тяжесть в
животе сменила все остальные чувства, и сейчас Король томно валялся на
импровизированной лежанке из вонючих тряпок, которую сам обустроил, едва
только впервые попал в этот затхлый сырой подвал. Выбирать не приходилось -
даже такое жилище сгодится, когда ты вынужден позорно бежать после неудачной
стычки с одноплеменниками. Подлая жизнь - подлое беззаконие.
Благодарно принимая подарок судьбы, Король старался не думать о том,
что едва ли такое повторится в ближайшее время - это была удача. Простая
удача, которую не нужно ловить - она сама приходит в лапы, грозя отмстить
затяжной черной полосой.
Он вяло отреагировал на пробуждение Подруги. Поняла сразу - ей он
ничего не оставил. Своим отупевшим за голодные дни сознанием он сейчас вдруг
понял, что это было единственное существо, ставшее на его сторону и не
изменившее ему. Сразу исчезла сладость в брюхе, вместо этого забродило
гадливое ощущение вины, ударило в голову. Он отвернулся, сполз с лежанки,
позволив своей избраннице занять свое место. Придется снова идти туда.
Интересно - осталось ли что-нибудь?
...
Мутные осколки разбитых стекол не могли сдержать ветер - в подвал то и
дело залпом врывался снег. От порции свежести вонь застарелого гноя только
становилась острее (чьи-то останки не успели дожрать крысы). Из угла в угол
по ненавистному пространству метались давно прочитанные газеты, а забытые
журналы наполняли узкие проходы шумным недовольным шелестом замызганных
страниц.
И вот, когда ветер взял многозначительную паузу, и газеты послушно
легли пятнами рядом с побелевшими углами костей (когда привыкаешь уже не
интересно, а в первые дни он постоянно спрашивал себя: каким же он был,
здешний обитатель?), Король осторожно подобрался к окну.
Он глубоко втянул зябкое колыхание воздуха, стараясь привыкнуть к этому
дурману чистоты. Опершись на бугорок тряпья, припорошенного снегом, Король
настороженно вперил отвыкшие от света глаза в темные пятна улицы. Главное -
не шевелиться. Они не могут видеть так далеко, как он. Только слышать. А в
этом он, увы, не мог с ними соперничать.
Из массы звуков, донесшихся до него с улицы, он смог ясно выделить
только монотонное капанье (еще немного и снег перестанет таять), да
воркование гулей. Как ни старался он сквозь их гомон расшифровать далекие
неясные шорохи, ничего из этой затеи не выходило. Придется действовать
наудачу.
Король вцепился в обломок рамы, подпрыгнул вверх и, вскочив на
подоконник, начал карабкаться навстречу снежным хлопьям.
Робко ступив на девственный белый покров, огляделся вокруг. Гули - это,
конечно, отличная жрачка, но даются с трудом. Эти подлые твари давно забыли
о том, что раньше они никого не боялись.
Своей цели Король добивался четверо суток. В голове его созревали
чертежи нескольких ловушек, но реализовать удалось только две задумки. И
лишь одна оказалась успешной - до сих пор на земле красовались следы,
оставленные расплющенными тушками, покрытые сверху порозовевшим снегом. И
сейчас еще ненасытные крылатые твари поедали останки своих неудачливых
сородичей. Это их погубит и сейчас.
Король приналег на шест. Еще немного... Нужно заставить себя...
И снова, как в первый раз, металлический лист с громоподобным ударом
разбил живые комки, превратив их в месиво снега, крови, помета и перьев.
Король рывками вернул шест в исходное положение и кинулся к своей добыче. И
тут случилось то, чего он больше всего боялся.
Он вовремя обернулся - серые расплывчатые пятна (так и не успел
привыкнуть к яркому снегу) заскользили к нему из соседнего подвального люка.
Король хватанул первые попавшие в руку тушки, прижал их к груди и побежал
обратно. Он слышал за спиной отчаянный визг и шум драки, одна тварь успела
укусить его за ногу.
В подвал он свалился. Тут же вскочил на ноги. Короткий взгляд в окно -
дальше его никто не собирался преследовать. Та тварь, что пустила в ход
зубы, тоже кинулась к останкам гулей, в азарте прирезав кого-то из своих.
Несчастного размололи в один прием. Король с ужасом наблюдал за их
действиями, моля только об одном - чтобы они, наконец, насытились.
Убедившись в том, что после падения не растерял свою добычу, бросился в
коридор. Он давно уже позабыл, что такое темнота. Каждая трещинка в стенах,
каждая ямка на полу - все это не может ускользнуть от его глаз. А к свету -
к нему тоже можно привыкнуть.
Он снова был на месте. Подруга спала.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг