Чем сильнее было разочарование Эльзы, тем глубже был ее восторг, потому что
нетерпение гостя восстановилось уже через минуту; о-о, еще как
восстановилось! И вновь эпизод продолжился, скручивая венецианскую ночь в
моток нечетких, наслаивающихся друг на друга кадров. И вновь изголодавшаяся
самка, сбросив шелуху аристократических манер, овладевала прирученным
деморализованным зверем.
Той призрачной ночью несгибаемый Индиана Джонс впервые в жизни был
изнасилован, однако без колебаний отдался бы насильнице снова...
Он очнулся.
Лишь мгновение пребывал он в нокдауне, но мгновения ему хватило, чтобы
заново пережить свое падение. Это мираж, решительно сказал он себе, рывком
выкарабкиваясь из мира грез. Ничего этого не было... И все-таки - странно
получается! Прошлое повторилось. Второй раз сын сблизился с женщиной, с
которой когда-то был близок отец. Получается, стоит какой-нибудь женщине
понравиться Индиане, как оказывается, что ее уже "проверил" профессор Генри
Джонс. Нелепость, варварство, хамство... А если взглянуть с другой
стороны? - ухмыльнулся Индиана. Например, с точки зрения отца? Едва
Джонс-старший сойдется с какой-нибудь хорошенькой девочкой, как немедленно
появляется невоспитанный Джонс-младший и все ломает... Засмеявшись, он
очнулся окончательно.
Вольфганга в помещении уже не было. Вообще, никого, кроме пленников,
здесь не было: жених и невеста громко ругались в коридоре. За дверями
метались возбужденные голоса, обсуждая единственный вопрос - когда убивать
Джонсов, сейчас или попозже? Вольфганг настойчиво предлагал застрелить
одного из этих псевдолюдей - желательно, до отъезда в Искендерон. Его
пытались успокоить и образумить. Мол, Джонсы могут понадобиться в качестве
консультантов, а чтобы они работали, нужно шантажировать каждого угрозой
пыток, примененных к другому, то есть нужны они именно вдвоем; в конце
концов это ведь идея Бьюкенена, который знает их психологию лучше всех
остальных, и сам Урбах согласился, добавив к этой схеме Лилиан, которая,
похоже, дорога этим обоим дегенератам, и пусть Хорхер злится, это ведь так
прекрасно, когда Хорхер злится, правда, милый?.. Охрана, разумеется, не
вмешивалась в семейный конфликт, ожидая конкретных указаний.
Джонсы были оставлены в одиночестве! Поразительная беспечность.
- А хорошо я вздремнул, - удовлетворенно изрек старший, пытаясь
потянуться. - Знаешь, сразу полегчало...
Индиана не дал ему времени понежиться в сладком бездействии:
- Некогда языком болтать, отец! Попробуй залезть ко мне в карман
пальто. В правый. Дотянешься?
- Зачем, Инди?
- Затем, что пора делать ноги, - торопился сын. - Делай, что тебе
говорят!
Руки у обоих пленников были сзади, за спинками стульев. Но старого
археолога привязали не так тщательно, как молодого. Он чуть сдвинул под
ремнями локти и уцепился пальцами за полу чужого пальто, затем, перебирая
суконную ткань, добрался до кармана.
- Там зажигалка, вытаскивай, - скомандовал Индиана.
- А что дальше?
- Подпали ремень. Только аккуратно, руку мне не сожги.
Профессор неуклюжими движениями онемевших пальцев нажал на кремень и,
разумеется, обжег сам себя. Ойкнув, он выпустил зажигалку. Та упала на
ворсистый ковер, продолжая давать маленькое уютное пламя. Шерсть тут же
перехватила инициативу, и через пару секунд возле стульев пылал маленький
костер. Который, кстати, быстро расширялся, расползался, рос ввысь. Особенно
охотно, как выяснилось, горело пятно, оставшееся от пролитой "крови Кали".
- Что я наделал... - с безмятежным смущением пробормотал старик.
- К камину! - не растерялся Индиана. - Спокойно, отец! Упрись ногами в
пол и на счет "два" приподымайся на носках!
Камин был прекрасен, его действительно стоило рассмотреть поближе.
Огромных размеров очаг - высотой по грудь человека. Боковая часть, состоящая
из пары смотрящих друг на друга герм. Карниз, украшенный лепкой, а также
гербовым картушем с орнаментом в виде лилий.
- Раз, два, - командовал сын отцу. - Раз, два...
Конструкция из стульев конвульсивно дернулась в заданном направлении и
плавно повалилась на бок. К счастью, обошлось без грохота. Падение было
мягким, - на выступающие плечи связанных людей. Старик растерянно застонал,
но этого в коридоре также не услышали. "Попали точно на пятно! - вспыхнуло в
голове Индианы. - Все-таки погубит меня это зелье, вот ведь не везет!.."
И вернулась ненависть - привычное чувство, рабочее. Ремни оказалась
наименее огнестойким материалом из всех, попавших в огонь (если не считать
человеческую плоть), они поползли мгновенно. Помогая себе мычанием, Индиана
вырвал руки, выдрался из лопающихся пут и пополз, оттаскивая отца. Затем он
вывинтился из начинающего тлеть пальто, сбил убийственный жар с куртки
Джонса-старшего и уже осмысленно прошипел:
- В камин, я же сказал - в камин!
- Почему в камин? - слабо удивился отец.
Индиана не ответил. Он метнулся, перепрыгнув через пылающую полосу, в
другой конец библиотеки, схватил свой верный кнут, к которому уже подбирался
огонь, и вернулся. Он грубо затолкал отца в каменную нишу, влез сам и
шепотом предупредил:
- Держись за стену, сейчас поедем.
Пошарил рукой по шахте дымохода и нащупал толстый стальной стержень.
Небольшое усилие - и стержень выдернут. А сбоку обнаружился рычаг, который
можно потянуть на себя: теперь усилие потребовалось большее, ведь система
слишком давно не использовалась.
- Ой, - жалобно пискнул отец, когда ниша вместе с людьми начала
поворачиваться, уходя прямо в стену. - Что это?
- Ничего особенного, нормальный потайной ход, - сказал Индиана, налегая
на рычаг. - Только не вздумай совать пальцы в щель!
Ниша повернулась на сто восемьдесят градусов и замерла, прочно встав в
пазы. По ту сторону стены был устроен точно такой же камин, с такими же
гермами по бокам. Но интерьер оказался другим: здесь была гостиная.
- Как интересно! - восхищенно прошептал отец. - Для чего понадобился
такой странный потайной ход?
- Все в порядке, сэр, мы попали на спальную половину Гостевой башни, -
невпопад ответил сын. - Первый из Груммов был большой чудак, придумал целую
систему, чтобы втайне от жены посещать ее подруг, гостящих в замке. Якобы в
библиотеке засиживался...
- А ты как про это узнал?
Индиана помедлил, осторожно оглядывая помещение.
- Гостевая башня подробно описана в воспоминаниях архитектора, который
строил замок. Я нашел в архиве венской ратуши неопубликованную рукопись
этого несчастного человека. Я очень хорошо подготовился к визиту, отец.
- Моя школа, - старого профессора переполняла гордость.
- Иди и помалкивай, - сказала Индиана.
- Куда идти?
- За мной. Там дальше должна быть анфилада из трех комнат. В самом
конце - еще ход, на винтовую лестницу, а лестница выводит прямо к реке...
Они двинулись. Им действительно пришлось одолеть несколько комнат,
расположенных анфиладой: роскошный кабинет, роскошная ванная, наконец,
непосредственно будуар. Именно в последней комнате и возникло досадное
препятствие, едва не сорвавшее решающий бросок на свободу.
Бескрайнюю постель с шелковым балдахином занимал один человек. Он сидел
в позе "лотоса". Голый до пояса, в укороченных белых подштанниках, а на
голове почему-то - круглая шапочка сочного черного цвета, украшенная
золотыми рунами. С шапочки свисала красная вуаль, закрывавшая человеку лицо
до губ.
На ковре лежали рогатый шлем и мантия нацистского священника, а также
китель без погон, галифе и мундир с серебристыми околышками на лацкане в
виде двух зловещих рун "Зиг", похожих на молнии. Фуражка с черепом на
кокарде валялась на подоконнике - по-простому. Две руны "Зиг" - это СС. Знак
Небесного Огня, мостик между Богами и Истинными Потомками.
"Ар-Эр-Ис-Ор-Ур", - отчетливо выговаривал нацист, разделяя звуки быстрыми
движениями рук: он водил ладонями перед своим лицом, прикладывая их
поочередно к шее, к груди, к животу. "Ар-Эр-Ис-Ор-Ур..." - монотонно шептал
он, пробуждая сакральную формулу Вечности, Бессмертия, Вечного Солнца...
"Зиг хайль! - усмехнулся Индиана, бросаясь вперед. - Ну, держитесь,
язычники!"
Человек глубоко медитировал, но появление гостей мгновенно вывело его
из столь беспомощного состояния. Он вздрогнул, очнувшись, как бы
почувствовав присутствие посторонних душ. Он вытолкнул вперед сжатый кулак и
спокойно сказал:
- Стоп!
На среднем пальце сжатой в кулак руки поблескивал серебряный перстень с
кинжалом.
Индиана остановился. Почему, и сам не понял. Он собирался ударить
рукоятью кнута - наотмашь, не жалея чувств. Но что-то ему помешало.
Соперники молча смотрели друг на друга, один сквозь вуаль, другой открыто. И
вдруг - словно туман вполз в спальню, словно вязкая пелена сковала мысли и
движения. Человек на кровати начал медленно приподнимать вуаль...
- Ай! - истерично вскрикнул сзади Джонс-старший. - Уберите, мне
страшно!
Индиана пытался рассмотреть лицо соперника, однако не получалось, никак
не получалось. Творилось какое-то безумие. Здравомыслящему археологу
неожиданно показалось, что его накрывают грязным, засиженным мухами
стаканом, и от понимания столь чудовищного факта к горлу подступила тошнота,
и тогда, чтобы сбросить наваждение, он заставил себя разлепить непослушные
губы:
- А я тебя знаю, маска...
Очевидно, это было не совсем то, чего ожидал нацист. Неуступчивость
гостя заставила его занервничать. Он не выдержал первым - сунулся под
подушку, выдернул пистолет, сбросил оружие с предохранителя, - но именно
такое простое и разумное поведение разорвало паутину. Стена, возведенная
чужой психикой, рухнула, грязное стекло разбилось. Индиана освободился.
Точнее, сначала Индиана чисто рефлекторно взмахнул кнутом, среагировав на
пистолет, и только затем обрел себя. До стрельбы дело не дошло - кнут удачно
перехлестнул руку врага, и плоский вальтер (модель 38, укороченный, какие
особенно любят гестаповцы) совершил красивый пируэт, утонув в складках
перины.
Археолог вновь бросился вперед, распираемый яростью и стыдом. Но сила
нациста, оказалось, не ограничивалась практической парапсихологией: он
сделал кувырок прямо из сидячего положения, и нападавший промахнулся.
Схватка длилась еще несколько секунд. Гость снова пытался достать хозяина
спальни, тот непринужденно ушел от удара, затем уже хозяин пытался вразумить
невежливого гостя босой ногой, выполнив балетное фуэте, и определенно попал
бы пяткой в висок, если бы опытный ученый не отскочил назад.
Воспользовавшись заминкой, нацист рванулся прочь, и уже через мгновение он
шлепал босиком по кафелю ванной комнаты.
Преследовать или не преследовать?
Жаждой мести горели ладони, но рядом был отец, который сползал на пол,
привалившись к драпированной бархатом стене, который хныкал, судорожно
закрыв шляпой лицо: "Не надо, уберите факел, горячо!", и упущенной секунды
хватило, чтобы погоня потеряла смысл.
- Бежим! - сын нетерпеливо поднял отца на ноги, разжал ему скрюченные
пальцы, отодрал руки от лица, водрузил стариковскую шляпу на привычное
место. Тот слабо вырывался. В помещении было тихо, совсем не страшно, и
здравый смысл вернулся к знаменитому профессору.
- Что это было, Инди?
- Успокойся ты наконец! Просто гипноз, никаких тебе факелов.
- Значит, это гипнотизер был? - безумно обрадовался отец. - Не Томас
Торквемада*?
______________
* Видный деятель испанской инквизиции пятнадцатого века, отличавшийся
незаурядной жестокостью.
- Торквемада? - в свою очередь выпучился Индиана.
- Хотел хворост вокруг меня поджечь... - неуверенно объяснил старик и
вдруг трусливо оглянулся. - За то, что апокриф у меня в кармане нашел... -
он потряс головой и робко улыбнулся.
Сын неприятно хохотнул.
- Занятные страхи у тебя в мозгах, отец, не сравнить с моими... Нет,
аутодафе для тебя пока не предусмотрено. Актера в подштанниках звали не
Торквемада, он имеет другой сценический псевдоним.
Джонс-младший торопливо собрал разбросанные по комнате части эсэсовской
формы, решив, что все это может пригодиться в пути. Нацистские регалии,
обильно украшавшие мундир, были незнакомы профессору археологии. Впрочем,
некто Мертвая Голова принадлежал явно к не простым офицерам, если судить по
покоям, которые он занимал...
- А куда бежать? - спросил Генри Джонс.
6. ЧТО ЕСТЬ СВОБОДА
На лестницу беглецы попали через платяной шкаф. А что? Способ не менее
традиционный, чем, например, через камин или нору спящего волка. И уж,
конечно, гораздо более простой: вышиб ногой хлипкую деревянную дверцу,
толкнул стальную стену, и ты на свободе.
Впрочем, до свободы было еще три этажа утомительного спуска по крутому
серпантину, спрятавшемуся в толще камня. Ступеньки пугающе крошились под
ногами. Почти абсолютная темнота и морозный воздух. Свет проникал сквозь
редкие круглые оконца, в которых не было стекол. С улицы доносились странные
звуки: вопли, хохот, нестройное пение, - и Джонсы не выдержали, выглянули.
Оконца глядели во двор замка. Там, во дворе, происходило нечто забавное:
десяток мужчин, одетых только в кальсоны и фуражки, водили хоровод вокруг
бочонка с пивом. Какой это был по счету бочонок - затруднился бы сказать и
сам Бахус.
- Что происходит? - удивился отец.
- У них сегодня праздник, их посвятили в археологи, - Индиана
презрительно фыркнул. - Это бывшие студенты. Ты до сих пор не понял, что в
замке находится кафедра археологии при историческом факультете университета,
именуемого "Шутц-Штаффельн"*?
______________
* "Охранные отряды" (нем. ), из первых букв составлена аббревиатура
СС.
- Красный Орел!.. - пьяно орали "посвященные". - Феникс восстал!..
Пепел - это новая жизнь!.. Вечность - это молодость!..
- Буянить-то зачем? - продолжал удивляться отец.
- А как же иначе? Так положено. Дружеская попойка есть непременная
составная часть красивого рыцарского ритуала.
Любопытство было удовлетворено, и беглецы вспомнили, что они собирались
делать. Больше препятствий не оказалось. Соблюдая технику безопасности, то
есть стараясь не прыгать, а ступать, они спустились по каменному серпантину
до самого подножия. Лестница вывела археологов к пристаням, и наконец-то они
оказались вне замка! Здесь располагались ангары с лодками, мастерские и
гаражи, что было как нельзя более кстати. Индиана ворвался в беспечно
распахнутые ворота, застав двух механиков врасплох.
Механики не спали по простой и понятной причине: завтра ожидался
массовый выезд, поэтому возникла необходимость подготовить машины господам
Хорхеру и Вольфгангу. Впрочем, беглые археологи слишком торопились, чтобы
вдаваться в технические детали. Индиана решил не угонять автомобиль, это
выглядело бы совсем уж невежливо, а во-вторых, было бы большой глупостью,
поскольку громоздкий "хорьх" обнаружить на дорогах Австрии так же легко, как
и Луну в ночном безоблачном небе. Он выбрал мотоцикл сопровождения. Тяжелый
двухцилиндровый трицикл - иначе говоря, трехколесный, с коляской. Объем
двигателя пятьсот с лишним, ручное переключение скоростей, карданная
передача вместо цепи. Настоящее чудовище, изготовленное в цехах "Баварских
моторов". Механики, суетясь и всячески выказывая свою лояльность, до отказа
заполнили бак мотоцикла горючим. Другие варианты поведения, кроме как
выполнить все капризы похитителя, им в голову не пришли, потому что
выражение лица Индианы было ничуть не менее страшным, чем гестаповский
вальтер в его недрожащей руке. Затем в коляску был засунут узел с нацистской
формой, следом усажен Генри Джонс, и беглецы стартовали, доверившись
надежной немецкой технике.
Погоня что-то запаздывала. То ли немцы совершенно ничего не знали про
тайные ходы, устроенные первым владельцем замка Грумм (очередная недоработка
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг