замерли куски стального профиля.
Когда они были где-то на середине, с одного края прокатного стана
начало подступать какое-то марево, пронизанное как будто зелеными волосами.
А глядя сквозь него можно было увидеть, что другой конец цеха изогнулся и
вытянулся вверх. Только теперь затренькал гравитационный детектор и, не
сумев оконтурить опасный участок, стал рисовать в виртуальном окне диаграммы
интенсивности гравитационного поля. Весь стан уже отзывался вибрацией; она
быстро переходила в жесткую тряску, от того марева через весь цех резко
протянулись извивающиеся зеленые нити. Лауниц "почувствовал шкурой", сейчас
что-то произойдет.
В одном месте выскочил валок и, прокатившись по настилу, грохотнул на
пол. Потом второй - этот просто выбросило, штука весом в несколько тонн
подскочила как теннисный мячик. Для Лауница все замедлилось. Он видел валок
парящим в воздухе и успел несколько раз повторить: "Только не в меня, только
не". Рухнув, массивная деталь высекла сноп искр из настила стана, прежде чем
застрять в нем. Сотрясение прошло по всему цеху и отразилось слабостью в
коленях Лауница. Он едва сдерживал выход паники, колотившейся в стенки
сердца. В такт броскам крови, выдавливаемой всполошившимся сердцем в голове
тяжело стучало: мать моя, здесь всё иначе, всё! Весь его накопленный опыт,
начиная с того времени как он начал ползать в детском манеже, теперь ничего
не значит. Ровное - тут неровное. Спокойное - беспокойное. Твердое - зыбкое.
Правое - левое. Существующее - несуществующее. Несуществующее - вполне
реальное. А ведь он мог быть уже на западном побережье, купаться в океане,
шутить с загорелыми девчонками на пляже, поглядывая на полоски светлой
гладкой кожи там, где у них немножко сполз лифчик или подвинулись трусики, а
вместо этого сплошная непруха... и всё только хуже и хуже после встречи с
этой мадам Старомодные Букли. От осознания несправедливости даже сдавило
горло.
- Это, что, не прекратится? - Лауниц с неудовольствием заметил
плаксивые интонации в своем голосе. - Почему детектор вовремя не
среагировал?
- Кажется, попали. Это "шумный гость", полтергейст по-вашему, пульсация
такая. Какого-то куска пространства вместе с прилагающимися железяками как
будто нет, а потом он снова есть. Только пульсация ослабеет, надо будет
вовсю драпать, - сказал Возняк, на скулах у него вдруг стала заметна
бледность.
- Ученый, которого мы на поводке водили, называл это "сплетением
альтернативного и основного потоков времени", вот запомнил ахинею, -
невозмутимо произнес Стецко, который, похоже, не нервничал никогда. И
добавил невпопад. - Раньше считали, что брать бабу в зону это к несчастью -
мол, ты больше на ее задок пялиться будешь, чем на окружающую природу.
Посмотрим, как сейчас.
- Пора, с перцом в заднице вперед, - крикнул Возняк и рванулся с места.
Следом за ним двинул и Стецко.
Но Лауниц вдруг отчетливо понял - деру давать не надо. Ни вперед, ни
назад. И вместе с тем ушел страх.
- Я, кажется, тоже что-то припоминаю, - он удержал Веру за руку. -
Убежать невозможно. Беги, кролик, беги. Но мы не кролики. Есть хороший шанс,
что пульсация не дойдет до нас. Она реагирует на... нервозность, на страх,
что ли.
Стецко и Возняк не успели добежать до противоположного конца стана - со
стороны марева рвануло напряжением, искажающим воздух - и сквозь него опять
проросли зеленые нити. Стан изогнулся в нескольких местах, словно пружинный
матрас, на котором скачут туши крупноразмерных любовников. Возняк полетел
кубарем, затем, вскочив на ноги, помчался назад. Стецко замер, пытаясь
сохранить равновесие, взмахнул руками, однако выскочивший поблизости валок
отбросил его словно тряпочку. Но, где стояла Вера и опустился на колени
Лауниц, почувствовалась только легкая вибрация.
Через пару минут утихло, тряска прекратилась, марево отступило, вместе
с тем перестал бугриться и прокатный стан, только одинокий валок еще катился
по полу.
Прокатился он и мимо Лауница, с красной полосой и прилипшими волосами.
Лауниц прошел немного вперед, все детекторы светилось ровно. Там, где
валок "шлепнул" Стецко, подобрал хеклер-коховскую винтовку и два скрепленных
вместе магазина, дальше идти не хотелось - мертвое тело было в двадцати
метрах. Оно свисало с края стана, из головы Стецко тянулась и тянулась, пока
не достигла пола красная лента.
- Вот и закончилось для него представление, - сказал Возняк вместо
некролога. - Парень даже не успел тут пожрать как следует ни разу, только
пять конфет шипучих уплёл.
Лауниц удивился тому, что смерть напарника не вызывает у Возняка
никаких особых чувств.
- Над некрологом недолго думал, - буркнула Вера.
- А ты ведь знал, режиссер хренов, - Возняк подошел к Лауницу, наводя
ствол своей винтовки, небольшие прозрачные его глазки сейчас светились
ненавистью. Стало ясно, что чувства у него были - озлобление, которое надо
было срочно на ком-то выместить.
- Что я знал? Что он откинется и тебе будет пофиг?
- Знал о том, сколько продлится пульсация. А ведь Берковски нам
подсунул тебя вовсе не для того, чтобы мы выгуляли тебе по Зоне и дали
возможность помочиться под каждым кустом для обретения вдохновения.
- Опусти пушку, Школяр. "Дополненная реальность" от "Монлабс" не выдала
никаких предупреждений, ни тебе, ни мне, детекторы сработали, когда уже все
началось. Просто было у меня ощущение, что бежать бесполезно. Может, мне это
от Загряжского перешло, если ты еще не знаешь. А что там подсунул Берковски,
мне не более известно, чем тебе.
Ствол автоматической винтовки Возняка по-прежнему был наставлен на
грудь Лауница, палец лежал на спусковом крючке и выглядел напряженным.
- Я в курсе, что для Берковски главное - нащупать эту "смерть-лампу".
Она ведь так просто никому не дается, словно и не совсем в нашем мире
находится. Ты будешь играть роль Ивана Дурака - Вера знает о чем я - а мы
платить своими яйцами за твои достижения. Не зря шеф пустил нас через рудный
склад, давно ведь тут уже никто не ходит не бродит, зато дофига этих почек.
Может, грохнуть тебя здесь и вернуться назад, сославшись на непреодолимую
силу - двадцать процентов гонорара я и в этом случае получу.
- Школяр, кончай дурить, - окликнула его Вера. - Ты - крутой, на попе с
дырой, но нам пора идти. Подумай, ты же сам виноват. Поддался нервам и
Стецко за собой утянул. Как полный придурок. А послали нас через рудный
склад и прокатный цех, потому что так ближе всего пройти в район фермы, где,
скорее всего, и находится это чудо.
Возняк как раз заметил, что ему в живот смотрит ствол пистолета,
который незаметно вышел из рукава Лауница. Вера не зря отвлекла своей
репликой.
- Возражение принято, опускаем пушки. - пробормотал Возняк и опустил
ствол.
- Головки поверните, петушки, - Вера показала рукой на вход в цех,
точнее пролом в стене, давно заменивший квадрат ворот. - Представление-то
вовсе не закончилось, и для нас, и для него.
Там стоял Стецко. Может быть, немного иного цвета, чем раньше. Темнее,
чем в жизни, какого-то серого оттенка. Голый. И при том полупрозрачный,
виден был спиной хребет, некоторые мышцы, развитые бицепсы, трицепсы, будто
посеребренные, и крупные кости - берцовые, ребра, черепные.
Лауниц с усилием втянул воздух, от кома, набрякшего в горле, стало
трудно дышать.
- Вроде он. Впечатляет, потому что качок да еще прозрачный, но так,
ничего особенного, - на этот раз Возняк был спокоен, похоже, мертвецы, даже
вставшие, его не очень пугали. - Время-в-пространстве. Не ожившее прошлое, а
запись с некоторыми степенями свободы. Не увяжется же он за нами.
- Запись, говоришь. А это что за хрень? - потыкал дрожащим пальцем
Лауниц.
К спине Стецко тянулись тонкие слегка светящиеся зеленые нити, не
реагирующие на силу тяжести, словно и нет ее. Мертвец сделал несколько
неуверенных шагов по направлению к живым, словно хотел попросить о помощи,
но нити сразу вошли в него сзади, в спину и затылок. Теперь их зеленоватое
свечение было видно изнутри его. Запнувшись, Стецко упал и лишь слегка
подергивался, а они все вползали в его тело, сплетаясь в нём, создавая
внутри него изумрудно светящийся кокон.
- Действительно, хрень, - согласился Возняк.
- И что ты знаешь о ней? - спросил Лауниц и его рука погладила рукоятку
пистолета, довольно нервно. - Может, тот ученый, которого вы не довели,
распространялся на эту тему.
- Я ж тебе рассказывал. Про мусорщика, - не слишком охотно отозвался
Возняк, даже понизив голос на последнем слове, - утилизует то, что ушло в
прошлое. Хотя это вроде байки, но звучит убедительно. Мы же воочию увидели.
Сам думал, что это только трепотня про смутные тени типа призрака отца
Гамлета, а сегодня всё так отчетливо. Хоть рекламу зажигай: "Спешите все, в
нашем шоу участвуют ходячие мертвецы. Вход - десять долларов.
Выход-двадцать". Но всё когда-нибудь случается в первый раз. Точно, Вера?
Несмотря на напускную бойкость Возняк после смерти Стецко всё же сдал,
лицо погасло и задор исчез.
- В базе данных "Монлабс" нет ни слова о каких-то мусорщиках. Вообще
ничего. Откуда дровишки на самом деле? Я не шучу, Возняк. Я не могу идти
вперед, когда такой подарок висит на хвосте.
- И чего ты, Лауниц, задираешься? Так передрейфил, что и смелым стал?
Ладно, вот что ученый сказал. Мусорщик этот находится в посленастоящем -
слово такое употребил - он там армию чистильщиков из мертвецов создает,
бросая в них свое семечко, точнее спору, и частично оживляя их. Чтобы они
уже у нас, в настоящем, действовали. Хотя нас пока разделяет темпоральный
барьер.
Лауниц оглянулся на кокон, светящийся всё ярче внутри прозрачного тела
Стецко.
- Двинулись-ка отсюда, пока у дружка твоего из этого кокона что-нибудь
не вылезло и не захотело поздороваться.
Через Стикс
Они шли по складу готовой продукции. Больше всего здесь осталось
рулонов листовой стали, на поддонах и без. Несмотря на приличный срок, они и
не проржавели вовсе. То ли потому, что сталь легированная, то ли условия
здесь были созданы подходящие. Хотя половину крыши снесло и теперь она
валялась внизу балками и кусками рифленой кровли, ни одна капля дождя сюда
не попадала. Несмотря на обрушившуюся крышу, бетонный пол был довольно чист
и гладок, будто его недавно окатывали из шлангов моющим средством, воздух
словно звенел от сухости и жары.
За вторым рядом рулонов стал виден погрузчик-стаккер со вздернутой
стрелой. С той стороны исходило не то урчание, не то гул на границе
инфразвука. Лауниц даже потеребил ухо, не послышалось ли, но и боди-комп
подтвердил, звук на частоте около 16 Герц.
Окно "дополненной реальности", перестав выдавать ненужные сведения о
марках стали, оконтурило погрузчик и выдало пеленг на источник звука.
Получалось, что это сама машина, вибрирующий своим деталями и поверхностями.
Опять чертова вибрация. Намек на то, что эта штука может исчезнуть, а
вместо нее появится что-то другое, более жуткое.
Теперь решение принимать ему. После того, что случилось утром, Возняк
сдал функции руководителя группы. Так это мало-помалу и без особых
церемоний, словно из него выпустили воздух, перестал быть ведущим, но делал
вид, что не стал ведомым, просто идёт в ту же сторону, за компанию. А Лауниц
уже не задавал наивные вопросы. Сейчас поднял ладонь вверх, показывая, чтобы
группа остановилась. Правильно сделал.
Из погрузчика поползли мелкие твари. Небольшие, с членистым панцирем,
но быстрые. Из-под днища, с бортов и со стрелы. Вначале даже показалось, что
капельки серебристые закапали, "машинка плачет", сказал бы ребенок.
А "капельки" приземлившись, бегут дальше, перебирая крохотными лапками,
с легким, но все нарастающим шуршанием. Их по отдельности и не заметишь
невооруженным взглядом, только с помощью видеодатчика и режима "слоумо".
Нельзя даже сказать, что из щелей эти "капельки" поползли; скорее погрузчик
рассыпался, превращаясь в них. Съелись борта, оголив двигатель, истончала
стрела, став ненадолго рукой мертвеца, колеса откинулись, потеряв оси.
Потоки текли сразу на три стороны, набирая скорость и визуально превращаясь
в глянцевых змей стального цвета.
- Сдать назад, но потихоньку, - в памяти вдруг всплыл подходящий
образ. - Живой взрыв. Они реагируют на движение.
Лауниц вдруг оценил картинку интегрально и понял, что надо действовать
прямо сейчас, через пару минут поздно будет, продукция живого взрыва
окольцует их. Она, математически точно растекаясь по проходам, перекрывает
все выходы, словно решает транспортную задачу линейного программирования.
Заметил заодно, что сердце уже не подпрыгивает и не выдает волну жара и
беспомощности.
- Может, рвануть сейчас и успеем до выхода добежать? - прошептал
Возняк.
- Можешь не сомневаться, не успеем, - отрезала Вера. - Ты для этих
живчиков даже не мышонок, а улитка. Глянь, какая у них скорость.
Лауниц осознал, что своего рода транспортную задачу решает и его мозг,
а между мыслями и действиями нет толстой подушки рефлексии. Что ж попробуем.
Лауниц сорвался с места, но не к выходу. Перескочил на поддон со стальным
рулоном, с него - на свисающий крюк мостового крана. Еще на два метра вверх
по тросу и оказался на крановом рельсе.
Обзор отсюда был замечательный. Погрузчик худел, быстро сокращаясь в
остов, превращаясь в рой живых или квазиживых существ. Закрывшись облаком
трухи, остов стал оседать, да так споро, что почти что разом исчез и ничего,
кроме тех самым тварей не осталось.
Любая сталь, которой касался поток тварей, рулон ли листового металла,
моток проволоки, штабель брусов или профилей - оседал кучкой ржавой трухи,
смахивающей на засохшие осенние листья.
Вслед за исчезновением остова Лауниц заметил как помутнел один из углов
склада, словно поземка там кружит, легкие искорки взвились и полетели над
полом. Видеодатчик захватил детали и показал, что состоит "поземка" не из
снежинок, а из мелких металлоизделий, болтов, винтов, гаек; лазерный
дальномер показал дистанцию. Рефлексии не было, Лауниц уверенно продолжил
путь по крановому рельсу. Когда его направление уже не подходило, соскочил
на штабель труб полуметрового диаметра, уходящих в тот самый угол.
Его заметили. Поток тех мелких тварей со стрекотом и жужжанием
устремился за ним; из тонкого, вобрав потоки потоньше, мгновенно стал
мощным - если без деталей, то напоминает горную реку из ртути.
Штабель загудел, завибрировал и стал оползать. Вместе с тем и верхние
трубы начали крутиться и съезжать - Лауниц едва улавливал ритм этого
движения. А упадешь и перетрет хуже, чем в мясорубке.
Поземка была уже недалеко, если точнее вихревое движение
гравиконцентрата, которое старыми сталкерами почетно именовалось
"мясорубкой". Сейчас оно подхватило штабель, состоящий из ящиков с метизами
и прочим мелким металлом. Кольца, насытившиеся металлической мелюзгой,
гвоздями и шурупами, картинно хлестали пол и стены и походили на киношную
кобру перед атакой.
Теперь не прямо, а направо и на счет три - прыгать со штабеля.
Оттолкнулся, труба, оставшаяся позади, лопнула, разлетелась трухой, прямо из
нее брызнул, набирая силу, поток металлических тварей.
Сознание затормозило время; на лету он видел, что под ним крутится
система концентрических вихрей, немного напоминающая цветок. А он падает в
завязь этого "цветка". Слава Богу, рассчитано правильно. Ухватившись за
кабель большого сферического светильника, свисающего с потолка, Лауниц
качнулся и снова приобрел вектор движения. Плеснувший гравиконцентрат пнул
его снизу, но лишь подбросил. Лауниц, пролетев метров семь, шмякнулся о
стену и, если б не торчала там оголившаяся асбестовая изоляция, то кости бы
переломал. А так сполз, цепляясь за асбестовое волокно, вниз.
Еще полминуты он не мог совладать со звоном, распространяющимся по
телу, и слушал, как чмокает кровь в носоглотке. А, когда сплюнул ее и
продышался, то вспомнил, что надо наконец оглянуться.
Бесплатное представление, несмотря на дикий грохот, уже подходило к
концу. Вихрь гравиконцентрата, захватив поток тварей, образовал из него
просторную восьмерку, шмякнул ею пару раз словно хлыстом по стенам и
потолку, сорвав десяток потолочных балок, затем втянул её в точку и всё. На
выходе - раскаленный мелко вибрирующий комок металла и более ничего. Лишь
пара тварюшек из недавнего роя сумело выдраться и срулить в сторонку.
Лауниц бил их подвернувшейся лопатой, лихорадочно, выплескивая
напряжение, одну все же обездвижил. Продышавшись, осторожно поднял -
различил у нее рукочелюсти с шипами, хоботок с нарезкой как у шурупа,
металлический панцирь, под ним брюшко, как будто помягче, и вроде гемолимфа
сочится, или смазка...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг