Когда они вышли из ворот цеха, Лауниц почувствовал легкое касание между
лопаток - так бывает, когда вам упорно смотрят в спину. Оглянулся. Следом,
уловив направление его взгляда, повернули головы Загряжская и Возняк.
Неподалеку от входа, однако в тени, отбрасываемой остатками крыши, стоял
Стецко. Сейчас он казался совершенно прозрачным, отчетливо просвечивал
изумрудного цвета кокон, давали отблеск несколько будто лакированных костей.
Однако эта неприятность не осталась единственной. За Стецко маячило еще
несколько фигур, более смутных неясных. Из них также светились немного
подрагивающие коконы, только сильнее, настоящие зеленые факелы. И вдруг
фигуры, отсвечивающие изнутри словно стекло, двинулись вперед.
- К нам движется настоящая делегация из ада, - Лауницу стало вдруг
холодно, несмотря на недавний кросс и спринт.
Первым бросился удирать Возняк, остальные тоже захотели прибежать
первыми.
Они карабкались через залежи металлолома, приготовленного когда-то для
загрузки в электропечи, который под их ногами проваливался и ломался словно
печенье. Преодолев какие-нибудь полста метров - если считать по
горизонтали - они скатились на площадку перед трансформаторами,
измочаленные, в ссадинах и ржавчине.
- Оторвались? - прохрипел Возняк, который никак не мог стянуть арафатку
с шеи, мокрые от пота волосы лезли ему в глаза.
- Похоже, открытое пространство им не очень по вкусу, - понадеялся
Лауниц, чувствуя по колотящемуся сердцу, что еще одной перебежки не
выдержит. - Если это так называемый мусорщик поработал, то как-то
по-бандитски. Зачем ему зеленая нитевидная дрянь, которая вползает призракам
в утробу? Почему этот хренов Стецко, вместо того, чтобы отправиться на
свалку истории или сделать приборку в цеху, увязался за нами, да еще и
других призраков с собой позвал? Это чтоб давить нам на мозги? Но зачем
мусорщику давить нам на мозги?
- Слушай, меня твоя манера мыслить вслух заманала. Может, не за нами
увязался, а за тобой, - сказал немного отдышавшийся Возняк; вместе с потом
сошла вся маскировочная окраска с его лица и большая часть
самоуверенности. - Или за тем, что ты ищешь. Берковски послал нас, чтобы ты
это хапнул, а у мусорщика другое мнение на этот счет: не трожь, голова
отвалится... Должно быть, "смерть-лампа" и в самом деле суперважная штука,
типа заводного ключика для всей тутошней абракадабры. А нам еще идти и идти.
Смотри на маршрут. Через бывшую электростанцию, дальше заводская проходная ,
потом автомобильный тоннель, и бодрым шагом по развалинам супермаркета. И
все время они будут у нас на хвосте... Может, лучше пойдешь и сдашься ему?
Не такой уж ты и великий режиссер, смотрел один твой фильм, два ведра чипсов
сожрал, чтобы не заснуть, полный отстой.
Лицо у Возняка стало как у подлого слабого мальчика, который пакостит
товарищам, подсыпая им тараканов в портфель, подкидывая кнопки на стул или
делая подножки.
- Ты лучше сам своему дохлому напарнику задницу подставь. Наверняка
обоим понравится, - огрызнулась Вера.
Лауниц задумчиво пошлепал ладонью по кобуре пистолета.
- Если он попробует нас зацапать - это произойдет в нашем мире и в
нашем пространстве - то мы попробуем его грохнуть.
- Кого грохнуть, призрака?
Лауниц опередил Возняка на какое-то мгновение, просто заранее уловил,
что тот на истерике.
Его ствол смотрел в висок поляку, в то время так как пистолет Возняка
еще находился в районе пояса.
- Проверка, Лауниц. Я просто хотел убедиться, стоящий ли ты командир.
- Никогда так больше не проверяй, Школяр. В следующий раз обещаю нажать
на спусковой крючок.
Возняк отправил пистолет в кобуру. Лицезрение ствола, смотрящего на
него в упор, сыграло для него роль транквилизатора.
- Ни одной ошибки у господина Лауница. Пистолет на поясе справа и
потому никаких лишних движений, связанных с погашением инерции движения
руки. Ушел в сторону от вероятной линии огня противника и уменьшил проекцию
тела. Не выдергивал пистолет, посылая локоть вверх, а наоборот зафиксировал
пистолетную рукоятку в кисти и понизил центр массы тела, то есть, несколько
присел. Дослал патрон в патронник не на вытянутых руках и не на линии
прицеливания, а сразу после извлечения пистолета из кобуры. Пока правая рука
толкала пистолет на линию выстрела, вторая зафиксировала затворную раму и
тут же отпустила. Рука, выводящая оружие на линию выстрела, сразу
остановилась в точке прицеливания, а не пронеслась выше, так что не надо
было потом возвращать ее на место. Короче, браво, узнаю почерк "царя".
- И я, - добавила Вера. - В том, что он не пристрелил тебя и даже не
накидал люлей.
- Значит, Загряжского и в самом деле звали "царем"? - спросил Лауниц,
убирая вороненую сталь ствола.
- Было дело, - согласился Возняк.
- Вначале недоброжелательно, у пшеков и прочих им подобных принято
русских марать, - Вера кивнула в сторону Возняка. - Потом с уважением,
потому что Сергей не любил предательства, не жаловал зависть и жадность, мог
придти на помощь товарищу, если даже терял при этом кущ.
- Эй, не преувеличивай, патоки тут налила, - отозвался Возняк. - Те,
кто не любит бабки, в Зону не ходят. Это точно в отношении всех последних
поколений сталкеров. Слабоумные романтики давно вымерли. Да и раньше
выживали только те, кто успевал подставить товарища раньше, чем тот
подставит его. Даже Старый Рэд задержался на свете именно благодаря этому.
Зона насмотрелась на "лучшие качества" людей еще в те первобытные времена,
когда корпорации только подбирались к ее кладовым и смиренно давали взятки
институтским боссам, чтобы быть в курсе дел. Думаешь, что лучше было, когда
сталкеры свободно сбагривали всякие побрякушки, от "белых браслетов" до
"черных брызг", типам вроде приснопамятного Эрнеста? Отчего он тогда однажды
взорвался вместе со своим "Боржчем"? Немного его пережил и Костлявый Фил,
задушенный артефактом по имени "белый обруч". Тоже совершенно случайно. А
когда им пришли на смену скупщики с Мэй-корт, вроде молодого тогда Манукяна,
тоже войны были неслабые. Похлеще чем у наркодельцов. Друг дружку только так
дырявили и сталкеров на тот свет прихватывали, чтобы лишить конкурента
поставщиков.
- Я твою жадность и продажность не преувеличиваю, - сказала Вера,
отворачивая лицо от назойливого бесцветного взгляда Возняка.
- А это еще надо разобраться, почему Загряжскому не так уж деньги были
нужны. Может, у него имелись другие источники дохода?
- Как, девочки, достаточно пообщались? Тогда двинулись, - распорядился
Лауниц. - Чувствую, время лучше не терять. Попробуем оторваться. Устроим
сплав, - сказал и удивился сказанному слову.
Сплав может быть по реке.
- Он вспомнил, - торжествующе произнесла Вера.
- Интересно, что он еще вспомнит? - Возняк скривился, будто червяка
проглотил. - Как пользоваться отмычкой?
- Это уже воспоминание из твоей жизни, Школяр.
Ариаднина нить "дополненной реальности" довела их до люка сливного
коллектора и сейчас Лауниц судорожно копался в своей голове, как в большом
сундуке, переполненном ненужными вещами.
Река Нижняя текла по территории завода, когда его самого еще не было в
проекте, начиная с плейстоцена. Потом "Юнайтед стил" лег на грунт своей
огромной тушей и стал ее использовать, даже окольцевал в трубу, и на
протяжении примерно полутора километров она скрылась с глаз людских. А после
Посещения воды в ней не стало вообще, в смысле, в трубе - пробила она себе
другое русло. Или ей пробили, наверное, также легко, как мальчишки
проделывают канавки, по которым пускают воду из одной лужи в другую. Те, кто
побывал в трубе и вернулся, рассказывали, что пройти по ней - самый легкий
путь добраться до экс-супермаркета.
- Идём по трубе. Ближайший люк, судя по карте, у нас под носом.
- Как скажешь, режиссер, если ты теперь начальник. Я, в общем, не
против, побарахтайся.
- Возняк никогда не ходил по этой трассе, я с Сергеем - один раз. -
сказала Вера. - Его память пока еще не полностью усвоилась твоей. Так что я
пойду первой, Школяр вторым, ты замыкающим.
Лауниц мысленно поблагодарил её, что не надо иметь Возняка за спиной.
Вдвоем со Школяром они подняли люк - в неприятную скверно пахнущую мглу
уводил трапик.
- Пока, мальчики, не ссорьтесь, - Вера скользнула вниз, а Возняк
скривил тонкие губы, показывая, что он в упор не видит в ней "девочку".
Первые минуты Лауницу казалось, что инфракрасный канал прицела не
функционирует. Только тугая округлая тьма. Потом стало ясно - это тепловая
контрастность низкая. Он включил фонарик-клещ, прицепленный к стволу. Стало
получше, хотя сектор освещения оказался узковат. Потом добавился еще один
источник света - очень слабый, дисперсный, но повсеместный. Можно даже и
"клеща" выключить.
На дне тоннеля где-то пятиметрового диаметра были остатки засохшей
грязи от стоков - ничего необычного. А потолок оказался усеян какими-то
наростами. При ближайшем рассмотрении они напоминали почки. Те самые, что
расселись на зависшем в воздухе ковше. Круглая шляпка и цилиндрическая
ножка, а также некоторая "стеклянность" эктодермы придавала им вид лампочек.
- "Дополненная реальность" от "Монлабс" скромно молчит, - констатировал
Лауниц.
- Еще бы ей не молчать, ее создавали для рекламы достижений "Монлабс",
а тут не достижение, а задница, - Возняк поднес лицо к одному из наростов и
неожиданно закрыл глаза. - Их никогда не было так много. Готов забиться на
зуб, сейчас что-то приготовилось вылупиться из них. Единственное, что
радует, за десять лет, с тех пор как их заметили, нихрена не вылупилось,
может срок действия истек.
Лауниц не удержался и тоже попробовал рассмотреть почку. Сходство с
лампочкой усиливалось за счет крохотного слабенького и прерывистого зеленого
огонька в глубине ее. А еще казалось, что внутри нее что-то непрерывно
движется.
- А чьи это почки, тот ученый, которого вы немного не довели, вам не
рассказал?
Голос Возняка стал тягучим - словно растянулся в пространстве,
зацепившись за прошлое.
- Вопрос на сто долларов, Саша Лауниц. Может, животного или растения
какого-то хитрого, или гриба-людоеда. Да никакой не ученый... Загряжский это
был, только не в последнюю свою ходку, когда он один пошел. Берковски просто
велел поменьше упоминать его имя, чтобы не слишком провоцировать эту
мемограмму в твоей башке. Но вот я не понимаю, зачем в молчанку такую
играть. Если вернешься, спроси у какого-нибудь настоящего профессора.
Кое-кто из наших даже видел, что из этих почек появляются тонкие-претонкие,
острые-преострые и при том извивающиеся нити.
- И что с этим делать, когда появляются, "кто-то из наших" сказал?
- Ничего. Появляются и прячутся обратно. Как правило, на этом фокусы и
заканчиваются. Так говорят те, кто вернулся. Кто не вернулся, ничего не
говорит. Надо просто надеяться, что не попадешь под раздачу. Хотя особо не
стоит. Берковски послал нас именно по тому маршруту, где их всё больше.
Может, эти почки и та зеленая нитевидная дресня, что внутри
покойника-беспокойника сидит, как-то связаны.
- Десять долларов своим ответом ты уже заработал. Потому, наверное, и
послал, потому что хочет узнать, как связаны.
Лауниц оглянулся на Веру. Приспособлением, похожим на насос, она
стягивала почку со стены -"ножка" натянулась, можно было подумать, что еще
чуть-чуть и порвется. Но почка перестала цепляться и дала себя всосать.
- Никто никогда их не считал за хабар, - предупредил Возняк, голос его
звучал вполне искренне. - По той простой причине, что никому еще не удалось
их вынести. Почка не убивает как "ведьмин студень", просто исчезает - из
сосуда любой герметичности. Но пусть девушка попробует.
Они прошли метров пятьдесят, как стены тоннеля, дотоле щербатые, стали
гладкими, словно на них натянули шелк, напоминая и потоки темной вязкой
жидкости, скрученной какой-то регулярной турбулентностью. Словно бы
сгущенная вода, которая однако не могла заполнить всё пространство.
Лауниц потрогал пальцем стену, на ощупь она, пожалуй, как маслянистая
пленка, но никакого следа на коже не остается.
А почки везде - и такое впечатление, что они могут перемещаться по этой
пленке как волна.
Лауниц машинально оглянулся - не сидит ли мусорщик на хвосте - и зря,
потому что поскользнулся и упал. Ощущение такое, что съезжает по водяному
желобу в аквапарке. Он с трудом поднялся, сделал еще несколько шагов и снова
свалился. Опять как в желобе, он даже проехал на заднице несколько метров.
По дороге его неудачно развернуло и стукнуло головой о стенку. Сильно.
Полегчало лишь когда пальцы Веры осторожно пощупали ему затылок.
- Ага, сделай ему еще анализ кала, - дал свое звуковое сопровождение
Возняк; ему всегда было приятно, когда Лауницу становилось больно. Но и его
голос оказался растянут словно резина.
- Надо идти как по льду, стараясь не отрывать ногу, и словно подпирая
боком невидимую стенку справа, - посоветовала Вера. - Сталкеры называют это
снятием правого заряда.
Через десять минут луч "клеща" выхватил люк над головой и трап,
уходящий вверх по колодцу метров на пять. Это был конец их пути по трубе,
шли бы поверху, потратили бы вдесятеро больше времени. Если бы вообще дошли
Выдавливать люк головой и плечом пришлось Лауницу, как более высокому.
Вышли на развалины супермаркета "Хэрродс", освещенные словно бы
инопланетным фиолетовым солнцем. Самым неприятным казались тут лестницы,
уходящие в никуда - некоторые из них заросли паутиной, той самой,
"серебристой", которая легко губила первых сталкеров. А лучше всего
сохранились покупательские тележки из надежной немецкой стали. Собственно,
они уцелели поголовно и стояли повсюду, напоминая сбитое с толку и
озадаченное стадо.
Из-за ближайшей подпирающей небо колонны показался Стецко,
полупрозрачный, с серебристым хребтом и ослепительно светящимся изнутри
зеленым коконом. До него было метров семь - и казалось, что он выходит по
какому-то конусу, вставленному в обычное пространство.
- Мусорщик не так прост, как нам хочется, - пробормотал сзади Возняк.
Лауниц машинально оглянулся - тот прикусил нижнюю губу, будто боялся, что
задрожит.
- Отстань от нас, - заорала на "гостя" Вера. - Слышишь ты, отвали,
сатаноид.
- Это все равно что орать на фотографию, - сказал ей Лауниц. - Но будь
внимательной, он ближе к нам, чем кажется.
Из тесно стиснутого рта Стецко, напоминающая теперь прорезь банкомата,
вдруг вылетела зеленоватая тонкая струйка.
Лауниц оттолкнул Веру, а сам, резко мотнувшись в сторону и согнув ноги,
выстрелил "флэшем" из пистолета - первый выстрел прицельный и на отдаче еще
один, полуприцельный. Сзади из своего HK517 стал стрелять Возняк, сразу
очередью. Струйка пролетела между Лауницем и Верой, а "нежить" исчезла.
- Хороша фотография, - Вера отшвырнула руку Лауница, когда он хотел ей
помочь подняться. - Интересно, что эта фотка еще умеет? Плясать гопака? Если
так и пойдет, то он скоро попросит нас закурить.
- Надеюсь, что блондинки и режиссеры ему более по вкусу, чем я, -
сказал Возняк.
Лауниц обернулся.
- Думаю, что ему сгодится органика под любым соусом. Иначе зачем ему
плеваться на манер жабы или хамелеона в твою сторону?
- Да уж понятно, приклеит и схарчит, невзирая на лица. А все же он
знает, куда мы направляемся и ждет нас по дороге с большим интересом, -
Возняк утер арафаткой левый вдруг заслезившийся глаз, ему, обычно такому
аккуратному, сейчас неохота было лезть в аптечку за дезинфицирующей
салфеткой. - Много раз ходил в Зону, но первый раз такой садизм.
- Мы не пойдем прямо туда, где он нас ждет.
- А как, криво? Мусорщику не понравилось наше путешествие, режиссер, -
голос Возняк сбился на шепот. - Вернее, твое задание. Он ни за что не отдаст
"смерть-лампу". Будь уверен, до тебя Берковски и других посылал за ней. И
вот где они сейчас - стоят темными тенями за плечами у Стецко. Загряжский не
вернулся, Гринбергс тоже, Плавшич с Печковским ходили - дома оказался только
один из двух, да и то в психушке, полностью невменяемый.
- Можешь возвращаться, а меня Берковски из Зоны не выпустит с пустыми
руками.
- Ах ты, твою мать, какой активист нашелся. А еще недавно выглядело
так, что тебя Берковски чуть ли не силком задвинул в Зону. Слушай, режиссер,
ты мне не нравишься, но я помогу тебе и твоей красотке выбраться отсюда. Мы
выйдем не там, где нас ждут. Я знаю более-менее безопасный маршрут через
Слепые кварталы, сейчас двинем к югу, перейдем через железнодорожные пути
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг