Александр Тюрин
Шизогония
1. "Юпитер-12"
Вопреки общепринятому мнению криоконсервирование практически не
используется во время перелетов к дальним планетам. Достаточно нескольких
случайно затесавшихся кристалликов льда в ненужном месте, например в голове,
и нейрохирург будет долго и вдумчиво ковыряться у космоплавателя в мозгу,
присылая страхователю здоровья один счет за другим. А в итоге все равно
получится овощ.
Так что этот вариант годится только для военных бортов, где важна
скорость, а процент потерь при транспортировке изначально учтен в цене
операции.
Да, слыхал я про интересную задумку с заменой воды в человеческом
организме на антифриз типа метапропиленгликоля, но с этим даже на крысах
стесняются экспериментировать.
На гражданских судах обычно используются нейроинтерфейсы продолженного
сна, где, после подключения кабеля к разъему, получаешь порцию сигналов
торможения в подкорку и далее имеешь что-то вроде регулируемой каталепсии.
С одной порции - трое суток отключки с подведенным мочеприемником,
затем шесть часов бодрствования - обед, туалет, тренажерный зал, изучение
отчетов по теме. Игра в крестики-нолики, а на большее ты не рассчитывай,
голова-то не очень варит. Видел я и совершенно обалдевших "астронавтов"
после 72-часовой каталепсии; они шли прогуляться, забыв отсоединить
мочеприемник и оставляя за собой тропку из упавших слюней и желтый ручеек...
Но вот долетели-сели. Транспортный борт "Сычуань" высадил меня на
международной станции "Юпитер-12" вместе с компашкой каких-то южноазиатов,
именующих себя исследовательской группой университета Беркли (это те ребята,
которые за американцев думать должны), после чего отправился в систему
Сатурна. Говорят, среди пассажиров был один шишкарь, целый сенатор из Нового
света - по крайней мере, в новостях не раз сообщалось о судьбоносном
перелете высокопоставленного лица - но, видимо, у него был свой отсек и свой
выход.
Cтанция большая, тороидальная - её, кстати, строили машины-"матки" ,
что разделяются на тьму микро- и наноассемблеров[1] и используют всякий
щебень, вращающийся вокруг Юпа. А тор в народе называется бубликом.
В центре его терминал для бортов дальнего следования. Пока добираешься
на лифте по радиальному тоннелю до самого бублика, многое меняется. В лифт
заплываешь рыбкой, а из него выходишь от непривычки на полусогнутых. Меня и
толпу южноазиатов на прогулочной палубе встречает не только почти родная
сила тяжести, но и явные признаки развала.
Из потолочных панелей текло, образовавшиеся на полу лужи подтирались
изрядно жужжащими робоуборщиками, которые так и норовили сделать вам
подсечку; уже немного оставалось до подставленных баночек и тазиков. И
чем-то таким попахивало. Мочой, как будто... Последствия то ли
недофинансирования, в смысле, воровства подрядчиков, то ли конструкционных
недостатков, проявленных излучениями Юпитера-батюшки.
Теперь понимаю, отчего немалое число исследователей юпитерианского мира
предпочитает "Европу-1". Там все удобства, включая бассейны и прочие
джакузи, но подальше от протекающих панелей и юпитерианских излучений,
благодаря которым могут увять любые помидоры. Впрочем, туда пускают только
своих - представителей Североатлантического союза. А "коварным китайским и
русским шпионам" - шлагбаум.
Когда вышел с терминала, заметил некоторое оживление, связанное с
обеденным перерывом.
Заняться работой я намеревался на следующий день. Отправил багаж на
ленточном транспортере, который тихо скользит на фуллереновых шариках через
весь бублик, а сам - питаться вместе с берклийскими южноазиатами. Они,
кстати, оказались поголовно биологами и химиками-органиками (к чему бы это в
окрестностях безжизненного Юпитера?). Говорили они на пиджин-инглиш южных
морей, заметно отличающимся от моего стандартного бэйзика - на котором
ставятся задачи для "почти-разумных" программ. Так что, в основном, мы
улыбались друг другу; а поскольку их было много, то у меня даже мышцы лица
заболели.
В местном общепите - эпатажном зале, сделанном словно из марципана -
давали котлеты, выращенные методом клонирования какой-то хреновой клетки на
коллагеновой матрице от корпорации "Де Немур". Представляю, сколько она
"наваривает" на каждом не шибко вкусном обеде, напоминающем слегка
поджаренную паутину. Один из южноазиатов шепнул мне, что в отсеке для ВИПов,
где приземлилась та самая шишка из сената, имеется свой пищеблок, и там
натуральные продукты сочетаются с чудесами молекулярной кухни, отчего форель
превращается в розовую пену, а огурец в яблоко. И оная персона вместе с
придворными учеными и секретутками не будет показывать морду лица широким
научным массам - за исключением еженедельных капитанских коктейлей.
Разговор быстро переключился на одну довольно интересную тему, а
сколько людей погибло в системе Юпитера? Кто-то полез через медленный
космонет в Бормопедию и уяснил оттуда, что таковых мучеников насчитывается
сто пятьдесят семь. Начиная с пилота НАСН [2] Пэта Крэша, который установил
рекорд спуска в атмосферу Юпитера, однако не вернулся обратно. Но один
мужичок, вылитый Хошимин с виду, просканировал все бесчисленные записи,
находящиеся внутри его худосочного тела на нуклеотидных носителях, и стал
спорить. Пэт Крэш, собственно, никакого подвига не совершал, а просто
потерял сознание в результате пищевого отравления и свалился на Юпитер. Но
раньше его на Юпитере погиб русский космонавт-исследователь Иван Перелогов.
И, если сведения о нём появляются в Бормопедии, то они немедленно вычищаются
ботами, следящими за "свободой информации".
Перелогов спускался в атмосферу Юпа в капсуле, пристегнутой тросом из
УНТ [3] к российской станции "Юпитер-5". Спускался для изучения структур
атмосферной воды, которая почему-то не замерзала. Но капсула по неизвестной
причине была потеряна. Брашпиль, что установлен на станции, смотал трос
обратно уже без неё. Трос оказался разорван, а в районе спуска капсулы по
странному стечению обстоятельств крутилось в это время несколько летательных
аппаратов НАСН. Ряд стран потребовал создать ооновскую комиссию по
расследованию этого происшествия, поскольку подозревала диверсию; американцы
упирались и дергали за ниточки нужных людей. В итоге, дело было спущено как
всегда на тормозах. Приговорили, что Перелогов сам себя отвязал от
станции...
Потом к азиатским берклианцам-биологам подсела одна персона, вроде как
представительница встречающей стороны. Ее, судя по бейджику, звали Шайна
Гольд. Кстати, пару раз она поглядывала меня - искоса, но довольно
пристально. Я вообще -то осведомлен о своих "достоинствах". Поэтому дамский
интерес ко мне всегда проверяю на червоточину. Мои деньги эту Шайну
интересовать не могли. Тогда что?
После обеда доложил начальнику жилищного сектора о прибытии, получил
каюту - тут я еще раз заметил раздрай на станции. Явно грибок в душевой.
Вода из крана грязноватая, склизкая, с намеком на присутствие органических
кислот и ржавчины. Полотенце пованивает. Осветительные панели помигивают.
Динамики повизгивают. Экран холовизора показывает только объемную муть. И
это на станции, которая должна считаться золотой, по количеству вбуханных в
нее миллиардов.
В самом деле, это кого-то беспокоит или нет? Попробовал подсоединиться
к системе камер видеонаблюдения в своем кольцевом отсеке - картинку получил
только с той, которая в моей каюте; да, очень "интересно". Подключиться к
системе технической диагностики? И там отлуп; нет доступа, хотя я уже
зарегистрировался как работник технической службы...
Уже по количеству бросающихся в глаза технических неисправностей можно
заподозрить серьезную системную проблему. Похоже, идет постоянное и быстрое
разрушение линий связи, энергетических кабелей, средств контроля, систем
жизнеобеспечения, и того, что лежит в основе всего этого - сверхустойчивых,
самовосстанавливающихся (если верить рекламе поставщика)
нанотех-материалов...
Начальник технической службы явно не ожидал увидеть меня в своем уютном
офисе, напоминающем благодаря окнам-экранам бунгало в Малибу. Я оторвал его
от миски спагетти и чего-то такого... при моем появлении он поспешно
выдернул из заушного разъема цилиндрик психософта и снял блаженную улыбку с
лица. Пригладил лысинку жестом, означающим смущение.
- О, господин Келин, представитель Росадаптертеха, вы же только сегодня
прибыли. А я был уверен, что русские любят отдохнуть, - его маслянистые
глазки стали очень дружелюбными.
- Любят, поэтому я уже отдохнул, господин Грипп... Гриппенрайтер. Я
взял несколько образцов материалов и хотел бы проверить их с помощью моих
любимых нейроинтерфейсов. Тем более, мне же и предстоит их настраивать - для
того, чтобы у исследователей с их зондами и манипуляторами было всё легко и
просто. Возможность ошибки надо учитывать до того, как она произошла...
Дальше обмен сообщениями пошел в таком режиме.
...Нет, господин Келин, вам показалось; на самом деле, количество
дефектов укладывается в допустимые вероятности...
...Я не знаю, какова допустимая вероятность развала станции на мелкие
кусочки, но, учитывая частоту дефектов, все же хотел бы...
...Надо помнить, что мы не в Баден-Бадене, а возле Юпитера...
...Я помню, хотя в Баден-Бадене никогда не был...
Пять минут препирательств и с прорисовавшемся на лице недовольством
начальник выдал мне чип-ключ в лабораторию © 2.
Едва вошел, как её кибероболочка стала включать оборудование. Я,
закрепив образцы на твердых и электромагнитных штативах, увеличивал пошагово
разрешение и копался в структурах материала и деформациях... Так, что у нас
в меню? Усталостный износ, коррозия вследствие неверной эксплуатации, брак,
допущенный изготовителем и приведший к заселению материала дефектами.
Получается, и в самом деле прав начальник, ничего экстраординарного?
Но вот в глубине прочнейшего материала, титан-неодимового ниточного
сплава, я стал замечать следы... Это же явно следы личинки или червяка,
живого паразита!
Следы личинки в титан-неодимовом сплаве - а мне не мерещится? От этих
каталепсий-кататоний всякие последствия нехорошие бывают, причем
долговременные. Я, может, вообще сейчас чертей за иллюминатором увижу. Ау,
рогатые.
Утер испарину со лба... Раньше времени утер, потому самое неприятное
было еще впереди. Я напал на эту чертову запись. Её подтирали, но не слишком
удачно. Запись с нейроинтерфейса, которым пользовался исследователь - тот
парень, что управлял ленточным зондом, опускаемым в чрево Юпитера. Запись
попала в базу данных по техническим неисправностям, потому что парень
посчитал, что его нейроинтерфейс сильно глючит...
Середина записи была затерта безвозвратно, но я заметил, что зонд
возвращался на станцию загрязненным. Причем загрязнение было отчетливо
различимым и, казалось, имело биологическое происхождение. Что дальше
непонятно - информация по анализу этой грязи то ли недоступна, то ли
полностью уничтожена...
Итак, станция импортировала из атмосферы Юпитера какую-то дрянь, скорее
всего живую, и никого это не взволновало. Ни в хорошем смысле (вау, жизнь на
Юпитере!), ни в плохом (а оно нас не убьет?)
Так, тут есть где-нибудь алкоголь?
На прогулочной палубе, неподалеку от бара, стояла как бы случайно,
ненавязчиво, но явно поджидая меня, Шайна Гольд.
- Будем знакомы, - первой начала она, однако ее персональный чип был
"затемнен" и не откликался. - Ах, да. К сожалению, мой транспондер
заблокирован решением начальства, так что информацию обо вы автоматически вы
не получите, поэтому всё персональное - при личном общении. Кажется, вы
ищете компанию, чтобы пригубить слабоалкогольные напитки - больше 5%
алкоголя и одного литра за день на борту нашего "летучего голландца" не
разрешено.
Я буркнул что-то невнятное в ответ, всё еще был под впечатлением
картинки, увиденной в лаборатории.
- Вы шесть месяцев провели в каталепсии, - продолжила она.
- Управляемой, - напомнил я.
- Хорошо, управляемой теми, кто превращает человека в рептилию... и
сейчас не рады собеседнику?
- Да нет, я рад. Особенно, если он с кудрями, в смысле, собеседнице. Но
как-то мне сегодня не по себе.
- Когда очень не по себе, то ищут не пива, а врача.
- О, вы еще нас не знаете.
- Наверное не знаю, но могу узнать, - она взяла меня под руку и завела
в бар, отдав распоряжение робобармену с носом-сливой насчет "фирменного". -
Я смотрю, у вас накопилось много вопросов.
- И вы сейчас скажете, что готовы поговорить "об этом". Вы - штатный
ооновский психолог, занимающийся переработкой мозгов в удобрение для
здорового международного коллектива?
- О, какой вы колючий, господин Келин; извините, я считала имя с вашего
персонального чипа. И профессию, и то, чем вы будете заниматься на станции -
я очень любопытна. И даже случайно узнала, что вы из военных моряков, семь
лет как демобилизовались. Сначала выпьем "фирменного", а потом вы узнаете,
чем я занимаюсь в штате.
Дамочка мной интересуется, но пока я не в курсе, просто флиртует ли она
с новичком от зеленой тоски или копает под меня, получив объективку от
хозяина.
- Конечно, выпьем этот несчастный литр, причём я угощаю.
- На орбите Юпитера трудно угощать, потому что стоимость выпивки
автоматически вычитывается из зарплаты пьющего. Емкостные датчики следят за
тем, какое количество жидкости прошло через каждого.
Ну да, подумал я, с туалетной бумагой, должно быть, та же самая
история.
Мы устроились за стойкой. Заметно, что раньше здесь было лучше.
Орхидеи, висящие под потолком в облачках аэрозоля, похоже, сгнили и засохли.
Квазиживые бабочки тускло сидели на стенах, напоминая прилипшую жвачку, их
топливные элементы явно отработали своё. Первые несколько минут дама молча
улыбалась. Легкая фотоническая татуировка на ее открытой шее, изображающая
золотистую змейку, вспыхивала и гасла, и меня это ставило в тупик. Неужели
тату подключено нейроинтерфейсом к зонам коры мозга, генерирующим эмоции?
Сразу к делу? Не сразу?
- Ладно я; мне, что по морю, что по космосу - разница невелика: койка,
вахта, приборная доска. А кто заставил вас улететь столь далеко? - пришлось
начать первому.
- Мама. Она была левых убеждений. Гагарин и всё такое для нее что-то
значили... Я работаю в биолаборатории © 7, ксенобиолог, представитель
корпорации "Де Немур". Да, я из тех, кто всё еще надеется на встречу с
инопланетными зверюшками.
На ловца и зверь бежит... или слишком странное совпадение.
- О, "Де Немур", чья славная биография начиналась с напалма и диоксина,
а закончилась полным контролем над невкусной жратвой в космосе.Что
происходит на станции с этой самой биологией, госпожа Гольд? Грибок,
плесень, коррозия? Только, пожалуйста, без виляний.
Она отстраненно улыбнулась, вежливо показывая свое превосходство в
знаниях.
- Ничего не происходит. Люди несут на себя обычную микрофлору, тут она
быстро распространяется, поскольку замкнутая система жизнедеятельности. Все
остальные загрязнения - результат конструкционных недочетов и низкого
качества строительных материалов, что быстро проявляет себя из-за
разрушительных воздействий Юпитера, будь он неладен.
- Ага, вьетнамские производители виноваты и китайские наноассемблеры, -
пора идти ва-банк, хотя в первый день и не хочется. - Извините, я не скажу
где и как, но видел запись, показывающую, как атмосферный зонд кое-что
приволок оттуда.
Она помедлила с ответом, потянув из трубочки радужную жидкость, однако
ни тени растерянности.
- Я думаю, что вы не отфильтровали оптические искажения. Кстати, вы
можете совершить экскурсию туда, для того, чтобы развеять или подтвердить
свои опасения. Летный сертификат имеется?
Она сделала сильный ход. Типа, отвечай за базар, если не слабо.
- У всех наших есть. Год жизни на него убил.
- Тогда завтра в шесть ноль-ноль по СЗВ [4] подходите к катерному
терминалу. Я вам оформлю вылет.
- Так просто?
- Почему нет? - змейка на ее шее бодро вспыхнула и долго не гасла. - Мы
тут не страдаем формализмом. Моя фирма оплачивает приличную часть содержания
станции, так что будем пользоваться без зазрения совести. Напишем в отчете
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг