кишками у него внутри. Приподнявшись, ещё приложился коленом к пузу
неприятеля. И резко его развернул, используя его же руку как рычаг, заодно
заставив уронить оружие в воду. Получилось, что заслонился им от второго
боевика, который как раз с пары метров бодро выпустил пару пуль. Осталось
швырнуть раненого на здорового. Раненый стал цепляться за напарника, упорно
хватая его за руки, горестно кхекая и вопрошая: "За що?" А я угостил
здорового боевика, пока тот не успел высвободитьcя из объятий раненого
коллеги, горстью речного ила в глаза; хорошо залепил ему зенки, даже в пасть
закинул. Оставив этих двух в танцевальной позиции, рванул через камыши и
кусты.
Надо было, конечно, огнестрел позаимствовать и эту парочку хлопнуть. Но
мне подумалось, зачем в Ленобласти войнушку устраивать? На Донбассе мне
приходилось отбиваться от таких вот язычников с волчьими крючьями - хлопцев
из украинского полка "Азов", но там некуда было деваться. Пропустишь их -
прикончат и твоих товарищей, и мирняк, и тебя. А здесь пусть их полиция
приберёт - ей за то деньги платят. И мне не надо будет оправдываться перед
следователем: зачем я превысил пределы "допустимой самообороны" в тихой
Ленинградской области и почто замочил гостей из ближнего зарубежья? Их,
может, вообще на ток-шоу пригласили, там таких любят...
Если это группа, организованная по военному принципу, то, помимо той
парочки, которая мне встретилась, впереди еще должно быть двое-трое. Так что
срочно меняем курс. Однако на обратном пути к "буханке" я услышал чьи-то
голоса - похоже, прямой путь по открытой местности мне заказан. Попробую
обойти по овражку.
Устье оврага было замаскировано с боков густыми кустами дерезы, а
спереди группой кривых березок, проросших на "конусе выноса", где водотоки
нанесли песочек.
Струюсь дальше вдоль склона оврага, который почти вертикальный, как
стена. Меня прикрывают свисающие сверху пучки разросшейся сныти.
Останавливаюсь - наверху, на краю обрыва, кто-то есть; он колеблет вязкий
воздух, который движется толчками, как кровь в сосудах. Похоже, некто
собирается спуститься или спрыгнуть. Внедряюсь спиной в "стену", чтобы стать
незаметнее.
Когда тот прыгает, отжимаю гибкий ствол небольшой ивы, укоренившейся в
склон, к середине оврага. При пересечении с деревом прыгающего гражданина
разворачивает - кажется, ивушка попала ему аккурат в промежность; он падает
теперь не на ноги, а левым боком. И грузно приземляется, выбивая брызги из
мокрой почвы. Не нокаут, так нокдаун. Мне - большое облегчение, теперь ясно,
что это не случайный грибник дядя Петя, а натуральный боевик, в камуфляже,
при оружии, на запястье всё тот же знак "волчий крюк". Прежде чем он
очухался и навёл на меня ствол, бью его пару раз по черепу, очень звонко,
первой попавшейся под руку каменюкой. Вроде сработало. Тот отключиться не
отключился, точно у него не кость, а доска шириной в дециметр, но глаза в
кучку сбежались. Мне пора. Только вот затвор от его карабина надо подальше
зашвырнуть.
По ту сторону оврага лесок становится более редким, вижу раскисшую
грунтовку. Наверное, лучше мне сейчас добраться до ближайшего телефона и
оттуда позвонить в полицию. Если около моей "буханки" и нет сейчас
каких-нибудь боевиков, то они, вполне вероятно, успели вывести её из строя.
С таким антиквариатом это раз плюнуть - достаточно пнуть, как следует. В
общем, туда лучше не соваться... А там, где грунтовка утыкается в шоссе,
имеется придорожный магазинчик, который вроде допоздна работает - если туда
податься? Всё равно лучших вариантов нет и не предвидится.
Уже смеркается, причём резво. Дождь пока что прекратился, видимо тучи
решили ещё сходить попить балтийской водички. В вечернем тумане надо
перебежать через комковатое поле, где недавно убрали репу - сократив путь
вчетверо. Кажется, пару минут назад видел огонек лабаза, а сейчас нет. Но я
запомнил, что мне чесать на "6 часов". Сто шагов бегом, потом остановился,
пригляделся и прислушался. Огней не видно нигде, прочих ориентиров тоже,
поэтому опасность промахнуться растет. Снова бегом и краткая остановка.
Теперь немного различаю пятно в меркнущем воздухе - тёмное на тёмном -
надеюсь, тот самый магазин. Машина проехала какая-то; проехавший ни ухом ни
рылом, что тут такие страсти творятся. Если бы я сейчас заголосил: "Люди
добрые, спасите-помогите, режут меня убивают", то открыл бы свое
местоположение неприятелю, а водитель только бы газанул со страха.
Последняя перебежка. Пошел на ощупь вдоль стены из белесого кирпича,
похожего на сгущенный туман. А вот и вход. Не заперто. Жалюзи опущены, но
внутри горит свет, даже уютно, супермаркет на скромных десяти квадратных
метрах - пространстве, больше подходящем для создания общественного туалета.
Однако никого за прилавком. Единственное, что можно - купить в автомате
банку шипучей жидкости, подходящей для прочистки канализации, типа пепси. Но
мне сейчас не до канализации. Может, продавщица в подсобке затаилась?
Зашел за прилавок, в углу - дверь. На всякий случай, позаимствовал с
полки отвертку - хоть какое-то оружие. За неприятно скрипучей дверкой
открылся сумрачный проход. Я чуть не навернулся, потому что сразу за порогом
ступеньки, круто идущие вниз. Кажется, лесенка ведет в подвальное помещение.
Спустившись на десяток ступенек, слышу, как кто-то входит в магазин и
направляется, судя по поскрипыванию половиц, к той же самой дверце за
прилавком.
Я отчаянно "втёрся" на лестнице в деревянную стену, полуоткрытая дверца
пропускает свет - мне лучше видно спускающегося, чем ему меня, да еще идёт
волной от него сгущение воздуха, попахивающее носками. Вскоре его нога
оказалась около моего лица. Не туфля, не цивильная мужская обувка, а высокий
"солдатский" ботинок 45 размера. Его обладатель, похоже, по мою душу явился
и тогда получается, что лабаз является для меня ловушкой. Что ж, надо
выбирать тактику. Я ухватил спускающегося за ногу, точнее за ботинок. Он
инстинктивно подогнул ее, чтобы отшвырнуть помеху. А я, ухватив за вторую
ногу, сдернул мужчину вниз по ступенькам. У него и автомат имелся, всё более
чем серьезно. Вот и пригодилась мне отвертка, подхваченная в магазине,
загнал ее в ствол, который быстренько отвел в сторону. Боевика, додавившего
спусковой крючок, уложило отдачей - точнее, крепко приложило головой к
ступеньке. Осталось только стащить его вниз и запихнуть в подсобку. На сей
раз огнестрел я забрал как трофей. Дверь подсобки заложил снаружи палкой от
швабры. Заодно убедился, что в подвале нет продавщицы, пьющей пиво или
целующейся с грузчиком, и аккуратно поднялся в помещение магазина.
И тут как раз шаги - снаружи хрустит мокрый гравий. Похоже, это друзья
того бойца, которого я огорчил в подвале. Я вовремя встал сбоку от косяка
входной двери, сжимая в руках трофейный автомат. Не совсем как надо, автомат
слишком длинная штука для такой тесноты, поэтому смог врезать прикладом по
балде только первому вошедшему. Да-да, понимаю, что стрелять надо было - но
не решился, вдруг это мирный покупатель за зеленым горошком заскочил. А
второй вошедший легко выбил оружие из моей руки с японским выкриком "Йа-ху"
и собрался врезать лично мне. Пока он ответственно исполнял Маваши гери
дзёдан, я успел перемахнуть через прилавок. Слышу, как он, подходя, ставит
пистолет на боевой взвод и бормочет сейчас не по-японски, а по-соседски:
"Покажися-ка, москаль, цапина морда". Понимаю, что мое сердце должно сейчас
стучать, разгоняться, но вместо этого оно словно вязнет в киселе. Человек с
пистолетом заходит за прилавок, отрезая меня от дверцы, ведущей в подвал. И
тут вязкая среда спружинила, заставив меня действовать.
Моя рука, нащупавшая пакет с мукой, сразу же устроила мучную завесу.
Боевик предусмотрительно отпрянул назад, чтобы я не попробовал ему в этом
мучном тумане оружие выбить, но задел стеллаж. На него посыпались горшки,
кастрюли, плошки, ложки. Секунды мне хватило, чтобы пригвоздить его ступню к
полу упавшим с полки кухонным ножом, нырнуть под его руку, держащую
пистолет, разок врезать локтем ему в пах. Противник не только задумался о
состоянии своих членов, но еще захотел впаять мне рукояткой пистолета по
темечку. Правой рукой я пытался задержать его удар, а свободной левой
подхватил табуретку - ту самую, на которой обычно пребывала задница
продавщицы, демонстрируя полное отсутствие рабской услужливости. Ну и попал
деревянным тупым предметом оппоненту в лоб. Нокаут, а по-японски иппон;
пушка улетает в дальний угол. На бритом затылке у нокаутированного
гражданина видна характерная тату - тризуб, вписанный в солнышко. Знак
РУН-веры, неоязыческой секты, основанной одним бандеровцем - я в Сети такой
видел.
Сбоку послышался скрип половиц - я понял, что не успею поднять
пистолет. Тот тип, которого я прежде угостил прикладом, уже очухался и готов
стрелять. Последний шанс - швырнуть в него табуретку. Швырнуть-то швырнул, а
тот увернулся - все ж они какие-то каратисты... и снова рухнул.
За улегшимся боевиком стояла аспирантка Рита. Как всегда, подчеркивая
достоинства фигуры - талия и всё такое, присущее даме, не забывающей о
фитнессе. (Я не про то, что она продает всяким доцентам своё стройное
тело... хотя и про это тоже.) Сковородкой распоряжается верно: левая нога
немного вперед, правая рука, держащая "ударное оружие", приподнята вместе с
локтем.
- Понравилась? - не смутившись, спросила она.
Я чуть помедлил с ответом, потому что решил пистолет всё же поднять, а
обоим упавшим гостям Ленобласти добавить сковородкой по макушке, пока они не
вспомнили про свои "маваши" и "ёко". И поскорее, подхватив Риту, сесть в её
машину - конечно же, "Вольво", здоровенный такой универсал.
- Насчет "понравилась" - слишком интимный вопрос. Хотя раньше твой
изящный силуэт заслоняли всякие археологи своими животами и задами.
- Да будет тебе - "заслоняли". Ты вечно возле меня вился, Славик.
- Если уж разбираться в вопросе, то именно ты первой встречала меня,
когда я привозил на своей "буханке" курево и пиво, от которого вроде талия
портится. Бежала навстречу вприпрыжку.
- Это по-родственному. Мы же оба с Васьки.
И в её словах есть доля правды. Жители Васильевского острова делятся
друг с другом пивом и куревом, даже если встречаются в глубинах Африки. А по
вечерам я сбивал Риточке ёрш, мохито или какой-другой коктейль - всё, как в
лучшем баре. Ни в коем случае нельзя сказать, что я её спаивал - я ж этим
никак не воспользовался, откладывая более близкое знакомство на потом; когда
сходим в музей, филармонию, лыжный поход, тогда и посмотрим, долго ли
выдержит она без рюмашки. Так что я просто устраивался поудобнее, а она мне
рассказывала, как разные доценты её домогаются. Жалостливо так, заслушаться
можно, и убедительно. Получается, что гуманитарии, в отличие от математиков,
физиков и технарей вроде меня, это настоящие животные; приматы, в лучшем
случае.
- По идее, ты сейчас должна пропивать западные гранты в кампании
поддатых шведов, - постаравшись вытравить недоверие из голоса, сказал я.
- Обломалось с Уппсалой. А сюда случайно за сигаретами заехала. Разве я
тебе не пригодилась?
- Ещё как пригодилась. Особенно тем, что ты сейчас за рулем.
- Кстати, от кого я тебя спасла, Славик? Они, что, магазин обчистили?
- Да плевать на лабаз. Они нашу археологическую экспедицию обчистили.
Блин, я этих хлопцев из "Азова" уже повидал на Донбассе - неприятные они при
любой погоде. Мобильный мне, полцарства за мобильный; мой телефончик один
язычник спёр, а надо срочно вызвать полицию.
Она потянулась к сумочке - как бы за мобильником - и тут мне в глаза
влетела перечная струя. Пока я отчаянно тёр веки, почувствовал, как
трофейный пистолет упорхнул из кармана моей куртки, а еще ощутил укол в шею.
Причём сзади, будто кто-то подобрался ко мне со стороны багажника.
Вот так промашка! Рита изменила василеостровскому братству-сестринству
и сделала меня, потому что не сестричка она мне, а одна из тех. Работает
вместе с кодлой язычников из полка "Азов". Ясно, почему она того боевика
сковородкой приголубила - он мог меня просто изрешетить, а я еще понадоблюсь
живой для какой-нибудь хорошей пытки. Сейчас засну под действием коварного
укола, и проснусь без носа или яиц. Но дела пошли ещё хуже. Не заснул я.
Только всё на свете как будто отошло от меня за некий барьер, звуки казались
далекими, гулкими, серебристо-молочный туман застил окоём. Никакой связи
мозгов ни с руками, ни с ногами. Мое тело уплыло от меня вдаль. Здравствуй,
кататония.
3. Змееборец
Туман накатывал слизистой гущей и снова отходил, пока окружающая тьма
не растерзала и не поглотила его. Мое тело лежало неподалеку от раскопа на
большом камне, притащенным много тысяч лет назад трудягой-ледником. Раньше
мы, в основном, использовали его, чтобы колбаску порезать или плавленый
сырок покромсать, хотя в языческие времена на нём, может быть, резали и
кромсали жертву. И сейчас мое тело, по сути, представляло всё ту же колбасу.
Тьма, дождь. Фары двух внедорожников скупо освещают "сцену". По соседству -
в яме, заливаемой водой, с которой сейчас сняли крышку, мокнут трое
археологов: Воздвиженский, Кораблев, Келлерманн - пока живые, но связанные,
так что никуда им не деться. Я их не вижу, только слышу их жалобное мычание.
Как я их раньше не заметил, пусть они и по кляпу во рту имели. Яму-то
выкопали под отхожее место - точнее, это я лопатой орудовал, как ударник
археологического труда - но применить по прямому назначению не успели;
начались дожди и производители фекалий стали разъезжаться.
Небеса обрушь водою,
Всадник неба,
Пронзи тело нечестивца,
Успокоив бездну.
Праведен меч,
Что мстит за бесчестье.
Окончив воззвание к неким сверхъестественным силам, некто обратился ко
мне.
- Ты погубил целых трех докторов наук, потому что обокрал экспедицию,
похитив десяток артефактов, за которые собрался получить приличную мзду.
Этот факт находится в будущем, но по своей вероятности он уже сравнялся с
теми фактами, которые покоятся в прошлом. Для моего господина нет разницы
между прошлым и будущим, у него всё - на одной нити.
Голос, хоть и слышен будто издалека, но узнаваем. Голос
Хочубей-Ословского, уверенный и наглый, только пониже на октаву и с
подвываниями. Он всё еще обращается ко мне:
- Но любой факт может быть понят иным образом. Ты отомстил трем
нечестивцам за святотатство, принеся их в жертву богам у великих врат.
Твоими руками они были наказаны за вторжение в обитель Велесову. И пусть
тебя накажет неправедный суд, пред богами ты чист. Тебе выбирать.
Интересно, что кто-то говорит голосом Хочубея, но словами чокнутого
волхва Вильгельда, который рассылал имейлы-страшилки. По любому, мне оба
предложенных варианта не шибко нравятся.
Я едва продавил сквозь непослушные губы.
- Ты из какого шапито?
- Прежде чем тебя поглотит навь, где будешь ты вечно голодным духом без
имени и обличия, я хочу, чтобы ты ощутил сияние прави и познал всю
ничтожность своих познаний.
Голос ушёл куда-то вдаль, за порог тьмы, а вблизи меня нарисовалась
афиша того хлопца, которого я угостил грязью у реки. Он, представившись
Зоряном, пару раз мне врезал - происходило это так замедленно, что я даже
заметил волоски у него на кулаке - а потом оценил результат: "Ну и мерзенна
в тебе пыка". Боли я не почувствовал, только осознал, что утратил красивый
передний зуб. Помимо тяжкой мысли, на какие шиши мне вставлять протез,
испытал большое сожаление - надо было этого представителя полка "Азов" пару
часиков назад физиономией в речку положить. Потом еще появился тот тип,
которого я угостил каменюкой по черепу в овраге. Единомышленники звали его
ласково Усладом, а кулак у него размером с мою голову, и это сулило скорые
неприятности для моих внешних и внутренних органов. Но его остановили, я был
нужен для другого действа.
Штука, похожая на троакар, втыкается мне в шею; чего, они
программировать меня собрались? Значить, теперь язычники не только
выстругивают идолов из колобашек, но и готовы высокотехнологично размочалить
мозги. Сдается мне, уже начали. Что-то нашептывает мне: загружен драйвер
нейроконнектора, активизирован пул соединений, канал преобразования
функционирует нормально, получены ответы от гиппокампа и таламуса,
соединения стабильны; начинается запись объектных кодов в неокортекс... Я
замечаю, как ритмично подергиваются мои руки и ноги - вероятно, идёт
тестирование.
В самом деле, Хочубею-Ословскому есть резон убрать Воздвиженского,
Кораблева и Келлермана - антинорманистов, между прочим. Причем сделать это
моими руками - вина тогда на мне; еще и назовут "агентом ФСБ, стремящимся
уничтожить правду". Потом я сам нырну головой в яму и возразить больше не
смогу. В итоге, большинство найденных артефактов исчезнет, результаты
экспедиции будут истолкованы криво (в чём норманисты - большие специалисты),
и получится, что захороненный здесь витязь - не славянин с Руяна, а
какой-нибудь скандинав приблудный. И тогда помчатся норманисты по
международным конференциям с победными песнями, плясками и битьем в бубен.
Я услышал бодрые выкрики "Мага врата", и увидел, как темные водяные
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг