- Вместо того чтобы обременять чрезмерно душу, - сказал Франклин, - не
лучше ли посидеть дома и заняться чем-нибудь поневиннее... Здесь светло,
тепло, чисто, хороший воздух, нас 20 человек... Мы можем почитать, поспать,
поесть, побеседовать, можем разойтись по своим каютам; их 20, помимо этой
славной залы... Пусть только дежурный следит за температурой и нормальным
состоянием воздуха..
- Правда! Правда! -послышались голоса со всех сторон. - Отдохнем,
уединимся, поговорим интимно...
И обитатели ракеты разлетелись кто куда по каютам: по двое, по трое,
поодиночке. Каюты были освещены и имели индивидуальные удобства. Чтобы
двигаться, приходилось отталкиваться от стенок; движение было не совсем ровно;
многие стукались о дверные рамы, но от рам же отталкивались и летели дальше;
другие ловко пролетали через все двери, ни за одну не задев; лишь у своей
каюты схватывались за перегородку и скрывались в своей комнате. Некоторые
затушили электричество и заснули посреди отделения; их медленно, медленно
носило из угла в угол, вследствие непроизвольных движений во сне. Даже
кровообращение и дыхание имело влияние на их движение и положение. Постелей не
было, но боков никто не отлежал; было тепло, так как каждый, думая вздремнуть,
повышал температуру своей каюты на несколько градусов. Можно было спрятаться
по шею в шерстянок мешок, - кто не любил тепла для головы... Другие раскрыли
книги и читали... Легкая складная рамка, если хочешь, охватывала слегка тело и
давала ему возможность оставаться неподвижным; так было удобнее читать у
лампы, но спать было все равно как... Кто же любил отдыхать в одном положении,
мог привязать себя двумя цепочками к стенкам, или поместиться за сетчатую
перегородку вроде рыбачьей сети. Книга легко держалась в руках, так как не
имела веса; страницы топорщились, и их нужно было придерживать пружинкой или
просто пальцами... Иные болтали для успокоения нервов о былых земных делах...
вспоминали... и даже, увы, сожалели... Нашлись и желающие подкрепиться пищей.
В ракете все было приспособлено для питья и еды. Обычный порядок этого дела
здесь был невозможен: обеденный стол не устоит на месте, также и стулья;
малейший толчок, - и все это завертится и задвижется из угла в угол; ловите,
устанавливайте мебель: опять будет то же! Всю утварь, конечно, можно
привинтить к стенкам. Но к чему нужен стол, когда посуда не падает никуда? К
чему стулья и кресла, когда человек не нуждается в поддержке и не двигается,
пока его не толкнут? К чему кровати, пружинные матрацы, тюфяки, перины и
подушки, если везде мягко и без них?.. Разве для иллюзии земной жизни?! Но вы
все равно не усидите в ваших креслах, не улежите в ваших кроватях, если вас к
ним не привязать! Привязывать приходится и тарелки, и графины, и даже самое
кушанье. Вы положите вилку или ложку на стол, а они подскочат и полетят к
соседу: хорошо если вилка не выколет глаз и острие ножа не ударит по носу! Все
должно быть на привязи. Даже на привязи - кушанье. Оно будет качаться на
ниточке или описывать дуги, пачкать стол и физиономию соседа. Рыхлое,
рассыпчатое будет при резании разлетаться в разные стороны, попадая то в нос,
то в рот. то в глаза и уши, то в волосы и карманы соседей. Соседи будут
чихать, кашлять, протирать глаза, стирать с лица жир... Вы захотите налить
стакан воды, - вода не польется; вы откидываете голову назад, чтобы выпить
рюмку вина, но оно по инерции вылетает из рюмки в виде нескольких шаров и
несется, куда не нужно; смачивает бороду и платье обедающих, попадает в рот
тому, кто не собирался пить...
Вместо кресел могут быть легкие держалки для желающих оставаться на одном
месте; вместо столов - такие же держалки для со судов с кушаньем: вроде легкой
этажерки со множеством мест, откуда легко извлечь сосуд с едою или питьем и
поставить его обратно-с закреплением. Так это и было устроено в ракете
заранее, так как ученые все почти предвидели. Кушанья были закупорены.
Полужидкими или жидкими веществами для питания пользовались так: прикрепленным
к сосуду насосом накачивали в него немного воздуха. Последний производил
давление на перегородку в сосуде в виде поршня, под которым находилась пища;
от этого жидкость стремилась выйти из крана с мягкой трубкой. Трубку клали в
рот и открывали на момент кран. Полужидкая пища попадала в рот и при помощи
языка и глотательных движений шла в желудок. Твердая, а также и полутвердая
еда, как кисель или фрукты, слегка придерживалась на тарелке пружинками и
сеточками. От нее отрезали части, натыкали на вилку и отправляли в рог,
который уже и расправлялся с нею с помощью языка и зубов. Ножи, вилки и другие
орудия должны быть привязаны короткими цепочками к прикрепленной тарелке или к
ее подставке.
18. Физические и химические опыты. Концерт.
Ученые предложили после отдыха желающим собраться в залу, чтобы посмотреть
физические и химические опыты при отсутствии тяжести.
- Звук, - начал Ньютон, - как видите из наших непрерывных разговоров,
распространяется здесь совершенно так же, как и в земной атмосфере. Упругость
заключенного в ракете газа сохранилась, а значит, и способность колебаться...
- Не спеть ли нам, для иллюстрации, что-нибудь хором? - заметил один из
присутствующих.
- Отлично, - сказал Лаплас, - можно присоединить и музыку. Собрание
изъявило согласие. Музыканты отцепились от своих станков, т. е. держалок, и
полетели за скрипками, трубами, нотами. Сейчас же и вернулись. На этот раз
большинство воспользовалось описанными станками, чтобы не вертеться и не
бродить во все стороны. Картина собрания была очень приличная. Капельмейстер
дал знак, и хор запел, аккомпанируемый музыкальными инструментами. Казалось,
что давно они не слушали музыки - так отрадно она лилась им в души. Многие
позабыли, что они не на Земле и, вися в воздухе, бормотали иногда нечто совсем
неподходящее к их месту жительства. Пропет заключительный аккорд. Кричали бис
и отчаянно аплодировали. Повторили и провели еще несколько вещей с таким же
успехом. Наконец, музыканты запросили пощады.
- Итак, вы видите, - сказал Ньютон, - что звуками мы здесь совершенно
обеспечены. Все акустические опыты ничем не отличаются от земных...
- Здесь нет тяжести, -подумав, продолжал он, - этого земного мерила массы,
но она тут особенно хорошо чувствуется при сообщении движения телам. Чем
больше мы испытываем со стороны их сопротивление при сталкивании их с места,
тем масса их больше. Массу всякого тела отлично чувствует рука, ее толкающая.
- Но, конечно, ни на пружинах, ни на рычажных или обыкновенных весах здесь
массу узнать нельзя. Вы видите, что эти приборы тут не действуют: пружина не
растягивается, коромысло весов в равновесии при всех грузах и при всех
наклонах. Массу Здесь все-таки можно определить с полною точностью разными
приборами, например особенно приспособленной центробежной машиной. Масса
сказывается еще при остановке ее рукою. Чем труднее остановить движущиеся тела
при одной и той же скорости их движения, тем масса их значительнее. Разделив
массу на объем, узнаем плотность тела. Масса сказывается при ее ударах: она
пропорциональна силе удара. Но надо обращать внимание на скорость массы. Малая
масса может произвести сильный удар при большой скорости и наоборот.
Огнестрельные орудия здесь еще действительнее, чем на Земле.
- Движение тут, - заметил Иванов, - прямолинейное, вечное, равномерное,
если не считать сопротивления воздуха. Влияние Земли и других небесных тел
также сказывается, но в ракете и на несколько десятков километров от нее оно
не заметно.
- Вот ртутный барометр, - сказал Франклин, - ртуть поднялась и наполняет
всю трубку. Как бы она ни была длинна, всю ее заполнит ртуть, потому что ртуть
здесь не имеет веса. Но барометры и манометры Бурдона работают исправно, так
как в них упругость газов действует на трубку или на коробку, упругость
которой проявляется и без тяжести.
- Маятник обычный (с чечевицей) не качается, и часы не ходят. Толкнутый
маятник (на нитке) только вращается вокруг точки привеса, пока его не
остановит сопротивление воздуха. Зато карманные часы и вообще все машины и
приборы, действие которых не основано на силе тяжести, работают исправно.
Например, швейная машина...
- Нагретый воздух не поднимается кверху, потому что и самого верха нет.
Зажженная свеча или керосиновая лампа тухнет, потому что нет тяги: пламя
окружается продуктами горения, в которые проникает кислород лишь очень
медленно, в силу диффузии. Сколько приборов на Земле основано на горении в
кислороде воздуха! Все они тут быстро выйдут из строя, -например всякого рода
печи - без искусственного дутья...
- Водород и другие легкие газы не подымаются и не подымают здесь
аэростатов: некуда и подымать... Аэропланы тут не нужны, нужен только
двигатель для поступательного движения. Вот самое плотное тело расположено без
опоры рядом с самым легким, -и никуда они не движутся, если их не толкнуть.
Так же и в жидкостях: тела всякого веса, формы и объема остаются в равновесии.
Закон Архимеда для плавающих кораблей и животных тут бесполезен, потому что он
здесь не существует, будучи основан на весомости.
- Сифон не переливает жидкостей. Но воздушные и всасывающие водяные насосы
работают, - конечно, при окружающей упругой среде, как, например, в ракете.
Толкающие водяные насосы и центробежные действуют и в пустоте.
- Фонтаны, основанные на тяжести, здесь невозможны но основанные на
упругости воздуха чудно работают: струя получается прямая и гладкая, как
стеклянная палочка. Только на некотором расстоянии она разрывается и образует
ряд летящих водяных бомб.
- Жидкости, разумеется, из сосуда не текут, не ограничиваются
горизонтальными плоскостями, не распределяются по порядку плотности.
- Частичные или молекулярные силы тел проявляются с особенною яркостью в
жидкостях. Так, каждая масса жидкости, как бы она велика ни была, принимает
форму пира. Вы можете разбить ее на несколько масс, и каждая образует шар.
Вода сама собою входит в трубку всякой толщины и наполняет ее всю. Наоборот,
жидкость молекулярными силами выталкивается из трубки, если не смачивает ее
стенок, как ртуть в стеклянной трубке. Под влиянием твердых тел - сеток,
каркасов и сосудов - жидкости принимают чрезвычайно интересные и бесконечно
разнообразные формы. Так, можно получить из воды или масла формы
двояковыпуклого и двояковогнутого стекол, которые могут заменить чечевицы
оптических инструментов. Можно даже составить из проволочного каркаса и
жидкостей сложные телескопы и микроскопы.
- Разные огневые двигатели будут работать при условии топок с дутьем.
Только вода в котлах не будет отделяться от пара, что может вызвать большое
расстройство в такого рода старых типах двигателей...
- Не довольно ли физики? - заявил скромно один пожилой мастер, после того
как англичанин немного помолчал.
- Правда, - сказал Ньютон, - отложим до другого раза продолжение этой
беседы и опытов.
- Господа, - возразил молодой мастер, - сделаем лучше перерыв: попьем
чайку или кофе, отдохнем и будем слушать снова. Мне хочется еще уяснить себе
действие взрывных труб в нашей ракете.
- Отлично, мы согласны, - послышались дружные голоса. Все устроились чинно
в своих станках кругом большого сосуда, который был также в держалке,
прикрепленной в ракете. Из него выходили двадцать трубок. Электрическим током
сосуд с брошенным туда чаем и сахаром был нагрет в несколько минут. Потом
жидкости дали немного остыть. Кто-то накачал в сосуд немного воздуха. Каждый
взял в рот трубку, и все с удовольствием глотали прекрасный чай, открывая
каждый, сколько желал, свой кран.
Силы поднялись; убрали чай и стали слушать.
- Вы заговорили о ракете, - сказал Ньютон, обратившись к молодому мастеру.
-Хорошо! На эту тему. я и сам хотел поговорить. Ни Сегнерово колесо, ни
водяная мельница, ни водяные турбины здесь не могут работать, так. как нет
тяжести. Но можно показать другие реактивные приборы, работающие пружиной, па
ром, упругостью газов или другими силами, не зависимыми от тяжести.
- Вот из этого кораблика скрытая в нем пружина выбрасывает шарики.
Смотрите, как славно двигается кораблик в противоположную сторону... Вот
другой ящичек. Он выбрасывает упру гостью сжатого в нем воздуха струю воды.
Видите, как он быстро, с все возрастающей скоростью, бежит в пространстве
нашей залы... Вот еще кораблик или дирижабль, назовите как хотите. - он
чудесно движется, выбрасывая струю водяного пара на кормовом конце. Видите,
как он крепко стукнулся о стенку залы...
- Пар может быть заменен взрывчатым веществом, как в игрушечной ракете, -
заметил Лаплас.
- Да, разумеется, - согласился Ньютон.
- Все так, - возразил молодой рабочий, - но все эти приборы так мило
действуют здесь, т. е. в газовой среде. Выбрасываемые тела отталкиваются от
нее, упираются в нее. Не будь этой атмосферы, движения бы не было.
- Движение нашей ракеты, в которой мы беседуем сейчас, противоречит вашему
заключению, - сказал Ньютон. - Ведь наш снаряд с возрастающей скоростью прошел
сотни верст в пустоте, толкаемый давлением упругих продуктов горения...
- Да вот мы сейчас эти уже показанные приборы заставим двигаться в
пустоте, - заявил Иванов.
Очень маленький кораблик с сжатым воздухом пущен был опять перед зрителем.
Он был привязан к столбику, воткнутому в отверстие тарелки воздушного насоса,
и описывал крохотные круги, как лошадь на корде. Его накрыли большим колоколом
пневматической машины и стали из него поспешно выкачивать воздух.
- Господа! Вы видите, что движение по мере разрежения атмосферы колокола
не только не прекращается, но еще ускоряется. Под колоколом оставалась уже
самая малость воздуха, но движение кораблика не остановилось, пока весь заряд
сжатого воз духа из него не вышел. Дело стало очевидным с фактической стороны.
- Тут, друзья мои, -заметил Ньютон, -играет главную роль инерция, присущая
газам в такой же степени, как и всякой материи.
- В чем же основной принцип реактивного прибора? - спросил один из
присутствующих.
- А вот в чем, - сказал Ньютон. - Представьте себе в свободном от тяжести
пространстве два шарика и между ними упирающуюся в них сжатую пружину. Если
пружине дадим возможность расширяться, то одному шарику она сообщит движение
направо, другому - налево. То же будет, если два резиновых мячика будут
прижаты друг к другу, а потом отпущены. Тут даже пружина излишня... Или
вообразим трубку со сжатым газом. Если один конец ее будет открыт, то газ
будет давить только на другой конец, и труба под влиянием этого давления,
устремится, положим, направо. Тогда газ устремится налево. Этот прибор ближе
всего к нашей ракете... То же будет здесь с ружьем и пушкой при выстреле.
-- Очевидно, - заметил молодой машинист, - что во всех этих опытах
окружающая приборы материальная среда, или атмосфера, играет роль
второстепенную: даже, может быть, мешает проявлению реакции во всей чистоте и
силе.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг