пожарников костюм, закрытые резиновыми чехлами сапоги, противогаз и
защитную накидку. Теперь он понял сразу две вещи: шифр "Бездна"
действительно означает бездну, с непонятной ему пока целью созданную по
приказу Прайса; они вступают в активную зону проникающей радиации. Но
откуда здесь радиация?
Лоусон привел в действие систему электрических запоров, и дверь перед
ними медленно открылась. Тэйлора уже не удивило, что пришлось пройти
несколько таких изолированных сталью и бетоном помещений, но куда же
все-таки его ведут?
Они остановились у слабо освещенной шахты, уходящей вниз, по-видимому,
на большую глубину.
- Нижний горизонт. - Лоусон ткнул пальцем в открытую пасть шахты.
Они сидели в странном приспособлении, похожем на большую открытую
клетку. Клетка скользила по блокам, автоматически останавливалась у
приборных досок и снова падала. Было очень жарко. Наконец опустились - вот
он, нижний горизонт. Тэйлор хотел знать, как глубоко под землей они
находятся, но задавать вопросы спутнику представлялось рискованным -
любопытных здесь не потерпят.
В небольшой ярко освещенной комнате у пультов находилось несколько
операторов. По знаку Лоусона они подали Тэйлору листы с записями, и инженер
принялся осматривать приборы. Лоусон сидел в стороне и через стекла
противогаза внимательно следил за ним.
Сомнений больше не было - где-то тут, глубоко под землей, совсем рядом
находились атомные установки, в которых происходили процессы превращения
химических элементов с выделением - как об этом свидетельствовали приборы -
очень сильного радиоактивного излучения. Вот она где настоящая лаборатория
Прайса! Но каким образом и откуда Краус ею управляет? Очевидно,
дистанционно, сверху.
Осмотр нижнего горизонта продолжался в течение нескольких часов.
Тэйлор был крупным специалистом-электриком, и он без труда понял назначение
некоторых устройств - нижний горизонт был подготовлен Краусом к взрыву!
Электропровода от установок шли наверх, к Краусу. Где-то там, у самой
поверхности земли, достаточно включить рубильник, чтобы установки сработали
и произошел взрыв, в характере которого у Тэйлора не было никаких
сомнений - тротил играл лишь роль запала, вся суть - в атомных установках.
Но кому и зачем нужен тут такой эксперимент? Какова будет судьба
людей - персонала всей военной базы?
Изнемогая от жары и усталости, Тэйлор и Лоусон поднялись наверх.
Переоделись, приняли душ.
Инженер видел: старик следит за ним, мучительно пытается отгадать, что
именно он понял из этой экскурсии на "нижний горизонт". Когда они должны
были уже расстаться, Лоусон спросил:
- Вы что-нибудь читали об извержении вулкана Кракатау в Зондском
проливе?
- Что-то слышал, - неопределенно ответил инженер. Лоусон презрительно
фыркнул:
- Что-то слышал! Так могу вам сообщить точно: во время извержения
Кракатау массы горных пород были подняты на высоту в десяток километров,
мельчайшие частицы породы распространились в верхних слоях атмосферы по
всей планете; волна, вызванная извержением Кракатау на поверхности моря,
трижды обошла все океаны земного шара. - И старик гордо поднял голову, как
если бы это он своей волей вызвал столь грозное явление природы.
Тэйлор с подчеркнутым изумлением посмотрел на Лоусона:
- К сожалению, я занимаюсь не геологией, а физикой.
Старик еще раз бросил на него уничтожающий взгляд и молча удалился.
Тэйлор усмехнулся: провокация Лоусона не удалась, инженер не показал и
виду, что заметил приготовления Крауса к новому Кракатау здесь, в центре
Азии.
Глава седьмая
Бывший генерал-полковник граф фон Шулленбург подошел к обрыву. Отсюда
открывался великолепный вид. Утверждают, будто в хорошую погоду с этого
места можно рассмотреть Вену. Адольф Шикльгрубер - Гитлер любил стоять
здесь, по привычке грызть грязные ногти и обдумывать свои авантюры.
Шулленбург задумчиво посмотрел вниз. Ему было над чем думать - сначала
вызов в столицу, затем предложение приехать сюда... Он, конечно, сразу
понял, что означало приглашение в Берхтесгаден - приближалось время
действия. По правде говоря, ему повезло - более десяти лет после окончания
войны он спокойно трудился у себя в имении. Правая рука фельдмаршала
Рунштедта, представитель аристократического рода, в душе он оказался
якобинцем, черт его знает, когда и как в нем зародился и окреп внутренний
протест против того, чему его заставляли следовать. Сначала Шулленбурга,
как и большинство других людей его круга, занимали лишь соображения о
личном благополучии, карьере, назначениях. Затем в течение некоторого
времени он добросовестно верил, что ему вообще не обязательно думать, за
него думает фюрер, в первую мировую войну успешно дослужившийся до звания
ефрейтора. Потом, очевидно с возрастом и по врожденному упрямству, он
твердо решил иметь собственные суждения, и когда гитлеровский "третий райх"
рассыпался, Шулленбург уже отдавал себе отчет во взаимосвязи событий на
фронте, в тылу, за границей. Политика Гитлера и тех, кто его поддерживал,
кончилась крахом: в страну пришли иностранные интервенты - американцы,
англичане, французы. Шулленбург был солдатом всю свою жизнь и всем своим
существом и внутренне, разумом и сердцем, он восстал против интервенции
иноземцев - они пришли в Германию не потому, что победили с оружием в бою,
а потому, что в силу политической ситуации с ними не сражались, им открыли
фронт, их торопили поскорее захватить страну. Нет, нет и еще раз нет -
этого решения Шулленбург не признал ни справедливым, ни целесообразным:
надо было не только уметь драться с русскими, но и обладать способностью
договориться с ними. Однако этих способностей ни у кого не оказалось, и
янки, шутя и поплевывая табачной жвачкой, уселись на спину великой немецкой
нации. Позор! Что же можно было тогда предпринять? Ничего.
Довольно быстро все началось сначала. Шулленбург внимательно следил за
событиями, но упорно держался в стороне и даже тешил себя надеждой, что о
нем забыли. Но о нем не забыли. Больше того, его, кажется, решили
использовать на роли "черной лошадки" - именно он должен будет принять на
себя ответственность за грядущее. Вправе ли он взять на себя такую
ответственность? Они знали, что он будет колебаться, сопротивляться, и
именно поэтому свиданье назначено здесь - это имеет глубоко символический
смысл, это психическая атака. Они сидели за круглым столом до обеда, теперь
у него есть несколько часов для размышлений. Для беседы с ним в
Берхтесгаден пожаловали Карл Функ и генерал Ганс Шпейдель.
Они говорили не от себя, а от лица "Союза промышленников" и
генералитета - поистине ход конем.
Шулленбург задумчиво смотрел вдаль. Он бывал здесь не раз и раньше, на
приемах у Гитлера.
Курорт Берхтесгаден. У подножья горы поселок Оберзальцберг с виллой
Гитлера - Берхгоф. Здесь Гитлер принимал государственных деятелей многих
европейских стран, кричал на них, угрожал, диктовал им условия. Так было с
Чехословакией, Венгрией, Польшей. Сюда на поклон к Гитлеру приезжал
английский премьер-министр Невиль Чемберлен.
Сегодня утром Шулленбург снова проехал прежним, хорошо знакомым путем:
асфальтированная дорога поднималась в гору, а на полпути от Берхгофа
вырвалась на окруженную скалами площадку. Впереди поднималась гора с
видневшимся на ее вершине замком Гитлера. Гора обнесена высоким забором,
сложенным из тесаных камней. Как и не раз раньше, сегодня перед
Шулленбургом медленно открылись железные ворота, украшенные барельефами. За
воротами дорога спирально извивалась по склонам горы. Мощный "Хорх" упрямо
лез все выше и выше.
Шулленбург снова прошел у знакомой скалы и попал в широкой грот. Его
ждали: офицер распахнул дверь подъемника и пропустил генерал-полковника
вперед.
Подъем продолжался несколько минут - глубина пробитой в скале шахты
превышала сто метров. Никакого иного пути попасть в "Орлиное гнездо", как
Гитлер называл свой замок, не имелось.
Офицер молча провел Шулленбурга в большую круглую комнату, где, кроме
стола да нескольких кресел, ничего не было. Тотчас вошли генерал Шпейдель и
Карл Функ - хмурые, озабоченные. Шулленбург понял - час решений настал.
Теперь, за время послеобеденного перерыва, надо было еще и еще раз о
многом подумать и найти выход.
Шулленбург видел и понимал комбинации, к которым прибегали другие, но
сам так действовать не мог. Лучше честно уйти в сторону, чем вести себя
так, как вели себя крупные промышленники и генералы при Гитлере: старались,
как говорят, и невинность соблюсти и капитал приобрести, заботились о
фальшивом алиби. Как только Гитлер решал приступать к очередной авантюре,
так Шредер, Тиссен и их приятели мчались за границу. Вместе с Гитлером
генералы старательно разрабатывали планы походов на Восток, но когда поход
начался и блицкриг провалился, они заметались, стали думать о будущем.
Шулленбург с горечью усмехнулся: немцы слишком много думают о своем
будущем, но, кажется, думают не с того конца... Фельдмаршал фон Браухич
тоже думал о том, чтобы "сохранить себя для нации", и как только русские
начали крепко драться под Москвой, он явился к Гитлеру и предложил
отступить. Его поддержал один из крупнейших гитлеровских генералов - фон
Бок. Это произошло 15 октября сорок первого года. Гитлер грыз ногти,
страшно пучил глаза и бешено ругался: наступать, только наступать, русским
скоро конец! Но генералы перетрусили: конца сопротивлению не было видно,
кажется, наоборот, русские только-только начали воевать... Вскоре - первое
крупное контрнаступление советских войск: "Они даже наступают, громят нас!"
Это было ужасно смешно - можно подумать, что Гитлер и его генералы
собрались не на войну, а на пикник, из которого, к сожалению, ничего не
получилось.
Но генералы вспоминали 1918 год: они не хотели "снова быть
захваченными врасплох". Девятое декабря. Опять совещание в ставке Гитлера.
Фон Бок, фон Лееб, Рунштедт, Клейст, Манштейн, начальник генштаба Гальдер
тряслись в панике и довели фюрера до исступления. Через три дня Браухич
подал в отставку. Генералы шушукались о будущем, веру в которое они
потеряли, как только поняли, что из молниеносной войны ничего не вышло.
Гитлер послал Гиммлера на юг, к Рейхенау. Но теперь речь шла не только о
назначении на пост главнокомандующего, а о большем... Гиммлер предложил
Рейхенау ввести эсэсовских офицеров во все штабы, а разведывательный отдел
армии слить со "службой безопасности СС" - это было условие: Гитлер
попытался заставить своих генералов думать о войне, а не об их личной
судьбе. Через две недели, одиннадцатого января сорок второго года, Рейхенау
поставил в известность Гиммлера о том, что он не возьмет на себя
командование и что требования СС армия не примет. Так повел себя Рейхенау,
интимный друг Гитлера, этого терпеть было нельзя... Еще через пять дней
эсэсовские офицеры Фриц Лайне, Пауль Радунский и Макс Пельке по поручению
Гиммлера посетили Рейхенау в его штабе в Полтаве. Они ушли через полчаса,
заявив, что с господином Рейхенау произошел удар и он скончался. Рейхенау
был здоровяк, спортсмен, но фюрер оказался сильнее.
Потом поднялась возня, как в банке, наполненной скорпионами: генералы
искали ту "черную лошадку", которая возьмет на себя ответственность за
исход войны и за их военные преступления. Это было не ко времени и
чертовски мешало успешному развитию военных действий, по крайней мере так
думали за океаном, и американские агенты Канарис и Варлимонт убедили
Гитлера самому превратиться в "черную лошадку" - фюрер стал
главнокомандующим. Вот когда генералы почувствовали себя в "седле", теперь
они не стеснялись: истребляли и угоняли на каторгу женщин, детей и
стариков, расстреливали заложников и пленных - закона для них не
существовало. Гитлер отдал приказ: всех голландцев выселить из их страны,
чехов поголовно истребить. Топоры палачей падали на шеи тех немцев, которые
пытались как-то возражать. Гестапо и СС, созданное Гиммлером специально на
случай гражданской войны, бесчинствовали. Все эти функи и шредеры
превозносили фюрера. Шулленбург отлично помнил бронепоезд, преподнесенный
ими в подарок Гитлеру. Это был роскошно обставленный поезд из двенадцати
вагонов, выкрашенных в маскировочный зеленый цвет: один вагон для
географических карт - Гитлер часами изучал их, другой - для совещаний,
третий - спальня, салон-вагон, в двух - личная охрана во главе с Дитрихом.
Стекла окон, сделанные из непробиваемого пулями материала, почти всегда
закрыты стальными шторами. Восемь зенитных пушек, от которых не отходили
солдаты. К поезду не смел подойти никто, не принадлежащий к
непосредственному окружению Гитлера или за кем он специально не посылал.
Шулленбург помнил свой последний визит в ставку - тогда в вагоне Гитлера он
встретил фельдмаршалов Листа, Кейтеля, проходимца Йодля. Шофер Гитлера -
штурмбанфюрер СС Кемпа, провожая генерал-полковника, озабоченно шепнул: -
Кажется, конец.
До катастрофы под Сталинградом все шло как будто ничего - война есть
война. Однако гибель 6-й армии Паулюса и разгром южных группировок
Манштейна и Гота изменили положение и поставили вот сейчас, через
двенадцать лет после окончания войны, генерала Шулленбурга перед решением,
которое он теперь должен будет принять.
После траура по трехсоттысячной 6-й армии Гитлер тоже принялся
размышлять о будущем и разработал "план реванша". Он предельно конкретен,
этот план: сохранить нужные кадры фашистов и военных специалистов и
перевести побольше награбленных денег в заграничные банки. План строго
секретный, выполнение его было поручено Гиммлеру и Мартину Борману,
секретарю нацистской партии.
Подводная лодка доставила в Южную Америку представителя разведки
генерала Фаупеля, в наличии "прочных связей" с Северной Америкой Гитлера
заверил Канарис.
В голубом небе летели тяжелые, изуродованные свастикой и крестами
гитлеровские самолеты: курс - Испания, Португалия. В Барселоне гитлеровские
самолеты совершали посадку через каждые четыре часа. Кого тут только не
было: нацистские чиновники, гестаповцы, авиаконструкторы, промышленники,
эксперты, генералы, банкиры. Многие спешили скрыться подальше, в Бразилию,
Аргентину. Это происходило, когда Шулленбург дрался в Арденнах, тогда он
ничего об этом не знал.
Война шла к концу. В действие вступил первый, - Шулленбург
усмехнулся, - "первый, конечно, относительно", американо-германский план,
составленный Алленом Харвудом совместно с гитлеровским командованием.
Австрийские, Баварские и Северо-Итальянские Альпы поспешно
превращались в "южный редут" - отступающая с Востока гитлеровская
фашистская армия должна была получить возможность закрепиться там, выстоять
против "орд варваров" - русских, украинцев, белорусов, казахов, сынов
Поволжья, Кавказа, Средней Азии, Сибири и Дальнего Востока, степных
джигитов и таежных охотников, бьющих белку в глаз. Одновременно с созданием
"южного редута", в котором могла бы отсидеться, прийти в себя и уцелеть от
разгрома армия фашистской Германии, должно быть прекращено сопротивление
"союзникам" на юге и западе, открыт фронт.
Сначала, казалось, все шло хорошо: укрепления строились, в Баварию
прилетел непомерно толстый, заплывший жиром рейхсмаршал Геринг и объявил
себя преемником Гитлера; англо-американским войскам открыли "зеленую
улицу" - путь свободен, спешите на восток, берите Берлин! Наиболее
боеспособные гитлеровские дивизии переброшены на восток. Под ружье
поставили подростков и стариков - фольксштурм. По секретному приказу
Гитлера на Восточную Германию пали "ночь и туман" - фашисты приступили к
тактике "выжженной земли": гремели взрывы, полыхали пожары, желтое пламя
ненависти билось над фатерландом. Но заговор провалился - советские войска
наступали слишком быстро, их танки и самолеты, сокрушая оборону
гитлеровцев, стремительно промчались на запад и встретились с американцами
на Эльбе. Поздно, слишком долго медлили с открытием второго фронта. Не учли
умения русских воевать - Берлин пал под их ударом, и Германии пришлось
капитулировать. Теперь вступал в действие предусмотрительно разработанный
Гитлером "план реванша", рассчитанный на многие годы. И одновременно -
второй - "второй, конечно, относительно", - опять усмехнулся Шулленбург, -
заговор американских и германо-фашистских любителей "крестовых походов".
Утверждали, что этот совершенно секретный план разработала гитлеровская
военная академия. Однако Шулленбург-то знал, как было дело: в конце
тревожного сорок четвертого года из американского плена вернулся майор фон
Этрцен, он-то и привез из-за океана уже готовый план, составленный в
Вашингтоне и Нью-Йорке. По этому плану в Западной Германии в течение первых
же двух лет должны быть созданы замаскированные военные организации -
костяк вермахта; следующие три года - второй этап заговора - отводились для
массового вовлечения в эти организации солдат и унтер-офицеров и на
подготовку перехода к открытому перевооружению страны; год пятидесятый -
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг