- Может, вы поделитесь со мной вашими соображениями на сей счет,
господин Рихтер?
- Обязательно. Но чтобы не продолжать серьезную беседу в несерьезном
тоне, я сначала задам вам один, только один вопрос интимного характера, на
который попрошу вас ответить. Согласны?
- Согласен.
- Вам лучше будет сесть в это кресло, - указал Рихтер.
- Ого! Вы полагаете, что ваш вопрос свалит меня с ног?
- Полагаю.
- Хорошо, я сел. Спрашивайте.
- Кого вы целовали несколько минут назад? Кого вы ходили сейчас
провожать?
Гросс сделал протестующий жест, но Рихтер резко произнес:
- Мы честно договорились - я жду ответа.
- Гм... Черт возьми! Вы не очень деликатны, Рихтер, но это моя бывшая
невеста Ильза Цандер.
- Ошибаетесь. Это была Ильза Грубер, жена бывшего коменданта
концлагеря Саксенхаузен.
Почти беззвучно Гросс прошептал:
- Патагония...
- Вздор! Она - заключенная Ландсбергской тюрьмы.
Гросс молчал.
- Вы все сказали? - произнес он наконец с трудом. - Я проверю сам.
- Нет, я не все сказал. Американец Келли предоставил Ильзе Грубер
месячный отпуск и дал ей какое-то секретное задание, от успешности которого
зависит ее дальнейшая судьба - быть ей снова в тюрьме или нет. Мне известно
больше - поручение ей дано по указанию другого американца -
Прайса-младшего. Чем же занимается Ильза Грубер, временно покинув тюрьму?
Она является к вам и разыгрывает известную вам роль. Зачем все это? Ведь ей
не до флирта, у нее каждый день на счету! Вывод - ее направили именно к
вам. И если так, то становится понятен и весь шум, поднятый в последние дни
вокруг вашего имени, им нужны вы, в крайнем случае припрятанные вами
чертежи плотины. Зачем? Сейчас объясню... Вы помните те дни, когда перед
советскими дивизиями на берлинском направлении отступала гитлеровская
девятая армия под командой генерала Буссе? О, это была крепкая армия,
уверяю вас, Гросс, в нее входили пятый горнострелковый корпус СС,
одиннадцатый танковый корпус СС, пятьдесят шестой танковый и сто первый
армейские корпуса. Помимо шестнадцати дивизий в первой линии, Буссе имел
еще бесчисленное множество различных запасных, охранных, полицейских,
рабочих, саперных и фольксштурмовских батальонов.
В помощь дивизиям первого эшелона гитлеровское командование ввело в
бой двадцать третью и одиннадцатую мотодивизию СС, танковую дивизию
"Мюнхеберг", мотодивизию "Курмарк", сто пятьдесят шестую пехотную,
восемнадцатую и двадцать пятую мотодивизии и танко-истребительную бригаду
"Гитлерюгенд". В бой была брошена превращенная в пехоту первая учебная
авиадивизия генерала Виммера... В общей сложности Берлин защищало около
миллиона солдат, но все усилия Гитлера были напрасны.
- Вы торжествуете?
- А почему бы нет? Советская Армия смела гитлеровский "новый порядок".
Берлин очутился в "котле", его не смогли уже спасти ни генерал Вейдлинг,
поставленный во главе обороны, ни генерал Венк, командующий двенадцатой
резервной армией в районе Магдебурга, открывший по приказу Гитлера фронт
американцам и поспешивший на выручку Берлина. Советская Армия шла вперед,
заняла Мекленбург, Бранденбург, Саксонию. Сталинградцы пришли теперь
штурмовать Берлин.
- Избавьте меня от лекций, - резко сказал Гросс, - они меня не
интересуют.
- Напрасно, Герман Гросс, - Рихтер сдвинул брови. - Но я вовсе и не
читаю вам лекции. Имейте же терпение выслушать меня... Итак, Гитлеру стало
ясно, что война им проиграна. Он отдал приказ о выполнении заранее
составленного для него Гудерианом секретного плана - "Нахт унд небель"
("Ночь и туман"). "Ночь и туман" должны были окутать территорию всей
восточной части Германии - превратить ее в мертвую зону. Понимаете, Гросс,
какое злодейство было задумано Гитлером, и если оно не выполнено, то только
потому, что этому помешало стремительное наступление Советской Армии.
- К чему вспоминать прошлое?
- Потому, господин Гросс, что оно само пришло к вам. - Рихтер
выпрямился во весь рост. - Оно пришло к вам в отвратительном облике Ильзы
Грубер... Я видел на ее столе абажур из человеческой кожи, она сама
изготовила его... Смотрите, - и Рихтер сбросил с себя пиджак и сорочку. -
Это сделала она, ваша нежная голубка. Вы видите следы ее опытов! Прошлое
пришло к вам, Герман Гросс, от вас теперь требуют участия в новом плане
превращения нашей родины в выжженную землю. Такой план существует, он
составлен гитлеровским генералом Дрейнером по указке американца Прайса.
Битые гитлеровцы вместе с американцами готовятся к новому походу на Восток.
Они хотят напасть и на наших братьев немцев, живущих в созданной ими
республике, - это общеизвестно. Но, готовясь наступать, они заранее
готовятся и к отступлению. Как раньше Гитлер, эти авантюристы говорят, что
если им суждено погибнуть, то пусть вместе с ними погибнет и вся Германия!
Душой и вдохновителем нового плана уничтожения Германии является американец
Гарольд Прайс, ему плевать на немцев.
- Но я отказался работать даже в Управлении гражданского
строительства.
- Скажем точнее - еще не отказались, тянете. Разве не так?
- Что вам еще нужно от меня?
- Предупредить вас и поправить... Да, да, Гросс, поправить: к
выполнению нового, теперь американского издания, злодейского плана "Ночь и
туман" вы уже приступили.
- Вы с ума сошли!
- Ничуть... Планом Прайса-Дрейнера предусмотрен взрыв театров,
больниц, заводов, туннелей, шлюзов, водохранилищ. Почти все уже
заминировано. Вы же знаете, что подготовлена к взрыву скала Лорелей для
того, чтобы преградить путь Рейну и затопить огромный район, включая и
такие города, как Франкфурт-на-Майне, Вормс, Людвигсгафен, Майнц, Маннгейм.
На гибель обречены миллионы ни в чем не повинных немцев.
Тактика "выжженной земли" в Германии - что может быть ужаснее? Однако
в связи именно с этой тактикой и создается гигантское водохранилище,
плотину которого вы, Гросс, только что построили. Вы, Гросс, кричали в
газетах о том, что трудитесь на благо мира. Я не в претензии - вы не
подозревали чудовищной истины. Вот оно прошлое, Герман Гросс, - оно пришло
к вам в дом и взяло за горло: отдай чертежи и планы твоей плотины, ее надо
по всем правилам подготовить к взрыву, чтобы миллиарды кубометров воды
утопили миллионы наших граждан, нас самих, наши жилища. Вот она - истина,
господин Гросс. Вы наивны и не искушены. Вот к вам и подпустили Ильзу
Грубер, они надеются, что она-то сумеет обвести вас вокруг пальца,
уговорить, выведать, в случае нужды - уничтожить вас... Да, да, не
сомневайтесь в ее способностях, если этот проходимец Келли прикажет - сна
отправит вас на ют свет любыми способами, в этом деле она имеет опыт. Она
не посмеет ослушаться Прайса и Келли, ведь смертный приговор, вынесенный ей
когда-то, не отменен, и они в любое время могут привести его в исполнение.
Я сказал все, Гросс. Захотите посоветоваться, я к вашим услугам. А от
политики, как видите, вам никуда не уйти.
Рихтер вышел. Гросс сидел в кресле и широко открытыми, застывшими в
бешеном гневе глазами смотрел прямо перед собой: вот они - мирный труд,
шум, слава, многочисленные интервью с руганью по адресу "красных",
телеграмма из Гамбурга, нежная Ильзен... Где же ты, славный мой друг, Эрика
Келлер? Твои худшие опасения оправдались.
Глава четвертая
Келли предпочел заняться делами со своим партнером - Функом, но
Гарольд Прайс не утерпел - в сопровождении Лайта он отправился по
указанному адресу.
Еще не доезжая до места назначения, пришлось миновать немало
полицейских постов - собрание "Зеленых дьяволов" тщательно охранялось.
Лайту не по душе было это сборище гитлеровцев, но противоречить Келли и
Прайсу он не стал.
"Зеленые дьяволы" - одно из многих солдатских объединений, созданных в
Западной Германии за последние годы. Уцелевшие гитлеровские генералы
возглавляют эти "традиционные сообщества", которые на самом деле являются
воинскими формированиями, в том самом виде, в каком они были созданы при
Гитлере. В длинном списке военных организаций можно найти и объединение
личного состава 116-й танковой дивизии "Виндхунд", той самой, которой
командовал Дрейнер, и "бывших военнослужащих частей "Фау-2"", 2-й
истребительной эскадры "Рихтгофен", легиона "Кондор", парашютно-танкового
корпуса "Герман Геринг", Африканского корпуса, эсэсовских частей: "Великая
Германия", "Гренадерская дивизия фюрера", "Дивизия сопровождения фюрера" и
бесконечного множества им подобных.
Прайс и Лайт вошли в огромный зал пивной, в нем собралось четыре
тысячи парашютистов корпуса "Зеленые дьяволы". До одури пахло пивом и
табаком. Повсюду были развешаны дубовые листья - эмблема парашютистов,
значки с изображением устремившегося вниз орла, фотографии и рисунки,
изображавшие боевые действия парашютистов, и призывы объединиться в военное
товарищество по роду оружия. На штатских костюмах большинства
присутствующих - серебряные парашютные значки и гитлеровские военные
ордена.
Громкоговорители помогали разыскивать старых друзей. Представитель
"товарищества" "Зеленых дьяволов" раздавал бесплатно газету того же
наименования с портретами "героев" войны, с большим изображением "железного
креста" на первой странице. Оркестр играл военные марши и песни.
Гарольд Прайс и Лайт заняли места. Неожиданно у дверей раздалось
громкое "хох!", и солдаты на плечах внесли в зал своего командира генерала
Рамке - он был в форме парашютиста.
Рамке сел за стол и начал было речь. Говорить ему, однако, не
пришлось: у входа снова послышался шум, крики "хох!": в зал вошел генерал
Фалькенгаузен, бывший гитлеровский гаулейтер Бельгии, а вслед за ним
появился фельдмаршал Кессельринг. Это по его приказу эсэсовцы сравняли с
землей итальянское селение Марцаботто, а 24 марта 1944 года в Риме были
расстреляны из пулеметов триста тридцать пять заложников, ни в чем не
повинных мужчин и женщин. Когда он командовал 1-м воздушным флотом, по его
приказу гитлеровские летчики, бомбили мирные города и села Польши,
Норвегии, Франции, Советского Союза... За военные преступления Кессельринг
был осужден к расстрелу, но после непродолжительного пребывания под арестом
в тюрьме "Верль" отпущен англо-американскими властями на свободу. И пока
Дрейнер составлял для Прайса планы военных походов, Кессельринг еще в
тюрьме "Верль" был назначен председателем военной фашистской организации
"Стальной шлем". И вот сейчас, гордо подняв голову, этот убийца шел к
почетному креслу, приготовленному специально для него. Рамке отдал ему
рапорт.
На некоторое время в зале воцарилась тишина. Рамке произнес речь - она
была явно обращена к американцам, к Прайсу, о присутствии которого он,
конечно, знал. Лайта покоробила откровенная наглость гитлеровца: немецкие
солдаты безоговорочно возьмутся за оружие и вместе с американцами пойдут на
Восток в том случае, если... Этих "если" было очень много. Среди них -
требование немедленно предоставить свободу таким военным преступникам, как
Дениц, Редер, Гесс...
Гарольд Прайс недовольно пробормотал:
- Мы сами знаем...
После Рамке выступил Фалькенгаузен. Старчески дребезжащим голосом он
говорил о том, как послушен ему был Чан Кай-ши, когда Фалькенгаузен
находился при его особе в качестве военного советника. Но потом на смену
немцам в Нанкине появились американцы... Без видимого логического перехода
Фалькенгаузен с сожалением вспомнил о потерянных Германией колониях в
Китае, в Океании, в Африке... Камерун, берег Миклухо-Маклая на Новой
Гвинее. Солдаты сдержанно шумели, не понимая хитрого хода оратора.
Кессельринг же согласно кивал головой. Лайт раздраженно поднялся и, взяв
удивленного этим Гарольда Прайса под руку, покинул зал. Вслед им раздалось
"Дойчланд, Дойчланд юбер аллее", подхваченное четырьмя тысячами глоток.
Открывая дверцу автомобиля. Лайт сказал:
- Вслед за Шпандау Камерун - для одного дня этого многовато, сэр. Мы с
вами можем попасть впросак, выслушивая без возражения подобные претензии:
бывшие немецкие колонии принадлежат нашим союзникам.
- Опять дипломатия... - Прайс сердито засопел. Усаживаясь в машину, он
убежденно произнес: - Превосходные парни, я в них уверен. Запомните, Лайт,
немцы - вот наши естественные союзники в будущей войне. Они опытные
солдаты...
- Я не разделяю вашего оптимизма, сэр, - ответил Лайт. - Приходилось
ли вам беседовать с рядовым немцем, ну, с таким, которого у нас принято
называть "средним американцем", или с бывшими солдатами?
Прайс опять недовольно засопел. Глаза Лайта заблестели - ему пришла
удачная мысль:
- Вы ничего не имеете против такой беседы, сэр?
Прайс сказал что-то неопределенное. По знаку Лайта машина развернулась
и пошла вдоль набережной к окраине города, к знакомому ему локалю на углу
Кляйнерштрассе.
- Опять воевать? - заговорил грустным голосом парень. - Я провел три
года в русском плену, с меня вполне достаточно. Пять лет в армии и три года
в плену - это очень долго... И чем дольше это тянулось, тем меньше мы,
солдаты, понимали, почему все это должно продолжаться. Нет ничего более
ужасного, как находиться на фронте, дожидаться писем из дому и вдруг
узнать, что ваш родной город подвергся бомбежке... Вам, американцам, не
понять этого, нет, нет... А я не желаю снова переживать это.
Однажды мне дали отпуск... Я не стал об этом сообщать родным, хотел
доставить им неожиданную радость. С вокзала я направился к нашему дому...
Но дом уже не существовал: накануне ночью город бомбили ваши самолеты, и
теперь передо мной были развалины. Мои мать и сестра погибли. Пережить
подобное еще раз? Нет! Спасибо, господа американцы!
Прерывая неловкое молчание, Прайс заметил:
- Но ведь дело обстояло бы совсем иначе, если бы вам пришлось защищать
свою страну от вторжения русских...
- Да, разумеется, огромная разница. Но Гитлер говорил нам то же самое.
Все они так говорят... Русские еще никогда не нападали на нас... А если
война начнется, по-моему, нас определенно разгромят. Нет, не сражаясь, мы
будем в лучшем положении, в таком случае боевые действия будут вестись во
Франции, если только и у французов не хватит ума отказаться от драки.
Прайс побагровел.
В разговор вступил второй немец с открытым лицом человека, не
привыкшего вилять.
- Разве мы можем победить русских? Гитлер пробовал - не вышло, а ведь
у него было почти триста дивизий. А сколько можем иметь мы? Тридцать?
Некоторые американцы утверждают, что русские немногого стоят... Разрешите
мне сказать вам: и я, и многие мои друзья считаем русских самыми стойкими
солдатами из всех тех, с которыми нам приходилось сражаться. Что касается
лично меня, то я предпочел бы сражаться с американцем, а не с русским. Я
считаю, что нет никакого смысла заставлять германскую армию снова воевать с
русскими - мы наверняка опять потерпим поражение.
Прайс хотел что-то возразить, но первый солдат остановил ею:
- Вы обещаете помочь нам авиацией... Но как сможете вы атаковать
русских, не атакуя в то же самое время нас? В прошлую войну вы бомбили
союзную вам Францию, а на этот раз хотите бомбить нас.
Прайс возразил:
- Войны здесь не будет...
Второй немец хмуро заметил:
- Немцы на востоке, за Эльбой, тоже умеют драться... Им чертовски
нравится жить по-ново в своей республике...
Прайс пытался выйти из тяжелого положения:
- Война может возникнуть только в случае вторжения сюда русских или их
подручных.
- Тогда ее никогда не будет.
Медленно отпивая из кружки пиво, бывший пленный сказал:
- Если нет достаточно крупных сухопутных сил, пехоты, которая в случае
чего могла бы не пустить сюда русских, то ваша авиация принесет нам больше
вреда, чем пользы. По-моему, им, - он сделал неопределенный жест, -
следовало бы договориться с Пиком. Немцы сами должны решать свои дела,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг