заметил Нортон.
- Знаю, - сказал Старк. - Но никаких радиоактивных элементов на Солние
обнаружить не удалось. Во всяком случае урана там нет. Это факт.
- Следовательно, водород, - заметил летчик.
- Совершенно верно, - подтвердил ученый. - Солнце состоит на сорок два
процента именно из водорода. Оказалось, что энергия солнечного света
является результатом освобождения атомной энергии, но совершенно по другому
принципу, чем при расщеплении ядер атомов урана. Вы слышали что-нибудь о
"цикле Бете"?
- Нет, - признался Нортон.
- Ганс Бете, бежавший в Соединенные Штаты из гитлеровской Германии,
долго изучал процессы, происходящие на Солнце. Он знал, что в центре Солнца
температура около двадцати миллионов градусов по Цельсию, знал, что
давление внутри Солнца настолько сильно, что даже газообразный водород там
сжат до такой степени, что весит в семь раз больше свинца. Бете был отлично
осведомлен о том, что ядерные реакции происходят при больших скоростях и
что именно атомы водорода, составляющего почти половину всей массы Солнца,
обладают наибольшими скоростями при любой температуре.
Ганс Беге задался целью отыскать такую цепь последовательных реакций,
при которых атомная энергия высвобождалась бы в количестве, достаточном для
объяснения происхождений солнечного тепла. И он вскрыл такую серию ядерных
реакций - это и есть "цикл Бете", о котором я упоминал, иначе его называют
"углеродным циклом". В чем же оказывается дело? При существующей на Солнце
температуре и плотности вещества ядра атомов большей частью лишены своей
электронной оболочки, беспрерывно сталкиваются и проникают друг в друга.
Еще бы им не проникать - при температуре двадцать миллионов градусов ядра
водорода движутся со скоростью семьсот километров в секунду! Происходят
непрерывные ядерные превращения с высвобождением колоссальной энергии. В
состав Солнца и других звезд, как вы, наверное, знаете, помимо водорода,
входит углерод, который и помогает водороду превращаться в гелий.
Происходит это так: при столкновении ядер водорода и углерода получается
легкий азот; при этом излучаются убийственные для человека гамма-лучи.
Легкий азот неустойчив, он выбрасывает из себя частичку, обладающую большой
энергией, и превращается в разновидность тяжелого углерода.
Обратите внимание на два важнейших обстоятельства: первое - между
отдельными превращениями проходят сотни тысяч и даже миллион лет, и
второе - именно тяжелый изотоп углерода - С-13, как утверждают некоторые
ученые, делает невозможным использование водородных бомб на Земле: ведь для
того, чтобы в ядро этого С-13 попало следующее ядро водорода и он, выбросив
порцию гамма-лучей, превратился в ядро обычного азота, должно пройти
какое-то время, а в условиях не Солнца, а Земли тяжелый углерод может
умертвить на нашей планете все живое за сравнительно короткий срок.
Но я отвлекся... Возвратимся к реакции, беспрерывно происходящей на
Солнце. Когда в образовавшееся ядро азота попадает очередное, третье по
счету, ядро водорода, возникает ядро неустойчивого кислорода, которое живет
недолго, испускает из себя электрически заряженную частицу и превращается в
устойчивый тяжелый азот. Но вот наступает мгновенье, когда в ядро тяжелого
азота попадает четвертое по счету ядро водорода. Что же при этом
происходит? Должно образоваться ядро кислорода шестнадцать, но это ядро,
едва успев возникнуть, мгновенно взрывается на ядра - обычного углерода, с
которого все началось, и гелия. "Углеродный цикл" термоядерных превращений
оказывается на этом завершенным, в результате шести атомных превращений из
одного ядра атома углерода, с которого и начинается цикл, и четырех ядер
водорода, или, как их обычно называют - протонов, образуются такое же ядро
углерода и ядро гелия. В результате всех этих превращений количество
водорода убывает, гелия - увеличивается, а количество углерода, которым все
кончается, - остается неизменным, и цикл превращений начинается сначала.
Как видите, энергия Солнца - та же самая атомная энергия, только получаемая
в результате не расщепления ядер тяжелых элементов, а соединения, или, как
принято говорить, синтеза ядер атомов легких элементов.
Насколько велика энергия, выделяемая при образовании гелия из
водорода, можете сделать вывод сами: для того, чтобы получить энергию,
равную той, которая возникает при образовании из водорода только одного
килограмма гелия, потребовалось бы сжечь около пятнадцати тонн бензина.
Ганс Бете сделал свое открытие давно, еще в годы мирового кризиса. Но
кого тогда мог заинтересовать "взрыв", происходящий на Солнце уже миллиарды
лет? Все равно люди не имели в своем распоряжении средств, способных
воспроизвести те колоссальные, в десятки миллионов градусов, температуры и
давления, которые существуют на Солнце и которые совершенно необходимы для
того, чтобы "углеродный цикл" начался и завершился. Однако с течением
времени положение изменилось: благодаря созданию атомной бомбы люди
научились воспроизводить, хотя всего на несколько миллионных долей секунды,
неимоверную температуру Солнца - двадцать миллионов градусов! Теперь надо
было найти способ произвести взрыв, длящийся на Солнце около пяти миллионов
лет, - время, необходимое для шести ядерных превращений, о которых я только
что говорил, - тоже в течение нескольких миллионных долей секунды.
Какие же атомные ядра подходят для мгновенной термоядерной реакции?
Выяснилось, что быстрее всего такая реакция происходит, когда в ней
участвуют ядра двух разновидностей водорода: получаемого из тяжелой воды
дейтерия и трития. Образование гелия при соединении ядер атомов тяжелого
водорода получается при мгновенном взрыве, во время которого энергии
высвобождается во много раз больше, чем при делении ядер урана и плутония,
при взрыве атомной бомбы. Создание водородных сверхбомб - вот чему
посвятили все свои усилия некоторые мои коллеги в физической науке. Наши
промышленники, вроде Дюпона, и военные на корню купили этих людей.
- Вы участвовали в испытаниях атомных и водородных бомб у атоллов
Бикини и Эниветок? - спросил Нортон.
- Да, конечно. Я расскажу вам об этих экспериментах... В тысяча
девятьсот сорок пятом году по приказу Трумэна на Японию были сброшены те
две единственные бомбы, которые к тому времени удалось сделать за колючей
проволокой в лабораториях Лос-Аламоса... Теперь там изготовляют водородные
бомбы, а атомные в Сандии. Но не будем отвлекаться... Итак, у нас нашлись
люди, которые наивно думали, что стоит погрозить атомной бомбой, как Советы
поднимут руки и позволят нам творить безобразия. И вот с этой целью
немедленно же после окончания войны, в начале сорок шестого года, было
проведено испытание "Эйбл". Чтобы от радиации не пострадала Америка, для
испытаний избрали атолл Бикини в Тихом океане... Было собрано и поставлено
на якоря около ста кораблей. Там были и отжившие свой век американские
военные суда, и трофейные. Посреди обреченного флота находился наш линкор
"Невада". Неподалеку от него покачивался на волнах японский линкор
"Нагато". Несколько поодаль стоял немецкий пинкор "Принц Евгений". Вокруг
них разместились подводные лодки, эсминцы, транспорты, десантные суда, был
даже один авианосец.
С Б-29, летевшего на высоте тридцати тысяч футов, была сброшена бомба
Мощь атомной бомбы не произвела на присутствовавших большого
впечатления. Многие были разочарованы. Журналисты называли этот взрыв
гигантским фейерверком. Все с нетерпением ожидали результатов следующего
испытания - "Бейкер", когда атомная бомба будет взорвана под водой.
Накануне испытания "Бейкер" в наших газетах высказывались самые невероятные
предположения: поднимется гигантская волна, которая может пронестись через
весь Тихий океан и затопить ряд крупных островов, например Гаваи. Страхи
умышленно раздувались. Но вот в трех милях от берега небольшого острова
Бикини произошел подводный атомный взрыв, и хотя волна не затопила даже
Бикини, опасность, страшная в первую очередь для самой Америки как для
морской державы, страшная для нашего морского флота, стала совершенно
очевидной от образующейся при взрыве ударной волны в воде, которая по силе
и скорости распространения превосходит воздушную ударную волну и способна
причинить повреждения кораблям, находящимся даже на значительном расстоянии
от эпицентра взрыва. Возрастала и угроза от проникающей радиации. Я помню,
как мой коллега Ваневар Хиггинс успокаивал участников испытания, уверяя их,
что бешеная трескотня счетчиков Гейгера не имеет-де никакого значения. Это
был обман с целью успокоить рядового американца: в результате подводного
взрыва атомной бомбы на поверхность лагуны была выброшена огромная масса
радиоактивной воды, обрушившейся на собранные там корабли. Того, что было в
Хиросиме, когда возникшее в результате произведенного довольно высоко над
землей взрыва грибообразное облако унесло с собой большую часть
радиоактивных частиц, в Бикини не произошло. Как это бывало неоднократно и
впоследствии, наши вояки и их пособники, вроде Хиггинса, впали в
противоречие: когда журналисты, не заметив сколько-нибудь существенных
повреждений флота, охарактеризовали испытание как простой фейерверк, им
яростно возражали; когда же нашлись люди, заговорившие о страшной опасности
от проникающей радиации, - им тоже стали возражать, доказывать, что на
радиацию не стоит вообще обращать внимания. Оказалось необходимым повести
решительную борьбу против тех свидетелей испытания, которые, возвратившись
в США, заявили: "Взрыв ста атомных бомб в любом месте нашей планеты сделает
жизнь на земле невозможной". Такие утверждения угрожали прибылям Дюпона,
Моргана, компании "Юнион Кэрбид", ибо непонятно, почему американский народ
должен из своего кармана финансировать их работы по производству атомного
оружия, если оно, и не в последнюю очередь, угрожает самому американскому
народу. Но не будем отвлекаться...
Два года в Лос-Аламосе велась работа над новыми типами атомной бомбы.
Теперь решили посмотреть, какое действие новые типы атомного оружия окажут
на танки, самолеты и сотни других предметов военного снаряжения. И вот за
испытаниями "Эйбл" и "Бейкер" последовала "Операция Сэндстоун", но не на
Бикини, а на расположенном в двухстах милях от него атолле Эниветок,
который с тех пор превращен в полигон для испытания атомного оружия.
Поскольку Комиссия по атомной энергии очень спешила, подготовительные
работы были завершены быстро. Строительные рабочие установили на бетонных
основаниях стальные башни и построили специальные укрытия, из которых можно
наблюдать за взрывом. На всех четырех островках, образующих атолл Эниветок,
через определенные интервалы было установлено множество всевозможных
приборов. Весной тысяча девятьсот сорок восьмого года в предрассветной тьме
взорвались три атомные бомбы. Не буду говорить вам о чисто научном значении
испытания - "Операция Сэндстоун" преследовала иную цель: припугнуть
несговорчивый Советский Союз атомным оружием, мощь которого превосходила
прежние типы бомб в шесть раз, то есть каждая взорванная бомба по силе
взрыва соответствовала не двадцати, а ста двадцати тысячам тонн тротила.
Прошло еще три года, и на Эниветоке была проведена "Операция
Гринхауз". На крошечные островки атолла Зниветок прибыло из Соединенных
Штатов девять тысяч участников испытания, представители всех родов войск,
приехала большая группа специально приглашенных ученых - биологов,
медиков... Для изучения воздействия атомных бомб на бетонные сооружения, на
танки, самолеты, на различные виды военного имущества, включая
дозиметрические счетчики, снаряжение и одежду, потребовалась масса сложной
аппаратуры.
Более ста самолетов различных типов, начиная с легких связных и кончая
тяжелыми бомбардировщиками типа Б-47 и Б-50, поднялись в воздух. Самолеты
потребовались как для наблюдения за взрывом, так и в целях изучения
воздействия на них этого взрыва.
Затем мы подняли невероятный шум вокруг водородной бомбы, над
созданием которой в великой тайне трудились с 1946 года. Бомбы у нас еще и
не было, а мы уже во весь голос кричали, что она есть и что с ее помощью мы
уничтожим Советский Союз и навсегда покончим с коммунизмом.
Наши ученые, инженеры искали возможности создать термоядерный заряд,
достаточно маленький для того, чтобы его можно было поместить в
баллистическую ракету, и в то же время мощный, способный нанести удар
порядка миллиона тонн. Такой заряд был создан. В марте 1954 года, вот
здесь, у атолла Эниветок, мы успешно испытали его. Русские вынуждены были
тоже заняться водородной бомбой. И что же? Кончилось тем, что они опередили
нас: термоядерное оружие они создали раньше нас, еще в 1953 году! Нет, не
Советам, а нам следовало бы бояться! Но нас успокаивает уверенность, что
русские все равно не нападут на нас первыми. Однако вернемся к рассказу о
бомбе.
Опасность заражения населения радиоактивными частицами при взрыве
водородной бомбы значительно больше, чем при взрыве атомной. Огромное
количество радиоактивных частиц, смешанных с пылью, песком, землей,
уносится ветром и потом, оседая на поверхности земли, заражает местность на
большом расстоянии. В условиях войны, если нашим воякам удастся все-таки
развязать ее, это приведет к гибели массы ни в чем не повинных людей. Наши
генералы полагают, что этими людьми будем не мы, не американцы. Но я
уверен, что, начни они войну, им придется убедиться в их ошибке. Их очень
прельщает то обстоятельство, что в отличие от атомной водородную бомбу
можно изготовлять любой величины, так как сколько бы ни было в бомбе
тяжелого водорода, он все равно самостоятельно взорваться не может. Как вы,
наверное, знаете, водородная бомба представляет собой комбинацию бомб -
обычной атомной из урана или плутония, и другой, начиненной тяжелым
водородом. Атомная бомба в данном случае играет роль запала - она
взрывается первой и дает ту самую двадцатимиллионную солнечную жару,
которая необходима для термоядерной реакции, то есть для превращения
водорода в гелий в виде взрыва, по своей силе значительно превосходящего
взрыв обычной атомной бомбы. Таким образом, фактические размеры водородной
сверхбомбы теоретически пределов не имеют, тут все зависит исключительно от
таланта конструкторов, возможностей самолетов, которые должны перевозить
эти огромные бомбы, и от военной необходимости.
Как вы знаете, атомные бомбы, сброшенные нашими летчиками на Японию,
по мощности взрыва равнялись двадцати тысячам тонн тротила. Стремясь к
созданию гигантских бомб, наши генералы и военные специалисты создали
атомную бомбу мощностью в пятьсот тысяч тонн. Этого им показалось мало -
они создали затем водородную бомбу, по силе взрыва равную миллиону тонн. Но
и этого мало! В тысяча девятьсот пятьдесят четвертом году вот здесь, у
Бикини, были проведены испытания водородных бомб, по силе взрыва равных
четырнадцати и семнадцати миллионам тонн тринитротолуола! Бомбы, сброшенные
на Хиросиму и Нагасаки, кажутся теперь жалкими малютками. Если для
водородной бомбы, по мощности равной одной из тех, что были сброшены на
Японию, нужно иметь только от пяти до десяти фунтов жидкого тяжелого
водорода, то заряд сверхбомбы составляет уже несколько тонн дейтерия и
трития. "Площадь поражения бомбой в один миллион тонн так велика, что
сможет покрыть любую цель военного значения", - заявляют наши военные и
ученые. Но это ложь! Для поражения военной цели нет необходимости в
водородных сверхбомбах, которые на самом деле изготовляются для
беспощадного истребления гражданского населения, для уничтожения мирных
городов, столиц государств, крупных промышленных центров, для того, чтобы
сжечь огромную часть Европы и Азии. Под предлогом нашей безопасности, хотя
на нас никто и не собирался нападать, мы создали водородную бомбу, мечтая
именно ее использовать в качестве решающего оружия для нанесения
внезапного, обязательно внезапного удара. Но когда неожиданно для нас
выяснилось, что Советский Союз тоже создал водородные бомбы, да еще получше
наших, мы оказались в проигрыше, ибо каждому ясно, что в нашей стране
объектов для такого рода оружия куда больше, чем у тех, с кем наши вояки
собираются драться. Мы поставили под удар себя и тем самым сделали атомную
и водородную войну кошмаром для нас самих, для американской нации.
Нет, не русским с их колоссальной территорией страшна водородная
бомба, а нам и особенно нашим компаньонам в Западной Европе: земли -
горсть, населения - муравейник. Поистине, тот, кто живет в стеклянном доме,
не должен швыряться камнями. Ясно, конечно, что социалистические страны в
результате нашего атомного нападения на них понесут очень большие жертвы,
главным образом среди гражданского населения, но в следующий же час такие
же, а возможно, и значительно большие потери понесем и мы у себя на
континенте Америки. Что же касается наших союзников по Атлантическому блоку
в Европе, то их положение будет еще хуже: в результате атомной и водородной
войны могут оказаться стертыми с лица земли целые нации, это теперь
общеизвестно. И зря, по-моему, не думают как следует об этой опасности
правительства таких стран, как Англия, Франция, Турция, Западная Германия.
Им следовало бы более трезво относиться к возможностям возникновения новой
мировой войны.
Присутствуя при испытаниях атомного и термоядерного оружия, я понял,
что дальнейшая моя работа на войну будет преступлением против моего
гражданского долга, как я его понимаю, и занялся разработкой вопросов
использования атомной энергии в мирных целях.
Кончилась эта моя деятельность, как видите, весьма плачевно. - Старк с
горечью улыбнулся.
- Ну, ваша деятельность, возможно, еще только начинается, - заметил
капитан Нортон.
- Постараюсь, чтобы это было так, - и Старк сжал кулаки. - Все, что я
знаю о Прайсе, - продолжал он, - убеждает меня, что именно при помощи
водородных бомб он надеется осуществить свою опаснейшую для человечества
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг