направился к двери, ведущей к Прайсу.
- Жди, - сказал он Финчли. Тот крепко пожал ему руку.
Лестница привела Гейма к уже знакомому ему лифту. Дрезина стояла у
самой стальной двери, Скаддер занимал свое место у рычагов управления.
- Скорее, вас ждут, - неприветливо сказал он летчику.
Опять Гейм очутился в слабо освещенной приемной. Но ждать ему на этот
раз не пришлось: сейчас же открылась дверь, и Скаддер пропустил его в
кабинет. Прайс, как и в прошлый раз, сидел на своем месте за большим
письменным столом. Три двери, расположенные почти рядом, находились позади
него.
"Одна из них ведет в Стальной зал, - мелькнуло в голове летчика, когда
он пересекал кабинет. - Но как узнать - какая? И куда ведут две другие?"
Подняв от стола немигающие красные глаза, Прайс попытался выразить
нечто вроде улыбки.
- Я вами очень доволен, капитан, - сказал он и указал на кресло,
приглашая летчика сесть. - Перейдем сразу же к делу... Как вам понравился
атомный фейерверк на полигоне? - Старик нервно захихикал, соскочил с кресла
и забегал по кабинету. Гейм тоже было поднялся, но Прайс его остановил.
- Боже вас избавь, капитан, - произнес он, - заниматься шагистикой по
моему кабинету - это может стоить вам жизни. Смотрите... - и он увлек
летчика к трем таинственным дверям. - Видите?
Перед одной из дверей в пол был вмонтирован овальный металлический
лист размером примерно три метра на два.
- Один неосторожный шаг и... - Прайс сделал довольно красноречивый
жест. - У меня тут, как в сказке: налево пойдешь - под землю придешь,
направо пойдешь - на небо попадешь, а прямо пойдешь - с жизнью
расстанешься.
"Вот где вход в Стальной зал", - подумал Гейм. Прайс, сам того не
подозревая, выдал ему свою тайну, ту самую тайну, за которой почему-то
охотится его сын Гарольд.
- Но перейдем к делу, мистер Гейм, - Прайс вернулся к столу и уселся в
кресло. - После того, как вы побывали на испытании атомной бомбы, я могу
поговорить с вами о моих, вашего шефа, взглядах на сей предмет. Думаю, что
вам не лишне знать мои взгляды получше... Итак, меня, кажется, зовут
"королем урана"? Но слава атомщика создана мне моим сыном Гарольдом, мистер
Гейм, Гарольдом, с которым я совершенно не согласен относительно будущего
использования атомной энергии. Я не верю во всемогущество нашей,
американской атомной бомбы, не верю, что с ее помощью мы, американцы,
сумеем добиться того господства над миром, которое завещал нам всевышний.
Что такое атомная бомба? Это новое оружие, начиненное взрывчатым
веществом, гораздо более мощным, чем те, которые человечество знало раньше.
Оно может убить человека своим гамма-излучением на расстоянии мили.
Винтовка Спрингфильда убивает его на расстоянии четырех миль... В тысяча
девятьсот четырнадцатом году скорострельный пулемет казался изумительной
выдумкой. Мы были в восторге; ведь пулемет пробивал одной пулей нескольких
дюжих солдат. Он выпускал четыреста пуль в минуту. Находились люди, которые
утверждали, что война с помощью пулеметов не сможет продолжаться больше
двух - трех недель. А что вышло на деле? Пулемет затянул ведение войны,
создал более благоприятные условия для обороны! Первая мировая война
продолжалась не четыре недели, а четыре года. Потом появились новые, более
совершенные виды оружия. Но вторая мировая война продолжалась уже шесть
лет. Теперь мы создали атомную бомбу и считаем, что дело в шляпе, мы
хозяева мира. Соединенные Штаты провозгласили принцип массового истребления
необходимым условием победы. Какое безумие... Ведь в конечном счете от
этого наиболее катастрофически пострадает Америка же. Почти пятая часть
наших людей живет в городах с населением в полмиллиона человек, тогда как в
Советском Союзе в аналогичных условиях живет только семь процентов
населения! Все побережье Атлантики, от Гудзона до Флориды - сплошной город.
Мы куда более уязвимы, нежели наши противники. Я хорошо помню перелет
русского летчика Чкалова... А ведь это было в 1937 году, капитан! Брэдли
проповедует атомный блицкриг. Иллюзия!
По моим указаниям наши ученые подсчитали, что для того, чтобы
причинить России такой же ущерб, какой причинили ей гитлеровцы за одну
сталинградскую кампанию, потребуется по меньшей мере тысяча атомных бомб.
Мои специалисты, основываясь на огромном опыте отбора объектов для
бомбардировок, пришли к выводу, что для уничтожения крупных городов
противника потребуется около десяти тысяч атомных бомб. Предположим, что
они у нас имеются, но кого мы пошлем в бой? Турок? Битых немцев? - Прайс
презрительно скривил губы. - А наших парней туда посылать нельзя - их
наверняка будут бить нещадно, русские это умеют делать. И тогда мамаши и
папаши поднимут тут такой вой, что все может полететь к черту. Это будет
обязательно так, Гейм, можете мне поверить.
Гейм не возражал.
- Точка зрения американского командования для меня ясна, - говорил
Прайс с сарказмом, - если от нас потребуется принять участив в новой
большой войне, то нам хотелось бы сидеть перед большой приборной доской с
множеством кнопок, циферблатов и колесиков. Эта доска должна быть получена
с завода Вестингауза и смонтирована на Лонг-Айленде. Так вот, нам хотелось
бы сидеть за такой доской, читать показания приборов, производить расчеты,
переводить рычаги и затем, не поднимаясь с места, сбрасывать управляемые по
радио атомные снаряды на объекты, расположенные где-то на востоке от
Минска. Но ведь все это бредовая фантазия, понимаете, Гейм?
- Да, сэр, - ответил Гейм. - Совершенно с вами согласен.
- В основу нашей стратегии положена идея превентивной войны против
Советского Союза... Да, внезапное мощное нападение дало бы нам какой-то
шанс... Но о какой же внезапности может идти речь, если мы трубим об этом
на всех перекрестках? Да и как можно рискнуть на превентивное нападение,
когда неизвестно, не останемся ли мы после этого один на один с Советским
Союзом! Союзники наши внушают мне серьезные сомнения. Но если бы нам и
удалось ударами с воздуха вывести из строя промышленные центры, то чьи бы
сухопутные войска навязали нашу волю Советскому Союзу на всем его огромном
пространстве? Таких войск я что-то не вижу. И кто гарантирует Америку от
ответных атомных бомбардировок? Западная Европа была бы быстро оккупирована
советскими войсками, в этом я не сомневаюсь. Тогда нашим войскам пришлось
бы бросить все, что мы завезли в Европу, и удирать домой.
- Вы говорите очень убедительно, сэр, - искренне сказал Гейм.
Прайс встал из-за стола, нервно прошелся по кабинету, остановился
против летчика и снова разразился неестественным смехом.
- Представляю себе наших стратегов во время бегства океаном... Ведь
они надеются, что наш огромный флот их вывезет... но Маршалл, Брэдли, да и
мой Гарольд при этом падут жертвами ими же разработанной теории
использования атомной бомбы в море: опыты, проводившиеся в атолле Бикини,
показали, что атомная бомба, взрываемая под водой, выбрасывает на
поверхность тонны радиоактивной воды и пара, распространяет на значительном
расстоянии туман, пропитанный радиоактивными веществами. Радиоактивность в
воде сохраняется в течение многих недель и даже месяцев. Понимаете, Гейм?
Наш флот как в море, так и в гаванях будет уязвим для атомных бомбежек со
стороны авиации противника. Вот закрываю глаза и вижу наши корабли, идущие
на всех парах домой, а над ними - вражеские самолеты... бомбы... огромные
фонтаны радиоактивной воды, пар и туман, пропитанные убийственной
радиацией... Это будет похуже фейерверка генерала Стоуна в Юкка-Флэтс.
Прайс, казалось, в изнеможении снова опустился в кресло.
- Вы согласны со мной, мистер Гейм? - спросил он.
- Все это очень сложно... Я не думал над этими проблемами, - уклончиво
ответил летчик. - Но, не скрою от вас, сэр, я поражен тем, что услышал от
вас.
- Уж не считаете ли вы меня коммунистом, черт возьми?
- Нет, конечно... но... ведь вы обосновали победу красных, сэр.
Гейм действительно несколько растерялся, но совсем не от того, что
говорил ему сейчас Прайс, а по совсем другой причине: теперь, именно теперь
ему, Гейму, представился случай выяснить, над чем же работает этот зловещий
человек, что за тайна связывает его с профессором Ясным, с Центральной
Азией, с Каррайтом? Сумеет ли он хотя бы краешком коснуться его страшной
тайны? На миг перед глазами встал образ Дугласа Нортона...
Прайс бросил на летчика быстрый пронзительный взгляд, но на лице Гейма
не дрогнул ни один мускул.
- Я не понимаю, сэр, - бесстрастно произнес он. - Зачем же готовиться
к борьбе, которая заранее обречена на неудачу?
- Победа будет за мной, - выкрикнул Прайс. - Вы не понимаете, мистер
Гейм? А между тем все очень просто: если наши вояки вроде Брэдли, Норстэда,
Грюнтера, Редфорда затеют войну с Советским Союзом, к которой они так
стремятся и которую они готовят, они ее проиграют. В этой развязанной ими
же войне они будут биты. Но я... Я выиграю войну. Это будет моя собственная
война, - визгливо закричал он. - И я уже веду ее, веду... Враги падут.
Мужчина у станка, женщина у очага, ребенок в колыбели, все, все погибнет.
Прайс в исступлении взмахнул руками.
- Цивилизацию спасу я, Уильям Прайс, моим именем будет открываться
история вселенной...
Гейм с отвращением смотрел на Прайса. Однако в чем же все-таки суть
его тайны?
- Я не понимаю, сэр, - пробормотал Гейм, вынуждая Прайса открыться.
- Вам непонятно, как я собираюсь спасать планету от коммунистической
заразы? Ну так вот... Вы знаете, какие меры надо принять, если виноградник
окажется зараженным филоксерой?
На ферме Гейма, в Калифорнии, были и виноградники, и летчик знал, что
такое филоксера, этот опасный вредитель виноградников.
- Опылять ядом... - нерешительно произнес Гейм, пытаясь вдуматься,
какой страшный смысл может скрываться за вопросом Прайса. Но Прайс
отрицательно качнул головой.
- Нет, не то, - резко сказал он. - Крайняя и лучшая мера - начисто
вырубить виноградники, мистер Гейм. Я, именно я сделаю то, что наверняка не
удастся ни Гарольду, ни нашему генеральному штабу. Этим я занимаюсь теперь,
капитан, и вы как подлинный патриот Америки должны помочь мне. За мной не
пропадет, Гейм. Теперь вы знаете все и вам не о чем больше думать. Ваша
голова нужна мне для "Метеора". Можете ли вы, капитан Гейм, поклясться, что
готовы отдать свою жизнь за достижение великой цели?
Гейм выдержал подозрительный взгляд Прайса и не колеблясь ответил:
- Клянусь.
- Хорошо, капитан Гейм, вы не раскаетесь, - произнес Прайс. - Черт
побери, вы мне определенно нравитесь. Итак, через неделю - в полет.
Маршрут - Центральная Азия, точнее - аэродром в горах, на юго-запад от
китайской границы. Вы повезете Каррайта, я вас познакомлю с ним. Затем я
сообщу вам еще один маршрут... Вы будете пользоваться полным моим доверием,
Гейм, вам придется совершать полеты и на "Остров возмездия" к инженеру
Шиплю. Не ломайте головы, капитан, ни на одной карте мира вы не найдете
"Остров возмездия". Придет время, и я вам дам его координаты... А сейчас
идите к самолету, не теряйте времени - мы должны спешить. Скаддер проводит
вас. Но обслуживать вас будет не Скаддер, а ваш помощник Финчли. Во второй
рейс вы возьмете с собой одного из моих людей - его зовут Генрих фон Краус.
Да, он немец, но это не должно вас смущать. Краус мой сотрудник, преданный
мне человек, вам придется иметь с ним дело... Итак, я позову вас через
неделю, вы должны быть готовы к вылету.
Знакомой дорогой Гейм добрался до входа в подземный ангар.
- На меня не рассчитывайте, капитан, - пробурчал Скаддер, включая
свет. - Я в этих штуках не разбираюсь. Хотите, я вызову сюда вашего
помощника?
Но Гейму не нужен был бортмеханик: он не собирался сейчас детально
изучать машину, а хотел лишь бегло ознакомиться с ней, понять, чем она
отличается от обыкновенных реактивных самолетов. Надо было основательно
подумать и над тем, что ему сегодня говорил Прайс.
Когда Гейм возвратился к себе в комнату, он не застал в ней Финчли. А
ведь Финчли должен был его ждать. Где же он? Что с ним? Гейм встревожился.
Он подошел к лестнице, ведущей на первый этаж. Внизу было темно, лишь из-за
двери гостиной пробивался свет. Капитан открыл дверь... Первый, кого он
увидел, был Боб. Он лежал на диване с забинтованной головой, а старый негр
поил его каким-то снадобьем.
При виде Гейма Сэм с поклоном удалился, а Финчли попытался было сесть,
но со стоном снова опрокинулся на диван.
Гейм не спешил задавать вопросов.
- Это был Джо!.. - простонал Финчли. Гейм внимательно осмотрел
приятеля.
- Когда это случилось? - спросил он.
- Не более получаса назад.
Превозмогая боль, Финчли рассказал о том, что с ним произошло. Он
терпеливо ждал Гейма, но тот все не возвращался. Тогда Боб отправился на
прогулку. Его мучил вопрос: неужели, убрав, по-видимому, наспех сооруженный
деревянный коридорчик, их действительно полностью изолировали в этом
страшном месте? Для того, чтобы иметь возможность осмотреться, он взобрался
на дерево. Облака бросали на землю темные пятна. Но иногда среди облаков
появлялся сияющий диск луны, и тогда все вокруг переливалось в
желто-зеленом тумане. Финчли готов уже был спуститься с дерева, когда его
внимание привлекли какие-то звуки: неподалеку, за внешней стеной
Прайсхилла, по-видимому, дрались. О, драку Боб отлично чувствовал на
расстоянии. Но на этот раз он несказанно удивился - кому это потребовалось
размяться ночью, да еще в таком глухом месте? Неожиданно он увидел яркий
свет - на стене появился человек. К величайшему удивлению Боба Финчли,
забравшийся на стену человек оказался Томасом Вудом. Отсвет факела, который
он держал в руке, позволил Финчли увидеть Вуда на этот раз вовсе не таким
добродушным, каким он обычно старался казаться.
- Давайте его сюда, - говорил кому-то Вуд. Среди деревьев парка
вспыхнули еще два - три факела, и вслед затем через стену был переброшен
связанный по рукам и ногам человек.
- Я видел его лицо... Это был Джо, - снова простонал Финчли.
Факелы мгновенно погасли, послышались звуки новых ударов, отчаянный
крик...
Спасти, во что бы то ни стало спасти несчастного Джо! Эта мысль,
всецело овладевшая Бобом Финчли, заставила его забыть обо всем на свете, он
сделал неосторожное движение и полетел на землю. При падении он ударился
обо что-то твердое головой и потерял сознание. Его нашел старик Сэм, он же
кое-как приволок его сюда, сделал перевязку.
Гейм молча снял фуражку; вот как Прайс расправляется с неугодными ему
людьми...
Но зачем Джо очутился ночью поблизости от их коттеджа, куда он шел в
такое позднее время?
- Я думаю, он пытался установить связь с нами, - прошептал Финчли. -
Зачем? Эту тайну Джо унес с собой.
Гейм помог Бобу подняться наверх и уложил его в постель. Уже совсем
рассвело. Утренним холодком потянуло в открытое окно.
Гейм лежал с открытыми глазами. Теперь он знал, что "король урана"
активно занимается подготовкой новой войны; он замыслил нечто такое, перед
чем злодейские планы его сына Гарольда кажутся пустяками. Но что же он
готовит здесь, где-то в районе Небесных гор и па таинственном "Острове
возмездия"? Кто такой инженер Шипль, о котором упомянул Прайс? Какова во
всем этом роль Крауса? На кого теперь, после беседы с Гарольдом, работает
Краус - на отца или на сына? Двойник ли он? Что значило его поведение
тогда: трусость или сознательное желание помочь гангстерам похитить дочь
Прайса? По-видимому, он хотел, чтобы затея Старого Бена имела успех. Но
зачем ему нужно было похищать девушку? Не для того ли, чтобы превратить ее
в заложницу?
"Теперь ясно одно, - подвел невеселые итоги Гейм, - доверие, которое
Прайс нам оказывает, означает, что мы обречены им в конце концов на
уничтожение. Своей беседой сегодня ночью он подписал нам смертный
приговор".
Дни и ночи друзья не отходили от "Метеора".
Гейм со своим бортмехаником возился у самолета, когда однажды в
подземном ангаре незаметно появился Уильям Прайс вместе со Скаддером и
Краусом.
- Можете лететь? - обратился он к Гейму
- Да.
- Сейчас?
- Да.
- Отлично. Это Краус, о котором я вам говорил, - и Прайс показал рукой
на стоявшего рядом с ним человека. Затем он что-то сказал Скаддеру, и
тотчас высоко-высоко раздвинулся потолок и показалось темно-синее ночное
небо с разбросанными по нему звездами.
Прайс скомандовал:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг