Александр Иванович Шалимов
ВОЗВРАЩЕНИЕ ПОСЛЕДНЕГО АТЛАНТА
Повесть
"Все, что поэт может сделать, -
это предостеречь"...
Уилфрид Оуэн
Эту удивительную историю рассказал дон Антонио Сальватор
ди Ривера - старый лингвист и хранитель музея в Порто-Альтэ
на острове Мадейра. Где в ней кончается правда и где начина-
ется вымысел, предоставляю судить самим читателям.
Портрет датирован 1889 годом, то есть написан задолго до
появления известной работы Альберта Эйнштейна об относитель-
ности времени. Кроме того, торопливость, с которой настоя-
тель монастыря поспешил овладеть ключами от подземелья... А
впрочем, начну по порядку.
Мы проводили океанографические исследования в Атлантике
по программе Международного геофизического года. В Бискайе
попали в сильнейший шторм. Ураган повредил рулевое управле-
ние и угнал легкую шхуну далеко на юго-запад. В Фуншал мы
зашли ремонтироваться и проторчали там более двух недель.
Моя специальность - геология моря. Очутившись на Мадейре,
я старался не потерять времени даром. Целые дни бродил по
скалистым кряжам, сложенным вулканическими породами. Радо-
вался, что могу поближе познакомиться с кусочком океаничес-
кого дна, превращенным движениями земной коры в небольшой
гористый остров.
Влажный полуденный зной заставил меня однажды изменить
маршрут. Я спустился с гор к прибрежному селению, черепитча-
тые крыши которого выглядывали из густой зелени над тихой
голубой бухтой.
В маленьком кафе полуголый кельнер-метис с шапкой курча-
вых черных волос и большой серебряной серьгой в левом ухе
объяснил на смеси французского и испанского, что селение на-
зывается Порто-Альтэ, что здесь живут рыбаки, виноделы и ра-
бочие консервных заводов, что осенью в Порто-Альтэ приезжают
туристы из Европы и Америки.
- Масса туристов, сеньор, - тараторил кельнер, наливая в
граненый бокал мутноватое местное вино. - Музей, сеньор.
Другого такого нет на свете. Каждому интересно поглядеть.
Атлантида, сеньор. Подлинная, без малейшей подделки. Мсье
слышал? Милосердный господь прогневался на Атлантиду и пос-
лал всемирный потоп. Все утонули, кроме самых ловких прой-
дох. Они спаслись на нашем острове. Мсье не верит? Провались
я вместе с таверной, если вру. Это случилось давно. Тогда не
было ученых, которые описали бы все это. Только кое-что по-
пало в Библию. Мсье захочет посетить музей и сам убедится.
Еще бокал вина, сеньор?
Я поблагодарил, расплатился и вышел на набережную под не-
подвижные кроны остролистых пальм. В стороне от разноцветных
домиков поселка, тесно сбившихся на крутом прибрежном скло-
не, виднелось небольшое здание из серого пористого камня. За
густым, запущенным парком, окружающим здание, белели башни
монастыря. В полуразрушенной ограде парка была калитка. Воз-
ле нее надпись по-английски и по-португальски - "Историчес-
кий музей".
Воздух был горяч и неподвижен. Я лениво подумал, что
пройдет еще не менее трех часов, пока жара начнет спадать.
Серое здание снова привлекло взгляд. Что, если зайти в этот
музей? Там под каменными сводами в непроницаемой тени старо-
го парка могла сохраниться прохлада...
От калитки к зданию музея вела дорожка, вымощенная оскол-
ками белых мраморных плит. Из щелей между кусками мрамора
пробивалась трава. У входа никого не было. В сумрачном круг-
лом холле царила прохлада. В углу дремал старик-привратник.
Я снял шляпу. Вытер платком мокрый лоб. Старик продолжал
дремать. Я осторожно тронул его за плечо. Он поднял голову,
взглянул на меня красными, слезящимися глазами, молча взял
монету и жестом пригласил войти.
В залах было тихо, пахло мышами. Поскрипывали старые по-
ловицы. На стенах висели выцветшие морские карты времен Вас-
ко да Гамы, обрывки пергаментов. По углам поблескивали ры-
царские доспехи. В запыленных витринах рядом с осколками
греческих амфор лежали грубые изделия из слоновой кости.
Возле старинной подзорной трубы красовались коллекция ярких
бабочек с Амазонки и причудливые ветви белых кораллов. Все,
вместе взятое, было похоже на запущенный антикварный мага-
зин, хозяин которого давно потерял надежду продать что-ни-
будь из этого залежалого хлама.
Пожелтевшие этикетки объясняли на нескольких языках, ка-
кие сокровища выставлены для обозрения. "Подлинный боевой
меч Фердинанда Кортеса, щедро принесенный в дар музею препо-
добным отцом Алонзо, настоятелем монастыря пресвятой девы;
год 1798". "Коллекция кристаллов и руд, собранных на остро-
вах Южной Атлантики И. Форстером, натуралистом и спутником
прославленного капитана Джемса Кука; год 1775". "Канделябр,
принадлежавший Людовику XIV, переданный в дар музею его пре-
восходительством графом..." Дальше надпись была засижена му-
хами и не читалась.
Мое внимание привлекла мастерски выполненная модель ста-
ринного судна. Надпись гласила, что это модель каравеллы
Христофора Колумба, сделанная руками его спутника корабель-
ного плотника Диего Сантиса в 1496 году. Разглядывая изящную
игрушку, я заметил едва различимое клеймо на медной обшивке
киля. Карманная лупа помогла без труда разобрать надпись:
"Роттердам. Прейс и Сын. Фабрика моделей. 1928 год".
Я продолжил осмотр, уже не обращая внимания на витиеватые
пояснения, каллиграфически начертанные на нескольких языках.
В последней комнате висели потемневшие от времени карти-
ны. Я прошелся еще раз по тихим безлюдным залам. Ни единого
предмета, который мог быть связан с исчезнувшей культурой
атлантов! Зачем кельнер так нагло надул меня?
Признаться, я не ждал ничего особенного: несколько череп-
ков, какая-нибудь плита, выброшенная океаном. Но чтобы сов-
сем ничего!
Чуть раздосадованный, я возвратился в холл. Сторож про-
должал дремать в своем углу.
- Атлантида, - громко сказал я, подходя. - Где Атлантида?
Он, не открывая глаз, молча протянул высохшую темную ла-
донь.
- Уже заплачено, - возразил я, - но Атлантиды там нет.
Старик медленно приподнял красные, без ресниц веки, вни-
мательно поглядел на меня слезящимися глазами, что-то про-
бормотал вполголоса.
Я молча ждал.
Он кряхтя приподнялся, с трудом распрямил сгорбленную
спину. Он был очень стар и сам походил на музейный экспонат.
Клочья седых волос торчали на высохшем черепе. Длинный гор-
батый нос уходил к острому подбородку. Тонкие бескровные гу-
бы были плотно сжаты. Заношенный черный костюм измят и пок-
рыт пятнами.
Он ступил несколько шагов, не оглядываясь спросил что-то
по-португальски.
- Не понимаю, - сказал я по-французски. - Может быть, вы
говорите еще на каком-нибудь языке?
Старик насмешливо хихикнул.
- Еще на каком-нибудь языке! - повторил он, копируя мой
акцент. - Ты не француз, конечно. Откуда ты?
- Я - русский... Из Советского Союза.
Он обернулся и некоторое время молча глядел на меня, чуть
приподняв веки.
- Ага, - сказал он наконец, - ты, наверно, с той шхуны,
которая стоит в Фуншале. Несколько лет назад здесь был один
русский... Зачем тебе Атлантида?! - вдруг закричал он, зло
глядя на меня. - Что ты знаешь о ней? Ее надо искать там,
там, понимаешь?- он указал костлявым пальцем в открытую
дверь, за которой синела гладь океана. - Вы, русские, могли
бы... Надо только верить. Верить и хотеть.
- Простите, - сказал я, делая шаг к выходу.
- Куда же ты?! - снова закричал старик. - Ты хотел видеть
Атлантиду? Идем!
Мне стало не по себе, и я невольно отступил.
- Не бойся, - сказал он, словно читая мои мысли. - Я еще
не окончательно спятил. Я зову тебя не на дно океана. Ты хо-
тел видеть Атлантиду. Иди, смотри...
Он отворил маленькую дверь в стене. За дверью наклонный
коридор вел в тускло освещенные красноватым светом залы.
Я колебался, почти не сомневаясь, что имею дело с безум-
цем.
- Иди, иди, - повторил старик. - Ты хотел видеть Атланти-
ду. - И он тихонько рассмеялся.
Потом заковылял к своему креслу, сел в него и закрыл гла-
за.
* * *
Я шагнул в коридор со смешанным чувством любопытства и
раздражения, уверенный, что снова окажусь одураченным.
Дойдя до середины коридора, оглянулся. Старик дремал в
своем кресле. Коридор вывел меня в полутемную комнату с низ-
ко нависающим сводом. Окон в ней не было. Тусклый свет про-
никал через широкую арку дверей из соседнего зала. Слева от
входа, прямо на каменном полу, лежала часть огромной мрамор-
ной колонны с резной капителью, испещренной ходами моллюс-
ков-камнеточцев. Справа в стену была вделана массивная мра-
морная плита, покрытая надписями. Я подошел ближе. Боковое
освещение придавало необыкновенную рельефность буквам, высе-
ченным на белом мраморе. Надпись была на двух языках - ла-
тинском и греческом.
С трудом вспоминая смысл давно забытых латинских слов, я
скорее догадался, чем прочел:
"Кто бы ты ни был, пришелец, проникнись трепетом, ибо
стоишь на пороге величайшей тайны Мира, в котором рожден.
Все, что увидишь здесь, возвращено океаном, поглотившим мо-
гущественнейшую державу Земли. История народов и стран была
бы иной, если бы ее продолжали писать атланты. Но они исчез-
ли, и из крупиц оставленных ими знаний выросли науки и ис-
кусства Нового мира".
Далее шли пространные цитаты из Платона, впервые расска-
завшего людям об Атлантиде.
"Египетские жрецы поведали греческому мудрецу Солону, -
читал я, - что эллины - свежий цветок на древе человечества.
И задолго до них в Элладе существовали сильные государства и
жил просвещенный народ... Записи говорят, что народ этот не-
когда столкнулся с грозной силой, идущей на всю Европу и
Азию со стороны Атлантического моря. Там, за столбами Герак-
ла, тогда находился остров, больший чем Ливия, и от него
открывался доступ к иным островам и к материку. На этих зем-
лях, называемых Атлантидой, сложилась великая и грозная дер-
жава. Она владела Ливией до Египта и Европой до Тиррении.
Она готовилась поработить и Элладу и весь мир. Однако вели-
кие несчастия обрушились на страну атлантов. Разверзлась
земля, и заколебались горы, и вулканы начали выбрасывать ог-
ненную лаву, и в один день и бедственную ночь вся Атлантида
погрузилась в море вместе со своей воинской силой, народом и
богатейшими городами".
Убедившись, что и остальные тексты заимствованы из Плато-
на, я направился в следующий зал. Это была библиотека. Ее
заполняли тяжелые резные стеллажи, забитые книгами. Здесь
хранились сотни томов на всевозможных языках, и все эти кни-
ги были об Атлантиде.
Философские трактаты стояли рядом с научно-фантастически-
ми романами, толстые монографии историков - рядом с альбома-
ми газетных вырезок. Я никогда не воображал, что об Атланти-
де написано так много.
Удивленный, я переходил от одного стеллажа к другому"
пробегал глазами надписи на корешках, брал в руки толстые
фолианты, листал их. Атлантида, только Атлантида... Во мно-
гих книгах о ней лишь упоминалось, и тогда эти места были
отмечены специальными закладками. Над стеллажами висели кар-
ты Атлантического океана: старинные, составленные много сто-
летий назад, карты конца прошлого века и наиболее современ-
ные, изданные в Нью-Йорке и Москве, Лондоне и Лиссабоне уже
после окончания второй мировой войны.
Посреди комнаты на большом столе, заваленном журналами,
стоял огромный глобус. На нем, на бледноголубом фоне Атлан-
тического океана, красной тушью были нанесены контуры уто-
нувшего материка. Я напряженно вглядывался в непривычный
глазу рисунок географических границ. Человек, собравший эту
удивительную библиотеку и нанесший на глобус очертания Ат-
лантиды, располагал сведениями различной достоверности. Одни
границы были показаны жирной красной линией с изгибами полу-
островов, заливов и мысов, другие - чуть намечены схемати-
ческими штрихами, третьи, наименее достоверные, изображены
пунктиром. Реки пересекали исчезнувший материк. Они брали
начало в горной цепи, которая тянулась с севера на юг. В
этой цепи я без труда узнал Срединно-Атлантический хребет.
К западу от хребта рой мелких точек намечал границы об-
ширной пустыни. В ее восточной части был нарисован странный
знак, похожий на аэродром. К нему вела тонкая черная нить.
Такие же нити, очевидно дороги, соединяли круги городов.
Приглядевшись, я заметил, что контуры Европы и Северной
Америки во многих местах исправлены и отличаются от совре-
менных. Пиренейский полуостров и горы Атласа продолжены в
западном направлении, Бискайский залив уменьшен вполовину,
Ла-Манш отсутствовал. Север Европы и Америки был покрыт тон-
кой синей штриховкой. Ее граница соответствовала контуру ль-
дов в период великого оледенения... И тут я наконец понял:
это была не современная карта с гипотетическими контурами
утонувшего материка, а палеогеографическая карта четвертич-
ного периода, составленная с какой-то фантастической деталь-
ностью...
Неизвестный автор использовал новейшие данные по топогра-
фии океанического дна и превосходно разбирался в тонкостях
палеогеографии четвертичного времени. Но в то же время мно-
жество удивительных деталей, почерпнутых из неведомых мне
источников, ставили рисунок на глобусе на грань чистой фан-
тазии. Я напрасно искал дату, фамилию автора, какие-либо ус-
ловные обозначения. Они отсутствовали.
Может быть, глобус не был музейным экспонатом? Но тогда
зачем он здесь? И почему преддверием этой части музея служит
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг