Во время этих процедур Рун-Рин не отрывал глаз от лица
Хуссейна, который всегда в какой-то мере был загадкой для
генерального конструктора. Сын индуса и цыганки, Хуссейн ро-
дился в Микроландии, куда отец его, резчик по дереву, эмиг-
рировал с группой приверженцев Ага Хана после индусско-па-
кистанской резни 1947 г. В общине Хуссейн пользовался боль-
шим влиянием. Возможно, он был резидентом "живого бога" в
этой стране. Возможно, возможно...
Но тот, кто сумел бы заглянуть в "тайное тайных" исмаили-
та, узнал бы, что в этом человеке не осталось ни капли того
оголтелого фанатизма, которым отличаются последователи исла-
ма. Под маской уличного предсказателя судеб, он по поручению
Ага Хана много странствовал и видел, как исмаилитская вер-
хушка - купцы, промышленники, банкиры, финансисты, судовла-
дельцы-нещадно эксплуатируют исмаилитские низы: крестьян,
ремесленников, рабочих, простой трудовой люд, своими мозо-
листыми руками наполняющий их сейфы. Он уже давно не верил
ни в аллаха, ни в пророка Мухаммеда, ни даже в его зятя Али,
который у части исмаилитов котируется порой выше Мухаммеда.
Это был революционер по призванию, один из лучших боеви-
ков подпольной организации "Свобода и демократия". Последнее
время его боевая группа готовила покушение на Фуркаля и
столпов его режима.
- А глаза? - спохватился Рун-Рин.
- И это предусмотрено, месье. - Бидо открыл коробочку и
покопался в ней, выбирая контактные линзы, Рун-Рин стал об-
ладателем черных, как маслины, глаз.
- Вы, я вижу, виртоуз своего дела! - заметил он.
- То же самое сказал Томмазо Сальвини, когда я в "Ла Ска-
ла" гримировал его для роли Отелло.
- Так сколько же вам лет? - изумленно спросил
Рун-Рин, вспомнив, что великий актер скончался уже лет
шестьдесят назад.
* Томмазо Сальвини (1829-1915) - великий итальянский тра-
гик. "Ла Скала" - итальянский оперный театр, существующий и
поныне.
Маэстро, склонив голову набок, любовался своей работой.
- Можете представить себе, сколько времени я служу Мель-
помене *, если будучи уже в зрелом возрасте участвовал в
штурме Бастилии, - скромно сказал месье Бидо.
И, очень довольный своей остротой, долго смеялся старчес-
ким дробным смешком.
- Довольно шуток, - сурово сказал Хуссейн. - Тило, перео-
девайся.
Он принес комплект одеяния, точно такого же, какое было
на нем самом, и показал Рун-Рину, как повязывать чалму. -
Вот-вот появится тот, кого я жду.
- Давай попрощаемся, Хуссейн, - сказал Рун-Рин.
Они сердечно обнялись.
- Из Бомбея ты направишься в Карачи, - напомнил Хуссейн.
- Явишься по адресу, который я тебе дал, и получишь новые
документы на имя австралийского скотопромышленника. Там же
отдашь охранную грамоту и паспорт. Все будет незамедлительно
доставлено мне. Я поеду поездом через другой пограничный
пункт. Пароль: "Я из Магриба". Отзыв: "А я ваш земляк".
- Помню. Приложи все усилия, чтобы устроить Фуркалю этот
заем. И пусть дело идет своим чередом. Все остальное я беру
на себя. Встретимся в лучшие.времена.
- Ну, все, - сказал Хуссейн. - В случае непредвиденных
обстоятельств - вот.
Он приподнял висевший на гвоздике плащ и показал спрятан-
ный под ним бесшумный автомат.
- Понятно, - сказал Рун-Рин. - Гостя встречу я.
Щелкнул замок комнатки, где укрылись Хуссейн и месье Би-
до. Гость не заставил себя ждать. Через двадцать минут близ
"Ягуара" остановилась вторая машина, из каторой вылезли два
субъекта: Нике (агент © 29) и Микс (агент © 32) с весьма ба-
нальными физиономиями. Это были не какие-нибудь светила де-
тективного мира, а рядовые филеры наружного наблюдения, ту-
поватые, исполнительные, но "неперспективные", так сказать,
сотрудники на побегушках. Как было принято, Нике и Микс ра-
ботали всегда "в паре".
- Будешь подстраховывать меня, - приказал
* Муза театра.
Нике. - Кто выйдет, не задерживай, только хорошо заметь. Че-
рез час после того, как мы уедем (он подчеркнул "мы"), мо-
жешь прекратить наблюдение. Давай встретимся и пообедаем
"Под белым колпаком" (так .именовался кабачок, на вывеске
которого был изображен толстый повар, листающий огромный ку-
линарный фолиант. Заведение третьеразрядное и по ценам впол-
не соответствующее тощим карманам Никса и Микса).
- Кто? - спросил хрипловатый голос Хуссейна с характерным
восточным акцентом.
- От его превосходительства господина Дельфаса, - тихо
отозвался Нике. Дверь открылась, и филер вошел, низко кланя-
ясь и озираясь по сторонам.
- Надеюсь мы одни?
- Абсолютно, - заверил "Хуссейн".
- Мне поручено вручить вам вот этот пакет.
Двойник Хуссейна разорвал обертку с сургучными печатями и
извлек пачку валюты, охранную грамоту, визированный паспорт.
- Передай его превосходительству мою благодарность. -
Открыв атташе-кейз, "Хуссейн" бросил туда деньги и докумен-
ты. Потом, сложив смуглые руки на груди, сделал полупоклон,
как бы давая понять, что Никсу делать здесь больше нечего.
- Господин Хуссейн, - заюлил Нике, - но сейчас я не могу
вас покинуть. Мне поручено охранять вас и сопровождать до
аэропорта. Самолет уходит через час.
- Но ведь воздушные линии временно закрыты...
- Пусть это вас не беспокоит. В ваше распоряжение будет
предоставлен самолет специального назначения.
Хуссейн © 2 сухо сказал:
- Как угодно.
"Хуссейн" накинул широкий плащ из верблюжьей шерсти, ка-
кой носят бедуины, и закутался в него. Через пять минут они
были в пути.
* * *
Нике проводил Хуссейна до аэровокзала и усадил в самолет,
вежливо, даже подобострастно. Он, вероятно, считал, что его
подопечный какая-то большая шишка. И успокоился только после
того, как самолет оторвался от взлетной полосы и вскоре ис-
чез за облаками, где ярко светило солнце. Скоро Хуссейн бу-
дет в Бомбее, под ярко-синим индийским небом, где нет этой
мерзостной слякоти.
Нике, кряхтя, влез в машину и взялся за баранку.
Напарник его час с лишним болтался возле флигеля, хотя
был предупрежден, что домик пуст, и уже готов был покинуть
свой пост, как вдруг дверь отворилась. Оттуда вышел не кто
иной, как... Хуссейн. Микс глазам не поверил. Но у него было
категорическое распоряжение: следить за входящими (таковых
не оказалось), а о выходящих Нике ничего не сказал. Тут в
голову филера пришла оригинальная мысль. Он догнал Хуссейна
и окликнул его.
- Что вам угодно? - осведомился исмаилит ледяным тоном.
- Господин... э... э..., - запинаясь выговорил Микс. -
Достопочтенный ага (он слышал, что в Индии так величают
знатных господ), я слышал, что вы великий предсказатель, чи-
тающий в книге судеб так же легко, как школьник в прописях.
Не могли бы вы сказать мне пару слов...
Хуссейн молча взял руку шпика и повернул к себе раскрытой
ладонью.
- Вообще-то я бесплатных предсказаний не даю. Но для че-
ловека Ратапуаля могу сделать это маленькое одолжение.
Он осмотрел линии на ладони Микса.
- К сожалению, придется огорчить вас. Вам в ближайшее
время придется пережить крупные неприятности, если... если
вы не будете держать язык за зубами. Прощайте.
"Прорицатель" повернулся к нему спиной, вскочил в желтый
"Ягуар" и умчался.
"Под белым колпаком" Микс встретился с Никсом, уже закан-
чивавшим порцию рагу с зеленым горошком.
- Ну, где ты провалился? - грубовато спросил он напарни-
ка. - Как там, никто не появлялся?
- Не входил никто. А выходил сам господин Хуссейн.
Нике воззрился на Микса, как будто видел его впервые в
жизни. Он чуть не подавился косточкой.
- Как ты сказал? - еле выговорил он.
- Господин Хуссейн.
- Да ведь он уехал со мной на аэродром.
- Так этот человек в верблюжьем бурнусе был тоже Хуссейн?
- Он самый. Он уже летит, вероятно, над океаном. И что ты
об этом скажешь?
- Я не знаю, как объяснить такое совпадение. Но ведь он -
факир, а они могут перевоплощаться, двоиться, находиться за-
копанными в могилу несколько часов...
Агент © 29 и агент © 32 долго глядели в глаза друг другу.
Так между ними было заключено молчаливое соглашение: похоро-
нить эту историю во избежание крупных неприятностей.
10. ЗВЕЗДНЫЙ ЧАС ИМПЕРАТОРА ФУРКАЛЯ
Репортер официоза "Микроландский Меркурий" торопливо
строчил в блокноте: "Прекрасный солнечный день середины июля
всеми красками радуги расцветил это пышное празднество, как
символ высшего достижения нашего обожаемого монарха Хуно
Первого, отца народа..."
Журналист не упоминал о том, что полуденное солнце в этот
день было излишне щедрым. Ни одно дуновение ветерка не шеве-
лило листья на ветвях, осенявших трибуну, покрытую велико-
лепным персидским ковром.
Репортер пососал кончик шариковой авторучки и продолжал
бойко писать: "Вокруг императора - весь цвет нации: министр
юстиции, его светлость герцог Эгретский Кербер Дельфас, ря-
дом с ним его превосходительство Каин Ратапуаль, представи-
тели вооруженных сил генералы Кэнэ Раст и Непо Кейроль, ком-
модор Флон, звезда и роза микроландского аристократического
общества божественная госпожа Лаксам Фуркаль (репортер умал-
чивал о том, что этой звезде и розе было уже за 50), руково-
дитель института и директор национального предприятия "Юни-
версал электронике", господин Троакар и другие высокопостав-
ленные лица".
Вся эта сановная свора, окружавшая Фуркаля и увешанная
аксельбантами, эполетами, орденами, нарукавными шевронами,
обливалась потом в своих суконных мундирах, застегнутых на
все пуговицы.
На Фуркаля было просто больно смотреть, словно на витрину
ювелирного магазина в лучах мощного прожектора. Голову его
венчала золотая каска, на которой распростерла крылья ка-
кая-то хищная птица. Вся хунта окружала его в полном своем
блеске, и каждый поднимающийся на трибуну прежде всего со-
вершал обряд целования руки новоиспеченного императора. Сам
Фуркаль чувствовал себя не совсем ладно: струйки пота бежали
из-под золотой каски, как из-под душа, и текли за воротник.
На торжество был допущен очень ограниченный круг вельмож
- главари хунты и, кроме них, лица, без которых невозможно
было обойтись: несколько инженеров-операторов, десяток рабо-
чих, охрана и музыканты. Все остальные были удалены далеко
за пределы института-крепости.
Капельмейстер взмахнул палочкой, и серебряные трубы заиг-
рали гимн:
Велик Фуркаль, наш император -
Отец народа, свет и счастье...
От бурных звуков заколыхалось знамя, осенявшее трибуну:
черное с вертикальной серой полоской в центре, на которой
был вышит серебряный гриф-стервятник.
...Со времени исчезновения Рун-Рина прошло три года. За
это время все, как выражался Дельфас, "утряслось": Хуссейн
вернулся с согласием Ага Хана предоставить заем, правда, на
безбожных процентах. Контрольный пакет акций был выкуплен,
само предприятие национализировано и носило отныне название
"Националь юниверсум электронике". Информация была извлечена
из блоков долговременной памяти компьютера, расшифрована, и
работы по постройке "ЛА-5" благополучно доведены до конца.
Дельфас получил все, чего домогался, - сан герцога и сменил
серебряное шитье мундира на золотое.
Фуркаль возвел себя сперва в звание фельдмаршала, а потом
провозгласил себя императором. Оказалось, что у него была
железная хватка. И даже черный кот появлялся теперь не еже-
ночно, а только по пятницам. Казалось, этот день - день пус-
ка автоматической линии "ЛА-5", не сулил ему ничего дурного.
Император взмахнул рукой в белой перчатке, и музыка
смолкла. Пыжась, Фуркаль подошел к ограде трибуны, и в тор-
жественной тишине зазвучал его писклявый голос:
- Дорогие соратники - Дельфас, Ратапуаль и другие! (Про
себя: "Вы у меня еще попляшете, Ратапуаль и У Лаксам!") Я
могу, наконец, дать нашему народу изобилие и благоденс-
твие... Вы будете свидетелями эксперимента, который явится
новой эрой в истории Микроландии... "
Овация.
- Народы склоняют свои головы под наше черно-серое знамя,
ибо мы обретаем могущество, какого не знал мир...
Минут десять еще Фуркаль мямлил и размазывал, бросая в
окружение трескучие фразы. Затем снял каску и вытер платком
заметную лысину.
Слово перешло к директору института и главе фирмы, долго-
вязому доктору Троакару, высокоученому лакею и поклоннику
императора, глубоко освоившему основы демагогии. Он знал,
что Фуркаль не любит длинных речей: сколько-то верноподдан-
ности, побольше патоки, лапидарности формулировок.
- Да, вы немногие избранные, обласканные сиянием совре-
менного царя Соломона и Тамерлана, отца народа,- императора
Хуно Первого, будете удостоены сегодня лицезреть в действии
установку, созданную его попечением. Это новая лампа Аладди-
на, это волшебная мельница Сампо народных легенд, на которой
будет коваться мощь Микррландии и процветание ее населения.
Склоним же головы перед гением его величества Фуркаля...
Доктор Троакар перевел дух и заключил:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг