Борис Захарович Фрадкин
ПЯТЬ СОТЫХ ГРАДУСА НИЖЕ АБСОЛЮТНОГО
НУЛЯ
...Хотя природа и сложна,
Причудлива архитектура,
Была догадка Эпикура
И гениальна, и верна...
Сюлли-Прюдом
1
Вахтер, сидевший в вестибюле института за столиком, пе-
рестал читать газету и удивленно воззрился на мальчика, под-
ростка лет пятнадцати, спускающегося по лестнице. Время дав-
но перевалило за полночь и находиться в институте могли
только люди со специальными пропусками.
Мальчик выглядел довольно комично. Черный, выгоревший на
солнце костюм был ему непомерно велик. Пиджак мешком висел
на худых угловатых плечах, из-под рукавов едва выставлялись
кончики пальцев. Штанины брюк гармошками лежали на огромных
туфлях и волочились по полу, а в воротнике рубашки могли бы
разместиться две такие тощие шеи.
Подросток ошалело озирался по сторонам, вцепившись обеими
руками в спадающие брюки.
- Эт-то что за новости? - вахтер даже привстал со стула.
- Ты откуда взялся? А? И кто, собственно, ты такой, чтобы
среди ночи шататься по институту?
- Я не знаю... - мальчик вымученно улыбался. - Вы извини-
те, пожалуйста. Надо мной, наверное, подшутили...
- Я тебе извиню! Я тебе пошучу! - распалялся вахтер. -
Нашли место для фокусов. Я вот сейчас включу сигнализацию и
отправлю тебя куда следует. Пусть там с твоими родителями
разбираются, с какой целью ты проник в научное учреждение.
Да еще в таком маскараде. Как твоя фамилия, а? Как? Говори
громче, не мямли!
- Ошканов я. Ефим Ошканов.
Потянувшись было за телефонной трубкой, чтобы привести
свою угрозу в исполнение, вахтер опешил.
- Постой, постой, какой такой Ошканов? Я знаю Ошканова с
кафедры низких температур. И тоже Ефима. Ефим Константинович
Ошканов. Вместе зимой на Кудяниху ездим, одной пешней лед
долбим. Рыбки славно привозим. Но что у него сынок имеется,
что-то не припомню... Но вообще-то похож. Очень даже похож.
Ну, ладно... Пусть Ефим с тобой разбирается, а я завтра с
ним потолкую. Только чего же на тебе отцовский костюм? Как
ты в нем по улице пойдешь?
Мальчик, растерянно улыбаясь, молчал.
- Нет, похож, похож, теперь точно вижу. Даже родинка под
глазом. А может, тебя мальчишки обидели?
Так и не получив ответа, вахтер в сердцах махнул рукой.
- Ладно, беги, давай. Время позднее, никто тебя разгляды-
вать не станет, - вахтер щелкнул ключом, отпирая двери вес-
тибюля. - А завтра жди бани.
Закрыв за мальчиком двери, вахтер уже пожалел, что отпус-
тил его. Что-то тут было не так. Если в том, что мальчик в
такое позднее время оказался в институте, уже заключалось
обстоятельство чрезвычайное, то еще удивительнее было, что
на мальчишке оказался костюм с плеча очень известного вахте-
ру человека.
На всякий случай вахтер поднялся по лестнице, заглянул в
один коридор, в другой... Свет выключен, ни души. И только
спустившись в полуподвальное помещение, где находилась лабо-
ратория кафедры низких температур, он замер, прислушиваясь.
Ему почудилось, что за закрытыми дверями лаборатории гудит
трансформатор. Но открывать двери он не решился.
2
Мальчик замер на бетонных ступенях института. Он узнал
Майскую площадь, через которую по праздникам проходили ко-
лонны демонстрантов. Вон и знакомые облицованные розовым
мрамором трибуны. Только... только, что это за ступени под
его ногами? И откуда взялось это огромное здание, из которо-
го он вышел? Повернув голову, при неверном свете фонарей
Ефим разобрал на мраморной дощечке: "Институт электромаши-
ностроения".
Ефим точно знал, что в их городе такого института нет! А
на этом месте должно было стоять трехэтажное "Бюро путешест-
вий и экскурсий", в которое он не раз наведывался по поруче-
нию классной руководительницы.
Может, это другая площадь?
Однако вон на углу стоит старинный каменный особняк в два
этажа. Этому особняку более трехсот лет и его построил из-
вестный уральский рудознатец из редчайшего уральского камня.
Без упоминания об этом особняке нельзя рассказывать историю
города.
Значит, площадь та самая.
Но откуда взялось высотное здание рядом с особняком? Из
одного стекла и бетона, оно в ночи казалось необычайно ажур-
ным, и шпиль его уходил в ночное небо на необыкновенную вы-
соту, сливаясь со звездами.
Что-то произошло в окружающем Ефима мире. Случилось
что-то необъяснимое за тот короткий промежуток небытия, в
течение которого он был кем-то и непонятно для чего перене-
сен в незнакомое здание Института электромашиностроения. У
мальчика была отличная память, он помнил всю свою жизнь до
последнего дня. Но тщетно старался он восстановить в своей
памяти события, которые привели его в странное здание инсти-
тута. Ему стало страшно, как это случается в предчувствии
надвигающейся беды. Страх заставил его торопливо сбежать с
бетонных ступеней и устремиться в аллею, ведущую в сторону
его дома.
На аллее ни души. И только на ближайшей скамейке Ефим
вдруг различил одинокую женскую фигуру. Сжавшись и оцепенев
в неподвижности, пожилая женщина остановившимися глазами
наблюдала за его приближением. На ее лице, скупо освещенном
уличными фонарями, застыло выражение ужаса. Ефиму показа-
лось, что женщина сейчас не выдержит и закричит. Не понимая,
почему он внушает ей такой страх, Ефим поспешил оставить
женщину позади. Он побежал, поминутно наступая на волочащие-
ся по асфальту штанины и рискуя растянуться.
Он бежал, стараясь не смотреть по сторонам, чтобы не ви-
деть, как родной его город становится вдруг неузнаваемо чу-
жим, открывая его глазам то неведомую площадь с подземными
переходами (о которых все в городе только мечтали!), то ан-
самбли зданий удивительной архитектуры, то фонтаны с цветни-
ками, оказавшиеся здесь волею какого-то необъяснимого чуда.
Свернув за угол, мальчик вскрикнул от радости - он увидел
свой дом! Он узнал бы его среди тысяч подобных домов по тем
неуловимым признакам, которые, если и захочешь, не опишешь и
которые впитываются в человеческую душу с годами. А Ефим
как-никак прожил в этом доме все свои пятнадцать лет. Вон из
того подъезда мать вывозила его в детской коляске, выводила
за руку в садик, провожала в школу...
Здесь спасение!
Подле отца и матери он избавится от одуряющего страха пе-
ред неведомым и необъяснимым, похожим на нелепый сон, на го-
рячечный бред.
Поддернув как можно выше проклятые спадающие брюки, кото-
рые тоже оказались на нем самым необъяснимым образом, Ефим
взбежал по знакомой лестнице на четвертый этаж. Вот она -
родная спасительная дверь! Мальчик протянул руку к кнопке
звонка... и отдернул ее, словно уколол палец об иголку.
Кнопка была не та!
Вместо привычной беленькой и кругленькой, уже пожелтевшей
от времени, на стене поблескивала вызывающе чужая зеленая
кнопка прямоугольной формы. Нет, ошибки не было. И номер
квартиры, и порыжевшая от прикосновения рук никелированная
ручка, и замочная скважина, и многие другие приметы не могли
обмануть Ефима.
Он заставил себя нажать кнопку.
Он страстно желал, чтобы ожидание не обмануло его, чтобы
в дверях показалась мать или отец, оба рассерженные его
поздним приходом. Ему всегда влетало, когда он приходил не
вовремя.
Дверь распахнулась и в ней показалась незнакомая молодая
женщина в длинном голубом халате, заспанная и недовольная.
- Кого тебе, мальчик? - придерживая одной рукой полы ха-
лата, а другой прикрывая невольный зевок, спросила она. И не
получив ответа от взирающего на нее с ужасом Ефима, повтори-
ла вопрос.
Мальчику показалось, что кто-то третий закричал с отчая-
нием в голосе:
- Но в этой же квартире живут Ошкановы!!
Женщина пожала плечами.
- Здесь живут Сычевы, - нетерпеливо переступая с ноги на
ногу, возразила она. - Должно быть, ты перепутал адрес. Тебе
какой дом нужен?
Ефим, волоча ноги, направился к лестнице. Необъяснимость
происходящего окончательно придавила его.
- Мальчик, послушай! - окликнула его женщина.
Он не оглянулся. Ему стало так плохо, как еще не случа-
лось ни разу в жизни. Остатки его мальчишеского мужества
окончательно покинули его, он с трудом удерживался, чтобы не
опуститься на ступеньки и не завыть во весь голос.
На ватных, едва держащих его ногах Ефим добрался до ска-
мейки под тополями. Отчаяние уступило место полной апатии,
покорности судьбе. Пусть будет, что будет...
Съежившись, вобрав голову в воротник чьего-то чужого пид-
жака, он закрыл глаза и застыл в неподвижности. Задремал бы-
ло, но тут же вздрогнул и очнулся - ему почудилось, будто
рядом присела та пожилая женщина, которую он видел на аллее
у института. Он вспомнил, с каким суеверным ужасом встретила
она его появление. Странная мысль пришла ему в голову: было
что-то родственное в их страхах, в их одиночестве среди ночи
и внезапно изменившегося города. Глупости, пожалуй. Однако
видение искаженного ужасом женского лица назойливо маячило в
его воображении.
3
Взошло солнце, и город начал просыпаться. Из дома (из его
дома!) выходили совсем незнакомые люди, спешили на работу.
Никто не окликнул, не признал Ефима. Если мальчик и привле-
кал внимание прохожих, так только своим нелепым костюмом.
- Мальчик, ты?!
Перед ним остановилась та самая молодая женщина, которая
открывала ему двери его квартиры. Теперь она была одета в
модные коричневые брюки с золотой вязью по шву, коротенькую
ярко-желтую кофточку-безрукавку, лаковые белые босоножки. Ее
кругленькое лицо дышало свежестью - видно, женщина только
что вышла из-под холодного душа. Губы маленького и тоже
кругленького рта она все собирала трубочкой. Коротко подс-
триженные и крашенные под медь волосы образовывали на голове
хаос морских волн.
Видно, женщина шла на работу, потому что в руке держала
папку с бумагами.
- Послушай, - присматриваясь к мальчику, решительно про-
изнесла она, - пойдем-ка, дружок, в дом и разберемся в наших
делах. Я вижу, ты попал в историю и тебе нужна помощь. А я
великий мастер разгадывать чужие тайны. Ночью-то я со сна,
дуреха, не разглядела, как тебе худо приходится. Ты, пожа-
луйста, прости меня - засоню. Идем, идем, я уж теперь от те-
бя ни в какую не отстану.
В ее нарочито строгом голосе звучало искреннее участие,
та доброта, в которой Ефим сейчас более всего нуждался. И
когда женщина решительно взяла его за руку, он безропотно
последовал за ней.
- Меня зовут Ксенией Марковной, - сказала женщина, откры-
вая двери и пропуская Ефима вперед. - Мы живем здесь вдвоем
с мужем. Но он сейчас в отпуске и отправился лазать по своим
ужасным пещерам. Ты знаешь, что такое спелеолог? Это мое
несчастье. Каждую ночь мне снится, что он застрял там, в
своих лазах... Да ты проходи в комнату, будь как дома. А я
позвоню на работу, чтобы меня не ждали.
Как дома!..
В своих комнатах мальчик увидел чужие вещи, уловил чужие
запахи.
- Садись вот сюда, на диван, - Ксения Марковна швырнула
папку с бумагами на стол и села рядом с Ефимом. - Такие,
стало быть, выкрутасы, дружок. Ну, давай, выкладывай все по
порядку.
Выслушав сбивчивый рассказ Ефима о его ночной оказии,
Ксения Марковна сложила губы трубочкой и задумалась.
- И ты совсем-совсем не помнишь, как попал в институт?
Чудно... И вообще, все это страшно загадочно, Ефим. Ты даже
не отдаешь себе отчета, насколько загадочно. Я буду не я,
если не докопаюсь до истины.
Ефим жадно вслушивался в голос женщины, улавливая в нем
ту уверенность, которую отняла у него минувшая ночь. Ксения
Марковна пересела на стул к тумбочке с телефоном, сняла
трубку.
- Начнем с адресного стола, - сказала она, - и уточним
местонахождение твоих родителей. Как их зовут, когда роди-
лись? Ну-ка?
Даты, названные Ефимом, заставили ее застыть с раскрытым
ртом. Ей пришлось сделать над собой значительное усилие,
чтобы не выдать своего недоумения. Получалось, что и отцу и
матери мальчика давным-давно перевалило за сто. Однако она
не помнила названных имен среди долгожителей города. И по-
том, не могли же столь престарелые люди иметь пятнадцатилет-
него сына!
Медленно набирая номер адресного стола, Ксения Марковна
уголком глаз наблюдала за своим юным гостем, но признаков
умственного расстройства на его лице не замечала.
Из адресного стола ответили, что названные ею люди в го-
роде не проживают. Это было уже совсем непонятно.
С минуту она колебалась. Ее глаза встретились с глазами
мальчика - доверчивыми серо-голубыми глазами. Да нет, похо-
же, с головой у него все в порядке.
Ксения Марковна набрала номер городского архива.
- С вами говорит юрист завода холодильных установок, -
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг