которые проникнут во дворец в потоке народа. Именно в этот день, по моему
мнению, следовало перехватить у них инициативу. Я мог бы арестовать
заговорщиков и пропустить восставших к складам оружия, а затем запереть
ворота, отгородив дворец от внешнего мира, чтобы никто не помешал нам
проникнуть во Хранилище. Но теперь с заговорщиками расправился Император.
Возможно, кто-то из них, не выдержав пытки, уже назвал мое имя. Меня
схватят, стражу заменят, ворота дворца наглухо закроют для посторонних...
Именно так должен поступить Император, если он не хочет распроститься с
троном и с самой жизнью. Очевидно, У него найдутся преданные воинские
части, которые он сумеет подтянуть к столице, может быть, уже сегодня,
чтобы заменить ими дворцовую стражу. У Императора есть опыт в таких Делах -
я отлично помнил, как быстро и умело расправился он с вексиллариями. Чтобы
опередить его, в нашем распоряжении оставались считанные часы. Но хуже
всего было то, что приходилось действовать вслепую. Только сейчас я
осознал, насколько мало знаю о противнике. Следовало иметь разведчиков в
каждой воинской части, на телефоне и телеграфе, железнодорожных узлах,
среди аэростатчиков... Увы, обо всем этом я не подумал, а теперь время было
упущено. Оставалось одно - принять бой, даже заранее зная, что он будет
проигран, и если не повезет, умереть с честью.
- Слушай меня, Лин Эст, - сказал я. - Ты доверился провокатору и
поставил под удар все наше дело. Заговор провалился - ты это уже понял,
иначе не пришел бы сюда. Император нас не помилует - это ты тоже знаешь.
Осталась одна надежда - на А и ее друзей. Так?
Он кивнул, глядя на меня круглыми глазами.
- В случае их победы у тебя есть шанс выжить. Ведь ты не совершал
преступлений против народа, не грабил деревень, не рубил голов невинным. -
Тут глаза его забегали, но я сделал вид, что ничего не заметил. - Ты просто
государственный чиновник, образованный, знающий человек, для которого
найдется дело при любой власти. Так давай сговоримся с теми, у кого еще
остались шансы на успех...
- Но как, как это сделать? Или ты все-таки знаешь, где их найти?
Я покачал головой.
- Я не имею к ним никакого отношения. Но все, что нам нужно, знает А.
- Ты издеваешься надо мной. А давно схвачена и казнена.
- Она жива и находится совсем рядом. Я только что видел ее. Она -
невеста Императора.
Он подскочил так, словно его ужалила змея.
- Слушай, Лин Эст! Я дам тебе своих лучших людей с тяжелым оружием.
Укради, похить, отбей А с боем - делай что хочешь, но освободи ее, и мы
спасены. У Тайной Канцелярии мало людей. Ворвись во дворец, перебей всех,
кто станет на дороге, и выведи А оттуда. Тем временем я наглухо заблокирую
дворец.
Лин Эст выпрямился во весь рост и с хрустом несколько раз сжал кулаки.
- Я повинуюсь! - сказал он. - Дай мне оружие. В это время в дверь
вошел страж. Меня вызывали к Императору.
36
В первый момент я решил, что за мной послали, чтобы схватить и
обезглавить. Конечно, кто-то из Ищущих Братьев уже проговорился, и часы мои
сочтены. Но потом я вспомнил про А. Открытое неповиновение только ускорит
развязку. Надо выиграть время, чтобы Лин Эст успел выполнить свою задачу. И
если для этого надо расстаться с головой - что же, я знал, чем рискую...
Император ждал меня в своем рабочем кабинете. Несколько невзрачных
черных фигур маячили в темном углу.
Я бросил взгляд на часы. Прошел всего час после полудня. Лицо
Императора светилось молодостью и красотой. Он только что вернулся из
Хранилища, поэтому был бодр и деятелен.
- Расскажи мне про Ищущих Братьев, - сказал он, глядя мне прямо в
глаза.
- Слушаюсь, о Повелитель! Ищущие Братья - преступная тайная
организация, в которую вошли завистливые, неблагодарные, черные люди,
посмевшие посягать на Великого Императора...
Я преданно смотрел Императору в глаза, больше всего боясь моргнуть, и
старательно перечислял все, что знал - имена, события, планы заговора,
дислокацию боевых групп. Я отлично понимал, что все это Императору уже
известно, так же, как и мое участие в заговоре, и только недоумевал, почему
мне не отрубили голову сразу.
- Как согласился ты, мой преданный слуга, вступить в сговор с
изменниками? - спросил Император.
- Знать тайные замыслы врага - моя обязанность, о Повелитель! -
выпалил я.
- Но ты дал Клятву Послушания?
- Нет, о Повелитель!
Его брови приподнялись.
- Подойди сюда!
Он протянул мне какие-то бумаги. Я бросил на них взгляд и сразу понял,
что это такое. Это был протокол моего приема в Братство Ищущих. Эти
подонки, эти кровавые пауки были формалистами и бюрократами до мозга
костей.
- Видишь? Тебя приняли в Братство.
- Нет, о Повелитель!
Император нахмурился.
- Объясни.
Я быстро перелистал страницы. Вся надежда на то, что эти упыри, эти
вурдалаки свято соблюдают видимость законности даже в самых незаконных
деяниях. Вот и последняя страница. У меня словно камень свалился с сердца.
- Из-за моих заслуг перед Императором я был признан недостойным, о
Повелитель!
Я протянул ему последний лист, где витиеватым почерком перечислялись
результаты голосования и постановление Совета Ищущих Братьев - предать меня
смерти.
- Почему же ты жив?
- Не знаю, о Повелитель!
Я уже понял, как обстояло дело. У кого-то из Братьев был найден архив,
а может быть, и полный список Братства. Всех перечисленных в нем схватили
и, скорее всего, уже отрубили им головы - Император был скор на расправу.
Меня в списке не было - ведь формально я не был принят, но протокол
сохранился. Я мог лгать что угодно, потому что проверить мои слова было
невозможно.
Император смотрел мне прямо в глаза, и его взгляд обволакивал меня,
проникал в самое сердце, вызывал радость и желание повиноваться. Только
мысль о несчастной А, о страданиях моего сына и других невинно замученных
людей помогла мне бороться с предательской лаской этого взгляда.
- Вспомни, я приказываю тебе! Ты должен знать!
- Не знаю, о Повелитель!
Видимо, он поверил мне, потому что наконец отвел глаза. Я незаметно
вздохнул. Кажется, пронесло!
- Почему ты молчал, Начальник стражи?
- Мудрость всезнающего Императора не нуждается в моих напоминаниях, о
Повелитель! С меня было достаточно знания, что все нити заговора ведомы мне
и что даже тень ясности не коснется тебя, о Повелитель!
Император взглянул в угол. Один из черных бесшумно приблизился и с
поклоном передал ему что-то.
- Твоя преданность радует меня, - сказал Император. - Я решил
приблизить тебя к трону. Отныне ты - один из Стоящих У Руля, и имя твое -
Тир Асс...
Я бросился к ногам Императора, стараясь как можно правдоподобней
показать свой восторг.
- Но число Стоящих У Руля ограничено, - продолжал Император. -
Принадлежащее тебе по праву место еще занято изменником и предателем. Иди,
принеси мне голову Лин Эста, о Стоящий У Руля, мой верный слуга Тир Асе!
Я принял из рук Императора грамоту и регалии.
- Будет исполнено, о Повелитель!
Лишь за дверью я смог утереть пот со лба. Еще раз смерть прошла мимо
меня. Что же, надо пользоваться доверием Императора!
37
Когда я вернулся к себе, Лин Эст стоял у окна с тяжелым автоматом на
груди.
- Император только что приказал принести ему твою голову, - сказал я.
- Не будем же терять времени. Бери людей и начинай штурм.
- Что это такое? - хрипло спросил он, показывая куда-то вниз.
Я подошел к окну, и от того, что я увидел там, судорожный спазм страха
сжал мне сердце. Ворота внешней ограды Дворца, которые я приказал наглухо
закрыть, были отворены, и в них вливалась колонна солдат.
Я бросился к телефону. Мне ответил начальник караула.
- Как ты смел нарушить приказ! - заорал я. - Немедленно закрыть
ворота!
- Войска введены во дворец по приказу Императора, - Флегматично
ответил он.
- Ты арестован! Немедленно явиться ко мне и сдать оружие!
- Как бы не так! - ответил он и повесил трубку.
Я почувствовал, что все кругом рушится. Император опять опередил меня!
Я рванул рубильник, и в караульных помещениях заплакала тревожная
сирена. Стражи с оружием в руках выскакивали в коридор и наспех строились.
Я выбежал на середину. За мной спешил Лин Эст, придерживая на груди
автомат. Наверно, вид у нас был очень странный, потому что стражи смотрели
на нас с недоумением.
Я вызвал вперед бригадиров и приказал арестовать стражу у ворот, а
остальным выбить солдат из дворца. Однако последовало неожиданное. Никто не
шевельнулся, чтобы исполнить приказ. Стражи топтались и о чем-то тихо
переговаривались.
- Смирно! - заорал я. - Выполнять приказание! Однако стражи оставались
на местах.
- Мы не будем стрелять в своих, - сказал вдруг кто-то. - Надо сперва
разобраться.
- Как ты смеешь! - взвился я. - Это измена! Взять его!
- Я вижу, ты забыл, что сам когда-то был одним из нас, - насмешливо
продолжал страж. - Коротка же память Стоящих У Руля!
Я бросился к нему, но тут у меня за спиной коротко прогрохотал автомат
Лин Эста. Страж схватился за живот и повалился на пол. Раздался вопль,
строй смешался. Я ничего не мог сделать. Меня свалили, защелкнули наручники
и поволокли к карцеру. Лин Эст сопротивлялся немногим дольше меня. Его
автомат тявкнул и сразу захлебнулся. Меня швырнули на пол карцера, сверху
на меня рухнула туша Лин Эста. Загремел замок, и мы остались в темноте.
Все было кончено.
38
Время тянулось бесконечно долго. Мне показалось, что прошла вечность,
прежде чем узкая полоска света, проникавшая, под дверь, начала бледнеть и
таять. Там, за стенами нашего каменного мешка, наступил вечер.
Первое время я сидел на полу, прислонившись спиной к холодному камню
стены. Постепенно меня охватил озноб. Я попытался встать и немного
размяться, но проклятые наручники тут же сжали запястья, и мне пришлось
отказаться от попытки согреться. Я опять опустился на пол, мелко стуча
зубами. Рядом, в темноте, скулил и плакал Лин Эст. Это было омерзительно, я
крикнул было на него, но он заскулил и затрясся еще сильнее. Потом силы
оставили его. Он утих, и на нас навалилась давящая тишина.
Это было еще хуже, чем вопли Лин Эста. Мерзкий, отвратительный страх
прокрался мне в душу, отнимая остатки самообладания. Видимо, Лин Эст тоже
почувствовал нечто похожее, потому что он завозился и окликнул меня.
Как ни ужасно было наше положение, но все же возможность говорить даже
со злейшим врагом приносила какое-то облегчение. Мы сели рядом, чтобы
согревать друг друга, и стали разговаривать.
Беседа продолжалась недолго. Постепенно нами овладела полная апатия, и
мы снова умолкли. В полузабытьи шло время - минуты или часы, я не знал.
Потом я заснул и увидел сон.
Я увидел, что сижу на императорском троне перед большим прямоугольным
зеркалом и разговариваю с собственным отражением. На моей голове была
корона, в руке - императорский скипетр, но они почему-то не отражались в
странном дымчатом зеркале. Через некоторое время я понял, что вижу в
зеркале не себя, а сына.
- Дорогой Ло! - растроганно сказал я, и слезы радости покатились из
моих глаз. - Наконец-то я встретился с тобой. Как жаль, что ты - только мое
отражение в стекле, и я не могу обнять тебя!
Я простер руки к зеркалу, и мои пальцы ощутили его податливую, упругую
поверхность. Удивленный, я приник к стеклу, напрягая силы, и вдруг преграда
исчезла, и наши руки встретились!
- Иди ко мне, отец! - сказал Ло, и голос его благоухал. - Иди ко мне,
и я покажу тебе то, ради чего стоит жить...
Его сильные, загорелые руки увлекали меня внутрь зеркала. Корона
зацепилась за раму, упала на пол и покатилась со звоном, но я тут же забыл
о ней, потому что руки сына увлекли меня внутрь, ввысь, и вот мы уже
пронизывали тучи, устремляясь туда, где нам навстречу вставала из-за песков
Западной пустыни Четвертая Луна.
Совсем рядом с нами мерцали удивительные звезды, а внизу проплывали
поля, луга и города, и повсюду были люди, и они смеялись и кричали,
указывая на нас, а мы все плыли над тучами, и звезды расступались перед
нами. Четвертая Луна заливала нас ласковым теплым светом, и этот свет
радовал и бодрил, и пробуждал в душах мудрость, а в сердцах мужество, и
света этого было так много, что его хватало на всех, и люди знали это, и
подставляли лица несущему счастье лунному свету. Удивительная Луна плыла
над миром, изливая счастье на белых, черных, синих, зеленых, желтых людей,
и твердая рука сына направляла ее полет, и не осталось на всей планете ни
одного убогого, нищего, забытого, кого бы не коснулся ее свет.
Потом раздался короткий грохот, и меня ослепила яркая вспышка. Лишь
секунду спустя, когда сознание пробудилось, я понял, что это открылась
дверь нашей тюрьмы.
- Выходи, Тир Асе! - раздался громкий голос. Я с трудом поднялся на
ноги и пошел к свету, неся впереди себя опухшие, посиневшие, ничего не
чувствующие руки.
За дверями толпились вооруженные вексилларии, а среди них, с
автоматами в руках, стояли врач Тал и Старший.
39
Я был очень наивен, полагая, что от меня одного зависит успех
восстания. За время, проведенное в карцере, я успел передумать многое и
понял, что был самонадеян и глуп и что в сложном механизме восстания
являлся только маленьким винтиком.
Я сидел на стуле в перевязочной, Тал хлопотал над моими руками, втирая
в кожу какие-то чудодейственные мази, а я засыпал его бесконечными
вопросами, на которые он не успевал отвечать.
- Солдаты тоже были на нашей стороне, и приказ Императора оказался
очень кстати. Поэтому стража пропустила их во дворец. Ты едва не испортил
все, приказав открыть огонь. Стража решила, что Император сумел подкупить
тебя, поэтому тобой обошлись так невежливо.
- Значит, ты теперь с нами, Тал? - спросил я. Он засмеялся. Старший,
который сидел рядом, держа автомат на коленях, тоже улыбнулся.
- Тал - один из членов штаба нашей организации, - сказал он. - Наши
люди работают во всех воинских частях.
- А я решил, что все погибло, - сознался я. - Организация разгромлена,
заговор раскрыт, Император торжествует...
- Все произошло так, как мы предполагали. Слушай, я расскажу тебе... Я
стремился попасть во дворец вовсе не ради тебя. Мне надо было повидать
Гуна.
- Гун предатель! - крикнул я. - Он раскрыл Императору планы
заговорщиков.
- Он сделал это по моему приказу, - спокойно ответил Старший.
Я ошеломленно посмотрел на него.
- Это входило в наш план. Император - психически неуравновешенная
натура. Он панически боится за свою жизнь. Гун назвал ему имена
заговорщиков, их тут же схватили и казнили. Таким образом, Император,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг