- То-то и оно! Чего они могут ждать?
- Корабль, чего ж еще? - предположил я. - Поставьте себя на их место:
явка провалена, объявлена эвакуация. Если они не хотят уничтожать
разведмодули, единственный выход - перепрофилировать их.
- А у тебя голова варит, - с уважением признал майор. - Надо будет
хоть одну захватить живьем, чтобы в ней ребята покопались. Те, из магазина
- так, болванки. Куклы. Что-то вроде калькулятора. Вот этих бы зацапать...
Эх, спугнем.
- Так накройте всю малину скопом, пока они здесь! - кровожадно
зашептал Денисыч.
- Не имею права. Окажись среди этих, - он кивнул на поляну, - хоть
одна живая бабка, с меня голову снимут.
Мы переглянулись и поскребли в затылках. Майор был прав: наверняка
среди андроидов затесалось несколько вполне нормальных бабушек,
привлеченных всеобщим исходом. Такова уж женская натура с их неистребимым
любопытством.
Между тем потихоньку смеркалось. Лежать становилось холодно. Все уже
привыкли к тишине, как вдруг ребята-аналитики заволновались. Сразу с трех
сторон к майору поползли гонцы и что-то зашептали ему на ухо. Сан Саныч
вздрогнул, вытаращился в небо, потом достал из кобуры пистолет и
передернул затвор.
- Амба, парни, - сказал он. - Похоже, что-то надвигается: у ребят на
приборах какая-то галиматья. Рассредоточьтесь по кустам и не отсвечивайте.
Ваше дело - смотреть в оба, чтобы вас не увидели. Ну, с богом! - Он
размашисто перекрестился и обернулся к лежащему рядом сержанту. - Коняев!
Объявить по всем постам: план Икс три ноля, готовность номер один.
"Старушки" на поляне медленно выстраивались в круг и замирали с
задранными к небу головами. Немногие сновавшие между ними (видимо,
настоящие) бабушки тоже стали беспокоиться, передвижения их по поляне
сделались совсем уж беспорядочными.
Как только что-то сдвинулось, Денисыч сразу же куда-то ответвился,
плюхнулся в пожухлую траву и, извиваясь, словно уж, исчез в зарослях. Мы с
Кабанчиком, оставшись вдвоем, вооружились штурмовым биноклем с
фотоумножителем и залегли в кустах.
- Зараза, - пожаловался мне Серега и отложил бинокль, - аж трясет
всего. Ни черта не разглядеть.
Он расстегнул молнию на куртке, залез во внутренний карман и вытащил
чекушку пермской "Ласковой" с рысенком на зеленой этикетке. Среди
продвинутого молодняка такие бутылочки иронически зовутся "демоверсия".
- Где взял? - пораженно спросил я.
- Пока в Кишерти пиво брали, затарился. - Кабанчик присосался к
горлышку, сделал пару добрых глотков и протянул бутылку мне. - Хочешь?
- Не надо, может? - Я покосился в медленно темнеющее небо.
- Да ладно, чего уж, - отмахнулся тот. - Кто знает, может, это -
последний раз...
- Типун тебе на язык!
После трех дней обильных возлияний водка показалась мне практически
безвкусной. Ладно, хоть помогла расслабиться. Во всяком случае, волнение
ушло. Мелькнула запоздалая в своей нелепости мысль: "Вот, опаньки, и
уволился с работы".
- Не боишься?
- Нет, - ответил я, с каким-то равнодушием оглядывая "бабок" на
поляне. - Я, можно сказать, всю жизнь мечтал пришельцев встретить. Только
не думал, что так глупо с ними познакомлюсь.
- А вот, к примеру, если они предложат тебе с собой лететь, ты
согласишься?
- Сразу же. Не раздумывая.
- Ну и дурак.
Кабанчик поискал, куда бы швырнуть пустую бутылку, и вдруг дернул
меня за рукав.
- Смотри! - ахнул он и потыкал в небо загипсованным мизинцем.
Я задрал башку и онемел.
Из облаков, из фиолетового марева сгущающихся сумерек на поляну
спускался Корабль. Корабль пришельцев. Я понял это сразу, и здесь не
требовалось никаких объяснений: просто ничем, кроме корабля пришельцев,
эта штука быть не могла и не хотела.
Не знаю почему, но раньше, думая об инопланетянах, я всякий раз
представлял себе летающую тарелку - две такие здоровенные суповые миски
донцами наружу. И непременно серебристую, с оконцами, иллюминаторами,
разными прожекторами, антеннами... И чтоб на ножках. Что поделаешь!
Наверно, это был стереотип, когда-то вынесенный мной из голливудских
фильмов, ну, там: "И. Ти.", "Звездные войны", "Близкие контакты какого-то
там рода"...
Так вот. Знайте, что все это - полная чепуха. Во-первых, космический
корабль пришельцев оказался шаром. Гладким, идеально круглым шаром
диаметром с хорошую многоэтажку; этакая маленькая планетка. На Земле таких
летательных аппаратов еще не создали, это точно, так что вы сами можете
решить, вру я вам или не вру.
Во-вторых, корабль был черным. Черным, как застывший вар, как хорошо
начищенный сапог. Я даже не смогу сказать поэтому, что он собою
представлял: какой-то аппарат, живое существо или сгусток силовых полей.
Он весь как бы являл собой одну большую каплю, вдруг сорвавшуюся вниз с
ночного неба и теперь достигшую земли.
Ну и в-третьих, не было в нем, как в известной детской загадке, "ни
окон ни дверей" (не знаю, правда, как насчет людей). И уж конечно -
никаких антенн. От этого Корабль, впрочем, совершенно ничего не терял и
даже смотрелся как-то внушительнее, что ли...
Вы только не подумайте чего. Это я сейчас сижу такой спокойный и
уверенный в себе, рассказываю вам о том, что мы с Кабанчиком увидели. А в
тот момент мы совершенно перестали что-либо соображать. Исполинский черный
шар снижался безо всяких звуков, очень мягко, очень плавно и при этом -
ужасно быстро рос в размерах. Был момент, когда мне показалось, что он нас
вот-вот накроет и раздавит. Поляна для него была явно мала. Если бы не
выпитая водка, мы бы непременно бросились бежать, не разбирая дороги, а
так - остались на местах.
Часть старушек разом охнула и подалась назад. Кто мог, вприпрыжку
побежал на край поляны. По кустам пронеслось шевеление - спецназовцы
готовились к захвату.
И тут произошло странное.
Я не знаю, чем все дальнейшее можно объяснить. Впоследствии я не раз
размышлял, что у пришельцев должен быть на этот случай отработан механизм
работы во внештатных ситуациях, когда корабль могут обнаружить люди вроде
нас. Наверное, это было поле или же какой-то газ. Если - газ, то никакого
цвета или запаха я не заметил и не ощутил. Впрочем, что это я - какой в
сумерках цвет... Как бы там ни было, а только бегущие к кустам старушки
зашатались и одна за другой осели в высокую траву. А молодой спецназовец,
лежавший в соседней с нами ложбинке и до этого невозмутимо щупавший воздух
коротким стволом своего "Абакана", вдруг ткнулся мордой в землю, выронил
оружие и обмяк. В кустах опять задвигались, раздалось несколько команд,
потом вдруг затрещали ветки, и все стихло. Где-то впереди, как черный
гриб, мелькнула среди трав Денисовская шляпа, но потом исчезла и она. Мы с
Кабаном переглянулись, совершенно ничего не понимая, потом развернулись
обратно лицом к поляне и продолжили наблюдение.
"Старушки" загружались на корабль. Садиться черный шар не стал и
вместо этого завис буквально в нескольких метрах над землей. Старушечьи
фигуры с тросточками мелькали в воздухе и быстро исчезали в чреве корабля.
Было их, наверно, здесь штук триста. Ни люков, ни подъемников, ни
каких-нибудь лучей мы не заметили. За считанные минуты все "кибербабки"
без суеты и спешки были приняты на борт, зловещий черный шар несколько
секунд помедлил, как бы разворачиваясь, а затем исчез в ночном небе так же
быстро и бесшумно, как и появился.
- Ни хрена себе... - пробормотал Кабан. Это были первые слова,
произнесенные на поляне за все время эвакуации. Дальше была тишина.
Как оказалось, черная громада вырубила всех. И бабушки (те,
настоящие, которых оказалось штук примерно двадцать - двадцать пять), и
все спецназовцы, и парни от науки со своей аппаратурой, и майор, и даже
несгибаемый Денисыч, - все валялись без сознания. Сначала мы с Кабанчиком
перепугались, с пьяных глаз подумав, будто всех поубивало, но потом они
постепенно стали приходить в себя, и мы успокоились.
Майор рвал и метал. Он построил всех своих людей и долго потрясал
кулаками перед строем, обещая показать всем кузькину мать и небо в алмазах
за то, что никто не догадался захватить противогазы. Впрочем, думается
мне, противогазы здесь бы мало помогли - пришельцы явно применили какое-то
психотронное оружие, что-то вроде широко направленного излучателя. Гэбисты
нервно переглядывались и молча сносили разнос. По крайнем мере хорошо еще,
что оружия никто из них не потерял.
Стайку перепуганных старушек под конвоем отправили обратно в Пермь,
предварительно допросив и прозондировав моим плейером на предмет излучения
радиоволн. Плейер, кстати говоря, оказался единственным работающим
прибором. Аналитики бесновались и рвали на себе волосы: у них оказались
стерты все записи в видеокамерах, сожжен ресивер спутниковой связи, а на
жестком диске у компьютера исчезло даже форматирование. Хипповатого вида
косматого парня - единственного из них, кто по студенческой привычке
конспектировал все происходящее в блокнот, едва не затискали и не
зацеловали до смерти. Теперь это были их единственные данные.
Однако больше всех комплексовал Денисыч, который, по его словам, уже
вплотную подобрался к кораблю и только около него вырубился окончательно.
- Эх дык как же это я оплошал, - сетовал он про себя, - еще б
чуть-чуть, и я бы точно пару бабушек там повязал!
Получалось так, что из всех свидетелей посадки корабля в сознании все
это время оставались только мы с Кабанчиком. Но пока все пребывали в
беспамятстве, мы посовещались и решили никому об этом не говорить.
Позже я не раз пытался вспомнить, восстановить в памяти все события
того дня и понять, что именно произошло, почему на нас с Серегой не
подействовала техника пришельцев. И всякий раз я приходил к
одному-единственному выводу: просто мы с Серегой были... пьяны. Да, да,
пьяны, и в этом-то все дело, пьяны глубоко и безобразно, до потери
равновесия, как душевного, так и телесного. По-видимому, какие-то активные
каналы в наших мозгах были заблокированы спиртным, и излучение (или что у
них там) нас не затронуло. С тех пор я часто думаю, что, может быть,
недаром все эти летающие блюдца наблюдают чаще всего какие-нибудь
алкоголики, наркоманы, бомжи и слабоумные, свидетельствам которых все
равно потом никто не верит.
Было сильное желание поделиться своими мыслями с Сан Санычем или с
учеными. Но я промолчал.
* * *
Прошел месяц.
Мы встретились с Кабанчиком в одно из воскресений, снова в парке
возле оперного театра. После всего пережитого как-то не хотелось ворошить
воспоминания. Нас затаскали по комиссиям, допрашивали, переспрашивали, и
ладно, хоть не били и не вкалывали всякой гадости. Злосчастный гастроном
неделю простоял закрытый и опечатанный. В народе между тем гулял упорный
слух о неких тайных махинациях, растрате и банкротстве. Потом магазин
открыли вновь, уже с другими продавцами, но на это никто не обратил
внимания. Мы с Кабанчиком ходить туда теперь не то чтобы побаивались, но и
особой охоты тоже не испытывали.
Кабан сидел на лавочке, курил, пил пиво и жевал резинку. Как он
ухитрялся все это проделывать одновременно, я ума не приложу. Он устроился
на новую работу - не то плотником, не то столяром в какой-то институт.
Платили там немного, но зато работа была поспокойнее. Серега пребывал в
прекрасном настроении. Я - тоже. Мы уже выпили по две бутылочки любимого
"Смиховского", и даже легкий снег теперь не мог испортить нам хорошего
расположения духа.
- Наверное, ты прав, - сказал Кабан, когда я поделился с ним своими
догадками насчет оружия пришельцев. - Так оно, наверное, и было. Но это ж
надо! Не возьми я тогда ту дурацкую бутылку, валяться бы нам там вместе со
всеми. А так хоть есть что вспомнить. Вот что получается, когда слишком
сильно над чем-то задумываешься. Что-то холодно, - поежился он. - Может,
пойдем?
- Пошли, - согласился я, поставил пустую бутылку под лавку и полез в
карман за плейером.
Мы поднялись и двинулись вниз по проспекту Ленина. Снег посыпал еще
сильнее. Прохожие кутались в воротники. Мимо грохотали трамваи, с мокрым
шорохом неслись автомобили и автобусы, обдавая нас ледяными брызгами.
Кроссовки ощутимо промокали. На носу была зима. Бабушки попадались
навстречу часто и нерегулярно, но теперь я уже не отводил глаз при взгляде
на их лица. Это были нормальные, обыкновенные живые старушки, чьи-то
бабушки и мамы, и не стоило их ни бояться, ни подозревать.
- А все-таки жаль, что они улетели. - Кабан мечтательно посмотрел в
пасмурное небо. - Как-то я не так себе все это представлял - контакт,
инопланетяне...
- Ну, улетели они или нет, это еще бабушка надвое сказала, - хмыкнул
я, вставляя в уши наушники. - Зачем им улетать? Все модули же целы.
Подновят, наденут новые личины, перепрограммируют и выпустят опять. Не
знаю, правда, в качестве кого. Но - выпустят, это уж точно. Мы ведь только
одну такую "нишу" разобрали, в которой можно спрятаться, а может, есть
еще... Черт, что-то не ловится ни хрена. - Я покрутил колесико настройки.
- Помехи какие-то, что ли...
- Погода, - философски бросил Кабанчик. - В такую хмарь завсегда
радио не пашет.
Остановились мы у ЦУМа. Завидев, что Серега сунул в зубы сигарету,
стоявшая чуть поодаль девчонка в золотистом дутике с эмблемой "Золотой
Явы" проворно подбежала к нам, заулыбалась и замахала лапкой с зажатой в
ней такой же золотистой сигаретной пачкой.
- Здравствуйте! - защебетала ока. - Вы курите?
- Курю. - Кабан расплылся в приглашающей улыбке. - А что, не видно?
- А случайно, не "Яву"?
- Ее.
- Тогда у нас для вас специальное предложение. Мы проводим рекламную
акцию: если в вашей пачке "Золотой Явы" осталось больше десяти сигарет, мы
можем ее забрать и дать взамен вот эту, целую. Согласны?
Все это время я дул в наушники и мрачно ковырялся в плейере, потом
мне это надоело, я выключил хрипящий и стрекочущий приемник и достал из
сумки затертую кассету с Майком Олдфилдом. Старый добрый Майк мне был
сейчас необходим как воздух для успокоения нервов. А моей "Соньке" после
всего пережитого, похоже, требовался капремонт.
Кабанчик тем временем закончил разговор, распечатал свеженькую пачку
трофейных сигарет, подкурил и сладко затянулся.
Девушка повернулась ко мне.
- А вы не курите?
- Нет, - мрачно ответил я.
- Жаль, очень жаль! Тогда - до свидания.
Она сунула в карман початую Серегину пачку, задорно улыбнулась и,
жужжа сервомоторчиками, бойко побежала к стоявшему возле обочины
микроавтобусу.
6.10-3.11 2000
Пермь
СОЛОВЬЯ БАЙКАМИ
Когда в нашу сеть попалась стерлядь, я немного воспрял духом. А когда
попалась вторая, настроение мое и вовсе выправилось. Жизнь, что
называется, налаживалась.
Стерлядь - это вам не хухры-мухры, это не какой-нибудь пескарь,
окунишка или даже налим. Стерлядь - это вещь. Уху стерляжью пробовали?
Нет? Полжизни потеряли. Конечно, ловля стерляди на Белой как бы запрещена,
но что делать, если она сама такая дура, эта стерлядь? У нас же сеть, а не
какой-нибудь там браконьерский самолов (а за бытность свою рыбинспектором
я навидался их достаточно, могу сравнивать). При всем при этом популяцию
мы как бы и не подрывали: промышлять опасно только молодь, а наши трофеи
были с руку взрослого величиной - сантиметров восемьдесят. Мечта!
К тому же и ловили мы не на продажу - мы просто хотели есть.
Дико и до ужаса.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг