навигацией. По слухам, он устроился на работу в институт нейроквантики на
должность простого лаборанта. Я был уверен, что никогда больше не услышу
его имени. Но ошибся. Не прошло и трех лет, как о нем заговорили, его имя
промелькнуло в сводке новостей. И не просто промелькнуло - Глeба назвали
ведущим нейроквантиком.
Пожалуй, это было первое известие, больно кольнувшее мое самолюбие.
Получалось, что Глоб одержал надо мной верх. В будущем меня, конечно,
ожидают почет и слава, может быть, не меньшие, чем его. Но все это только
будет...
И вот мы опять соперники. Институт нейроквантики, который теперь
возглавляет Глоб, также пробился в финал заочного шахматного турнира.
Жребий свел нас в первом матче. Официально мы играли против института, но я
убежден, что мой противник - Глоб. Я тaк и не придумал хорошего хода. Решил
хотя бы запутать игру. С прежними партнерами мне обычно удавалось это - в
сложных позициях они терялись, делали ошибки. Я пожертвовал ферзя за коня и
слона, которые отнимали простор у моих фигур, сковывали фланги. Вряд ли я
спасу очко, но партию можно будет немного затянуть. Мне не хотелось
признать поражение.
Я и не представлял, какую обузу взвалил на себя, связавшись со щенком.
На ночь оставил его в рабочей каюте. Не хватало еще, чтобы он среди ночи
нагадил у меня в спальне. Я принял душ и собрался пристегнуться к постели,
когда за перегородкой раздался отчаянный вой, похожий на детский плач. Я
невольно пожалел, что внутренние .переборки сделаны без надежной
звукоизоляции. Некоторое время я терпеливо ждал в надежде, что щенок
утомится и затихнет. He тут-то было - жалобный вой все время нарастал.
Пришлось приказать себе: "Ну-ка, приятель, спи!" Многолетняя привычка
сработала. В свое время на тренировках я засыпал под непрестанный грохот и
металлический скрежет и мог спать без просыпу, сколько хотел. Однако на
этот раз спал не больше четверти часа. Надрывный плач щенка за перегородкой
пронизывал меня насквозь.
Некоторое время я раздумывал, как поступить: вторично усыпить себя
внушением или же позвать Зинаю - пусть она заберет своего визгуна.
Отстегнул страховочные ремни. Похоже, щенок чуял малейшие мои движения
- в его голосе появились ликующие нотки. Когда я подошел к двери, он
захлебывался от восторга и скребся в дверь. Я распахнул ее - теплый,
возбужденно счастливый комок прильнул к моим босым ногам. Затих.
"Ладно, пусть ночует здесь", - решил я.
Не зажигая света, застегнул ремни, на ощупь проверил, на месте ли
переносной дубликат пульта. В случае внезапной аварии я имел возможность
связаться с любыми отсеками корабля, лежа в постели.
Щенок сопел под койкой и опять начал тихонько подвывать.
- Чего тебе еще нужно? - спросил я.
Он ненадолго умолк. Я отчетливо слышал, как он сопит совсем близко от
моего лица, должно быть, пытается дотянуться до меня носом. Непроизвольно я
как бы заслонился от него рукой - и он тотчас лизнул ладонь. Я брезгливо
отдернул руку.
Щенок опять заскулил.
- Прекрати! - в темноте я легонько шлепнул его ладошкой, и он опять
успел лизнуть ее.
На этот раз я примирился, не убрал руку. Похоже, только так и можно
угомонить его. Он сразу же свернулся калачиком под койкой. Я слышал, как
слабо колышутся его бока. Осторожно убрал руку. Он опять заерзал и
заскулил, ища мою руку в темноте. Пришлось возвратить ладонь на прежнее
место. Щенок затих и тихонько засопел. Я оставил руку на его мягком и
теплом теле, с удивлением прислушиваясь к какому-то неясному чувству,
возникшему во мне. Даже и не чувству еще, а чему-то смутному и
неопределенному. Щенок временами начинал пронзительно и жалобно скулить, я
спросонок тихонько гладил его, и он затихал. Так и проспали мы с ним первую
ночь. Зачем-то ему необходимо было все время ощущать тепло моей руки.
А всего лишь в нескольких метрах от нас, за многослойной обшивкой
корабля неслышно проносилась лишенная жизни, холодная и немая пустота.
Удивительно быстро привык я к бедламу, который устраивала Зиная в моей
каюте. Я разрешил ей приводить с собой Фебу. Втроем они затевали такой
гвалт и возню, что в ушах стоял звон. Их игры всегда были неистово шумными
и буйными. Впрочем, Зиная умудрялась наставлять Пирата, и довольно-таки
успешно. Первое, что он усвоил, - Перестал пачкать и мочиться где попало,
ходил в отведенное место.
Феба- здоровенная лохматая черно-белая, пегая собака на первых порах
недоверчиво косилась на меня, не подпускала к Зинае. Стоило сделать резкое
движение, немного повысить голос, как она вскакивала и рычала. От более
решительных действий ее удерживал окрик Зинаи. Постепенно она привыкла ко
мне.
Они ничуть не мешали мне. Я занимался своими делами, Зиная на полу
возилась с собаками.
* * *
Меня поразила необычная тишина в каюте. Я подумал, что Зиная и Феба
ушли, а я просто не заметил когда. Но нет, все трое были здесь. Пират,
уставший и разомлевший от долгой возни, спал, растянувшись на полу. Феба в
настороженной позе сидела подле него. Удивила меня Зиная. Она гримасничала,
стоя перед большим зеркалом, при этом заглядывала в какую-то книжку, словно
сверяя, так ли она делает.
- Ты чем занимаешься?
Похоже, я застал ее врасплох - она смутилась.
- Учусь мимике.
- Мимике?
- Я же ничегошеньки не умею. У нас на Ларте все подругому. Мы все
хорошо знаем друг друга, нам ничего не нужно скрывать. А на Земтере... Меня
предупредили: я должна научиться скрывать свои чувства. Иначе меня
просмеют. Это правда? Ты земтерянин.
Увы. Я был такой же земтерянин, как и она. Нас тревожило одно и то же.
Зиная летела на Земтер поступать в институт. Поэтому и напросилась
сопровождать мальков и помогать нейроквантику. Дело для нее привычное: она
и на Ларте занималась тем же. Ее, как и меня, как всех нас, пугала встреча
с незнакомыми людьми. Зиная права: у земтерян и мимика, и жесты служат
одной цели - скрывать свои чувства.
С этого дня Зиная стала консультироваться у меня, совершенно не
принимая моих отговорок, что я многого не знаю, не помню.
- Если я встречаюсь с человеком, который почему-то неприятен мне, я
все равно должна улыбаться любезно?
- Да, раньше было принято так. Теперь не скажу.
- Ho вот у меня справочник, - показала она книжку. - Это последний.
Я взглянул на обложку: "Пособие по правилам этикета на Земтере". Уроки
сопровождались рисунками. Господи, какое многообразие: одних только улыбок
показано больше ста. А ведь я тоже разучился улыбаться. Впору было начинать
упражняться вместе с Зинаей.
- Посмотри, как у меня получается?
Зиная изобразила странную гримасу, чуточку оскалила верхние зубы.
Я попытался найти соответствующую диаграмму в книжке. Ничего похожего.
- Зачем тебе книжка? Она только сбивает тебя с толку.
- Я никогда не смогу улыбаться тем, кто мне неприятен. А у вас на
Земтере все иначе.
- Ну что ж, учись по книжке. Если такую книжку выпустили, значит по
ней можно Научиться.
С этого дня Зиная стала демонстрировать мне все, чего ей удалось
достигнуть, обучаясь по книжке.
Увы, актриса из нее никогда не выйдет.
Глава вторая
Джамас попросил разрешения встретиться.
С появлением щенка рабочая половина моей каюты утратила официальную
строгость. Правда, стараниями Зинаи и автоуборщика безупречная чистота
соблюдалась по-прежнему, но уже одно лишь присутствие Пирата вносило
беспорядок. Я не хотел, чтобы у Джамаса сложилось обо мне превратное
мнение, поэтому запер щенка в другой половина каюты.
Скорее всего, Джамас не чистокровный вафий, а метис.
Так, во всяком случае, решил я, увидав его близко. Трудно сказать,
какие именно черточки его внешности выдавали примесь другой крови - в
первую очередь, конечно, цвет глаз и форма носа. Но были еще и другие
неуловимые приметы, которых я не смогу назвать точно. Однако то, что всегда
поражало меня в вафиях, - внешняя бесстрастность и неподвижность лица - у
Джамаса отшлифованы до предела. Ни одна черточка его смуглого и широкого
лица не дрогнула, когда мы обменивались любезностями. Его улыбка
производила странное впечатление - она как будто предназначалась не мне, а
была лишь одним из отрепетированных выражений его лица. Это и было как раз
то, чего безуспешно добивалась Зиная. Я не уловил момента, когда его улыбка
исчезла. Взгляд нейроквантика остановился на моем лице. Вовсе не изучающий
и не пристальный взгляд: просто по этикету Джамасу теперь полагалось
смотреть мне в лицо - и он смотрел. .
- Хочу ознакомиться с подробной схемой маршрута, - сказал он.
Я достал из сейфа карту и разложил на столе, передвинув шахматную
доску с фигурами на край. В шифровке пункт, касающийся навигационной карты,
оговорен - Джамасу я имел право ее показать. Ему потребовалось знать точное
положение всех ближайших точек либрации и периодических источников
вакуумного излучения.
Несколько минут он пристально изучал карту, похоже, в уме делал свои
расчеты.
- Превосходно, - сказал он.
- Вы можете изучить карту более детально.
- Не беспокойтесь. Все, что нужно, я запомнил.
Пират, до этого сидевший смирно за перегородкой, вдруг начал лаять и
скрестись в дверь. Он не переносил, когда его запирали в комнате одного.
- Пират? - сказал Джамас. - Любопытно взглянуть, каким он стал.
Признаюсь, меня удивило, что он помнит щенка, да еще интересуется,
каким тот стал.
- Можете взглянуть, - я открыл дверь.
Пират прыгнул мне на грудь, лизнул руку. Потом с такой же радостью
кинулся к Джамасу.
- Вырос,-сказал тот, потрепав щенка.
К моему изумлению. Пират затих и улегся в ногах у нейроквантика.
- Добрый пес вырастет, - сказал Джамас, разглядывая в то же время
шахматную позицию.
Это была злополучная партия, исход которой уже предопределен. На
девяти остальных досках позиции еще не ясны. Игра отнимала у меня много
времени: теперь я тщательнее обдумывал ходы. Мой противник пока не допустил
ни одной ошибки.
- Участвуете в финальной пульке? - спросил Джамас.
- Пробился в финал. Увы, начало малообещающее. - Я кивнул на шахматную
доску.
- М-да, ваше положение не блестяще. Как намереваетесь продолжать?
Я передвинул доску в центр стола и показал задуманный ход. Несколько
минут Джамас изучал позицию. Ничего не сказав, поднялся.
- Я оторвал вас.
- Сейчас мои обязанности не так уж сложны - времени хватает. Заходите
в любое время. Если интересуетесь, я кивнул на шахматы, - как член экипажа,
вы можете высказывать свои соображения. Зиная аттестовала вас превосходным
мастером.
- Зиная...-проговорил он, будто не мог сразу припомнить, о ком речь.
- Попечительница мальков и ваша помощница, - напомнил я.
- Зиная думает, я могу все, - сказал он. - Если бы она была права... -
На этот раз он улыбнулся - именно улыбнулся, а не изобразил улыбку, как в
начале нашей встречи. - Впрочем, охотно воспользуюсь вашим предложением, -
неожиданно согласился он. - Не уверен, что моя помощь нужна: я слышал, вы
очень сильный шахматист, один из восьми претендентов.
- Пока мне везло.
- Только знаете что... - он немного помедлил, - прежде чем стать вашим
союзником, я хотел бы просмотреть запись партий с самого начала. А если
можно, то и запись партий, сыгранных раньше.
- Пожалуйста, - я охотно вручил ему свой шахматный блокнот.
- ...Понимаешь, эксперимент чрез-вы-чай-но сложный. Джамас может не
уложиться в срок. Он говорил об этом,
И тогда... Я просто не знаю, что произойдет тогда...
С кем она разговаривает? Я только что закончил очередной недельный
обход корабельных служб и установок, ненадолго прилег и задремал. Меня
разбудил голос Зинаи за перегородкой. Никому, кроме нее, я не позволял
входить без спроса в свою каюту. Если я немедленно не пресеку этого,
корабельный устав полетит к черту.
Я был уверен, что застану в каюте Джамаса либо еще кого-нибудь, но в
комнате только Зиная, Феба и Пират, Щенок, увидев меня, обрадованно
подбежал. Я машинально приласкал его - рука уже сама привыкала делать это.
Видеофон тоже выключен.
- С кем ты разговаривала?
- С ним. - Зиная простодушно глядит на меня. Стремительность, с какой
я ворвался в комнату, удивила ее.
- С псом?
- С Пиратом, - подтвердила она.
Я невольно рассмеялся. Зиная потупилась.
- Это очень глупо?
- Не знаю, - растерялся я. - Мне никогда не приходило в голову, что с
ним можно советоваться. Он же не понимает.
- Неправда - понимает. Он только говорить не умеет.
- Хорошо, - не стал спорить я. У меня была другая цель.
- Что тебе известно про эксперимент?
Моим союзником была внезапность, я решил действовать напролом.
На секунду она замялась. Меня кольнуло угрызение: зачем я толкаю ее на
преступление?
-- Ты спрашиваешь про эксперимент; который готовит Дэкамас?
- Да. Только предупреждаю: если работы засекречены...
- Засекречены. Я расписывалась в бумаге, что буду молчать.
- А готова разболтать тайну кому попало, - укорил я ее.
- Но ведь тут нет посторонних.
- А Пират? Он же все понимает. - Я. решил обратить наш разговор в
шутку.
- Джамас говорит, что все это бредни, - вся эта шпионoбоязнь. Так мы
перестанем доверять даже друзьям.
- Джамас не очень-то воздержан на язык. К добру это не приводит.
Поменьше слушай его. Лучше хорошенько помни об инструкциях. На борту
корабля я запрещаю тебе разговаривать об эксперименте с кем бы то ни было.
Признаться, я был доволен собой: сумел-таки подавить соблазн. Да еще и
Зинае преподал урок. Хорош бы я был, если бы в самом деле начал выпытывать
у нее тайну.
- Хорошо. Раз ты велишь, буду молчать.
- По уставу нужно ответить: "Ваш приказ понят". Или тебя не учили?
- Учили, но...
Да, она права: про устав я должен был напомнить ей при первой встрече.
Все испортил щенок.
-Джамас говорит, что все ваши уставы-детская игра.
-Опять Джамас. В конце концов, кто он такой?
-Он лучший нейроквантик, - горячо заступилась она.
- Насчет того, лучший или не лучший, не тебе судить. Я слышал про
другого нейроквантика, которого называют великим - про Глоба. Есть даже
закон Глоба. А кто слышал о законе Джамаса?
- Глоб ошибается.
- Ты и об этом берешься судить?
- Но я же готовилась. Я собираюсь, поступать на факультет
нейроквантики.
Да, разумеется. Находясь с ней, я как-то всегда забывал, что она почти
взрослая и в самом деле может знать что-то такое, о чем я и не подозреваю.
Очень уж ее внешность не соответствовала такому представлению. И опять у
меня возник соблазн выпытать у нее кое-что.
- Возможно, ты слышала про коэффициенты Маура и Фига?
- Конечно.
-- Впрочем, они засекречены,- вовремя удержался я.- А у меня нет
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг