Осьминог убедился в невозможности пробить окно. Он перестал барабанить, п
последний раз посмотрел в темный иллюминатор и исчез.
- Фу! - с облегчением вздохнул Валерий. - Все же лучше, что близкое
знакомство не состоялось.
- Еще состоится, - пообещал Слава. - Поскорей бы приняться за них! Может
быть, мы найдем ответы на некоторые загадки.
- Ты имеешь в виду то, как он пытался ворваться к нам? - спросил Валерий.
- Нет, - ответил Слава. - Все осьминоги умеют обращаться с камнями. Еще
две тысячи лет тому назад римский ученый Кай Плиний Старший описывал, как
восьмирукие врываются в раковины моллюсков. Осьминог несет пост у раковины,
стоически ожидая, пока она откроется. А затем, улучив момент, бросает в нее
камень - и готово: раковина уже не сомкнется. Празднуя победу, захватчик в
первую очередь поедает хозяина.
- Так он принял батискаф за раковину? - съехидничал Валерий.
На этот раз Слава не ответил шуткой.
- Вот о его намерениях мы ровно ничего не знаем. А жаль, - сказал он,
оставаясь серьезным и сосредоточенным.
Валерий перетаскал в свою каюту все книги по гидробиологии из судовой
библиотеки, а также из кают участников экспедиции. Помимо того, он приставал с
бесконечными вопросами к Славе, Тукало, ихтиологам. В основном эти вопросы
касались головоногих моллюсков.
- Очередная переквалификация? - интересовался Слава. Уж он-то знал,
сколько таких переквалификаций было в жизни Валерия.
- Вы что, всерьез решили стать гидробиологом? - недоумевал Тукало. Ведь
чтобы написать любой репортаж в любую газету, достаточно было и сотой доли тех
сведений, которыми располагал к этому времени Валерий.
Журналист отмалчивался. Ему не хотелось объяснять Никифору Арсентьевичу,
что он просто увлекся, как увлекался много раз, знакомясь с новым для него
делом.
За эти дни бухту исследовали и водолазы, и подводная лодка, и батискаф.
Ничего нового не открыли, контейнера не нашли. Водолазы установили, что
радиоактивность на разных участках дна меняется. Как ни странно, ее уровень
был наиболее высоким не там, где лежал контейнер, а метрах в пятидесяти, у
входа в подводное ущелье. Водолазы проникли в ущелье, но попали в такой
лабиринт, что исследовать его не решились, оставив эту задачу на долю
дрессированных дельфинов.
Спустя еще два дня прибыла и Людмила Николаевна со своими дельфинами
Пилотом и Актрисой, уже успевшими снискать громкую известность в научных
кругах. Дельфины и здесь сразу же стали всеобщими любимцами. Даже суровый
командир подлодки играл с Актрисой и Пилотом в мяч и угощал их рыбой. При этом
он иногда забывался и заливисто хохотал, а дельфины раскрывали свои пасти, и
их глаза лучились от удовольствия. Иногда Актриса от избытка чувств позволяла
себе легонько ущипнуть командира, зато питом говорила: "Извините". Это было
одно из сорока пяти слов, которые она умела произносить дыхалом - ноздрей,
снабженной сильной мускулатурой. Когда дельфин погружался в воду, мускулы
плотно закрывали ноздрю.
Валерий подходил к ним, любуясь игрой, и тогда командир смущался. Однажды
он восхищенно сказал Валерию:
- А она очень красивая!
- Кто? - спросил Валерий, глядя на Людмилу Николаевну, которая давала
указания рабочим, собирающим блоки подводного дома-"колокола". Молодая женщина
стояла у борта в темно-синем спортивном костюме. Она наклонилась, вытянула
руку, указывая на что-то слесарю. Ее густые волосы шевелил ветер.
- Я говорю о дельфинке, - отчего-то насупился командир.
- А я так и подумал, - сказал Валерий. Он изобразил на лице озабоченность
и словно невзначай обронил: - Мне, наверное, придется познакомиться с этими
животными поближе... Слава хочет, чтобы я провел несколько дней в "колоколе",
помог Людмиле Николаевне...
Он приврал совсем немного. На самом деле, ссылаясь на интересы газеты и
читателей, он выпросил у Славы разрешение помогать в работе с дельфинами
первые дни. Учитывая его первый разряд по подводному спорту, а главное, то,
что сам он был очень занят, Слава разрешил. Гак он убил нескольких зайцев,
избавившись, помимо всею прочего, от бесконечных вопросов Валерия.
Прежде чем опускать сам "колокол", водолазы воздвигали на дне бухты
подсобные сооружения: закрытый бассейн для дельфинов и два склада. Среди
водолазов был и Валерий. В глубоководном костюме он чувствовал себя
превосходно. Шлем, сделанный из специальной пластмассы, обеспечивал хороший
обзор. Даже на изгибах, где сквозь стекло в воде ничего нельзя было бы
рассмотреть, пластмасса лишь слегка затемняла изображение, делала его
дымчатым. Ультразвуковой аппарат обеспечивал связь с товарищами, а водометный
двигатель позволял передвигаться достаточно быстро.
В первый же день, как только водолазы приступили к работе, к ним подплыли
осьминоги. Их заметили не сразу. Очевидно, октопусы приняли цвет дна и сделали
это, как обычно, превосходно. Людям все время казалось, что за ними кто-то
наблюдает, они не могли выяснить кто и нервничали. Однако по-своему нервничали
и восьмирукие. По вспышкам полос и ослепительно белых пятен люди сначала
заметили одного, потом и другого незваного гостя. Осьминоги находились метрах
в пяти, не подходили ближе. Когда Валерий, начитавшийся книг об октопусах,
решил поиграть с одним из них и протянул к нему руку, моллюск напыжился,
"надел" угрожающую маску - каждое из трех передних пар щупалец образовало
большую дугу вокруг мертвенно-бледного тела, окаймленного темно-красной
линией, стали видны основания присосок. Расширились глаза, устремились куда-то
вверх, будто восьмирукий призывал на помощь. Весь вид его говорил: уходи,
смотри, какой я страшный. Валерий и в самом деле вначале испугался, ни на него
смотрели другие водолазы. Он заставил себя подойти к осьминогу еще ближе, и
тот отплыл, обратив "маску" в сторону человека, а когда не помогло и это,
выпустил маскировочное чернильное облако и поспешно ретировался.
Валерию показалось, что после этого случая он был отмечен особым вниманием
осьминогов - двое или трое из них постоянно крутились вблизи него. Он потратил
немало времени, наблюдая за ними, и заметил немало интересного. Оказалось,
например, что у каждой пары щупалец есть свои обязанности: одни, самые
длинные, служили ходулями для передвижения по дну, ощупывала предметы другая
пара. Имелась еще одна пара гибких рук, которой осьминог будто бы подавал
сигналы.
- Вот это уже работа воображения, - сказал Тукало, когда Валерий поделился
с ним своими наблюдениями. - Скорее всего вы видели "сторожевые" щупальца. Они
бодрствуют во время сна и охраняют животное.
- Но мне показалось... - упрямо начал Валерий.
- А то, что показалось, изложите в статье для вашей газеты... Так сказать,
для занимательности. В прессе это, возможно, и принято... Но в пауке
недопустимо, юный друг мой...
Он демонстративно отвернулся от Валерия, еще раз напоминая, что не
одобряет выбор руководителя экспедиции. VI
Людмила Николаевна и Валерий потратили немало времени, чтобы удобно
устроиться в "колоколе". Нужно было так расположить аппаратуру, чтобы она
занимала как можно меньше места, но чтобы доступ ко всем приборам был
свободен. Много хлопот доставляла мебель, Валерий удивлялся, что вместо легких
складных стульчиков здесь были пластмассовые кресла с настоящими деревянными
ручками. Оказалось, что это сделано не случайно и не по женской прихоти. Такие
кресла включили в меблировку подводного дома специалисты-психологи. Они
говорили о так называемом "человеческом факторе" в конструировании вещей и
полагали, что, опустив руки на деревянные, а не пластмассовые подлокотники,
человек почувствует себя уютнее и - что самое главное - не таким оторванным от
других людей на берегу. Кресла меняли форму, приспосабливаясь к фигуре и позе
человека. Так же были устроены и откидные койки. Среди прочих имелся
громоздкий секретер с многочисленными ящиками. Психологи считали его очень
важным предметом в создании привычной атмосферы "одушевленности".
Салон был соединен трубой-коридором с закрытым бассейном-дельфинарием.
Люди часто навещали животных.
- Потерпите, маленькие, скоро выпущу, - ласково уговаривала дельфинов
Людмила Николаевна.
- Скоро, скоро! - трещала Актриса.
- Скоро, скоро? - спрашивал Пилот, молотя хвостом и становясь вертикально
в воде.
Несколько раз к подводному дому приплывали осьминоги, рассматривали людей,
водили щупальцами по пластмассе и уходили во мрак. Валерию казалось, что и
тогда, когда их не было видно, они наблюдали за людьми. Он постоянно
чувствовал себя скованным.
Людмила Николаевна очень заинтересовалась осьминогами. Она рассказала
Валерию, что октопусы легко поддаются дрессировке, и предложила:
- Давайте попробуем на этих. Только сначала вам придется наловить для них
крабов.
Способности осьминогов превзошли все ожидания. После нескольких сеансов
моллюски безошибочно узнавали геометрические фигуры. Стоило им показать
квадрат, как они мчались к окошку, чтобы получить еду. Ромб же означал, что
сейчас включат сильный прожектор, и восьмирукие поспешно уходили с того места,
куда должен был ударить луч.
- Не думала, что они так быстро усвоят, - удивленно говорила Людмила
Николаевна. - Пожалуй, они могут соперничать с дельфинами. - В ее устах это
был наивысший комплимент.
Однако осьминогам дрессировка не очень нравилась. Выполнив несколько
упражнений, они уплывали.
- Надо всерьез заняться ими. Для начала поймаем одного, - сказала женщина.
Вдвоем они приготовили аквариум, обеспечив будущему пленнику постоянную
подачу воды. Валерий вызвался осуществить операцию, шутливо закодированную ими
"НК" - новая квартира. Он связался по телефону со Славой и попросил спустить в
грузовом контейнере несколько пустых бочек и мелкую сетку. Когда контейнер был
получен, Валерий надел водолазный костюм и расставил бочки вокруг "колокола".
Ждать пришлось долго. Спруты почему-то не хотели селиться в бочках, хотя
все книги - и специальные, и популярные - в один голос утверждали, что стоит
осьминогу увидеть пустой сосуд, как он со всех восьми ног спешит к нему.
Только спустя больше двадцати часов один спрут наконец-то появился у ближайшей
к "колоколу" бочке. Он исследовал ее, затем подплыл к "колоколу", стал шарить
щупальцами по пластмассе, будто сравнивая ее на ощупь с материалом бочки.
Людмила Николаевна увлеченно следила за его манипуляциями и наконец
произнесла:
- Он действует так, будто у него есть разум.
Валерий вспомнил определение "октопус сапиенс" и улыбнулся.
Осьминог так и не полез в бочку. Но людям - во всяком случае так им тогда
казалось - помогло почти невероятное стечение обстоятельств. Спрут оказался
одним из старых знакомых, и когда Людмила Николаевна взяла в руки квадрат из
осьминожьей "азбуки", он решил, что сейчас его будут кормить. Спрут подплыл к
окошку шлюз-камеры. Но для того, чтобы угостить его через окошко, нужно было
сначала установить давление воздуха в камере, равное давлению за стенами
"колокола", и последовательно включить механизмы. Обычно все это готовилось
заранее, но сейчас Людмила Николаевна поспешила открыть шлюз-камеру. Она
ошиблась совсем ненамного, но этого было достаточно, чтобы струя морской воды
ворвалась в воздушный отсек, втащив туда и осьминога. Включилась
автоматическая система безопасности, отсек блокировался, и осьминог оказался в
плену.
Как ни удивительно, но он не пыжился, не угрожал, не раздувался и не
щелкал клювом. Он был почти спокоен.
Пленника перенесли в аквариум, и это оказалось делом весьма нелегким.
Осьминог не сопротивлялся, был не очень велик - два с половиной метра в длину,
но весил не менее шестидесяти килограммов. Такие же по размерам осьминоги
Дофлейна весят двадцать - двадцать пять килограммов, причем щупальца у них
толще. Пленник был мускулист, как все октопусы, но почти не имел обычных для
них бородавок. Его глаза все время были устремлены куда-то вниз, щупальца
переплетались, и в такие минуты он напоминал Людмиле Николаевне восточную
статуэтку многорукого мудреца. Это и решило выбор имени для пленника. Его
назвали Мудрецом.
Удивительней всего была кожа осьминога, довольно упругая, "резиновая",
похожая на кожу дельфинов, только слизи на ней было больше.
- Никогда не слышала о таких созданиях, - сказала Людмила Николаевна.
- Может быть, и в самом деле новый вид? - откликнулся Валерий, стараясь не
выдать радостного предчувствия.
Пленник оправдывал свое имя: он сразу же освоился, исследовал аквариум и
ощупал его стенки. Он безошибочно реагировал на фигуры осьминожьей "азбуки" и
с удовольствием играл с людьми в мяч. Он запоминал предметы и по первому
требованию протягивал палку или пластмассовый кораблик.
Из аквариума Мудреца выпускали ненадолго, боялись, что он повредит
аппаратуру. Валерий научил его приносить туфли, снаряжение, одежду и таким
образом ввел в роль комнатной собаки. Но как ни странно. Мудрец отказывался
брать плату за услуги и, когда ему протягивали краба, демонстративно
отворачивался.
- Гордый, - говорил Валерий.
- Можно было бы сказать "гордый, как дельфин", если бы в этом отношении он
не превосходил их, - призналась Людмила Николаевна. - А вообще-то людям не
верится, что у животных бывает собственная гордость и ее хоть изредка следует
щадить. Дрессировщики это хорошо знают. Грубый нажим сломит гордость
животного, и тогда сильный и красивый зверь превращается в бездарное тупое
создание, не годное ни на что. Особенно это относится к дельфинам. А ведь мы
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг