Сын Ярослава от ужаса вздрогнул.
- Туда ей и дорога, - пробурчал Старик. Он к ведьме не испытывал и
капли жалости.
Иннокентий тяжело вздохнул, подумал и вдруг сообщил:
- Вообще-то, пока корни целы, она может остаться жить. И никакой
Черный Дракон до нее не доберется. Но для этого она должна попросить у
леса и митюшат прощения и согласиться стать обыкновенной елью.
- Об этом мне тоже ведомо. - Старик затянулся трубкой раз, другой. -
Только я еще не встречал покаявшуюся ведьму, которая ради того, чтобы
спасти свою душу, согласилась бы жить так, как живут простые смертные.
Старик отложил в сторону трубку, разделся и нырнул в прозрачные воды
ручья с волшебными раковинами. Морщины на его лице расправились, и он
поплыл так, как плавают юные, отлично тренированные пловцы. Иннокентий
последовал примеру друга. Счастье переполняло его. Он выдержал битву с
Надорой. Значит, теперь отец отпустит его бороться с Черным Драконом. И он
наконец спасет яйцо Брата из плена.
И все же у Иннокентия вдруг появилось ощущение, что есть еще одно
дело, которое он должен сделать в этом лесу, - Надора. Жалости к ведьме
он, как и Старик, не испытывал. Что заработала, то и получи. Но как сын
Ярослава он обязан попробовать вырвать ее душу из ведьмарского естества.
А раковины, переливаясь изумрудно-перламутровым светом, радовались
возвращенной им жизни и щедро восполняли своим спасителям силы, которые те
потеряли в эту трудную ночь.
Несмотря на снедающие ее тоску и страх, Надора по привычке продолжала
следить за Иннокентием и Стариком. И конечно, слышала слова сына Ярослава
о том, что у нее есть возможность не провалиться в Тартарары. И что на это
ответил Старик.
- Чрш-ш-ш-ш... - обессиленно шелестели ее ветви. - Чрш-ш-ш-ш.
И тут впервые в жизни к ней прокралась самая крамольная из крамольных
для любой ведьмы мысль:
"Что, если и правда жить, как живет природа? Так, чтобы постоянно
пребывать в мире и согласии с собой и со всеми другими... Без зависти и
ссор?.."
- Чрш-ш-ш-ш-ш! - тут же в возмущении зашумели ее ветви. - Быть
обыкновенной?! Да кому нужна такая жизнь!
Но пока ветви ели гордо негодовали, память услужливо выуживала из
закромов сцены гибели таких же, как она. То есть тех, кто не справился с
заданием Черного Дракона. Однако теперь это наблюдать было ужасно. И у нее
непроизвольно вырвался крик отчаяния:
- Не-е-ет! Не-е-е-ет!!!
И тут же Надора принялась еще пуще себя жалеть и оправдывать:
- Да разве бы я проиграла битву мальчишке, если б ему не помогало
столько народу?! И Старик ему помогал, и его брат Дмитрий, и вороны,
предавшие меня, и Гриша... Да будь у меня столько помощников! Да я бы!..
Внезапно ее ветвей коснулся ветерок, и тихий голос проговорил:
- Тебе никто не мешал иметь друзей.
Это был явно голос не ее разума. А чей-то чужой и очень похожий на
голос сына Ярослава. Но она не стала с ним спорить и гнать от себя. Перед
лицом гибели Надора впервые затосковала, что прожила жизнь без друзей. Но
признаться, что сама в этом виновата, не пожелала. Да, она всех всегда
предавала, пока не успевали предать ее. А тихий голос продолжал:
- Почему ты всегда считала, что тебя обязательно предадут?
- Потому что в Царстве Черного Дракона иначе не выживешь, - ответила
голосу Надора. И была права.
Вот и сейчас ее погибель придет от хищных червей. Которых она же
привела в этот лес и неизменно опекала. Даже воронам внушила, что они для
птиц несъедобны. А теперь именно они сгложут ее корни. Потому что
расколдованные митюшата уже разбежались по лесу, и черви больше не смогут
кормиться деревьями, которые те будут охранять. И лишь ее корни окажутся
единственной едой для хищников. А там день-другой - и...
- Помогите! Спасите! - взвыла Надора, потому что перед ее внутренним
оком начало проноситься видение всего, что скоро произойдет.
Многие годы она была не только виновницей, но и равнодушной
свидетельницей того, как в этом лесу деревья, изъеденные ее червями,
болели и, изнывая от жажды, в результате сохли и умирали. Точно такая
участь теперь ожидала и ее.
А когда ель погибнет, по велению Черного Дракона ветер понесет ее
ведьмарскую душу по миру. Только нигде ей не будет пристанища. Так
промается она, Великая Надора, ровно сорок дней, а потом провалится в
Тартарары, в мир нескончаемых ужасов и злодейств. Где все будут
непрестанно мучить ее и измываться. И не видеть ей спасения до скончания
века.
- М-м-м-м-м... - простонала ведьма.
Но до того как провалится в бездну небытия, ее ожидает позор во всех
царствах, которыми управляют тьма и беззаконие. Как всегда, Черный Дракон
не преминет продемонстрировать ее мучения и беспомощность в каждом
закоулке своих владений.
- Чрш-ш-ш-ш, чрш-ш-ш-ш, - в отчаянии шелестели ветви ведьмы.
И тут снова раздался тихий голос:
- Ты знаешь, как спастись. Думай. Времени не осталось. Первый червь
уже ползет по тебе. Решай, что лучше: бесславно умереть или жить, как все?
И, значит, радоваться восходу солнца, не бояться света и ясного неба. И
каждый год ронять шишки, семена которых будут прорастать новыми деревьями.
Все спуталось в затуманенном страхом сознании Надоры. Но тут ее
ведьмарское начало возмутилось:
- Чрш-ш-ш-ш-ш! Но для чего жить, если не иметь власти?! Не
командовать? Никем не повелевать?
Однако тихий голос резонно возразил:
- Ведь другие-то живут. И получают радость.
- Чрш-ш-ш-ш-ш! - Ведьмарское начало Надоры обозлилось. - Не
представляю, чему радоваться, если нет власти. Чрш-ш-ш-ш-ш!!!
- Жизни радоваться. Обыкновенной жизни, - совсем еле слышно прошептал
тот же голос и замолчал.
И правда, что он еще мог сказать? А ведьма уже приготовилась
возмущаться и спорить. Как это так - ей, Великой Надоре, кто-то посмел
нашептывать советы, унижающие ее ведьмарское достоинство!
Но голос больше не появлялся, и браниться стало не с кем. Оставалось
одно: в негодовании размахивать ветвями. Только и на это сил уже почти не
осталось.
- Ч-ч... чр... Ш-ш-ш-ш...
И тут случилось невероятное. По стволу ели потекли капли смолы. На
ходу они окаменевали и прозрачными горошинами падали к корням на землю.
Так дерево оплакивало свою судьбу. Ведь не его вина, что когда-то в его
семечко проникла злая ведьмарская душа. А Надора не могла понять, что
происходит. Ель, ее собственность, плачет... плачет, не спросив свою
хозяйку, ее, Великую ведьму! И тут опять с ней заговорил тихий разумный
голос:
- Надора, время думать истекло. Покайся. И прежде всего покайся перед
митюшатами. Они добрые, простят и защитят корни твоей ели, так же как
защищают сейчас от твоих хищных червей корни всех других деревьев. И
будешь здесь жить.
- Без власти?
- Без власти, конечно.
- Но как же без власти?..
- Лучше вспомни, тебе хоть раз власть приносила удовлетворение?
- Как можно быть удовлетворенной, если знаешь, что у кого-то власти
еще больше? - заносчиво возразила ведьма.
- Вот и выходит, что из-за желания властвовать больше других ты всю
жизнь, кроме постоянной неудовлетворенности, ничего никогда не испытывала.
- Но я всегда была Великой!
- В вашем царстве, может, и великой. Но то, что неудовлетворенной,
это точно, - резонно возразил тихий голос. - Я верно говорю?
- Допустим.
- И какая радость в таком состоянии?
В доходящем до Надоры голосе послышалась теплота. А голос повторил
свой вопрос:
- Так можно радоваться, если постоянно только и чувствуешь, что не
удовлетворен? Есть ли в такой жизни радость?
- Радости?.. Никакой...
Невероятно, но, произнеся эти слова, Надора внезапно осознала всю
глупость ведьмарских устремлений к власти. Словно пелена спала с глаз. Да.
Как ни поворачивай, все ее великие подвиги и победы, интриги и
предательства оказывались напрасными. Потому что чем больше она изощрялась
в своем ведьмарском мастерстве, тем хуже и сложнее жилось ей самой.
- Выходит, я не для того старалась?! - ужаснулась ведьма.
- Выходит, так, - ответил ей тихий голос.
- И теперь мне как расплата предстоит мучительная смерть и вечные
мытарства?..
- Похоже на то. Если ты, конечно, не покаешься и не согласишься жить
по законам разума и справедливости.
- Ты что, серьезно считаешь, будто на земле может существовать
справедливость?
- Я не только так считаю. Я знаю, что она есть. - Тихий голос
помедлил, а потом продолжал: - Вспомни, ведь было время, когда ты не была
слугой Черного Дракона. И окружавшие тебя тогда жили честно и бескорыстно
помогали друг другу.
- Потому что ничего толком не имели. Только дом да еду. Вот и все их
богатство.
- Неверно. Ты забыла о главном: они были свободны. А ты, позарившись
на богатства и власть, попала в рабство к Черному Дракону.
- Да... верно...
- Так уйди от него. И стань снова свободной.
- Уйти от Черного Дракона? - Ужас перед своим владыкой объял
ведьму. - Да ведь он никогда не простит меня!!!
- Не простит? - В тихом голосе звучала усмешка. - Да он уже не
простил тебя. А теперь скажи: он может придумать страшнее того, к чему
тебя уже приговорил?
- Н-нет... Наверное, ничего...
- Тогда почему ты продолжаешь его бояться? По привычке?
Надора встрепенулась. Тихий голос говорил здравые слова. И если она
воспользуется советом и останется жить в лесу обыкновенным деревом, то
поступит себе же во благо.
- Значит, у меня есть возможность жить и при этом радоваться? -
проговорила ведьма.
- Возможность жить, если покаешься, да... у тебя есть. А право стать
счастливой надо заслужить.
- Опять кому-то служить... - заворчало ведьмарское естество Надоры.
- Не кому-то, а себе, - строго прервал ее голос. - Ты столько
принесла здесь горя, что даже после того, как покаешься, прощение тебе
придется отработать.
- Долго?
- Не знаю. Не стану врать. Но в любом случае тебе предстоит
перетерпеть и одиночество, и непонимание.
- Я согласна! Я согласна! - закричала Надора. - Я согласна! Лес,
митюшата, простите меня! Я больше не хочу быть ведьмой! И никогда не стану
впредь подчиняться Черному Дракону. Только простите меня! Простите, если
можете. С этого дня, с этой минуты я буду служить вам и, чем смогу,
помогать. Только простите меня! Пожалуйста...
По стволу ели нескончаемыми ручейками стекали смоляные капли. Но
теперь это были слезы не просто ели, а слезы очищения и покаяния ведьмы. И
они несли с собой для нее и освобождение от уз Черного Дракона, и радость
ожидания новой жизни.
С этого мгновения лишь одна мысль неотступно билась в голове Надоры:
"Что надо сделать, чтобы лес простил?"
Услыхав моления ели, деревья подумали, что ослышались. Ведь еще этой
ночью они считали ее своим предводителем: справедливым, умным, сильным и
непобедимым. Они шли за ней. И вот теперь, поверженная и беспомощная, она
молила о прощении и каялась в своих обманах.
Не таясь она призналась, что была ведьмой, и подробно рассказала о
том, как когда-то обманом прилетела к ним в лес. Призналась и в том, что
получила от Черного Дракона задание - превратить эти места в безжизненную
пустыню. И для этого развела хищных червей и околдовала митюшат.
Молодые деревья не желали слушать Надору. Им противно было ее
предательство, и одно упоминание о Черном Драконе заставляло непримиримо
шелестеть ветвями, чтобы хоть шумом отгородиться от ненавистных слов
признания. Однако молодое любопытство взяло верх, и они скоро умолкли.
Интересно все-таки. А Надора продолжала:
- Теперь я понимаю. Черный Дракон всем обещал, будто каждый, кто
выполнит задание, сразу станет после него самым первым. И всех нас называл
друзьями. А на самом деле мы просто оказывались в рабском услужении. И он
пользовался нами, чтобы нашими руками совершать свои мерзкие дела.
- И ты еще смеешь нам жаловаться?! - вознегодовала Доверчивая
Березка. - Ты, которая еще вчера обманывала нас. Посмотри на меня. Я
поверила тебе, помогла. А теперь болею, и даже листья пожелтели.
- Я не жалуюсь, - прошептала Надора. - Я рассказываю. Вдруг мои слова
дойдут до тех, кто собирается служить Черному Дракону. Может, послушает
меня и, пока не поздно, одумается.
- Продолжай, - разрешил Старый Дуб.
- Так вот, - смоляные слезы снова потекли по стволу ели, - лишь
теперь я поняла: Черные Силы попросту пользуются теми, кто им служит. И
прельщая богатством и властью, заставляют делать то, что им надо. А на то,
чтобы при неудаче помочь, себя никогда не расходуют.
Теперь Надоре было страшно вспоминать, как выглядел тот, кого она
столько столетий считала величайшим из великих. Огромная голова с узким
лбом и проваленной переносицей. Губы толстые, выпяченные вперед будто две
толстые сардельки. Вместо волос змеи. И вокруг себя он тоже развел тысячи
ядовитых змей, которые неусыпно извивались около его тела, никого не
пуская дотронуться до хозяина даже кончиком пальца.
- Одно непонятно: чем твоему Черному Дракону не приглянулся наш
лес? - прошуршали ветви Старого Дуба.
- Дело не в лесе, - не задумываясь ответила Надора. - Как я теперь
понимаю, ему не нравится все, что он не может себе подчинить. А в вашем
лесу есть волшебное место с раковинами на дне ручья. И любое плохое и
злое, что оказывается возле них в воде, тут же становится светлым,
прекрасным и для сил Черного Дракона с этой минуты недосягаемым.
- Ну и боролся бы с раковинами. А мы при чем? - заплакала Доверчивая
Березка.
- По Высшему Закону Природы раковины убить нельзя. Но они несут силы,
которые способны вокруг себя все очищать и снимают любые ведьмарские
воздействия только до тех пор, пока их омывает вода, - стала объяснять
Надора. - А без леса на этой земле воды не осталось бы и капли.
- И ты надеешься, что мы после бед, которые нам принесла, тебя
простим? - Старый Дуб снова от негодования затряс ветвями.
- Нет, что ты, - искренне проговорила Надора. - Прощение надо
заслужить.
- Тогда чего ты от нас хочешь? - хором спросили ее сразу все деревья.
- Лес, позволь мне остаться здесь и не пропасть от хищных червей.
Иначе, если умру, как же смогу отдать долги?
На просьбу Надоры никто не откликнулся. Лишь Старый Дуб после долгого
молчания понуро спросил:
- Неужели ты думаешь, будто сможешь отдать хоть тысячную долю
здоровья и сил, которые так бессовестно отобрала?
- Я знаю, мои долги безмерны. - Голос ели был тих. - Но у меня есть
ум. Не тот злой, ведьмарский, который только и делал что измышлял, как
побольше урвать себе власти и богатств. А другой... который помог мне
вырваться из сетей Черного Дракона.
- Он добрый? - Доверчивая Березка попыталась зашелестеть пожухлыми в
эту ночь листьями.
- Этот ум ни добрый и ни злой, - ответила Надора. - Просто он очень
умный, много знает и в любых обстоятельствах помогает принимать верные
решения. Хотите - верьте, хотите - нет, но это он помог мне освободиться
от желания властвовать.
- Раньше надо было думать этим умом, - проворчал Старый Дуб.
Его корни, попорченные хищными червями, приносили много страданий.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг