фундаментом.
- Крепи концы! - покрывая шум ветра, снова прогремела команда.
Началась схватка людей с ветром. Ветер сбивал с ног, бросал в лицо
колючий песок. Выли туго натянутые тросы. А люди кричали, бежали, падали,
снова вскакивали и тянули концы к железобетонным стоякам.
Дирижабль метался в воздухе, как пойманный зверь. Двухсотметровая
громадина раскачивалась, устремлялась то в одну, то в другую сторону, но
стальные канаты сильней и сильней сковывали ее движения.
Начиналась самая трудная часть операции. Чтобы установить станину,
необходимо было подтянуть дирижабль так, чтобы люк его встал точно над
гнездом в фундаменте.
Дирижабль, сдерживаемый тросами, еще качался.
Ветер продолжал раскачивать его огромный корпус.
Установщики, работая натяжными аппаратами, вделанными в стояки, и
следя за показаниями динамометров, медленно притягивали корабль.
Наконец тросы натянулись прямыми струнами, и гондола дирижабля стала
медленно приближаться к фундаменту. Порывы ветра уже не вызывали никакого
движения. Корабль стоял в воздухе, как вмерзшая в лед огромная рыбина.
Из открытого люка показалась металлическая глыба. Начался спуск
станины. Она двинулась к фундаменту и черед две минуты прочно уселась в
приготовленное для нее гнездо.
Горнов был доволен первым опытом спуска и установки массивной машины.
В дальнейшем предстояло не один десяток таких громадин спустить с воздуха.
Армия строителей сосредоточивала силы для мощной атаки на Арктику.
В ПОЛЯРНОЙ БУХТЕ
В то время, как на побережье Арктического моря отряды строителей
устанавливали машины для возведения гигантского тучегона и влагопровода, в
Полярной бухте в те же дни разворачивалось строительство другого характера.
Эшелоны, дирижабли, аэропоезда направлялись в бухту со всех концов
страны. Машины-краны и землесосы беспрерывно сползали с набережных и
уходили в морские глубины. Легкие амфибии и большие подводные суда
выныривали из воды чуть не каждую минуту.
Люди спокойно спускались в люки подводных судов.
Они гордились тем, что Родина поставила их на самый трудный, самый
ответственный участок. Они знали, что дело, которое было возложено на них,
предрешает успех великого строительства. И они знали, что страна в минуту
опасности придет им на помощь.
Строительство шло на огромной площади. Возводились в разных местах
отеплительные галлереи и, для перекачки из глубины теплой воды, башни с
сверхмощными пропеллерами. Тягачи то и дело опускали в воду глазастые шары
с щупальцами, как у спрута. Это были батисферы-автоматы. Они схватывали
щупальцами металлические части и подносили строителям.
Подводным строительством руководил начальник Полярного порта - Уваров,
человек, по отзывам многих, знающий и отважный. Монтаж атомных установок на
отеплительных станциях производил Яков Михайлович Петриченко.
На дне моря заканчивалось строительство шестисот башенных насосных
станций.
Чтобы поднять на поверхность моря его глубинные воды, приносящие
солнечное тепло из Атлантического океана, требовалось огромное количество
энергии.
Подводники еще не видели в действии построенных ими башенных насосов.
Но теоретические расчеты и самый вид этих гигантов с сотнями пропеллеров, с
широкими трубами, по которым двинутся вверх глубинные течения океана,
давали представление о том, что произойдет, когда будет пущена вся эта
подводная система.
"Мы перевернем океан", -говорили подводники.
На донных площадях, залитых искусственным светом, кипела жизнь.
Двигались глубоководные строительные машины.
Повсюду сверкало белое пламя сварочных аппаратов. Подводные рефуллеры,
взмучивая воду, сосали дно моря. Батисферы шарообразной формы хватали
своими стальными щупальцами части конструкций. Небольшие "жуки-плаунцы"
копошились вокруг, обрызгивая из сопла ажурную конструкцию пылевидным
цементом.
Казалось, все эти машины с телемеханическим управлением были жителями
морских глубин.
Мозг этих машин помещался в "черепахах". Это были огромные бетонные
сооружения, плотно присосавшиеся своим панцырем к дну моря.
Находясь в них, инженеры управляли механическими строителями; там же
помещались и лаборатории и жилые комнаты подводников.
Свет, уют, живые цветы заставляли забывать, что кругом были только
буйные заросли морских водорослей, да плавали стада глубоководных рыб.
Петриченко упивался работой.
Наконец он нашел свое настоящее призвание. Теперь он не стремился
никуда. Он хотел бы всю жизнь прожить на дне моря, вместе с теми
строителями, которые не побоялись замуровать себя на целый год в
кессонах-черепахах и за этот год превратили дно моря в волшебное царство.
Раньше, когда он, только что окончив институт, молодым инженером
атомотехники помогал Горнову в лаборатории серого здания, он увлекался
научно-исследовательской работой.
Он увлекался ею не только потому, что изготовление нового элемента,
который хотел получить Горнов, сулило большие блага народному хозяйству, но
и потому, что работы велись в условиях, требующих благородного риска.
Но, как только было произведено испытание койперита, ему стали скучны
кабинеты лабораторий, с тихим потрескиванием искр, с медленно протекающими
процессами.
Он устремился на производство. Его влекло туда, где строился подземный
гигант - Шестая Комсомольская шахта.
Из шахты потекла многоводная река. С восторгом, с огромным торжеством
и счастьем встретил он пенящиеся воды Ахуна.
И сразу же, чуть не на другой день, начал искать нового поля битвы.
И чем злее была природа, чем яростнее сопротивлялась она человеку, тем
прекрасней казалась Петриченко борьба с ней.
И вот он на подводном участке строительства. Трудности все позади.
Спокойно по графику идут работы.
Петриченко уже видел тот день, когда башни-насосы начнут гнать наверх
глубинные воды моря.
"Как жаль, дорогой друг, что ты не можешь быть здесь, - писал он
Горнову. - Ты, живя на суше, и не представляешь всего богатства, мощи и
величия морских глубин. В институте я слышал и изучал: дно океанов и морей
является неисчерпаемым источником электроэнергии. В силу постоянно
существующей разности в концентрации солей в морском дне и в притекающих
водах и постоянного передвижения этих солей образуются огромной мощности
электротоки. В глубина моря как бы непрерывно работают гальванические
элементы, необъятные по величине и неиссякаемые, как воды океана.
Помнишь, как мы мечтали с тобой: человек подчиняет себе и эту энергию
гальванического элемента, размер которого равняется миллиардам квадратных
километров.
Но тогда тебе и мне казалось, что этого никогда не будет. Сейчас,
когда маленькая частица этого гальванического элемента лежит подо мной,
когда мы удобно и с комфортом расположились на нем в своих черепахах, я
стал верить, что это возможно. Сейчас, в перерывы между работой, мозг мой
занят проблемой, как подвести эту энергию к рабочим машинам. Вот, если бы
мы вместе взялись думать и ставить опыты! Возможно, что слава твоего
койперита побледнела бы перед тем, что дало бы нам разрешение этой
проблемы".
Но Горнова не соблазняла пока идея, выдвигаемая его другом, и он звал
его наверх, работать в проектном отделе Гольфстримстроя.
Петриченко отвечал: "Поднимусь из моря не раньше, чем закончатся
монтажные и предпусковые работы. Я выбрал одну из башен и спешу провести
испытание".
Горнов больше не настаивал. Он понимал своего друга.
Страна с напряженным вниманием следила за всеми деталями
строительства. В зарубежной печати то и дело появлялись пространные
сообщения о ходе работ. Друзья приветствовали каждый успех беспримерного в
истории человечества грандиозного предприятия, враги всячески пытались
умалить его значение.
Строительство шло убыстренными темпами. Вся новейшая техника, все
достижения науки были применены там. Предстояло закончить подводные
сооружения к 1 ноября, до начала замерзания порта. К этому сроку Горнов
спешил провести все испытательные работы по применению своего койперита в
заводских установках. Оставалось еще полтора месяца до планового срока.
Горнов рассчитывал уложиться в этот срок.
Неожиданно все его расчеты были опрокинуты природой.
ТРЕВОЖНОЕ СООБЩЕНИЕ
В самый разгар работ поступило тревожное сообщение из института
прогноза погоды. На Арктическое море и в район Полярного порта надвигался
циклон. Данные метеорологических приборов неопровержимо показывали, что
через два-три дня вся область северного участка строительства будет скована
сильнейшими морозами. Температура упадет до 40°. Такие ранние морозы еще не
наблюдались ни разу за последние пятьдесят лет.
Горнов вызвал к телевизору начальника Полярного порта Уварова.
- Иван Петрович, ты получил сообщение института прогноза?
- Только что хотел говорить с тобой.
- Что ты думаешь предпринять?
- Я уже отдал приказ мобилизовать все противоледовые средства, -
ледоколы, ледорезы, всюду заложим реактивные мины для взрывов льда, пускаем
на полный ход отеплительные галлереи.
- Думаешь справиться?
- Если морозы простоят три-четыре дня, справимся.
- Так, а если дольше?
- Если дольше, - повторил Уваров и немного помедлил с ответом, - то
произойдет катастрофа. - Теми установками, - добавил он, и в голосе его, до
сих пор спокойном и твердом, прозвучали ноты неуверенности, которые имеются
в галлереях, я не могу сильнее нагревать воду. Прогонять большее количество
воды - тоже не могу, это будет ни к чему. Пройдя через галлереи, вода
возвратится в гавань с температурой всего лишь в два-три градуса.
- Я знаю. Мобилизуй все средства для поддержания связи с подводным
строительством. Работу продолжай полным ходом.
- Товарищ начальник, - крикнул Уваров. - Если ожидаются длительные
морозы, мнение: остановить подводные работы и весь транспорт бросить на
спасение людей.
- Спасаться, побросав все, что там начато? Так? - спросил Горнов. -
Делай пока то, что я сказал. Будем бороться. Гавань не должна замерзнуть.
Виктор Николаевич быстро прошел в комнату жены.
- Придется рано утром вылетать в Чинк-Урт, - сказал он отрывисто. -
Оттуда полетим в Полярный порт. Предупреди Исатая, он тоже полетит с нами.
Вера Александровна испуганными глазами взглянула на него. Что
случилось?
- Ядерное горючее койперита придется пустить раньше, чем я думал. На
севере неожиданно наступают сильные морозы. Завтра туда вылетят лаборанты и
ассистенты. Они займутся установкой в отеплительных галлереях
ядро-термических аппаратов, а мы вылетим следом за ними. А сейчас я еду в
Кремль. Что скажут там?
Горнов прибыл, в Москву поздно ночью. По пустым улицам с разных концов
Москвы неслись машины. Съезжались на экстренное заседание чрезвычайной
государственной комиссии члены Совета строительства, эксперты метеорологи и
синоптики института прогноза погоды.
Виктор Николаевич сидел в углу машины и думал: какое предложение он
должен внести? Он живо представил себе всю армию строителей, спокойно
работающих сейчас в огромных башнях отеплительных станций. Что будет с
ними, когда бухта покроется льдом? Даже небольшой перерыв в работе
кислородных и воздухоочистительных установок влечет за собой смерть.
Но неужели остановить работы, законсервировать строительство почти на
десять месяцев? Сказать: северная стихия нас победила... Десять месяцев!
Отсрочка на один год пуска Нового Гольфстрима! Нет, это не отсрочка - это
потеря почти всего, что сделано армией подводников и миллионами рабочих на
заводах.
На дно моря спущено огромное количество материалов, конструкций машин
и деталей. Монтажные работы не закончены. За несколько дней нельзя привести
хозяйство подводного участка в такой вид, чтобы все ценные приборы и
механизмы могли целый год лежать и не придти в непригодность.
Думая обо всем этом, Горнов прибыл в Кремль.
На ночном совещании Горнов кратко познакомил собравшихся с
обстановкой, которая складывалась в Полярном порту.
Площадь гавани порта - восемьдесят квадратных километров. Это минимум,
который обеспечивает правильное движение.
Чтобы держать гавань свободной от замерзания, построены галлереи,
через которые прогоняется вода. Вода, нагретая в галлереях, возвращается в
гавань.
Сейчас в галлереях работают отопительные установки, которые с первого
ноября должны были быть заменены более мощными установками на ядерном
горючем койперита.
Морозы, по предсказаниям метеорологов, наступают на полтора месяца
раньше. Они ломают намеченный график работ, но мы не должны перед ними
отступать.
- Как смотрите вы на предложение начальника Полярного порта? - спросил
председатель совещания.
- Это предложение неприемлемо. Загрузив гавань обратным движением из
моря, мы не успеем до замерзания порта вывести всех и погубим все
оборудование.
- А что предлагаете вы?
- Спешно переводить отеплительные галлереи на ядерное горючее
койперита, т. е. продолжать подводные работы полным ходом.
- А если морозы усилятся и продлятся? Успеете ли вы подготовить все до
замерзания гавани?
- В крайнем случае закроем большую часть галлереи. Сосредоточим все
отопительные установки и всю энергию в трех-четырех галлереях и ими будем
поддерживать полыньи. А к тому времени койперит справится с замерзанием
гавани.
На заседании комиссии голоса разделились. Часть синоптиков
поддерживала предложение начальника порта. Многие из инженеров и экспертов
считали, что надо бороться и не прекращать работ.
После долгих споров и обсуждений было принято предложение Горнова.
После совещания председатель сказал Горнову:
- Как видите, обстановка очень сложная. Она потребует быстрых и
решительных мер. Помните: люди, кадры - самый ценный капитал нашей страны.
Сберечь их - первая наша задача. Думайте прежде всего о них. Ставьте нас в
известность о ходе работ каждый день. Какая нужна помощь, тотчас требуйте.
Правительство пойдет на любые расходы.
В ЛАБОРАТОРИИ ЧИНК-УРТА
Наступление морозов в половине сентября было явлением, которого не
только никто не мог предвидеть, но не мог и допустить.
В первый момент Горнов, как и все во всей стране, готов был принять
морозы, как стихийное бедствие, и, когда Уваров настаивал на прекращении
работ и на спешном выводе из моря подводников, он, хотя и отдал приказ до
решения правительственной комиссии не снижать темпов строительства и
продолжать прием потока грузового транспорта и людей, был полон тревоги и
сомнений.
Но уже на пути из Москвы в Чинк-Урт он решил, что строительству и
подводникам ничто не угрожает.
Он знал; величину гавани Полярного порта, знал возможное количество
льда, которое, может быть, придется растопить, и знал, сколько необходимо
заготовить кассет с койперитом, чтобы дать нужное количество тепла.
- За десять дней, - сказал он своим сотрудникам лаборатории, - мы
справимся и подготовим все, что необходимо для переключения отеплительных
галлерей на ядерное горючее койперита. Если гавань замерзнет раньше, то все
равно галлерей, которые сейчас работают, смогут держать свободными от льда
большие полыньи. Через эти полыньи можно будет снабжать подводников, а дней
через десять никакие морозы нам не будут страшны.
Работы в сером здании возобновились.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг