оно билось так, что Ильин ощущал его удары в голове, в руках, в пальцах, в
каждой клетке своего измученного тела. Он лег, раскинув руки, и опустил
голову на холодную землю. Щека его ощутила мягкий влажный мох, по телу
разлился покой. Сердце стало биться ровнее.
Немного отдохнув, он приподнялся и прислушался. Сзади, откуда он полз,
слышался говор. Впереди было тихо. Когда голоса стали приближаться, Ильин
поднялся, нашел какую-то палку и, покачиваясь от усталости и придерживаясь
свободной рукой за стволы деревьев, пошел вперед.
Слева и справа стали чаще стрелять. Он шел словно по огненному
коридору, подгоняемый сзади голосами облавы. "Ищут, - пронеслось у него в
голове. - Может быть, думают, что всех убили? Когда найдут только пять
трупов, хватятся меня..." Он попытался ускорить шаг. Впереди ничто ему не
угрожало, и беглец шел и шел, не думая о том, куда приведет его этот
странный огненный коридор.
Ильин остановился и лег под кустом можжевельника. Впереди лес редел,
виднелась опушка. Идти туда невозможно. Сразу заметят и пристрелят. Он лежал
и всматривался в светлое пространство за деревьями.
Недалеко от последних черных пихт он видел дома, те самые краснокрышие
дома, которые наблюдал днем раньше со скал. Какой-то лесной поселок. Кто там
живет? Ближе к лесу, между крыльями большого дома, построенного в форме
буквы "П", стоял отдельный флигель с широкими окнами. Из трубы его не вился
дымок, окна не светились. Может быть, нежилое помещение. Или склад.
Аркадий Павлович стал ждать темноты. Он дрожал от холода и никак не мог
согреться. Одежда промокла, нога заметно распухла и страшно болела. Встать
бы, походить. Но разве можно!
Он видел, как правее, а потом левее его из леса вышли галдящие солдаты.
Они сходились кучками, размахивали руками, показывая на дома. К ним подошли
три офицера в плащах. Они прошли мимо Ильина довольно близко, не
осматриваясь по сторонам, закинув автоматы за спину. Похоже было, что азарт
охоты у них уже прошел.
Затем все вместе - и солдаты и офицеры - кучкой пошли к домам.
Ильин видел, как навстречу им неторопливо вышел высокий человек. Офицер
что-то сказал ему и рукой показал на дома. Другой офицер, не дожидаясь конца
разговора, отдал приказ, и солдаты с автоматами наизготовку стали окружать
поселок. "Будут искать. Значит, они меня хватились", - подумал Ильин.
Он оглянулся назад. Разве уйти, пока они будут заниматься обыском?
Самый верный ход-
Ильин приподнялся. Но в это время сзади послышались громкие голоса, и
он снова сжался в густом можжевельнике.
Переведя взгляд на поляну, он стал смотреть, уже не отрываясь.
Что-то случилось за эту минуту. Высокий человек вынул бумагу, показал
ее офицеру. Остальные два офицера тоже заглянули в нее и вдруг все трое
отдали человеку честь, вытянувшись, как перед генералом. Видно, это был
большой чин. В ту же секунду отряд карателей построился в колонну по два и
тронулся дальше через поселок.
Аркадий Павлович облегченно вздохнул.
Стало быстро темнеть. Голоса сзади стихли. В лесу установился ночной
покой.
Когда совсем стемнело, он кое-как поднялся, вышел на опушку и
прислонился спиной к дереву. Стоять ему было трудно. И тут он увидел
огоньки. Оказывается, солдаты не ушли. Они окружили поляну кольцом дозоров и
разожгли костры. Значит, облава не кончилась, его ищут. Завтра чуть свет
солдаты снова разбредутся по лесу. Скорей назад! Только назад!
Припадая на больную ногу, натыкаясь на деревья и падая, пошел он прочь
от заманчивого поселка, от опасности.
А спустя немного времени он уже ковылял к нему снова. В лесу
по-прежнему шарили солдаты, впереди он увидел костры. Выхода нет. В кольце.
И снова Ильин стал на опушке; ноги едва держали его, хотелось кричать
от боли. Утром он уже никуда не пойдет, просто свалится здесь от усталости и
истощения, и его возьмут живого.
Мысль о спасении мелькнула у него в голове при взгляде на дома. Как он
не догадался об этом раньше! Ведь если отряд карателей не стал обыскивать
дома в лесном поселке сегодня, то они не сделают этого и завтра! Ну конечно!
Он может укрыться в поселке.
Он стал вглядываться в домики. Везде горел свет. Только особняк не был
освещен. Значит, он пустой. И если скрываться, то только в нем.
[Image019]
Аркадий Павлович еще раз внимательно огляделся и направился к особняку,
доплелся до дверей, остановился, прислушался. Тишина. Толкнул дверь, потом
посильнее. Заперта. Как же проникнуть внутрь?
Осмотревшись, он увидел лестницу на чердак. Собрав все силы, Ильин
забрался по лестнице в слуховое окно и очутился на темном чердаке. На худой
конец можно переждать опасность и здесь. Но голод...
Он метр за метром ощупал потолок, натыкаясь на старые корзины с
бутылями, посуду, какие-то ящики. Сдецифический запах химических реактивов
преследовал его. Неужели здесь, под ним, лаборатория? Это и хорошо и плохо.
Можно найти прибежище. Но людей, видно, в доме нет, а голод уже мутит
рассудок... Наконец он нащупал люк, ведущий вниз. Немного труда, и люк
открылся. Снизу потянуло теплом. Есть ли лестница? Ильин долго всматривался
в звенящую темноту, спустившись в люк, пошарил здоровой ногой. Лестница
была. Боже, как она скрипит! Впрочем, дом пустой, никто его не услышит.
Да, это лаборатория. Он тенью ходил из комнаты в комнату, держась за
стены, видел в тусклом освещении ночи стеклянные шкафы, вытяжные трубы,
блестевшее оборудование, столы, ощупывал сушилки и баллоны, бесшумно
открывал дверь за дверью и всюду чувствовал чистый воздух лаборатории, так
знакомый ему.
Одна дверь не открывалась. Он долго дергал ее, царапал, нажимал на
замок, но она так и не поддалась. Значит, здесь что-то другое. Ильин обыскал
все замки в других дверях, нашел три ключа, попробовал один, другой. Не
подошли. Когда он хотел вставить в замочную скважину последний ключ, изнутри
раздался какой-то слабый звук. Потом все стихло. Но ему показалось, что за
тонкой дверью кто-то стоит и сдержанно дышит... Аркадий Павлович опять стал
вставлять ключ. Он не влезал. Догадка обожгла его: кто-то изнутри вставил
свой ключ.
С внезапно забившимся сердцем он отступил от таинственной двери и сел
на пол. Кто там? И почему не выходит? Если это хозяева, то они хотя бы
подали голос. Может быть, испугались?
Голова у него кружилась. Он совсем лишился сил. А не все ли равно! И он
сказал, не подымаясь с пола:
- Откройте. Не бойтесь. Здесь человек, нуждающийся в помощи...
Послышался щелчок отомкнувшегося замка. Дверь открылась. В щель
просунулась голова. Сильный свет электрического фонарика ослепил его,
заставил зажмуриться.
Кто-то крикнул высоким, срывающимся, таким знакомым голосом:
- Аркаша!..
За окнами пустой лаборатории тянулась долгая тусклая ночь. Мрачной
стеной стояли окутанные туманом деревья, едва мерцали холодные звезды, по
краям высокогорной поляны догорали сторожевые костры карателей.
В домах заповедника гасли огни. Полночь.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
План Вильгельма фон Ботики. Зима в горах. Лиззи идет в лабораторию. Фихтер
узнает все. Заблуждение.
Секретная лаборатория профессора Вильгельма фон Ботцки по распоряжению
свыше была переведена в другое, более безопасное место в окрестностях города
Мюнхена. Холмы возле сожженного лагеря режимных заключенных опустели.
Сам полковник устроился в Мюнхене, откуда он мог ежедневно ездить в
лабораторию. Надзор за Ильиным он поручил майору Габеманну.
Майор сообщил по телефону:
- Птичка прилетела в точно указанное место. С остальными покончено, лес
очищен. Мой помощник сам видел, как интересующее вас лицо пробиралось в
особняк. Увильнуть в сторону ему не удалось. Мы устроили огневой коридор. Ни
вправо, ни влево. Теперь он там. Охрана надежно блокировала поселок, уйти он
не сможет.
- Очень хорошо! Спасибо, майор! Я доволен сделанным. Пожалуйста,
следите за особняком круглые сутки. Но ни в коем случае не будьте назойливы.
Смотрите сами не попадайтесь ему на глаза. Увидит вас - сразу поймет нашу
игру. Это хитрая бестия, и, чтобы провести его, нужно быть вдвойне
осторожным.
- Какие будут распоряжения еще?
- Предоставьте событиям развиваться спокойно. Я уверен, что наш
подопечный с голоду не умрет. Фихтер слишком добр, чтобы оставить нового
квартиранта без поддержки. Пусть себе... Что касается дальнейших действий, о
них я вам сообщу позже. Сейчас от вас требуется обеспечить охрану, и только.
Положив трубку, фон Ботцки потер от удовольствия руки. Замечательно
получилось! Его план - в действии. Ильин считает себя в относительной
безопасности. Девять шансов из десяти, что он не утерпит и станет работать.
Какой ученый сможет сидеть без дела рядом с лабораторией? Тем более Ильин.
Уж кто-кто, а фон Ботцки знает характер этого одержимого человека. Вы
отказались работать даже под страхом смерти, Ильин? А в своем новом
положении, когда у вас никто не стоит за спиной, будете тоже бездействовать?
Ну, положим, вы удержитесь от соблазна день-другой. А потом? Не потянет ли
вас взяться за опыты хотя бы для того, чтобы проверить отдельные части
своего эксперимента или просто от скуки? Тем более, что бояться вам некого,
вы один во всем доме. Вот только как узнает о вас Фихтер... Вдруг не
догадается навестить особняк и вы умрете там с голода? Ну нет, мы сейчас
направим герра Фихтера.
Он тут же сел и написал своему "милому старому другу" коротенькое
письмецо: "Если тебе не трудно, Бане, проверь, пожалуйста, все ли мои
приборы удачно размещены. Что же касается моего положения, то я просто в
отчаянии, дорогой Ганс. Слишком много скверных событий. Слишком много!
Надежды на улучшение тают с каждым днем, и я не уверен, удастся ли мне в
ближайшее время встретиться с тобой..."
В эти дни по всей южной Германии выпал глубокий снег и установилась
тихая пасмурная погода. На ветках повисла белая снежная бахрома, столбики
пушистого снега основательно присели на пеньках, каменных глыбах и дымовых
трубах. Тишина залила окрестные холмы и горы. В ущельях под снегом бормотали
ручьи, по утрам хлопали крылья испуганного глухаря, поднявшегося спросонок
из густого куста дикой розы. Усадьба заповедника выглядела уютно и мирно.
Чернели запотевшие стекла в окнах. Из труб подымались легкие дымки.
Неторопливо действуя широкими лопатами, рабочие расчищали двор и дорожки, на
деревьях щебетали снегири, мир казался заново сделанным, свежим и чистым.
Вдоль лесной опушки, в двух-трех сотнях метров от заповедника выросли
зеленые палатки охраны. Всякий входящий и выходящий был под надзором.
Служанка Лиззи, подобрав широкие юбки, самоотверженно, не дожидаясь
рабочих, протоптала к дверям лаборатории узенькую тропу и на виду у всех,
поставив ведро и щетку на крыльцо, открыла скрипучую дверь. Пусть видят, как
она аккуратна. Даже в пустом доме у нее должен быть образцовый порядок.
Маша встретила своего ангела-хранителя как-то смущенно; Лиззи вынула из
ведра и передала девушке завтрак. Обмахнув для порядка окна и столы, Лиззи
направилась в комнату Маши, чтобы посудачить с милой девушкой. Но Маша
поспешно вышла ей навстречу, прикрыв за собою дверь. Ее настороженные глаза
следили за каждым движением Лиззи.
- Что за солдаты на опушке? - спросила Маша.
- Весь день от них покоя нет. Хотели даже обыск у нас делать, но доктор
Фихтер запретил. Кого-то ищут. Из лагеря убежали. Вчера стреляли в лесу.
Ужас!
- Они охраняют вас?
- Чего нас охранять? Разве боятся беглецов? Господи, кто нас тронет?
Вы, Мария, очень испуганы. Успокойтесь. Никто вам не угрожает. Вот уйдут
солдаты, вы поправитесь, и тогда я вас отпущу. У вас мама жива? Ну вот,
видите. Как она ждет вас, наверное! Будьте терпеливы, деточка.
- Спасибо вам, фрау Лиззи, Не знаю, что я стала бы делать без вас. Вы
хотите взять посуду? Я сама, я сама, я сейчас... я еще не поела, если можно,
оставьте завтрак. Спасибо. Большое вам спасибо!
Лиззи ушла. Маша облегченно вздохнула, заперла за ней дверь и вернулась
в комнату.
- Узнает, - сказала она Аркадию Павловичу. - От нее не скроешься.
- Ты ей веришь?
- Посуди сам: она поставила меня на ноги. Необыкновенно добрая женщина.
- Не выдаст?
- Убеждена.
- Я говорю о себе.
- Не знаю, Аркаша. Как ей сказать, кто ты? Я и сама еще не приду в
себя. Ты ли это? Такое стечение событий, как в приключенческом романе.
Встретились... Ну кто мог подумать! Судьба, видно. Если скажу ей, ни за что
не поверит.
- А Фихтер, как он?
- Тоже не знаю. Он мало говорил со мною. Кажется, он просто жалеет
меня, и все. Порядочный человек, но боюсь...
- Пожалуй, лучше уходить отсюда как можно скорее.
- Ты забываешь, что тебя ищут. Фон Ботцки так легко не расстанется с
тобой. А тут еще снег. Все видно как на ладони. И охрана вокруг поселка. И
твоя нога... Нет, милый, уходить сейчас нельзя. Будем ждать и благодарить
добрых людей.
- Думающие немцы... - сказал Ильин, вспомнив слова Франца Кобленца.
Аркадий Павлович не верил в свое счастье. Маша... Она снова приходит
ему на помощь в самое страшное время. Ведь сутки назад он уже был готов
покориться неизбежному и умереть. И вдруг...
Они опять вдвоем. Ничего не страшно! Пусть кругом враги, а впереди
опасности и неизвестность. Вдвоем они сильнее не вдвое, а в десять раз.
Пройдут насквозь всю Германию, всю Европу, по вырвутся к своим. Лиззи
говорила Маше, что русские уже близко от Берлина. Значит, скоро конец войне,
Гитлеру, всем этим ботцки и габеманнам! Жить здесь? Ну что ж, если иного
выхода нет, они продержатся в этом доме, как в крепости, пока не снимут
охрану или хотя бы пока не подживет нога!
Он посмотрел на ногу. Вся ступня была синей, распухла, он не мог даже
пошевелить ею. Что-то надо делать, а что, ни он, ни Маша не знают.
В этот день они так ничего и не сказали Лиззи.
На другой день фрау Лиззи явилась не одна. Вместе с ней пришел Фихтер.
Он получил письмо Вилли и не мешкая решил осмотреть лабораторию.
Ильин затаился в комнате Маши. Если бы не нога, он бы залез на чердак.
Но он не мог встать. И не успел.
Фихтер обошел комнаты, осмотрел приборы. Маша, занятая с Лиззи уборкой,
следила за ним. Сердце у нее упало, когда Фихтер толкнул дверь ее комнаты...
Что-либо предпринимать было уже поздно.
Едва освободившись, она кинулась к себе.
...Фихтер сидел на кровати и, наморщившись, с деловым видом ощупывал
ногу Ильина. Тот лежал бледный как бумага, капли пота выступали у него на
лбу.
- Почему не сказали раньше, фрейлейн? - с упреком взглянул на девушку
Фихтер. - Попросите Лиззи, чтобы она приготовила горячей воды.
Когда Маша вышла, Фихтер спросил:
- Это вас ищут?
- Да.
- Вы знали, что ваша соотечественница обитает здесь?
- Нет, не знал.
- Странно. Как вы проникли сюда?
- Через чердак.
- Испугали Марию?
- Нет. Дело в том, что Маша - моя невеста.
Фихтер опустил ногу больного и встал:
- Молодой человек!
- Клянусь вам.
Фихтер промолчал.
- Не верите?
- Вот что. Вы очень больны. Вам не стоит много говорить, не надо
волноваться. Я все узнаю у самой фрейлейн... Будьте спокойны, у меня вам
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг