- У тебя не будет из-за этого неприятностей?
- Нет! По условиям договора, я имею право на личную жизнь, если мне
кто-нибудь понравится, лишь бы это не мешало нашей легенде. Причем
Властитель сам предложил это условие. Я тогда считала, что никогда не смогу
никого полюбить, но теперь знаю, что есть люди, которые стоят того, чтобы их
любили.
Она то сплетала, то расплетала пальцы, непонятно из-за чего волнуясь. Я
сказал, что очень рад за нее и желаю ей счастья с тем парнем, который ей
нравится. Настроение у нее вдруг испортилось, и она ушла. Не знаю, в чем
дело. Может, что-то сказанное мной вызвало у нее неприятные ассоциации?
Такое ведь иногда бывает, особенно если человеку пришлось пережить много
плохого. Впрочем, в тот же день после обеда она вернулась, и мы
разговаривали, как раньше, я снова рассказывал ей про Лес.
Я узнал у нее имя кесу, которую сожгли в Танхале религиозные фанатики.
Ее звали Регайя. Надеюсь, что Хэтэсси жива.
В цепях я провел около двух недель, и если не считать самих цепей, все
было нормально. Мерсмон больше не приходил меня бить. Эфра сидела со мной с
утра до вечера, еще Бенедикт каждый день делал уборку, и кесу регулярно, с
угнетающей педантичностью, проверяли, целы ли мои кандалы.
Дэниса я после того раза не видел. Эфра говорила, что с ним все в
порядке, просто Властитель не разрешает ему навещать меня. Это "все в
порядке" не успокаивало. У меня не идет из головы та сценка: Мерсмон властно
и небрежно кивает на дверь, и Дэнис молча уходит, бросив на меня невеселый
взгляд. Когда я это вспоминаю, у меня возникает предчувствие, что для Дэниса
эта история закончится плохо.
Если бы я сумел освободиться и выбить стальную дверь, наверняка бы
отправился на экскурсию по замку-в-скале, но мне не оставили шансов на еще
один побег.
Однажды Эфра сообщила:
- Караван пришел, завтра тебя заберут. К своей Вир поедешь...
Глаза у нее были мокрые, и я спросил, кто ее обидел, но она не захотела
сказать.
Утром кандалы сняли, зато надели наручники, и меня повели по лестницам
и сводчатым коридорам к выходу наружу.
Наверху, в небольшом белом холле, возле окна с видом на
головокружительный каньон стоял Дэнис, и рядом с ним две кесу.
- Мне разрешили с тобой проститься, - он взглянул на наручники. - Тебя
считают особо опасным, поэтому такие предосторожности. Возвращайся домой,
ладно?
- А ты?
- Я останусь. Я ведь уже объяснял. Зато здесь хоть в армию не
заберут...
Сумасшедшая картинка за окном у человека неподготовленного могла бы
вызвать мгновенную встряску вестибулярного аппарата. Спасибо Сандре - из-за
нее мне пришлось прокатиться на дельтаплане, так что я подготовленный.
Покосившись на кесу, Дэнис добавил:
- С ней все в порядке. Они похитили для допроса другого офицера
повстанческой армии.
Я кивнул. За это время я настолько мысленно отдалился от Вир, что
ничего, кроме короткого удовлетворения, не почувствовал.
- Я спрашивал у Властителя насчет Нерушимой Клятвы, которую дала
Сандра, - продолжил Дэнис. - Он не смог сказать ничего определенного. Просто
еще не было такого, чтобы Нерушимую Клятву произнес ребенок ее возраста. По
словам Властителя, у Сандры очень мощный энергетический потенциал. Передавай
ей от меня привет.
- Идем! - одна из сопровождающих взяла меня за локоть и подтолкнула к
мраморной арке, за которой изгибалась очередная лестница.
Я оглянулся на Дэниса: он шагнул было следом за нами, но охранница
удержала его, положив на плечо серую когтистую руку.
- Пока! - крикнул я. - Обязательно еще увидимся!
А на душе скребли кошки.
Во дворе ждали оседланные грыбели. Среди кесу я увидел Эфру в расшитом
бисером кожаном костюме для верховой езды.
- Я тебя провожу. Я здесь немного научилась ездить на грыбеле.
Мне опять завязали глаза и сняли повязку только в роще у подножия горы,
после долгого спуска.
- До свидания, Залман, - улыбнулась сквозь слезы Эфра. - Мы скоро
возьмем Танхалу, и тогда жди меня в гости!
Она опять плакала. Если бы я мог забрать отсюда и Дэниса, и ее тоже...
Хотелось высказаться в адрес Темного Властителя, но я сдержался.
Дальше Эфра с нами не поехала, а я вместе с отрядом кесу спустился в
долину, где остановился караван - несколько бензовозов и грузовиков.
- Вот ваш человек, - сказала предводительница отряда капитану
Шабурову. - Он непослушен, может сбежать и вернуться к нам. Наргиатаг
рекомендует (это слово она выговорила медленно и старательно) снять с него
наручники на третий день пути и хорошо за ним смотреть.
Разумеется, наручники с меня сняли, едва отъехали на пару километров от
места рандеву: Трансматери даже Темный Властитель не указ. Только перед этим
капитан Шабуров заручился моим обещанием, что обратно в Кесуан я не удеру. И
уже на второй день меня выпустили на разведку вместе с Феликсом, следопытом
каравана - зачем они будут меня даром катать?
Свобода и Лес, и никаких больше цепей - от этого я ошалел и опьянел. В
Лесу кое-где лежали островки снега, и цвели весенние лианы, и кишмя кишели
звери, птицы, теплокровные личинки.
Один раз нам пришлось объезжать громадную, с легковой автомобиль, бурую
в розоватых пятнах куколку, лежавшую на прогалине. Интересно, что из нее
вылупится к лету? Или не вылупится - ее бугристую поверхность местами кто-то
прогрыз, и то, что внутри, похоже, начало гнить.
В другой раз мы заехали на территорию, где разрасталась колония
ползучего душителя - это вроде марьяжника, только еще хуже, потому что
растение находится в симбиозе с плотоядными полипами, которые пожирают все,
что окажется в древесном плену. Таран-машине пришлось задействовать бивень,
в этом режиме она горючего жрет немерено, но иначе мы бы не прорвались. Я
сидел в кабине на месте Феликса (тот напился на радостях, что у него
появился дублер), и пришлось пристегнуться. Бешеная тряска, рывки, надсадный
рев двигателей. Мы пробивали коридор, за нами двигались остальные машины, и
в моменты затишья водитель цедил, что заказчик, которому доставили груз, в
благодарность мог бы обеспечить нам чистую трассу, а капитан, сидевший с
другой стороны, возражал, что зря он так, потому что над чертовым Лесом
никто не властен.
Мы отправились сначала на Сансельбу и уже оттуда, взяв новый груз,
повернули на Кордею, иначе выглядело бы подозрительно, что караван пришел с
порожними бензовозами.
В Танхале я первым делом поехал в офис на проспекте Ста Созвездий -
оправдываться за прогул, потому что по графику у меня в это время
предполагался рейс на Лаконоду. Написал в объяснительной про взбесившийся
зверопоезд.
- Не садись в другой раз в левые поезда, - угрюмо глянув на меня,
проворчал Бурхард. - Взрослый же парень... Спина-то в порядке?
- У меня там и не было никаких украшений.
- Ну, хоть это хорошо. А то у нас тут один деятель сделал себе - и
остался без премии. Побежал в салон удалять, как миленький!
Мне вспомнилась фантастическая орхидея на правой лопатке у Дэниса.
Выйдя от Бурхарда, я спустился в вестибюль. Там в стенной нише стоит
бронзовая трехметровая статуя: женщина мощного телосложения в длинной
складчатой тунике. Считается, что это изображение Трансматери, и если
работник компании попросит у нее удачи, бросив монетку в небольшой фонтан
посреди вестибюля, она поможет. Я бросил в воду завалявшуюся в кармане
серебряную мелочь и мысленно попросил удачи для Эфры, для Дэниса, для Вир,
для Хэтэсси, для Сандры с ее клятвой. Пусть эта бронзовая богиня дальних
странствий поможет им, если сумеет. А потом поехал домой, и во дворе меня
чуть не сшиб с ног радостно вопящий маленький вихрь. Повиснув у меня на шее,
Сандра мне все колени своими ботинками испинала".
* * *
Когда звякнул таймер, отмеряющий время для чтения, Сандры в комнате не
было. Залман нашел ее в холле на первом этаже: она беседовала с мужчиной в
строгом деловом костюме, сверяли какие-то списки. Среди дорогой мебели и
вечнозеленых растений в керамических кадках стояли картонные коробки с
яркими наклейками.
Гость кого-то напоминал. Худощавый, сутуловатый, преувеличенно
энергичный. Прилизанные тускло-русые волосы, очки в золотой оправе. Широкая
менеджерская улыбка, а в водянисто-серых глазах, спрятанных за толстыми
линзами, сквозит тревога.
- Все в наличии, - сказала Сандра, когда закончили проверять содержимое
коробок. - Спасибо.
И протянула пачку денег. Тот спрятал в карман, не пересчитывая.
- Госпожа Янари, а как там... - он сцепил узловатые пальцы, и тревога
хлынула наружу, словно ледяная вода из сорванного крана. Заблудившаяся
улыбка теперь казалась совсем уж неуместной.
- Через мой труп возьмут. А это непросто, я их сделаю, как щенков.
Гость начал благодарить.
- Я его, кажется, где-то видел, - заметил Залман, когда он попрощался и
ушел.
- Само собой, видел, - подтвердила Сандра. - На рекламных щитах и в
газетах. Это Глеб Никес, владелец сети магазинов "Изобилие-Никес". Он
считает себя моим должником, потому что я спасаю его дочь от лагерей
перевоспитания.
- А это что такое? - Залман показал на коробки.
- Это понадобится для нашего вояжа.
Глава 15
"Съездили с Вир на Хилиус за сластишонами. У нас с ней теперь все
кончено.
Она объявилась спустя несколько дней после моего возвращения. Когда
начала расспрашивать, я сказал, что мы с Дэнисом выпрыгнули из поезда на
первом попавшемся косогоре, но потом встретили кесу из темной гвардии, и его
арестовали из-за татуировки, а меня отпустили, и после меня подобрал
караван. Полуправда - или, точнее, правда с множеством пробелов.
За сластишонами я сам с ней напросился, из чувства долга. Честно
говоря, не очень-то хотелось, но когда она сказала, что у нее скоро будет
два выходных подряд, и она собирается на Хилиус, потому что на рынке продают
сплошь червивую дрянь, у меня зашевелились нехорошие опасения. Вдруг
Мерсмону не хватило сведений, полученных от предыдущего информанта? Тогда
Вир похитят, извлекут из ее памяти все, что там есть интересного, а после
отдадут на съедение кесу.
Меня неоотступно мучает одна мысль: почему восемь лет назад, в начале
зимы, меня не было на Мархене, и я не прикончил тех мерзавцев, которые
издевались над Эфрой? Я тогда жил в Лесу, и Мархен для меня был просто
словом, названием из потрепанного атласа, но почему не в нашей власти
исправить прошлое? Ее день за днем постепенно убивали, а я в то время даже
не знал о ее существовании.
Я решил, что должен защитить хотя бы Вир.
В этот раз никаких поездов-ловушек не было. Мы приехали на вокзал
вовремя, вышли на грязный бетонный перрон у подножия береговой стены. Вместе
с толпой пассажиров, пихавших друг друга локтями и сумками, залезли в
вонючий полутемный вагон, похожий на пещеру, и уселись на засаленные тюфяки.
Вагон был переполнен, пассажиры сердились и ругались, какая-то тетка
обозвала меня "корявой рожей", и галдеж стоял такой, что нам с Вир не
поговорить. В углу началась потасовка из-за удобного места: несколько мужчин
и женщин в стеганых куртках с капюшонами неловко, но ожесточенно толкались,
изощряясь в обидных эпитетах.
Зло, растворенное в быту. Я, кстати, не знаю, откуда эта фраза, но я же
не все на свете книги прочел.
Благополучно доехали до Хилиуса, вместе со всеми высадились. Над
транспортными траншеями с мутной водой выгнулись пешеходные мостики,
дальше - Лес на фоне пронзительно-голубого неба, весь в паутине лиан,
усыпанных кремовыми, розовыми, сиреневыми, чайными, бирюзовыми бутонами. На
стволах деревьев желтели округлые наросты сластишонов, но вблизи станции
осталась одна мелочь, не крупнее медной монеты.
Люди с поезда, подобревшие и повеселевшие, разбрелись по окрестностям.
Мы с Вир ушли в Лес дальше всех - я, следопыт, могу себе это позволить.
В чаще на полянке видели драку между саблезубой собакой и громадной
черно-желтой личинкой. Тощая, облезлая и, видимо, вконец оголодавшая собака
свирепо рычала, пытаясь достать врага клыками, а толстая мохнатая личинка
проворно вертелась, плевалась и щелкала жвалами. Недотаявший снег вокруг был
забрызган кровью и желтоватой слизью. На всякий случай я вытащил пистолет.
- Можешь меня спасти, как в кино, - пошутила Вир, тоже доставая оружие.
- От этих-то? - я кивнул на дерущихся животных. - Их друг от друга
спасать надо.
Вир была в цивильной куртке, теплых спортивных штанах и вязаной
шапочке, ничего милитаристического. Мне не пришлось предупреждать ее о том,
что в прошлый раз ее хотели похитить, она сама до этого додумалась.
Мы срезали тесаками сластишоны, бросали в мешки и почти не
разговаривали. Может, у нее за время моего плена появился кто-то другой?
Какой-нибудь молодой офицер из Народной Повстанческой, а то даже из лесной
пехоты. И они вместе тренируются, восхищаются Высшими, чистят сортиры...
Или, что вероятней, заставляют других чистить сортиры. Общие интересы. А у
нас с ней, если разобраться, общих интересов всегда было раз, два - и
обчелся.
Набрав два полных мешка, мы к началу сумерек вернулись на остров, время
я рассчитал точно. Обе гостиницы привокзального поселка были переполнены,
пришлось ехать в городок, расположенный в тридцати километрах от берега. Мне
запомнились ряды невысоких домов в синих сумерках, какие-то статуи на
перекрестках, озаренный светом газового фонаря лозунг на грязной кирпичной
стене: "И если честь тебе дорога - убей Мерсмона, убей врага!"
Как выяснилось, шофер привез нас к себе домой. Я с прошлого раза стал
не в меру настороженный, поэтому, сняв верхнюю одежду, после этого пояс с
кобурой и ножом надел обратно, спрятав под свитером навыпуск, но мои
подозрения оказались беспочвенными - мужик просто хотел заработать.
За ужином Вир приставала к хозяйскому сыну, мальчишке лет девятнадцати,
почему он до сих пор не записался в Народную Повстанческую, потом нас
проводили в натопленную комнату с двуспальной кроватью. Там все было
умопомрачительно пестрое - и полосатые коврики на полу, и занавески на
окнах, и веселенькое стеганое одеяло, и простыни в цветочек.
- Жируют! - оглядев эти признаки скромного, чтобы не сказать жалкого,
захолустного достатка, с осуждением процедила Вир. - И ничего им больше не
надо, воевать с Мерсмоном такие не пойдут! Совсем зажрались!
- Да где зажрались? Один ковер у меня в комнате стоит больше, чем вся
эта ситцевая роскошь.
- Вы у себя в Трансматериковой тоже зажрались! Кто Мерсмона
обслуживает? Он для вас такой же клиент, как любой другой, даже лучше,
потому что платит втридорога, не торгуясь, а вам только того и надо.
Я вспомнил о бензовозах вызволившего меня каравана и оправдываться не
стал.
- Погоди, мы за вас еще возьмемся по-настоящему! - пригрозила Вир - и
после, без всякой паузы и перехода: - Залман, мы должны расстаться. У нас в
жизни разные цели. Я не собираюсь вечно барахраться во всем этом, - она
обвела широким жестом цветастую комнатушку, - я хочу стать Высшей! А у тебя
всегда были сиюминутные цели: что-то прочитать, на что-то посмотреть,
сходить в какое-нибудь кафе на Шахматном бульваре, и чтобы тебя там
принимали, как своего. Мелко. Нам с тобой не по пути.
У меня вырвалось:
- Ты готова осуждать любую цель, которая не совпадает с твоей
собственной.
- Потому что у тебя нет настоящей цели! Одна ерунда, - она стащила
через голову джемпер, под ним оказалась застиранная трикотажная фуфайка в
камуфляжных разводах. - Так извини, я с тобой заниматься ерундой не буду. Я
хочу стать выше всех этих, которые живут среди своего барахла, - еще один
презрительный жест. - Подняться над общей массой и почувствовать, что ты
выше этой массы - вот это цель! А у тебя ничего за душой нет.
- Ладно, расстаемся.
Хорошо, что она заговорила об этом первая, иначе пришлось бы мне.
- И спать ляжешь - вот здесь! - Вир показала на диван, накрытый
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг