- Ты только что сунула его в ящик.
- Что за фуфло несешь, ничего я не совала! - в ее голосе появились
обиженные нотки. - Пьяный, что ли?!
Наверное, любовная записка. И чего эколог привязался - ясно же, Дарлене
совсем не хотелось, чтобы кто-то из знакомых ее застукал. Изо всех сил
изображает изумление и непонимание, как заправская актриса.
- Йонас, без разницы, - пихнув Бескомпромиссного локтем в бок,
вмешалась Лерка.
- Я же видел...
- Значит, у тебя в голове глюкнуло, - Дарлена затуманено
ухмыльнулась. - Надо поменьше травы курить!
"Ага, и тебе тоже", - беззлобно добавила про себя Лерка.
За дальней аркой мелькнула женщина в серебристо-белом одеянии с
волочащимся шлейфом - Летняя Властительница или нет, но Йонас кинулся туда
со всех ног, махнув на прощание потной клешней, угрожающе и нелепо торчащей
из отутюженного рукава взятого напрокат костюма.
- Дурак, правда же? - Дарлена хихикнула. - Чумовой он какой-то. Нет, ну
я же ничего не бросала в этот долбаный ящик с облаками, кому бы я тут стала
письма писать? Да еще вручную, а не по мылу, совсем я уже, что ли...
- Нет так нет, - примирительно согласилась Лерка. - Давно с Земли?
- Около месяца. А ты?
- Примерно столько же.
- Не была еще в Гиблой зоне во время прорыва?
Вопрос был задан с такой интонацией, что Лерка ничуть не удивилась,
когда собеседница в ответ на отрицательное движение головой с торжеством
выпалила:
- А я была!
- Страшно?
- Жутко. Нереальное что-то, даже рассказать слов не подберешь. Луна
сияет как сумасшедшая, по земле ползут, словно змеи, длинные-предлинные
светящиеся вьюны, которые перехлестывают через крепостную стену прямо с
болота из Гиблой зоны. Тьфу, через береговую стену! Этот ихний набат
грохочет, хоть уши затыкай, и кесу визжат так, что сердце спотыкается. Когда
их в записи слушаешь, не то. Надо, чтоб была ночь, и луна, и вокруг черное
пространство, где кого-то убивают, тогда втыкает по-настоящему. Я там от
страха уписалась, представляешь? Даже стыдно не было... Моего дядю, он
второй секретарь нашего посольства, чуть инфаркт не хватил, когда меня
оттуда привезли и сдали ему на руки.
- Как тебе удалось остаться в живых?
- Не знаю, - Дарлена несколько раз моргнула, словно силясь это
понять. - Все перепуталось, ну, как будто посмотрела после травы страшное
кино, и потом ни фига не перескажешь. Меня тоже хотели убить, но одна кесу
за меня заступилась. Она была у них главная, другие с ней не спорили.
Высокая, не по-людски красивая, лицо все в шрамах, в ушах длинные блестящие
серьги - в одном сапфировая, в другом алмазная, а когда улыбается, видны
клыки. Вот это помню, а остальное перепуталось, говорю же, у меня с перепугу
совсем чердак уехал. Хорошо, что я почти не знала ребят, с которыми туда
тусанулась, их разорвали и съели. Они же хищницы и, кажется, были голодные.
Я начала объяснять, что я из другого мира, мой родственник служит в
посольстве, и если меня убьют, будет дипломатический скандал, поэтому не
тронули.
Завороженная ее сбивчивым, восхищенным и одновременно жалобным
рассказом, Лерка чуть не прозевала тот момент, когда двое юношей в нарядных
ливреях подняли почтовый ящик за боковые ручки и потащили к выходу. За ними!
Если Нутверу принесет его письма кто-нибудь другой, в то время как Лерка
болтается Мерсмон знает где, скандала не оберешься.
И ничего странного, что Дарлена выглядит наркоманкой. После того, что
ей пришлось пережить, наверняка сидит на транквилизаторах.
"Почту Летнего Ветра" рассортировывали на большом столе в служебной
комнате. Окон там, для разнообразия, не было, и внутрь кого попало не
пускали: четверо магов проверяли корреспонденцию на присутствие ядов и чар.
Лерка и еще несколько служащих дожидались в коридоре, глядя на них через
стеклянную дверь. Наконец управились, и ей выдали шесть писем для господина
Нутвера на лаковом подносе.
На лестнице Лерку нагнала одна из магичек, высокая светловолосая дама с
безупречной стрижкой каре, в боа из каких-то немыслимых перьев - длинных,
шелковистых, черных и палевых с золотым отливом.
- Вы хорошо знаете эту вашу соотечественницу, девушку с косичками, с
которой разговаривали в розовом зале?
- Немножко. Нас познакомил общий приятель. А что такое?
- Она зачарована. Тонкая и качественная работа, не всякий заметит. Ей
стоило бы прийти ко мне на прием, - колдунья извлекла из гущи перьев
визитную карточку.
- Извините, я сейчас должна письма отнести. Эту девушку зовут Дарлена,
она родственница второго секретаря нашего посольства. Вам бы, наверное,
лучше с ним поговорить.
- Благодарю.
Ничего общего с Каракатицей, а ведь тоже из свиты Летней госпожи, еще и
волшебница... Разница больше, чем между тремя подвидами. И Нутвер, и
Каракатица без своих мерзких выходок были бы как тени, как пыль. Трагично?
Да. Но кто виноват, что они столько прожили, ничего в себе не вырастив, и до
крови садануть по чужой душе - это единственный доступный им способ как ни
на есть заявить о своем существовании? Лерка пожалела их самую малость.
Во-первых, все вышеобдуманное их не извиняет, во-вторых - опять Йонас.
Голос Бескомпромиссного Эколога звучал из-под арки, выводящей в
галерею.
- ...Мы расшифровали послание Леса. Он взывает к королеве и требует,
чтобы она выполнила свое обещание, иначе всему вашему миру конец. Это
серьезные дела, не фуфло, и ни до кого не достучишься. Какая-то у вас тут
страна глухих! Инга, хоть ты будь человеком, пойми, что это реальные дела,
реальней закуси и газированной водицы вон там на столиках, и королеве надо
об этом сказать. Ты здесь фрейлина или кто?
- Я гостья. Надо подумать, когда лучше подойти к Летней госпоже, во
время праздника или после, как она отправится в свои покои?
- Во, ты меня услышала! Я сразу понял, что ты правильная подруга...
Невысокая девушка стояла вполоборота. Пышная шапка темных волос,
рубиновое колье, черное платье с открытой спиной. Йонас нависал над ней,
благоухая потом и потрясая кулаками, как будто выступал на улице перед
толпой. На Лерку с подносом, скромно прошмыгнувшую мимо, не обратили
внимания. Интересно, эта Инга в самом деле прониклась пророчествами безумных
экологов или хочет позабавиться за чужой счет? И вызволять Йонаса из ее
холеных лапок некогда. Впрочем, это же наверняка не в первый и не в
последний раз, в худшем случае над ним посмеются, а он скажет "бляха-муха" и
начнет искать другую дорожку к Властительнице, ничего страшного.
Из зеркала в простенке между арками с Леркой перемигнулась стриженая
девчонка с ошеломленно распахнутыми глазами, в голубой курточке с логотипом
школы юных менеджеров и юбке в тон, с приметанными по швам, на манер
лампасов, золотыми галунами. Ни чуть-чуть не похожа на Эстеллу. Служанка и
ничего больше.
И если не поторопиться, ее ждет головомойка.
Нутвер пожелал, чтобы послания ему зачитали вслух.
- Поухаживай за мной, - произнес он прохладно и брезгливо, направляясь
к лестнице. - Пошли-ка наверх, в кабинете посидим. Только чтобы не мямлила,
а читала с выражением!
"Я бы дубиной по башке за тобой поухаживала. Полезешь ко мне в этом
кабинете - двину в причинное место, и пусть потом хоть на Землю досрочно
высылают".
На третьем этаже внутренних стен было больше, чем на втором.
Симметричный сквозистый лабиринт, вдоль и поперек пронизанный коридорами,
одна видимость лабиринта, не заблудишься. По коридорам и кабинетам -
небольшим помещениям с арочными проемами без дверей - гуляли веселые
сквозняки, и уединившегося народу здесь хватало, с трудом нашли свободный
закуток. Приставания Лерке не грозят: этот самовлюбленный упырь неравнодушен
к общественному мнению, не захочет прилюдно опозориться.
Кабинет им достался угловой, с бархатным диванчиком, стулом, журнальным
столиком и большим зеркалом в деревянной раме. Со всех сторон журчали
голоса, снизу доносилась музыка - флейта, скрипка, фортепиано. Небо за
стрельчатым окном напоминало уже не шампанское и не золотой мускат, а
сумрачную зеленовато-розовую акварель, зато под потолком сияла люстра с
хрустальными подвесками. Времени как раз прочитать письма, а потом на второй
этаж, чтобы не пропустить начало "Колдовской феерии".
Нутвер устроился на диванчике, Лерка на стуле... Ага, попыталась
устроиться. Так ей и позволили.
- Ну-ка, встань! Вас, что ли, не учат, как себя вести? Цаца какая
нашлась... Не учат, я спрашиваю?!
"Не буду тебе поддакивать, - решила Лерка, неохотно поднимаясь. - Хоть
лопни, не буду".
- Читай, - проворчал он неприязненно, так и не дождавшись, чтобы она
что-нибудь сказала. - Да не бе-бе, ме-ме, а с выражением!
На конверте рисунок: знакомая эмблема с факелом.
"Господин Нутвер!
Желаем Вам несокрушимого здоровья и долголетия! Вы наша гордость, мы на
Вас равняемся!
Старшие ученики военно-спортивной школы "Пламенный Легион".
Те самые субчики, которых Лерка нажила во враги.
Еще один такой же конверт.
"Господин Нутвер!
Поздравляем Вас! Мы хотим быть как Вы, такими же героями, и воевать за
Добро против темных сил! Мы будем брать с Вас пример, и когда вырастем, тоже
будем убивать кесу, будем отрезать им языки, вырывать глаза, отрубать руки и
ноги, выдирать клыки, сажать их на кол и давить гусеницами боевых машин,
потому что они плохие, как это делали Вы во время Темной Весны! Приходите к
нам в школу, мы покажем Вам, какие мы сильные и смелые, чему научились!
Младшие ученики военно-спортивной школы "Пламенный Легион".
- Были такие дела, - благосклонно пробормотал Нутвер. - Какие хорошие
детишки, как хорошо написали... Давай дальше.
"Брр, гадость какая, да он же маньяк! И школы у них тут ничего себе...
Если то называется борьбой добра против темных сил, тогда или я чего-то не
схватываю, или сами они еще как темнят..."
Уткнувшись глазами в корреспонденцию - лишь бы этот стареющий изувер не
заметил, какие чувства ее охватили, - Лерка взяла с подноса следующее
письмо. На конверте пунцовое сердечко, в углу надпись мелкими буковками:
"Внимание! Чары стандартные "лепестки", срабатывают по истечении минуты.
Необратимо".
Такие почтовые принадлежности для любовных посланий продавались в
отделе канцтоваров "Изобилия-Никес". Дорогущее удовольствие, зато
шантажистам нечего ловить.
Показала адресату:
- Это вскрывать или сами?
Тот махнул рукой с неожиданным благодушием:
- Давай, читай.
"Дорогой Дерек!
Прошло столько лет, но я тебя не забыла. Когда вспоминаю позапрошлое
лето, мое сердце чирикает, как птичка. А у тебя оно тоже чирикает?
Целую-целую и помню.
Когда-то твоя Нинелла Н.".
- Да, былое... - мечтательно произнес Нутвер. - Жизнь идет, годы
текут... Н-да...
Лерка вздрогнула от неожиданности, когда листок у нее в руках
рассыпался на мелкие голубовато-белые лепестки. Шмыгнувший в окно ветерок
подхватил их и разметал по комнате. Вот, значит, как оно срабатывает.
- Тут еще одно такое же.
- Читай.
Одна-единственная фраза, выведенная посередине аккуратным почерком:
"Наилучшие пожелания от Иссингри".
- Все, что ли? - недоуменно нахмурился адресат, ожидавший новой порции
сердечных излияний.
- Больше она ничего не написала.
- Знать не знаю, кто такая, - он недовольно пожевал губами. - Иссингри,
надо же... Некрасивое имя. Нет такого имени.
- Фамилия, наверное, - подсказала Лерка.
Это послание тоже разлетелось лепестками, порыв игривого ветерка
закрутил их вихрем, вымел в коридор.
"Господин Нутвер, Клуб любителей собачьих боев свидетельствует Вам свое
почтение.
Член правления Клуба Гаштон Сойну".
Вовремя успела отвернуться к подносу на журнальном столике, чтобы
скрыть зевок. Встала чуть свет, весь день беготня - ничего удивительного,
что клонит в сон.
В последнем письме ненавязчиво просили денег.
"Господин Нутвер!
Если Вы помните Тадеуша Бортуха, Вашего верного боевого товарища, я его
сын, Карел Бортух. Поздравляю Вас с праздником, искренне Вами восхищаюсь. Не
могли бы Вы, в память об отце, оказать моей семье финансовую помощь в
разумных пределах, для выплаты кредитов? Я к Вам приходил, но не застал Вас
дома, и по телефону связь все время обрывается. Попросил знакомого передать
Вам это письмо на приеме в Эоловых Чертогах. Надеюсь, Вы не откажете в
участии и поддержке.
С глубоким почтением, Карел Бортух".
- Вертопрах и шалопай, - Нутвер зевнул во весь рот, показав плохо
вычищенные желтоватые зубы. - Ох, разморило негаданно... Сосну я четверть
часа. Разбуди, когда объявят волшебство.
После того как он откинулся на спинку дивана, смежил веки и начал со
свистом посапывать, Лерка примостилась на стуле возле подоконника, опустила
голову на сложенные руки. Всего пять минут... Она просто посидит,
расслабившись, а то сил никаких нет...
Что, уже?!
Все-таки задремала. И надо же, чтобы ее так подло и неумолимо вырубило!
За окном темень, круглая изжелта-серебряная луна. Люстра потускнела, в
коридоре лампы и вовсе погасли. Ни дуновения, как будто сквозняки тоже
уснули. Праздничного гомона больше не слышно, зато издали доносится пение -
заунывное и чарующее, мучительно сладкое, сулящее непонятную опасность, аж
мурашки по коже. Поразительно красивые женские голоса, но слов не разобрать.
Позади потерянно выругались. Значительная персона изволила проснуться,
сейчас задаст жару.
Лерка встала молча, словно язык проглотила, уж очень не хотелось
извиняться перед ним за что бы то ни было, даже за то, что бессовестным
образом проспала.
Нутвер спросонья выглядел обескураженным и едва ли не перепуганным.
- Кто вы такая? - слова прозвучали хрипло и отрывисто, как лай. - И где
эта стриженая коза из магазина, которую мне дали?
"Ах ты, скот..."
Она невольно стиснула кулаки, да так и оцепенела, наткнувшись взглядом
на свое отражение в зеркале.
Там не было Лерки Вишняковой. Из деревянной рамы смотрела девушка с
фантастически тонкой талией, в пышном кружевном платье длиной до щиколоток,
полосатых чулочках и туфельках с золотыми пряжками, усыпанными мелкими
сверкающими самоцветами. На голове бриллиантовая диадема вроде небольшой
короны. Ниспадающие до пояса черные локоны отливают глянцем. Матово-белая
кожа, по-анимэшному огромные глаза, ресницы такие длинные, что кажутся
ненастоящими. Эстелла. Она же хотела превратиться в Эстеллу - вот и
превратилась...
Все в порядке. Лерка поняла, что происходит: "Колдовская феерия" уже
началась, и сейчас самые знаменитые маги Долгой Земли демонстрируют свое
мастерство, развлекая публику иллюзиями. Не думала, что это будет настолько
здорово! Наконец-то действительность этого отсталого измерения превзошла ее
ожидания, а не наоборот. Вот интересно, они с Нутвером видят разные
наваждения или одно и то же? Судя по тому, как он на нее вытаращился, второй
вариант вернее.
- Меня зовут Эстелла, и я не вижу ни одной причины, чтобы и дальше
находиться в вашем обществе.
Застрявшая в памяти фраза из какого-то исторического фильма пришлась
как нельзя кстати. Нутвер не смог вымолвить ни слова, только по-рыбьи открыл
и закрыл рот. Казалось, он того и гляди запаникует вразнос. Ущипнул себя за
руку, потом за шею - так, что осталось красное пятно. Пощупал диван, стенку,
подоконник, словно проверяя их материальность. Может, у него фобия на
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг